Ещё довольно прохладно – весна всё-таки, и сыро. Небо покрыто низкими серыми облаками, вот-вот дождь сорвётся. Группа Олега прошла к дальнему концу площадки, разместились так, что просматривалась вся поляна – несколько человек встали и вдоль реки, на берегу. Тут и противник явился, совсем не один: видать, барон посетил немало городских приятелей – было их не меньше двух дюжин, в трёх каретах прибыли аристократы обоего полу, очень весёлые и шумные. Далеко не трезвые, что придавало куражу. Подошла и Кристина, присоединившись к знакомым горожанкам. Не усмотрел Олег только Тромина, да никого не замечалось из учебной группы боевиков. Затем подтянулись два преподавателя – судьи, в одном из которых все с удивлением опознали секретаршу ректора Цемберу. А еще и Гор был с ними третьим, но он не мог участвовать в судействе, как лицо заинтересованное. Очень хмурое в это момент лицо, если не сказать – злое.

Барон Кеамбер вышагивал петухом, размахивая прямым мечом, обмениваясь громкими замечаниями со своими болельщиками, указывая в сторону Олега. Благородная толпа начала громко ржать, выкрикивая оскорбления в адрес группы. Подошедший Гор попросил не обращать на это внимания, не портить нервы Олегу. Будто и без того кто-то обращал. Судьи вызвали поединщиков на середину поляны, как полагается, уточнили, не будет ли примирения, пояснили, что при использовании магии противники вначале располагаются в тридцати шагах друг от друга, бой начинается по третьему сигналу гонга, который держала в руке Цембера, а заканчивается незамедлительно по частому бою того же музыкального инструмента. Нарушитель этих маленьких правил сразу признаётся побежденным.

– Три минуты на окончательную подготовку, разойдитесь! – приказал преподаватель целительского факультета.

Осматривая себя с ног до головы, Олег, во-первых, огорчился, что вчера перед полигоном снял занозу, мешала она, во-вторых, краем глаза отметил, как к его неприятелю подошла Кристина, то ли что-то проговорила, то ли передала… Цембера вызвала обоих противников на обозначенные рубежи. Оба судьи еще раз подошли к каждому, внимательно осмотрели – Олег не понял, зачем, да и не важно.

При первом звуке гонга он взял в руки оба меча, заметив удивлённый взгляд Кеамбера – у того левая рука была свободна, сжата в кулак. Третий удар…

Барон, видимо, решил разделаться с противником сразу: выбросил в Олега шар огня и тут же на глазах всех пропал! Что вызвало бурный восторг и аплодисменты его болельщиков, а у Олега – насколько мелькнувших в мгновение вопросов. Это был не отвод глаз, редкий, но обычный. Тут сработал амулет полной невидимости – вообще крайне мало встречающаяся вещь. Откуда? В общем, не важно, хотя ответ на поверхности – зря, что ли Кристина подходила? У отца-то имелся наверняка, спёрла, небось, пока того нет… А совсем уж полная невидимость – это для не магов, которых в группе Олега не имелось: они все могли видеть энергетический контур человека, что не раз помогало действовать в темноте.

Толпе поклонников барона Олег решил чуть помочь, да ещё и слегка замаскировать свои дальнейшие действия. Он моментально организовал столб мелкого моросящего дождя над Кеамбером, силуэт которого тут же нарисовался для зрителей – дождю на невидимость плевать, крики и аплодисменты затихли. К тому же и шар куда-то пропал на мече Олега. В сторону барона протянулись потоки силы с обоих клинков – они немедленно откачали всю энергию как из самого Кеамбера, так и из всех амулетов, в результате противник явился всем на глаза промокшим и растерянным. Но тут же в его свободной руке появился кинжал, меч поднялся вверх, и барон с каким-то диким воплем кинулся на Олега.

Приблизившись почти вплотную, Кеамбер с недоумением взглянул на свои пустые руки – оружие улетело в разные стороны. Он поднял правую руку над головой и чего-то заорал… Кусты возле университетской стены будто взорвались – оттуда выскочило несколько человек, в Олега полетело по паре шаров и молний, а заодно и с полдюжины арбалетных стрел. Огонь – ерунда, а вот физическую защиту Олег поставить не успел, вытягивая энергию из барона. Точнее, мог бы раньше сделать… Занозу забыл, свою защиту забыл – расклеился ни с того ни с сего. Теперь в правой руке, плече и, что самое противное – в спине торчало три стрелы. Правда, к удивлению, совсем неглубоко. Он прыгнул к группе убийц, чего те никак не ожидали. Арбалетчикам немедленно подрубил мечами колени, а в группу магов швырнул такой нехилый шар, что и самому досталось – душила ненависть, явившись не ко времени – спокойней надо быть: бой всё-таки. Ага, с тремя-то стрелами в теле такое уж спокойствие! Он с бешеными глазами обернулся в сторону подлеца барона… А тот с криком «Поединок не закончен!» и уже с мечом рвался к Олегу.

