Из книги я так же узнал, что Оранжевые комбинезоны передавались новому владельцу, в случае смерти старого. Нового владельца отбирали сами Оранжевые, т.е. никаких всеобщих выборов не проводилось. Оранжевые знали, что нельзя доверять выбор нового руководства народу. Я это знаю по своему опыту. При всем богатстве выбора, самого выбора то, как такового, и нет. В нашем мире никогда честный, искренний, заботящийся исключительно об интересах народа и страны человек не займет кресло власти. Быть честным и при этом успешным политиком практически невозможно.

На последних страницах фиолетовой книги содержалась информация о возможностях фиолетового контура. Мой контур был способен на материализацию еды и очень мелких предметов. При необходимости чего-то большего нужно было обращаться к опекуну или наставнику.

На этом книга закончилась. На всякий пожарный случай, я еще раз попытался открыть другие цветные книги, но они непоколебимо стояли на своем и не поддавались моим тщетным попыткам вскрыть их. Стало скучно и тоскливо, как с наступлением осени. Читать больше было нечего, да и не хотелось мне этого. Наступила полная апатия и отсутствие интереса к жизни. Спасть не хотелось. Играться в фокусы с материализацией всякой чепухи, уже достало, и я погрузился в размышления.

– “Почему меня опять заперли? Они, наверное, бояться меня или просто оберегают от внешнего мира? Но мне скучно сидеть тут одному! Чем бы себя занять? Пойду как я в душ. Давно не мылся. Да и комбинезон достал уже. Он конечно штука полезная, но на голое тело все-таки не очень приятно”? – я пошел в ванную комнату, где снял комбинезон и принялся чесаться. Безнадежно выдохнув, я закинул ногу и оказался в самой ванне, встав прямо под лейкой душа. Зашторив шторку, я принялся открывать оба крана с горячей и холодной водой. Из крана послышалось злобное шипение воздуха, означающее только одно – воды здесь нет. Я пощелкал переключателем с лейки на кран несколько раз, но и это не помогло. Опять сказывался неудачный день.

– Хотя бы холодную воду дали, – крикнул я прямо в лейку от душа, словно там меня могли услышать. Тут же из нее, прямо мне в лицо, хлынул поток ледяной воды. Я непроизвольно крикнул и, поскользнувшись на мокром, громко упал на дно ванны. Следом на меня полетели различные пузырьки с шампунями и прочей жидкостью, которые я зацепил при падении. Моя голова оказалась прямо под напором холодной воды, которая била мне прямо в лицо. Судорожно, я несколько раз пытался встать и снова падал. Потом мне все-таки удалось дотянуться до крана и перекрыть воду. Мыться сразу перехотелось. Губы посинели от холода, глаза расширились от шока, а кожа покрылась пупырышками. Почему то я подумал, что похож сейчас на ощипанного гуся, убежавшего от неминуемой участи быть целиком запеченным в духовке. Полотенца в ванной не оказалось. Я с большим трудом натянул обратно свой комбинезон на еще мокрое и трясущееся от холода тело, дабы согреться после холодного потрясения.

Я вернулся в комнату. На моем любимом, всей душой, диване сидел Бредамир и ждал меня, изучая окружающую обстановку. Он удивленно посмотрел на мои мокрые взъерошенные волосы:

– Что с тобой случилось?

– Со мной уже все хорошо, – успокоил я его. – Но вот у вас здесь проблемы с горячей водой. Ее нет совсем, прямо как у меня дома в родном измерении.

– С какой водой? – недоуменно спросил Бредамир.

– С обычной. В ванной! – не понимая удивления Бредамира, ответил я. – Там у вас нет горячей воды, только холодная.

– Значит, только холодная? – задумчиво произнес Бредамир и подошел к открытой двери в ванную. Он осторожно заглянул вовнутрь, просунув туда только голову, словно там прятался монстр. Убедившись в отсутствии опасности, он вошел во внутрь и закрыл за собой дверь. Я услышал, как он там открыл воду и снова ее закрыл. Через минуту, более задумчивый и чем-то сильно озадаченный Бредамир вышел оттуда. Я уже сидел на диване, съежившись и трясясь от дикого холода.

– Нам с тобой надо еще раз сходить в научный центр, – Бредамир схватил меня за руку и потащил за собой.

– Зачем? – не понимал я. – Мы только что оттуда вернулись, – я уперся ногам, не желая уходить.

– Требуется провести дополнительные измерения спектра твоего организма. Тех данных, которые мы получили недостаточно. Ученые не могут вычислить по ним портал, – Бредамир явно что-то недоговаривал.

– Хорошо, – согласился я. – У меня же все равно нет выбора? – я вопросительно посмотрел на Бредамира и убедился, что нет. – Только, можно я сначала обсохну? – простудиться в мои планы не входило.

– Используй свой контур, – предложил Бредамир. – Закрой глаза и представь себя сухим.

– И все? – сотый раз удивился я местным технологиям.

– Да! – спокойно ответил мне Бредамир.

Я выполнил его указания и уже через десять секунд стоял абсолютно сухой и даже, вроде как, и причесанный. Мы вышли на улицу и снова отправились пешком в научный центр. На это раз, на нашем пути повстречалось много местных, что позволило мне изучить их поближе. Местное население ничем особым друг от друга не отличалось. Все они, без исключения, носили комбинезоны. В большинстве своем это были комбинезоны красивого небесно-голубого цвета. Изредка среди них попадались люди в синих и желтых комбинезонах. Все дети, которые мне повстречались, были одеты в комбинезоны такого же цвета, как у меня. Местные мужчины, процентов на девяносто, носили усы или бороды, а некоторые, даже, и то и другое. Дизайн усов у всех был одинаковый – под манер казацких. Различались усы только размером и цветом. Многие красили их во все цвета радуги – от желтого до кислотно-зеленого. Очень мало кто из мужчин не имел данного атрибута, в основном это были те, кто носил синий комбинезон, по крайне мере мне так показалось. Те, кто носил бороды, заплетали их в косички, при этом окрашивался только самый кончик этой косички, а не вся борода целиком. Теперь о местных женщинах. Они заставили меня, в глубине души, пустить слюнку, так как все они были обворожительно хороши собой и имели идеальные модельные фигуры и внешность. Все их достоинства были подчеркнуты обтягивающими их стройные контуры тела, комбинезонами. Особенно мне поразили их разноцветные косы, которые свисали у них до самого пояса. Косы переливались всеми цветами радуги, и это не могло не будоражить мое мужское я, стосковавшееся без женщин. Сами косы красились в несколько цветов, но были и одноцветные. Вот чего не было точно, так это неокрашенных кос или женщин без них. Местные тоже проявляли любопытство к моей персоне. Они внимательно рассматривали меня, толкая локтями своих друзей и указывая пальцем в мою сторону. В эти мгновения, я чувствовал себя редким музейным экспонатом, выставленным на всеобщее обозрение. Пока я рассматривал местное население, а местное население меня, мы оказались возле, уже знакомой мне, железной двери в научный центр.

Бредамир отрыл скрипучую массивную дверь. Мы снова поднялись по стеклянной лестнице вверх в уже знакомый мне отдел по изучению измерений. На это раз, подниматься было не так страшно, потому что опыт показал, что стеклянная лестница очень крепкая. Прямо у входа нас ждал тот же самый ученый, который ставил мне треугольник на голову. А может и другой, но этот был очень похож на того. При встречи, этот ученый, поздоровался не только с Бредамиром, но и робко пожал руку и мне. Было, похоже, что он меня очень боится. В отделе, кроме нас, больше никого не было. Столы пустовали, в ожидании своих владельцев. Меня повели в другой конец комнаты, где оказался вход в еще одно скрытое помещение с белыми потолками, стенами и полом. В центре белой комнаты стоял аппарат, напоминающий барокамеру или аппарат для снятия томографии. Мы все вместе подошли к нему. Я немного испугался, потому что не понимал, что сейчас со мной здесь будут делать. Ученый обошел аппарат сбоку и открыл там какую-то крышечку. Из своего кармана он вытащил небольшой треугольник стального цвета и сунул его в аппарат, в дырку за открытой крышечкой. Бредамир, в это время, выдвинул из аппарата лежак, на который мне было приказано лечь. Я устроился на этом лежаке, напрягаясь всем телом от волнения. Лежак, вместе со мной, Бредамир задвинул обратно в аппарат. Внутри было светло и тепло, как в солярии. Через несколько секунд, что-то снаружи несколько раз пикнуло, как микроволновка закончившая греть пищу. Бредамир выкатил меня обратно на свободу. Ученый вытащил из аппарата треугольник и сунул себе обратно в карман.

– Это все? – удивился я краткости процедуры.

– Да, – ответил Бредамир. – Посиди пока здесь, – попросил он, а сам с ученым скрылся за дверью.

– “Значит, у них есть от меня какие-то секреты”, – я сидел на лежаке и болтал ногами, тем самым отвлекая свое внимание от накопившихся проблем в личной жизни. Показался Бредамир и позвал к себе. Я спрыгнул с лежака и направился к нему. Попрощавшись с ученым, мы пошли обратно, ко мне домой. Бредамир всю дорогу молчал. Перебивать его мне совсем не хотелось. Он явно был не в настроении со мной общаться. Когда я уже занял место на своем диване у себя в квартире, то осмелился спросить Бредамира:

– А мне выходить на улицу можно? – я посмотрел на него, как маленькая собачонка выпрашивающая еду за обеденным столом.

– Можно, – немного подумав, ответил Бредамир. – Но, только, ни с кем не общайся, далеко не ходи и старайся быть на месте, – проинструктировал он.

– А что так? У вас здесь опасно? – удивился я.

– Нет. Просто сейчас так будет лучше для тебя и твоей безопасности, – он задумался. – Да, совсем забыл, в море лучше тоже не лезь, – предупредил он. – Там у нас всякой дикой живности полно, а то пострадаешь еще.

– Хорошо, не буду, – пообещал я, да и где оно это море находиться, я не знал. – А где оно? Море?

– Выйдешь и идешь прямо, – пояснил Бредамир. – Мне пора, – добавил он и быстро скрылся за дверью.

Долго сидеть без дела я не стал. Мною было принято единогласное решение прогуляться по свежему воздуху. Я подошел к двери и, немного побаиваясь неудачного результата, прислонил к ней ладонь. На это раз дверь повиновалась и открылась, предлагая мне выйти отсюда. Погода стояла отличная! Высоко в голубом безоблачном небе светило яркое летнее солнце. Негромко подпевали птички моему радостному настроению. В воздухе пахло настоящей свободой.

– “Красота! Вот бы сейчас шашлычку с пивом в веселой компании навернуть”, – мечтал я.

Я растекся в довольной улыбке, от возникшей в моем воображении картины шумной компании, жадно поедающий недожаренный в спешке шашлык и запивающей все это холодным пивом. А не дойти ли мне до этого самого моря? Редкий человек, зная о близости своего бренного тела к морю, не посетит его побережье, чтобы окинуть взглядом бескрайную водную гладь и вдохнуть полной грудью морскую свежесть. Самое главное – это не заблудиться в незнакомой мне местности. Двери здесь почти все одинаковые, как я потом отыщу свою? Нужны какие-нибудь ориентиры. Вот, здесь кусты похожие на зайца, а вот клумба с красными цветами, а между ними моя дверь.

– “Все, теперь точно найду”, – успокоил я себя и направился прямо туда, где со слов Бредамира, находилось заветное море.

До моря я добрался минут за тридцать. Песчаный берег простирался в обе стороны и манил меня прилечь и отдохнуть. Я поближе подошел к кромке моря, куда не доставали волны и сел на нагревшийся от солнца ярко желтый песок. Море приятно шумело. Волны одна за другой разбивались о песчаный берег. Я сидел и наслаждался теплым морским приятным воздухом. Солнце припекало голову. Мне очень захотелось искупаться, но вспомнив про предостережения Бредамира, я не стал этого делать. Я опять представил себе шашлык и пиво. А почему бы и нет? У меня же есть “контур”! Немного поколдовав с ним, в моей руке оказался сначала шампур с горячим шашлыком и через пару минут двухлитровая бутылка свежего и даже немного холодного пива. Вот, этот отдых по мне! Море, пиво и свежий воздух. Я откусил ароматный шашлык, запив его освежающим пивом прямо из горла бутылки. Хмель приятной волной ударил в голову, немного ослабив мое внимание. Бутылка с пивом опустела минут за двадцать, после чего пустая тара была брошена на песок. Убирать за собой было лень, да и чисто было здесь слишком. Захотелось привычного колорита русского моря – с мусором и пустыми бутылками. Так я чувствовал себя дома.

Мочевой пузырь попросил слить лишнее. Уговоры потерпеть, его не успокаивали. Я поднялся и понял, что уже немного пьян. Нащупав взглядом ближайшие кусты, я, покачиваясь в разные стороны, стал передвигать ноги в их направлении. Добравшись до кустарника, я расстегнул молнию комбинезона, но пришлось остановиться. Из-за кустов на меня смотрели два удивленных глаза в синем комбинезоне. Молнию, для приличия, пришлось вернуть в исходное положение.

– А у вас ту женщины свободные есть? – обратился я к глазам в кустах, не найдя другой темы для разговора.

Глаза испуганно заморгали и исчезли. За кустами послышался топот убегающего человека. Я снова расстегнул молнию и сделал свое мокрое дело. Жизнь снова наладилась. Я вернулся туда, где валялась пустая бутылка из-под пива. Не знаю почему, но мне очень сильно захотелось водки. Пиво без водки, деньги на ветер, вспомнил я и тут же сделал себе пол-литра свежего пшеничного лимонада. Лимонад пошел хорошо, и качество получилось отменное, что сказалось сразу на моей способности передвигаться и думать. Хмель окончательно завоевал мое тело и голову. Я с большим трудом встал на ноги, качаясь, словно камыш от сильного ветра. В голову пришла мысль, что протрезветь поможет прохладная морская вода.

– “Черт с ним, с этим предостережением Бредамира. Я только окунусь побыстренькому и сразу обратно на берег. Что же я – не русский что ли? И кто такой Бредамир? И чего это он мне постоянно указывает? Он меня точно не уважает! Вот найду его и поинтересуюсь, уважает он меня или нет? И пусть еще со мной водки выпьет в знак примирения”, – я скинул комбинезон, путаясь в его рукавах и штанинах.

Отцепившись окончательно от последний штанины, я разбежался, и “бомбочкой” прыгнул в морскую пучину. Ледяная вода, сотнями холодных иголок вонзилась в мою кожу. Я с диким криком и отборным русским матом ринулся на сушу. Такого ледяного моря, я еще не встречал. Выбежав на берег, я лег на спину на теплый нежный песок лицом к согревающему солнцу.

Я закрыл глаза, вспоминая про теплое турецкое море, где я был в прошлом году. Вот бы и здесь, море было бы таким же теплым! Я бы, в таком случае, задержался тут надолго. Мои мечты подействовали согревающе. Еще немного понежась под ласковыми солнечными лучами, я встал. Хмель от полученного стресса сдал свои позиции. Пора одеваться и идти домой. Я принялся стряхивать с себя прилипший песок, но получалось плохо. Его требовалось смыть водой. Под комбинезоном морской песок мог подарить мне несколько ненужных потертостей и мозолей. Я подошел к морю и осторожно сунул в него большой палец правой ноги. На этот раз, вода показалась мне очень даже теплой. Я аккуратно стал продвигаться вперед, пока не вошел в море по колено. Вода и правда была теплая, как в Турции, в самый летний сезон! Как она так быстро нагрелась? Точно, я допился до белой горячки! Прав был Бредамир, нечего было лезть в это странное море. Глубже заходить я не решился. Обмылся прямо тут и вернулся к своим вещам. Я сидел на берегу, обсыхая и одновременно наблюдая, как спокойное оранжевое солнце плавно скрывалось за горизонтом. Оно медленно опускаясь в море, оставляя на его поверхности солнечную дорожку. Меня снова разморило от принятого ранее спиртного. Нужно было возвращаться обратно, пока не стемнело окончательно. Я быстро оделся и побежал в ту сторону где, по моему мнению, находилась моя дверь. Такой способ передвижения я выбрал для того, чтобы побыстрей добраться до своего дивана и уснуть в приятном остаточном похмелье. От бега, алкоголь только сильней окутал мой организм, приводя меня в еще большее опьянение. Ноги цеплялись за все подряд. Я стал часто падать на ровном месте. Потом снова поднимался, пробегал несколько метров и опять ноги предательски путались и я, снова падал. По моим расчетам, я уже был где-то возле своей двери. Но запомненных мной ориентиров я нигде не смог обнаружить. Потеряв надежду отыскать свою дверь, я судорожно принялся прислонять свою руку ко всем попадавшимся мне на пути дверям. Ни одна из них, так и не открылась. Солнце окончательно скрылось за горизонтом, уступив свое место ночи. На улице стало прохладно и сыро. Я понял, что основательно заблудился и тяжело болен топографическим идиотизмом. Я сдался и сел на травку, устремив взгляд в красивое звездное небо. Там я увидел до боли знакомые созвездия. Вот там полярная звезда, а там большая медведица. В этот момент, мне казалось, что я сейчас нахожусь в своем родном измерении и лежу у себя во дворе, на лавочке, изучая звездное небо. Тоска по дому, усиленная алкоголем, накинулась на меня и я ничего умного не смог придумать, как утопить ее в водке, остатки которой я прихватил с собой с пляжа. Реальность растворилась полностью в принятых градусах спирта. Что происходило со мной потом, я уже не помнил.