Менонит прогнал дикарей. Недолго думая, в одну прекрасную ночь трое туркмен приезжают верхами к дому менонита и стучатся в дверь. Менонит отпирает дверь и в один момент падает мёртвым от выстрела из револьвера. Жена его, испуганная выстрелом и догадываясь, в чём дело, мигом бросилась в окно и успела убежать под прикрытием тёмной ночи к соседям менонитам, жившим в расстоянии нескольких сажень.

Ни суда, ни следствия не могли добиться менониты.

Эта неприглядная, необеспеченная жизнь в полудикой Хиве побуждает некоторых менонитов возвращаться назад в Самарский край, где они становятся уже в разряд безземельных пролетариев…

– Мы бы не допустили продажи земли сторонним лицам, говорил мне менонитский старшина, почтенный, образованный человек и отлично говоривший по-русски, – всем обществом купили бы эти земли для нашего подрастающего поколения, да никак не могли: денег у нас нет и кредиту ещё не имеем.

– Путём ежегодных денежных взносов каждым двором вы бы могли образовать кассу или банк для покупки этих земель, говорю я.

– Это хорошо, да ведь продавцы не ждут. В начале 80 годов земли продавались за бесценок, а теперь и цены нет. Русский крестьянин Широченков 4 участка (260 дес.) купил за 6.700 р., а где нам таких денег взять? Теперь мы взялись за ум: у нас есть ещё 6 свободных незанятых участков, принадлежащих всей волости; мы их сдаём в аренду и деньги кладём в банк. Теперь сделали постановление: землю сторонним лицам не продавать, а продавать или всему обществу (что было бы всего лучше), или уж менониту же.

В последних словах старшины проглядывает уступка индивидуализма общинному принципу, могучее действие которого начинает уже проявляться во многих распорядках менонитских колоний. Менониты владеют землёй на праве собственности, и подворно-участковое землевладение строго проведено через всю систему хозяйства. Участки имеют вид правильного четырёхугольника, тянущегося от каждого двора вдаль на 3 – 4 версты. На этом участке каждый ведёт свою собственную систему хозяйства, делает с своим участком, что угодно: может его продать, заложить, огородить от других участков, построить на нём что угодно и т. п. Общинное начало вступает в свои права там, где отдельный индивидуум не в силах справить дело единичными силами, т. е. в той сфере деятельности, где нужно экономизировать труд. «В Пруссии мы перегораживали свои поля, а здесь нашли невыгодным так делать, и делаем общую изгороду, как русские крестьяне», говорили нам менониты. Менониты собирают общий сход для выбора пастушьего старосты и десятников, для найма общественного пастуха, для устройства общественного магазина, лавки, общественной кузницы, дома для пастухов, общественного постоялого двора, огорожения полей коллективным и единовременным трудом всех работников⁷⁷, для покупки общественного быка, а, наконец, и для равномерной раскладки платежей и повинностей. При общинном выгоне-владении очень естественно, возникает вопрос и о более равномерном распределении всех выгод и тягостей между всеми членами колонии, связанных с этой формой землевладения. В силу этого, в большинстве менонитских колоний, опять-таки по примеру многих русских общин, право на бесплатный выпас скота на общинном выгоне каждым домохозяином ограничивается лишь определённым максимальным количеством. В колонии Лизандергее каждому домохозяину дозволяется пасти на общинном выгоне только 10 крупных голов, а за большее количество взимается уже плата, в размере 4 р. с крупной головы и 2 р. с мелкой; в колонии Гансау сверх 12 пасущихся голов платится домохозяином 2 р. с головы, причём 4 барана равняются 1 крупной голове. Полученные таким образом деньги за пастбище излишних голов выдаются тем из домохозяев, у кого скота менее назначенной нормы. Следует думать, что со временем колонии найдут выгодным применить общинное начало к пользованию пахотных и сенокосных угодий, особенно при переходе к трёхпольной системе хозяйства, если таковая состоится, потому что и теперь уже некоторые из менонитов поговаривают о том, что, за неимением достаточного количества рабочего скота, некоторые распахивают мало земли, а между тем подати приходится платить всем поровну. В колонии Линденау, кроме выгона, и сенокосные угодья находятся в общинном владении.

Хозяйство на своей земле менониты ведут лучше наших крестьян, лучше потому, что для этого они вооружены и знаниями и разными усовершенствованными земледельческими орудиями и машинами. Менониты придерживаются 4 и 5-польной системы хозяйства, причём посевы обыкновенно чередуются так: пар, рожь, пшеница, пшеница, овёс и ячмень; просо высевается редко, а ещё реже горох, потому что засухи и разные насекомые нередко губят последние. Вообще отношение между различными клинами полевого хозяйства приблизительно следующее: пространство под лугами и выгонами составляет 28,3%, под полями 49,4%, под усадьбами 1,9%. Как видим, менониты, подобно и нашим крестьянам, заражены стремлением к расширению пахотной площади в ущерб другим угодьям, что обусловливается их стремлением обеспечить скот кормом на зиму, для чего утилизируются и рожь, и овёс, и ячмень.

Рабочий скот распределяется между отдельными дворами так:

Т. е. половина домохозяев (49,3%) имеют от 5 до 10 рабочих лошадей на двор и 56 домохозяев (35,4%) от 10 до 20 и более голов.

Пашня кругом квадрата во все стороны производится под яровые осенью 3 и 4 лемешными 5 – 6 конными железными плугами, на глубину 3 вершков; бороны у всех тяжёлые о 36 – 40 зубьях (у русских крестьян о 25 – 30 зубьях). Замечательнее всего то, что нигде почти в уезде двойки под рожь и унавоженье не практикуется⁷⁸, менониты же всегда пар двоят, а то и троят (колония Фрезенгейм) и унаваживают, вывозя на казённую десятину от 400 до 600 п. навозу, чем собственно и поддерживаются довольно высокие урожаи ржи, достигающие 60 – 70 пуд. на десятину. Хлеб менониты никогда не жнут, а косят, так как в последнем случае, по словам менонитов, выгадывается солома; но здесь менониты уже сильно грешат против начал рациональной культуры. Умные люди, наоборот, советуют жать хлеб серпом, «оставляя при этом елико возможно большее жнивьё, потому что оно всё равно останется там, куда его привезли бы через несколько лет, да и притом такое высокое жнивьё зимою задерживает на поле снег и содействует равномерному распределению его, без чего обыкновенно снег у нас в степи сносится в овраги, а поля остаются голыми и подвергаются выдуванию ветром. Гораздо рациональнее в этом отношении поступают с жнивьём самарские менониты, которые его весной жгут, отчего свеже выпаленные места и пашутся легче и разрыхляются полнее, а всё остальное пространство не подвергается вымывающему действию могущих быть дождей»⁷⁹. Молотьба хлеба производится менонитами особенным образом: для этой цели употребляют каменные валы или зубчатые катки (12 или 13 вершк. в диаметре и 5 четв. длины), совершенно тождественные с теми, какие употребляются колонистами на р. Молочной. Катки эти могут молотить хлеб на деревянном полу в сараях, причём солома совершенно раздробляется и становится годною для корма скота, тогда как при молотилках этой последней цели не достигается. Однако когда менонитам пришлось серьёзно считаться с неблагоприятными климатическими условиями (напр., продолжительной дождливой погодой), то они должны были предпочесть своим излюбленным каткам настоящие молотилки, значительно ускоряющие работу, и другие улучшенные орудия и машины. Теперь всевозможные земледельческие орудия распространены между менонитами как нигде более.

Так как всё благосостояние менонитов основывается на зерновом хозяйстве, то, само собою разумеется, при отсутствии у менонитов в севообороте других чередующихся специальных культур, посевная площадь постепенно должна была расширяться, а это последнее повело за собой значительное истощение почвы, выразившееся в потере ею способности производить наиболее ценные хлеба, например, белотурку и просо. Лет 10 тому назад все менониты высевали на своих землях белотурку и кубанку, в настоящее же время эту последнюю высевают только домохозяева, имеющие 2 – 3 участка и оставляющие часть земли под четырёхлетнюю залежь; все остальные сеют исключительно русскую пшеницу. Из общего количества распаханных менонитами 7.466 десятин:

Принимая средние урожаи за пятилетие ржи в 60 пудов, пшеницы 33 п., овса 40 и ячменя 30 п., получим общую сумму собранного хлеба в следующих конкретных числах:

или, в среднем, на надельный двор 1.810 пудов разного хлеба.

Менониты продают на местных рынках исключительно пшеницу, изредка рожь, очень редко овёс и ячмень, которые в большинстве случаев идут на корм скоту. Предполагая, что половина собранного хлеба – пшеницы и ржи – идёт на прокормление своих собственных семей и наёмных работников, каждая менонитская семья в состоянии пустить в продажу 709,5 пудов хлеба. Одни продукты зернового хозяйства не дадут, конечно, менониту возможности жить вполне безбедной, обеспеченной жизнью. Менонит немало обращает внимания и на развитие продуктивного скотоводства, главным образом на разведение коров и свиней, которые как по ценности, так и по продуктивности своей стоят вдвое выше скота русских крестьян, тем более, что содержание и уход за ним не заставляют желать ничего лучшего. За коровой менонит ухаживает как за родным детищем, за то и корова в изобилии вознаграждает менонита и молоком, и маслом, и сыром. Менонитская корова даёт в среднем от 80 до 100 вёдер молока в год, вместо 40 – 60 вёдер у русских крестьян; шерсти овца даёт от 6 до 10 ф. вместо 3 – 6 ф. у русских крестьян, свинья точно также и по весу и по качеству стоит далеко выше обыкновенной русской свиньи. Вес средней менонитской свиньи равняется 10 – 15 пудам. Численность разного продуктивного скота выражается в следующих числах:

Менонитские женщины вырабатывают сыр и прекрасное чухонское масло, в количестве 3 пудов от каждой коровы, которое продаётся ими в Саратове и Покровской слободе, от 20 до 22 к. за фунт; овечья шерсть, за недостаточностью этого скота, редко вывозится на продажу, но за то свиноводство составляет немаловажную доходную статью каждого менонита; здесь утилизируется всё: щетина, сало, мясо в виде ветчины, колбасы и солонины.

Различные платежи и повинности поглощают у менонита весьма значительную часть его доходов. Все менониты оплачивают труды сельских старост и десятских, что получается у наших крестьян очень редко, содержание школ, страхование строений, отправка рекрут точно также поглощают весьма солидную сумму расходного бюджета. Один сбор на содержание подвижных команд лесного ведомства поглощает 2.419 р. 69 к. Бюджет всех расходов и повинностей выражается следующими величинами на отдельную хозяйственную единицу:

Это кроме пастушьих расходов, которых сходит в 6 колониях, где заведены пастухи, 1.651 р., или, в среднем, 275 р. на колонию, так что на десятину менонитского участка всех расходов падает от 1 р. 8 к. до 1 р. 85 к., а на работника в среднем 97 р. 29 к. Значит, общая сумма платежей, падающих на менонитский двор, никак не менее (если не более) платежей русского крестьянского двора, хотя на десятину приходится меньше. В итоге всех хозяйственных забот менонита, владеющего одним 65-десятинным участком, получается лишь возможность сводить концы с концами; имеющие более одного участка могут и сберегать из своих достатков малую толику. Во всяком случае, и те и другие живут более разумной, осмысленной жизнью, нежели многие из наших мелких землевладельцев, например, жалких, невежественных самарских «панков»⁸⁰ и даже многих владельцев 200–300 десятин земли. Всё нравственное преимущество, все симпатии наши должны быть, конечно, на стороне менонитов уже по одному тому, что последние, наравне с наёмными работниками, в буквальном смысле, добывают свой хлеб «в поте лица».

Менонит привык чрезвычайно высоко ставить образование. Если он не может дать своим детям среднего или высшего образования, то он, во всяком случае, даст ему школьное знание и старается развить в нём любовь к чтению, любовь к упорному, настойчивому труду. «Воспитание детей, говорят менониты, составляет важнейшую потребность общества. Для того мы детей обучаем, чтобы они вынесли из библии убеждение, что их назначение вести жизнь справедливую, Богу угодную и людям полезную». Кроме недавно заселённой колонии Орлов во всех остальных 8 колониях существуют прекрасно устроенные школы, на которые расходуется менонитами 2.658 р., или в среднем 332 р. 25 к. на школу; но в некоторых колониях, как, например, Линденау, Гогендорф и Гансау, школьный бюджет расходов простирается до 450 р. на школу. Между менонитами – и мужчинами и женщинами нет ни одного неграмотного человека. Учащиеся в школах распределяются так: мальчиков 112, девочек 85, или 197 детей обоего пола, значит на одну школу приходится 24,6 учащихся обоего пола. Дети, кроме чтения и письма, обучаются в школах Закону Божию, начальным основаниям арифметики, географии и истории.⁸¹ Мы чрезвычайно были поражены, встретив во всех колониях многих менонитов говорящих, а в некоторых колониях читающих и пишущих по-русски, чего мы вовсе не заметили среди менонитов Самарского уезда, где по-русски говорили только волостной старшина и писарь. Во многих менонитских семьях мы видели мальчиков и девочек, свободно читающих и пишущих по-русски по «Родному слову» Ушинского. Очевидно, если дети научились русскому языку в волостной Кёппентальской школе, то знание русского языка их родителями было приобретено вне школы, путём живой устной беседы менонитов с русскими крестьянами, с которыми новоузенские менониты находятся в очень дружелюбных отношениях: русские крестьяне охотно нанимаются к менонитам в работники, потому что менониты, по словам крестьян, «хорошо кормят, не притесняют в работе и ласковы», поэтому все наёмные работники у менонитов русские крестьяне из соседних селений, тогда как у самарских менонитов вы не найдёте ни одного русского крестьянина, а все или мордва или татары. И по своему умственному развитию новоузенские менониты стоят выше самарских, которые производят на вас впечатление людей мало образованных. Там повсюду встречались нам на столах и полках библия, евангелие и какая-нибудь газетка в менонитском духе, здесь существуют целые библиотеки с книгами беллетристического и научного содержания, не говоря уже о множестве всевозможных немецких календарей и газет. Из газет мы часто встречали S.-Peterburger Zeitung, из календарей – Kalender für den Preussischen Volks-Verein, Kalender für die deutschen Ansiedler an der Wolga, массу романов и повестей Купера, Вальтер Скотта, Гофмана и др., из книг научного содержания: Waisenfeld: Viehsarzneibuch und Gesundheitspflege, Geschichte des deutschen Volkes K. Böttiger, Neueste Erdbeschreibung und Staatenkunde J. Ungeivitter с атласом Штилера, Klaus – Unsere Kolonien, изд. 1887 г., Max Schön: Das Menonitenthum in Westpreussen, 1886 г. и мн. др. Очевидно, менониты интересуются всем, что печатается о них заграницей и у нас, интересуются и историей, и географией и научными сочинениями в области сельского хозяйства; очевидно также, что новоузенские менонитские колонии составлены из лучших элементов менонитского братства. Между менонитами вы никогда не встретите ни воров, ни обманщиков, вообще никаких преступников; обоюдные личные обиды и оскорбления они решают разбирательством на общем совете, причём исправительными наказаниями служат меры чисто нравственного свойства: увещание, выговор, лишение причащения, удаление на время из братства и т. п. В сентябре 1887 г. мне случилось быть в менонитской церкви в к. Лизандергее. В конце службы пастор объявил с кафедры, что двое таких-то ездили в село Воскресенку и напились пьяные. Пастор просил «братьев» сделать им внушение, объяснить им всё нравственное безобразие пьянства и вред для хозяйства. Несомненно, помимо гуманизирующего влияния этих культурных, образованных людей на русских крестьян, они могут научить последних кое-чему и из области сельского хозяйства. Нам кажется только, что ортодоксально-строгая житейская мораль, не допускающая никаких удовольствий и развлечений в семейной и общественной жизни: разных игр, песен, танцев и др., легче всего может повести к расколу и кризису. Вынужденная необходимость подчиняться правилам менонитского катехизиса часто ведёт к лицемерию, к показному благочестию.

Религиозная нетерпимость менонитов к другим вероисповеданиям ведёт и к другим последствиям. По последним статистическим данным общее число менонитов на месте их родины – Пруссии, главным образом, в округах Данцигском и Мариенвердерском, где менонитов числится 10.348 душ обоего пола, простирается до 13.849 душ обоего пола. Сравнивая между собой численные отношения количества менонитов за последнее 60-летие, мы получим следующие итоги:

т. е. за это время общее число менонитского населения уменьшилось на 1.230 душ, что могло бы объясниться переселением менонитов в другие страны. Однако более компетентные люди из менонитов объясняют это явление совершенно другими причинами. Данные церковных метрических менонитских книг за 30-летие с 1852 по 1882 г. говорят следующее: ежегодное среднее число рождений менонитских детей превосходит число смертных случаев на 95,5. При таких условиях очень естественно в тридцатилетие должен бы получиться излишек населения в 2.845 душ, но вместо этого в итоге является уменьшение на 655 душ. Менонит Макс Шён⁸² объясняет это явление тем, что нетерпимость менонитов к другим вероисповеданиям, проявляющееся в их обособленности, в недопущении смешанных браков менонитов с принадлежащими к другим вероисповеданиям, неизбежно ведёт за собой, в конце концов, к их вымиранию.⁸³ Это-то именно нежелание «слияния с общим ходом дел», дух исключительности и изолированности, в связи с строгим житейским ригоризмом, служат причиною образования раскола среди менонитов и нежелания немцев вообще вступать в менонитское братство.