– Закончен! – прошипел тот и швырну шар в ноги Кеамбера.

Огонь сжег конечности барона ниже колен, тот заорал было, падая, но болевой шок заставил его умокнуть. Молча дёргался на сырой траве. Олег продолжал идти в сторону карет горожан – те в страхе пятились, скользя и падая… В голове шумело.

– Твари высокородные… – успел сказать он так, что его услышали все.

И свалился – рана в спине оказалась весьма болезненной.

– Олег!!! – дико закричали в его группе.

Девчонки-целительницы кинулись к лежащему командиру. Гор не терял головы.

– Парни, окружить кареты, не выпускать никого отсюда! – приказал он и что-то проговорил в переговорник.

Свора барона затихла у карет, испуганно озираясь – вид команды Олега не предвещал добра. Васонт, Леньен, Аленье начали священнодействовать над Олегом, Валли и Кальни стояли рядом, охраняя их на всякий случай.

– Олег… Как он? – раздался рядом тихий голос Кристины.

Княжна и принцесса вытащили кинжалы, зло и угрожающе глядя на сжавшуюся графиню

– Ты посмела подойти, стерва салонная? Убью, гадина! – прищурилась вечно добродушная и вежливая Валли. – Подошла после того, как помогала убить нашего Олега? Да я тебя сейчас…

– Нет! Нет, я не хотела… – замотала головой Кристина.

– Чего ты тут врёшь, паршивка! – завелась Кальни. – Не хотела! Мы что, не видели, как ты передала амулет своему хахалю? Да об этом нынче же весь университет узнает, если тебя просто повесят – это будет милосердно к такой сучке! Пошла вон, дерьмо!

– Нет, не надо… Я всё сделаю, чтобы он простил меня.

– Простил? Не мало хочешь? Впрочем, Олег простит, он настоящий мужчина, в отличие от твоих мерзких поклонников. Простит, а вот забыть, что ты с ним натворила, вряд ли когда сможет, поняла, идиотка драная? А мы уж точно не забудем. Уматывай, пока цела! – Кальни подняла кинжал.

Кристина просто свалилась на землю, содрогаясь от плача… На поляну ворвалась группа охраны университета по главе с начальником службы безопасности Челинтом. Окружили всех.

– Гор, что тут?

– Тут был официальный поединок между Кеамбером и Олегом. А вот как он проходил – от поводов его до финала, это ты и установишь с записью, с протоколами и подписями, – мрачно сообщил Гор. – Челинт, я не прошу, а приказываю не пропустить ни одного слова. Невзирая на лица. Проведи дознание в таком порядке: сначала моя группа, нам нужно срочно и далеко уйти, потом все раненые – пусть целители приведут их в сознание, после – вся эта толпа горожан, понял? Еще раз повторяю: не упусти ничего, спрашивая при амулетах правды, заставляй говорить всё от начала до конца – это важно, будет суд с самыми серьёзными приговорами, вплоть до казни. Уводи и уноси всех, свою группу сам приведу, только Олега поправим и перенесём… Но жди для начала нас, всё!

Поляна опустела. Настоящий дождь так и не пошёл.

Кристина после допроса, едва войдя к себе в комнату, свалилась на кровать и затихла. Нянька, попытавшись её расшевелить и поспрашивать, покормить заодно, ничего не добилась, ушла.

– Зачем, зачем я всё это затеяла? – бился в голове бесконечный вопрос. – Не хотела я убивать, зачем это мне? И за что это мне всё? А он сам виноват, сам! Сам…

– Сам??? – возник внутри злой голосок. – Это он сам нарушил слово? Не ты?

– Я, и что такого?

– Вот и получай за ничего такого…

Она три дня никуда не выходила, ожидая и опасаясь крупных неприятностей после допроса. Отец не появлялся, и всё внешне вроде спокойно. Хотя мучили некие тревожные предчувствия: слова девчонок Олега в память врезались, да и собственные ответы на вопросы дознавателя заставили посмотреть на себя с неожиданной стороны. В конце концов, она решилась выйти – в первую очередь узнать, когда вернётся отец, посоветоваться-то и не с кем, кроме него, нянька утешала бы и всё. Нет ли каких слухов в университете, а главное – что там говорят в городе, в салонах, клубах… Да и принесла ей уже Аруана приглашения в три из этих заведений.

Узнать ей ничего не удалось. Все встреченные по пути студенты, охранники, другие работники университета старались с ней не встретиться… Отходили с дороги, отворачивались. Более того. Когда она вошла в приёмную ректора, её встретил поначалу не узнающий, но сразу переполнившийся брезгливостью и презрением взгляд Цемберы, порой исполняющей обязанности секретаря, а при длительных отсутствиях Кристофа постоянно здесь дежурившей. И очень давно знакомой, обычно приветливой.

– Что вам угодно? – не меняя выражения лица, холодно спросила Цембера.

Кристина растерялась – всегда доброжелательная к ней преподавательница стихийного факультета сейчас словно окуталась ледяной пеленой.

– Хотела только узнать… – пробормотала она.

– Где находится ректор и когда он вернётся? Это вас абсолютно не касается, студентка Шантье! Пока ещё студентка!

– Да как вы…

– Да, я смею! Смею даже назвать тебя подлой тварью! Скотиной и сволочью! – Цембера произносила дикие слова совершенно равнодушно, что вкупе с презрением на лице производило жуткое впечатление. – В канцелярии лежит ходатайство о твоём немедленном отчислении, подписанное почти всеми преподавателями университета. Жаль герцога Шантье, что у него выросла такая омерзительная дочь. Но это не моё дело. Проваливай и на глаза мне не попадайся – за Олега прибью и закопаю, не дай Небеса, случись с ним чего!

Кристина вылетела с волной холода, закрыв лицо ладонями. Тут не «прокатят» её благородные истерики и угрозы – Цембера не менее благородная, и родство с ректором не поможет… Но почему??? Из-за какого-то дикаря все настолько ополчились? Будь Кристина воспитана в более чопорной семье, немедля стала бы строить планы уничтожения этого… И выполнила бы, пусть и чужими руками. Однако… Умела маленько думать и сдерживаться. Начинала понимать, что всё не так просто, что не в Олеге только дело, а в ней самой. Может быть. Но где отец? Пойти, что ли, действительно, в город – если не развлечься, то хоть со стороны прихлебателей Кеамбера услышать, что происходит?

Какое же тут равнодушие и безразличие, если огромные занозы и в голове, и в душе? Олег почти за год насмотрелся на «сынков и дочек», презрительно взирающих на студентов-пахарей. И словом с ними не желал перемолвиться, не то что в каком-то серьёзном деле вместе участвовать… Немало тут таких. Только от Кристины, графини этой, не ожидал! Да при чём тут песни – её Слово! Успел он познакомиться с подобным отношением на юге, да и предупреждали учителя, но вот… Переживал и злился: через неделю уходить на сложнейшее задание, а тут такое! Это невозможно – нужно быть абсолютно спокойным, без посторонних мыслей, в голове должны разместиться лишь необходимые знания, способы их применения и остальное, относящееся к делу. В том числе и общение с соратниками – больше ни с кем!

Поднявшись на ноги после ранений чуть не сразу, очень удивился: отчего это стрелы арбалетчиков не смогли его пробить без защиты? Окружающие его лекари вместе с командой оказались изумлены не менее его, но так кто их знает, лесовиков тех, Олег наверняка не все секреты раскрыл и правильно сделал: может, как раз это одна из родовых тайн. Откуда Олегу было знать, что Егор навесил защиту, переданную Палычем, а тот скорректировал её, как и всем наёмникам, до «маскировки в виде ущерба, не доводящего до летального исхода». Да он вовсе не знал про этот «подарок»!

На базе гвардейцев Олег, наконец, узнал цель и место практики и окунулся в почти круглосуточную круговерть – боевые тренировки, тщательное знакомство с географией мест действия – хотя это как раз оказалось возможным сделать только приблизительно. Приблизительно? К чему приблизительно?

Ха, до сего момент никто и не удосужился обозначить задачи этой, так называемой практики. Теперь, оказалось, надо было знакомиться с географией, административным устройством предполагаемых мест посещения, легендами – да любыми крохами информации, которой могли снабдить группу и Кристоф, и полковник Шармет, и советник короля Валлент. Да это ж при том, что Олег вынужден был «выбивать» сведения из организаторов «экспедиции»! И все они в один голос заявляли, что группа имеет право отказаться – а как иначе, если там полно иностранцев, которых засылают за границу чёрт знает куда и к кому. Та же Валли или Берсен могли кукиш показать, и Кристоф бы только умылся… А Шармет на Кристофа и свалил бы то, что сам недоучёл. Хотя всё-то он доучёл. Приказ короля, что поделаешь…

Хорошо ещё, что именно тренер по боевой подготовке маг-преподаватель и куратор группы Гор был назначен руководителем похода. Как оказалось, очень давно был назначен – вот почему весь год так внимательно работал с командой. И он вообще две последние недели не покидал группы – даже ночевать перебрался в общежитие студентов университета! И на полигон гвардии перешёл, естественно, тоже.

Кристоф встретил группу, сгорая от нетерпения. Шармет тоже уже был тут – ничего удивительного для всех, а вот Гор отчего-то постоянно выглядел мрачным. Олег уже практически пришёл в норму – не понятные собственные способности к регенерации (а что там регенерировать-то?) да сверхвнимание соратников своё дело сделали. Правда, вылечив, девчонки его тут же чуть не прибили, обливаясь слезами: как он, командир и великий маг, мог такое допустить?

– Вот так нас, дураков, и учат, – усмехался Олег. – Дураков с безмерным самомнением, всемогущих и неуязвимых. Иногда просто беспамятных и забывчивых. Да перестаньте вы уже реветь, демон побери! И слезьте с меня, я раненый! Вам ясно, почему я дошёл до этого? В атаку кинулся, как петух, а защита? Вот и урок всем нам, начиная с меня…

Шармет потребовал немедленной демонстрации новых умений. Гор было насупился, а потом решил, что уж нечего скрывать от Шармета то, что видело много народу. Но и не более того. Всё равно придётся где-то применять на виду у других.

– Покажем, господин герцог, как не показать? Только без объяснений. А что вы хмуритесь: секрет – он и есть секрет, к тому же король наши требования по поводу сохранения собственных тайн отряда в этом задании поддержал. Сохранения ото всех, даже и от его величества.

Ребят Гор предупредил. Будто сами они не знали… Чтобы ни в коем случае не открывались полностью: и по мощности и размерам шаров и по дальности, главное – по способу действий, пусть главный тайный гвардеец удовлетворится скорострельностью. Удовлетворился, чего и скрывать не стал. Хватило четырёх выступлений.

– Да, впечатляет! – произнёс он, вытирая невесть с чего выступивший пот. – Это невиданно. И что, вот так каждый из них может?

– Каждый! – признался Гор. – Даже я!

– Что ж, мне тут делать больше нечего, а Кристоф пусть сам решает, как ему быть…

Оставшись наедине с Гором, ректор начал пытать того по поводу поединка. Гор и сам не знал о результатах дознания, да оно вряд ли завершилось ещё. Но в целом рассказал о событиях. Не скрыл при этом и «некоторое участие» дочери Кристофа, хоть и не хотелось этого делать. Однако это было необходимо – одно то, что она была в группе противника Олега, настораживало, это Кристоф должен знать, а подробности сам, как отец, выяснит. Или как ректор.

Кристоф задержался на базе на три дня, постоянно отгоняя от тренировок группы чрезмерно любопытных гвардейцев, особенно из категории начальства. Например…

Отряд вышел с полигона, только сёстры Леньен и Аленье затеяли спор чёрт знает о чём, отстали от всех и оказались от всех же и отрезанными поставленной «полигонной защитой». Сначала и не сообразили, чего это их тут остановило. Только, видимо, местные гвардейские маги торопились, чуя задницей неприятности. К девочкам сразу выскочило двое, размахивая амулетами: признавайтесь, как делаете, или… «Или» и получилось, причём девушки не были благосклонны – сломали похитителям руки и предложили назвать заказчика. Когда «патриоты» решили отмолчаться, просто передали их Кристофу. Правда, перед тем ещё и ноги сломали. Начальнику полигона – тоже, на всякий случай. Кто б их осудил?

Но, в конце концов, проверив снаряжение до последней пуговицы и наличия сухих пайков, с утра ушёл, договорившись, что группа перейдёт на другой день в полдень стационарным порталом прямиком к султану Эр-Даму.

Познакомив соратников со своим открытием и начав с ними индивидуальные занятия, Олег вдруг понял, что остановился на полдороге. Неожиданный шок у фонтана спровоцировал создание серьёзного атакующего оружия. Шок из огня постепенно превращался в тлеющие угли и пепел – мысли ушли в сторону тренировок. Но несколько однотипных долговременных занятий кому угодно элементарно наскучат. Наступает время вопросов: два дня долбим по магической защите, как она выдерживает? Ответ оказался простым до обидного – а кто её хотел пробить? Долбили-то по мишеням, защита – так, даже не помеха, а именно что защита полигона. