– А в чем риск? – Дениэл порывисто привстал. – Контроль Смещения – это власть над древнейшими технологиями! – эмоционально воскликнул он. – Избавление от гравитационных ударов! Возможность заблокировать транспортную сеть и самим решать, какие из маршрутов активировать! Я, к счастью, не был свидетелем подвижки планет Ожерелья, но знаю: потери, разрушения неисчислимы, а открытия опасны и сомнительны, – они не стоят принесенных жертв!

В эти минуты Дениэл невольно подтвердил худшие опасения Кречетова. Взгляд его глубоко запавших глаз пылал. Он слишком эмоционально жестикулировал, даже попытался вскочить и расхаживать по тесному отсеку, но споткнулся, ушиб ногу об контейнер с недавними находками.

– Фрайг! Проклятье! – он схватился за спинку кресла. – Ну в чем риск, объясни?! – запальчиво переспросил археолог, потирая голень.

– Смещение происходит под воздействием той же силы, которая удерживает планеты Ожерелья на единой орбите! – резко ответил Кречетов. – Ответь, что произойдет, если мы грубо, неумело вмешаемся в работу гравитационных генераторов?! – он не на шутку разозлился. – Молчишь?! Потому что полез не в свое дело! Значит, так, – адмирал был непреклонен в принятом решении, понимая, сколько бед мог бы натворить Дениэл, оказавшись на поверхности Первого Мира. – Со станции без моего прямого разрешения ни шагу! Поиском гипотетической системы займутся боевые мнемоники. А ты возьми пару выходных, с людьми пообщайся, – уже спокойнее добавил он. – А то заперся тут, словно отшельник. Придешь в себя, тогда и поговорим!

Кречетов хотел встать и уйти, но Дениэл остановил его.

– Еще минуту! – взмолился он.

Наступила неловкая пауза, которую неожиданно разрядил голос игрушечного ослика:

– Брейк, господа! Ваш кофе! – Позитив пробирался между различными артефактами, буксируя за собой небольшой поднос, оснащенный антигравитационным движителем.

Дениэл вернулся в кресло, сел, обхватил голову руками. Казалось, его пожирает страх, которым Райбек не смел поделиться, предпочитая действовать сомнительными методами.

Кречетов взял чашку с кофе, сделал глоток, доброжелательно кивнув игрушечному ослику, чья мордашка прямо-таки лучилась оптимизмом.

– Давно он так? – шепотом спросил адмирал.

– Да пару недель уже, – тихо ответил синтезированный голос встроенного в игрушку искусственного интеллекта, и вдруг, поменяв интонацию, зловеще добавил нараспев: – И в день, когда полуденное солнце вдруг погаснет за горизонтом, разверзнется озеро тьмы, открывая путь к центру всего сущего, но придут оттуда лишь лживые тени истинных творцов…

– Прекрати! – заорал Райбек, вскинув голову.

– Так, – адмирал поймал его взгляд, – ну-ка объясни, что это значит?

– Перевод одного из преданий, – упавшим голосом ответил Дениэл. – Амгахи верят: вскоре наступит конец времен.

– Звучит зловеще. Но это лишь эпос. А с тобой-то что происходит?! Ну? Только честно?

– Я еще не все рассказал, – выдавил Дениэл.

– Опять о рисунке? Считаешь, ему можно безоговорочно верить?

Пальцы Райбека заметно дрожали. Он дотянулся до голограммы, увеличил один из участков панциря, рядом открыл оперативное окно, вывел в него изображение двадцати логров, образующих непонятный знак.

– Это взято мной из файлов Холмогорова. Он идентифицировал символ как условное обозначение «пути к центру сущего».

Адмирал перевел взгляд на злополучный фрагмент панциря.

Одна из изображенных на нем командных последовательностей оканчивалась точно такой же конфигурацией из двадцати кристаллов.

«Путь к центру сущего?!» – простые, казалось бы, слова внезапно отдались дрожью. Кречетов хорошо умел держать неожиданные информационные удары, но сейчас на миг растерялся, отчетливо понимая потаенный, глубинный смысл произнесенной Дениэлом фразы.

«Да, но откуда он знает подтекст? – метнулась мысль. – Или теперь важнейшие государственные тайны Содружества доступны всем без разбора?!»

– Профессор Холмогоров лишь перевел символ логрианского языка, но он не подозревал, что значение командной последовательности надо воспринимать буквально, – глухо произнес Райбек. – В свое время мне довелось принять участие в судьбе Анвара Тагиева. Поэтому рисунку я верю. Безоговорочно. И эпос амгахов меня откровенно пугает!..

Точно! – Кречетов успел обратиться к имплантированной памяти, получить подтверждение: Райбек Дениэл действительно входит в узкий круг посвященных.

Взгляд невольно вернулся к дугообразному элементу.

«Изображение сделано четырнадцать Смещений тому назад. Значит, система отсчета сейчас в крайнем положении. Но что стало причиной задержки исполнения командных последовательностей?» – спросил себя Кречетов.

«Накопление необходимого количества энергии?» – наиболее логичный из ответов ознобом скользнул по шее адмирала к затылку.

Он встал, похлопал Райбека по плечу.

– Мой тебе совет: прими успокоительное. Выспись. А я пока кое-что проверю.

– Отправишься в Логрис?

– Может быть.

– Спроси у логриан, что еще они скрывают?

– Непременно, – пообещал Кречетов.

* * *

Оставшись один, Райбек Дениел долго сидел в тяжелой задумчивости.

В глубине души он был рад внезапному визиту адмирала и состоявшемуся разговору. Существуют открытия, бремя которых невыносимо для одного человека. Теперь Кречетов знает все, но станет ли он действовать решительно? Или начнет долгое самостоятельное расследование?

Неважно. Он предупрежден.

Райбек сделал глоток кофе и углубился в работу.

Вновь начался изнурительный поиск. Даже при поддержке автоматических систем анализа на долю Дениэла приходилась нечеловеческая нагрузка. Благодаря расширителю сознания он одновременно работал с двумя информационными потоками: изучал модели объектов, сравнивая их с реконструкцией загадочной аэрокосмической машины, и анализировал отчеты боевых мнемоников, которые периодически контактировали с ментальными полями Диких Семей цивилизации инсектов.

Он искал подходящие аналогии, но не находил их.

Вне анклавов существ, обитающих в Первом Мире, нигде более не встречались легенды или предсказания, схожие по смыслу с эпосом амгахов. Среди миллионов изученных и классифицированных артефактов, найденных в пространстве Рукава Пустоты, на просторах обветшавшей Сферы или в границах шарового скопления О'Хара, не нашлось даже крошечного фрагмента, аналогичного панцирю таинственного существа.

«Итак, – Райбек откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, но не отключился от сети, – в далеком прошлом проблема не вышла за пределы системы Ожерелье».

Он загрузил карту полушарий Первого Мира.

«Ответ здесь. Он скрыт в известных фактах истории, которые мы неверно истолковываем», – мысль археолога вновь и вновь возвращалась к единственному обнаруженному в ходе масштабного исследования совпадению: фрагмент панциря и конструктивный материал обшивки аэрокосмического истребителя неизвестной цивилизации были идентичны.

Обломки найдены в Первом Мире. На других планетах системы Ожерелье ничего подобного обнаружить не удалось.

«Простейшее объяснение, – мысленно рассуждал Дениэл, – существо проникло в пространство десятого энергоуровня гиперсферы в период Смещения, через один из тоннелей созданной логрианами сети. Возможно, это был дерзкий исследователь, либо религиозный фанатик. История Первого Мира хранит упоминания о множестве подобных инцидентов», – Райбек стремился рассмотреть все варианты, прежде чем утвердиться в окончательном мнении.

Логриане, посещая иные звездные системы, оставили не только неизгладимый след в первобытных культурах, но и осязаемые доказательства своих визитов, – они отмечали места прохождения вертикалей при помощи мегалитов. Знаки, оставленные экспедициями, становились местами поклонения. По мере развития первобытных обществ зарождалась наука и интерес к «местам силы» возрастал, ведь многие из мегалитических сооружений продолжали демонстрировать активность: примерно один раз в сто двадцать лет (если пользоваться привычным для человека времяисчислением) среди грубо обработанных каменных столбов возникало сияние, открывая путь в иное измерение.

Неудивительно, что находились смельчаки от науки и фанатики от религии, кто решался шагнуть в неизведанное. В итоге большинство из них становились пленниками Первого Мира, – так формировалось пестрое население этой уникальной планеты.

Дениэл допил холодный кофе.

«Нестыковка, – подумал он. – Возраст фрагментов обшивки – двести восемьдесят пять лет по локальному времени Ожерелья. Панцирю с рисунком – сто семьдесят лет».

И, тем не менее, проведенное им глобальное исследование позволило найти зацепку.

Известно, что логриане посещали Землю, заимствовали с прародины человечества многие экосистемы. Их визиты прекратились неожиданно, на рубеже тринадцатого века, и более не возобновлялись. Простой подсчет обнаружил совпадение дат. В последний раз логриане побывали на Земле двести восемьдесят девять лет тому назад, по локальному времени Ожерелья.

Райбек напряженно размышлял.

В его распоряжении были лишь скупые отчеты полевых групп. Боевые мнемоники Конфедерации преследовали далекие от науки цели. Изучение Первого Мира продвигалось крайне медленно. Здесь даже раскопок не проводилось, и виной тому – настороженное, а зачастую и откровенно враждебное отношение к людям. Тяжелое наследие, доставшееся от адмирала Земного Альянса Тиберия Надырова. Его эскадра неуправляемо сорвалась на вертикаль гиперсферы в период Первой Галактической войны. «В то время наши предки даже не подозревали о существовании других космических рас, – думал Дениэл. – Результат оказался плачевным. Крейсер «Тень Земли» потерпел крушение – он разбился на поверхности Первого Мира, а выжившие оказались в окружении пестрого конгломерата инопланетных существ».

Верх взяла ксенофобия. Люди, вырванные из огненного ада Галактической войны, не сумели, да и не пытались преодолеть семантический шок. Тиберий Надыров создал военную организацию, взял под свой контроль уже существовавшие к тому времени человеческие поселения. Обломки крейсера стали его опорным пунктом, неким «Храмом Земли», откуда он начал завоевание Первого Мира. Храмовники – так окрестили беспощадных бойцов Тиберия, уничтожали на своем пути всех «инопланетных тварей». Некоторые их группы действуют и по сей день…

Мысли Райбека уклонились в сторону, и он одернул себя.

Итак, датировки.

Ведя разведку местности, боевые мнемоники обнаружили немало древних городов, расположенных неподалеку от базы Конфедерации Солнц. Мобильные группы не вели глубоких целенаправленных исследований, но собирали всю доступную информацию, в том числе записывали непрерывные файлы сканирования.

Обрабатывая отчеты полевых групп, Райбек нашел показатели, на основе которых определил возраст отдельных построек и даже смог датировать время их разрушения!

Картина вырисовывалась следующая: большинство зданий и сооружений, простоявших тысячелетия, были превращены в руины двести восемьдесят пять лет назад!

В этот же короткий период, по преданиям амгахов, загадочно исчезли логриане, населявшие Первый Мир. О судьбе инсектов известно мало, лишь несколько источников утверждают, что разумные насекомые вымерли из-за внезапного резкого похолодания, вызванного необычайно мощным и длительным Смещением.

«Куда исчезли логриане? Что такое «озеро тьмы»? Почему оно «откроется вновь»? – Райбек мысленно подчеркнул последнее слово.

Он понимал – ответы там, на поверхности Первого Мира. Его взгляд невольно вернулся к реконструкции необычной, покрытой органической броней аэрокосмической машины.

Двести восемьдесят пять лет назад этот истребитель преодолел две тысячи километров от равнины порталов до горной цитадели, что само по себе удивительно, ведь любая техника, не защищенная особыми экранирующими составами, в условиях системы Ожерелье отказывает мгновенно!

Нет, загадочный пилот не был дерзким исследователем-одиночкой или религиозным фанатиком.

Райбек попытался представить, как это могло происходить на самом деле. Воображение нарисовало ему мрачные, вызывающие дрожь картины. На миг он погрузился в сумерки Смещения, несущие лютый холод, – краешек светила едва выглядывал из-за горизонта, скупо освещая сотни обтекаемых бионических машин, лавиной движущихся со стороны равнины порталов в направлении неприступной горной цитадели логриан.

«Это было полномасштабное вторжение?!» – мысль пронзила, а неожиданная галлюцинация испугала до ледяной испарины.

Первый порыв – вызвать по связи Кречетова, сообщить о только что сделанных выводах и предположениях – тут же угас.

Таинственный художник, запечатлевший систему управления Смещением, – это потомок существ, вторгшихся в Первый Мир?! Он искал путь назад, к родным звездам?

Райбек сник. Он предвидел реакцию адмирала на подобное утверждение.

«Ты сделал весьма спорные выводы на основании фрагмента панциря и неполного куска обшивки космического аппарата, который вполне может принадлежать инсектам?» – примерно так ответил бы Кречетов.

«Да, но великие открытия всегда начинаются с незначительных находок и смелых гипотез! – мысленно воскликнул Райбек, не замечая, что спорит с воображаемым оппонентом. – Мы полагали, что логриане и инсекты, населявшие Первый Мир, постепенно деградировали и вымерли. В нашем представлении их закат длился сотни тысяч лет, но это не так! До роковой даты они продолжали созидать биосферу, вели строительство городов и вдруг исчезли, словно по мановению злой силы! Я уверен, при тщательном изучении разрушенных городов, мы найдем множество фрагментов органической брони, и все они будут датированы тем роковым годом!»

Райбек нервно встал, огляделся, словно опасался увидеть призрак адмирала.

«Ты прав, Андрей Сергеевич, я никогда не сажусь играть без туза в рукаве», – подумал он. Открыв сейф, Дениэл извлек оттуда еще один сегмент панциря с процарапанной на нем картой.

Сделав снимок изображения, он мысленно надиктовал Кречетову короткое сообщение, прикрепил к нему копию второго сегмента панциря и выставил задержку передачи отправления. Письмо попадет к адмиралу не ранее чем через трое суток.

«Я должен попасть на планету и отыскать древнюю систему!» – лихорадочно думал Райбек.

Сейчас им владела не жажда открытий. Он не думал о карьере. Не собирался в чем-то уличать логриан.

Взгляд невольно вернулся к символу, составленному из двадцати кристаллов.

«Путь к центру сущего!»

Подсознательно он испытывал страх. Однажды ему довелось заглянуть за завесу величайшей тайны древнего космоса, и он не выдержал, отпрянул, постарался забыть.

И вот, спустя много лет, неожиданная находка вернула давние чувства. Райбек хорошо знал психологию мнемоников и понимал – адмирал будет действовать осторожно. Слишком осторожно и взвешенно, – он не успеет предотвратить грядущее событие.