5

– Толя, я думаю, что тебе уже достаточно, прошу расплатиться по счету и покинуть заведение, – произнес молодой официант, глядя усталыми глазами на своего постоянного клиента, – нет, в самом деле, время уже позднее, скоро автобусы ходить перестанут, а ты, к тому же, еще и лыка не вяжешь. – Он взял в руки очередной бокал и стал протирать его чистым полотенцем, не отводя взгляда от посетителя.

– А тебе какое дело, Даня? Я зарплату получил, имею право гулять, пить и отдыхать всей душой в любом кабаке, – Анатолий довольно осклабился, с прищуром взглянув на человека за стойкой, – так что плесни мне еще твоего фирменного пойла и перестань доставать меня по пустякам.

Это был невзрачный на вид мужчина лет сорока пяти. Одинаково помятые лицо и плащ свидетельствовали о том, что жизнь его не очень-то щадила в последнее время, а мешки под глазами и стеклянно-желтоватые белки глаз, испещренные красными сосудами, свидетельствовали о пристрастии, которое он в данный момент успешно удовлетворял. Недельная щетина с проседью нисколько не смущала его, а засаленная шляпа и потертые ботинки завершали портрет усталого от всего человека, который сейчас стоял у барной стойки.

Анатолий осоловело обвел взглядом пустой бар и, видимо, остался доволен увиденным, так как уже более дружественным тоном продолжил: – Кстати, что ты туда льешь? Сколько раз пил и ни разу на утро не было похмелья.

Официант вздохнул и пододвинул еще одну порцию коктейля, – Толя, это последняя, без обид, но мы действительно закрываемся, выпей и ступай домой.

– Ничего-то ты не понимаешь, Даня, – Анатолий придвинул к себе выпивку, – я же сегодня не просто пью, у меня же сегодня дата! – он поднял бокал и задумчиво посмотрел на его содержимое. – Сегодня, да будет тебе известно, Даниил, ровно год, как я вновь стал холостяком. Ровно год, как я бросил свою стерву и стал жить, в надежде встретить более достойную женщину. – Он с грустью продолжал смотреть в бокал. – К черту! – выдохнул он, наконец, и одним махом осушил бокал, – ладно, не бери в голову, – он поставил бокал на стойку и развернулся к официанту спиной, – ты все равно не поймешь, Даня, так что до завтра.

Качаясь из стороны в сторону и неуверенно передвигая ногами, Анатолий направился к выходу. Официант провожал его равнодушным взглядом, храня молчание и машинально продолжая протирать очередной бокал.

На улице тем временем совершенно стемнело, Анатолий попытался отыскать в ночном небе луну, но та тщательно запряталась за низкие тучи и не подавала никаких признаков жизни. Резкий порыв холодного ветра заставил мужчину поднять воротник пиджака и застегнуться на все пуговицы. По телу пробежала зябкая дрожь.

– Ух, ты! Не хватало еще под дождь попасть.

Сквозь алкогольную завесу, собрав всю волю в кулак, он постарался прикинуть, в какой стороне от него находилась автобусная остановка. Наконец, определив направление, Анатолий стал перемещать свое непослушное тело, согласно выбранному вектору. Людей на улице практически не было, а те, кто встречался, старались чуть ли не бегом добраться до своей конечной цели и скрыться в безопасном месте.

– Давайте, давайте, бегите, – бубнил себе под нос Анатолий, наблюдая, как очередной прохожий с облегчением открывает дверь долгожданного подъезда, – хорошему человеку даже выпить не с кем. – Настроение у мужчины постепенно портилось. Он не допил, а одному пить ему сейчас не хотелось, надо же было и поговорить с кем-нибудь. Увидев, как быстрой походкой к нему навстречу семенит какой-то очкарик в костюме и с портфелем, Анатолий встал у него на пути и приготовился обзавестись собутыльником. При виде темной фигуры, угрожающе преградившей дорогу, пешеход оторопел и стал нервно озираться в поисках запасного пути для своей эвакуации. Не найдя оного, он обреченно опустил голову и попытался пройти мимо неожиданного препятствия, надеясь на доброжелательный исход дела. У Анатолия же насчет этого исхода были совершенно иные планы.

– Здорово, мужик, – улыбаясь, обратился он к очкарику, – сильно торопишься? А то ты мне нужен ненадолго.

– Извините, гражданин, я очень спешу, – как можно быстрей ответил тот, и постарался обойти встретившего его человека.

– Да постой ты, угомонись, – не сдавался Анатолий, делая шаг навстречу и совершенно блокируя тому какую-либо возможность реализовать обходной маневр, – мы просто тяпнем по маленькой, и ты побежишь дальше по каким-то там своим делишкам, а я на автобус пойду, мне на работу завтра. Кстати, как тебя зовут?

Видя, что с ходу ретироваться не получилось, очкарик поник, как говорится, и душой, и телом, и упавшим голосом произнес: – Евгений.

– А я Толя! Вот и познакомились, – он приобнял своего нового знакомого за плечо и, дыша тому в лицо лютым перегаром, сказал: – Ты, Жека, не бойся, бить я тебя не стану, я тебя по другому вопросу потревожил. У меня сегодня годовщина холостяцкой жизни, а порадоваться вместе со мной не кому. Может, ты составишь мне компанию? Смотри, у меня и пузырь с собой имеется, закусона нет, но мы ведь мужики, правда? Кстати, и стаканов тоже нет, но нас ведь пустяками не запугать?

Анатолий вытащил из кармана брюк недопитую бутылку водки, открутил крышку и протянул бутылку новому знакомому, – на, пригуби, согреешься и настроение себе поднимешь, – искренне улыбнулся он Евгению.

– Спасибо, я не пью, – попытался возразить Евгений.

– Ты меня не понял, Жека, – Анатолий тут же изменился в лице, – ты пьешь, и ты радуешься моей свободе, понял? – четко произнес он и упер бутылку в грудь новоиспеченному собутыльнику, которому ничего не оставалось, как быстренько прикинуть, что к чему и без промедления припасть к горлышку. Анатолий расплылся в довольной улыбке, – вот это совсем другое дело, – умиротворенно произнес он, – вот это по-нашему. А теперь, дайка ее сюда, тоже выпью.

Сделав огромный глоток, такой, что излишки окатили ему весь подбородок, Анатолий крякнул и прижал к лицу рукав, – ах, хороша чертовка, жаль, конечно, что закуски нет, но хороша, зараза.

Поставив бутылку прямо на асфальт между ними, Анатолий достал начатую пачку Бонда, дешевую китайскую зажигалку и участливо протянул их Евгению, тот извлек одну сигарету и с нескрываемой дрожью в руках, постарался зажечь огонь. С третьей попытки ему это удалось.

– Да успокойся, я тебе говорю, – Анатолий похлопал мужчину по плечу, – я не кусаюсь. Нет, я, конечно, могу, но не сейчас ведь, не с тобой, мы же с тобой кореша. Давай еще по одной, между первой и второй, как говориться, пуля не должна пролететь, поэтому, повторяться не будем.

Он нагнулся за бутылкой, и в это самое мгновение новый знакомый неожиданно рванул с места и припустил во весь дух, не разбирая дороги. Евгений спотыкался о бордюры, падал на газоны, но тут же поднимался на ноги и не оглядываясь, мчался дальше. Через несколько секунд его фигура растворилась в сгустившейся темноте. Анатолий опять остался один.

Ну не скотина ли, – только и смог он произнести, глядя в след исчезнувшему знакомому ошалелым взглядом. – Вот люди! Ни поговорить, ни выпить! – сплюнув в сердцах себе под ноги, мужчина медленно огляделся. Вокруг не было ни единой души, улица опустела. – Ладно, черт с вами, пора ехать до дома.

Он поднял с асфальта недопитую бутылку и побрел в сторону автобусной остановки. Стены домов окружали его мрачным бетоном и зияли темными проемами безликих окон, будто щербатыми ртами. Грязные придорожные фонари, как и редкие облезлые деревья, которые тут и там стояли на обочине дорог, отбрасывали черные тени.

Анатолий жил не в самом городе, его родной поселок находился в нескольких километрах западнее и днем доехать туда можно было на автобусе или маршрутном такси, но чем ближе мужчина подходил к остановке, тем отчетливей давал о себе знать внутренний голос. Все назойливей он теребил душу Анатолия и ледяным голосом пророчил тому лихие неприятности. Выйдя из-за угла дома, Анатолий со всей отчетливостью разглядел задние фары автобуса, которые плавно отъезжали от остановки.

– Стой! – закричал Мужчина, бросившись вслед уходящему транспорту, – да чтоб тебя! Ты же последний на сегодня! – Анатолий продолжал бежать и размахивать руками, стараясь привлечь внимание водителя в зеркало бокового вида. Но тот, видимо, старался больше следить за дорогой, чем за обстановкой сзади, поэтому, автобус медленно, но верно набирал скорость, отрываясь от своего преследователя. Пробежав еще около сотни метров и видя всю бесполезность своих усилий, Анатолий остановился, – Чертов сарай! – крикнул он вслед уходящему транспорту. Словно в ответ на это далекие фары мигнули ему в последний раз и скрылись за поворотом. Мужчина остался стоять на дороге в полном одиночестве.

– Да, не везет, так не везет, – Анатолий достал бутылку, открутил пробку и сделал несколько больших глотков, после чего громко выдохнул и, сморщившись, приложился носом к засаленному рукаву. – Ну, ничего, – попытался подбодрить он себя, – не впервой через лес-то, доберемся, несколько километров наперерез и через пару часов уже дома.

Сунув еще не допитую бутылку запазуху, Анатолий побрел к городской окраине. Через какое-то время впереди показалась граница леса. Издали это больше походило на смольно-черную стену, сквозь которую не смог бы протиснуться ни один человек. Анатолий непроизвольно поежился все-таки он не любил лес. Да, это могло показаться странным, человек, проработавший егерем в местном заповеднике около пятнадцати лет, не смог полюбить и свыкнуться с дикой чащей, густыми цепкими кустарниками и ненавистным гнусом.

– Надо глотнуть еще на дорожку, – судорожно произнес он и сам удивился своей тревоге. Опять достав бутылку, он жадно припал к горлышку и огромными глотками осушил ее до самого дна, после чего привычно занюхал рукавом и отбросил уже ненужную тару в сторону. Какое-то беспокойство продолжало удерживать его у самой границы леса, не давая вступить под лоно мрачных крон чернеющих деревьев. – Надо закурить, – Анатолий похлопал по карманам в поисках курева. Обнаружив пачку и вытащив из нее помятую сигарету, он прикурил ее и с большим удовольствием сделал несколько глубоких затяжек. Мужчина огляделся, вокруг стояла глухая ночь, и докуда проникал взгляд не было видно ни одного прохожего. – Может, вернуться и подождать попутку? – Анатолия уже несколько последних минут мучила именно эта мысль. Причину беспокойства он не мог объяснить, но чувствовал, что на сердце ложится огромный груз, как только он начинал думать о ночном пути через лес. – Что за ерунда, – начал он злиться на самого себя, – ты взрослый мужик, у тебя сегодня праздник, годовщина. Ты же помнишь, что было год назад, взбодрись! Вспомни, ты и тогда «включил» мужика и выгнал эту стерву за порог. Ты и сейчас мужик. Что за сопли ты здесь развел, что ты повод ищешь, какую попутку? Даже, если кто-то и появится на дороге, сколько есть шансов, что он остановится на ночной дороге, чтобы подобрать пьяного мужика? Ни единого! Так что соберись и топай до дома, тебе завтра на работу, – устроив себе внутреннюю выволочку, Анатолий бросил окурок и решительно шагнул вглубь леса.

Темнота поглотила его мгновенно. Густые заросли приняли его с голодной жадностью и обступили сразу со всех сторон. Огни города пропали из виду, не успел он сделать и двух десятков шагов.

– Мило, – пробурчал Анатолий и постарался выбрать нужное направление. Определившись, он поплелся дальше вглубь леса, стараясь не обращать внимание на оглушающую тишину и непроглядную темень. Высокая трава то и дело старалась оплести его ноги и повалить на землю. С раздражением, разрывая травяные оковы, Анатолий продирался вперед, стараясь обходить слишком уж огромные заросли крапивы. Потревоженные комары тучей висели над головой и нисколько не облегчали жизнь непрошенному гостю.

– Надо было две бутылки взять, – с досадой подумал он, перешагивая неглубокую рытвину с грязной жижей. Где-то в стороне раздался жуткий крик совы. Анатолий невольно поежился. «За мышами вышла, лупоглазая» – достав из кармана помятую пачку с куревом, он выудил из нее очередную наполовину высыпанную сигарету. Прикурив ее, он осмотрелся. Дождь кончился, из-за туч показалась полная луна, освещая своим светом все вокруг. Анатолий прикинул, где он находится. По его предположениям он был в нескольких километрах от дома. Прошло уже около тридцати минут, как он брел по ночному лесу, и по некоторым прикидкам идти оставалось не очень долго. Выбрав себе в качестве ориентира высокую сосну с расщепленным стволом, Анатолий двинулся дальше.

Алкоголь в крови толкал его на разговоры с самим с собой, поэтому, уже какое-то время он рассказывал самому себе о своей прошлой жизни, о будущих перспективах. Внимательно выслушивал и резонно высказывал какие-то возражения. Ведя непрерывный псевдодиалог, он продолжал продвигаться в сторону дома, стараясь придерживаться выбранного направления. Постепенно все разговоры стали сводиться к единственному обстоятельству, которое до сих пор не оставляло его в покое, теребя и щипая истерзанную душу.

– Эх, Галка, Галка, что ж ты натворила, стерва, – спрашивал он в очередной раз, то ли себя, то ли какую-то Галину.

Галиной звали его бывшую жену. Он до сих пор помнил тот тревожный вечер, когда они с Галей с нетерпением смотрели на тонкую полоску, лежащую на столе перед ними. Он давно хотел сына, но финансовое положение семьи никак не позволяли сделать этот желанный, но такой недопустимый шаг. Зарплата егеря не располагала к каким-либо планам на будущее, если учесть, что Галина работала продавцом в торговой палатке и получала еще меньше, чем он, то планы вообще исключались. Тем не менее, ребенка они хотели – и он, и Галя. Сначала решили понемногу откладывать, помаленьку подкупать пеленки, распашонки, игрушки. Есть, конечно, примета, что готовить вещи до родов нельзя, но положение семьи было настолько нестабильным и беспросветным, что другого выхода попросту не оставалось. Деньги копились медленно, очень медленно. Время шло, Галина начинала сетовать на возраст, а Анатолий, скрипя зубами, искал дополнительные подработки.

Однажды вечером, когда он был уже дома, Галина пришла, разделась и молча прошла в ванную комнату. Выйдя через несколько минут, она положила на стол перед мужем тест на беременность и также молча уставилась на него. Анатолий тут же все понял и завораживающе смотрел на тоненькую полоску, ожидая проявления линий. Он то и дело с плохо скрываемым возбуждением поглядывал на жену и нервно сжимал тут же вспотевшие ладони. Прошло минуты три, и на тесте медленно и неуверенно проявилась вторая полоска. Анатолий с облегчением выдохнул, поразившись тому, что незаметно для самого себя задержал дыхание и теперь возбужденно его восстанавливал.

– Все, Галюня, у нас сынок будет, – волнуясь уведомил он жену, как будто та и сама не видела. – Уф! Здорово-то как! Галюня! – он вскочил со стула и радостно схватил жену за руки, стараясь поднять и закружить ее в танце. – Здорово-то как, Галюня! Теперь у нас все будет по-другому, денег немного есть, молоко у тебя будет, кормить сможешь, я буду еще больше работать, на жизнь нам хватит. – В возбуждении Анатолий тараторил без остановки, счастливым взглядом смотря на любимую. Мечта их осуществилась, он так сильно хотел ребенка, сына, наследника. Почему-то была абсолютная уверенность, что жена родит ему именно сына. Он уже знал, что назовет его в честь деда – Иваном. Настоящее русское имя для настоящего мужчины.

– А если будет дочь? – тихо спрашивала Галина.

– Назовем Марией, Машенькой, Машутой, – Анатолий был на вершине счастья. Он продолжал обнимать и целовать жену, а та, шутя, уклонялась и неубедительно пыталась оттолкнуть разгоряченного мужа.

…Мужчина брел по ночному лесу, полностью поглощенный своими мыслями. Неуверенно шагая между деревьями, он старался придерживаться руками за шершавые стволы, чтобы не оступиться и не упасть в сырую траву. Отвлекаясь временами на карканье разбуженной вороны или вцепившуюся в волосы ветку, незаметно для себя, он постепенно забирал вправо, медленно сбиваясь с правильного направления и уходя в беспросветную тайгу. Как егерь, он должен был знать, что любой человек, не привязанный в лесу к какому-либо ориентиру, рано или поздно начинает отклоняться вправо. Но сейчас егерь был пьян, поэтому, о подобном он не задумывался, а ноги в это время несли его совсем в другую сторону.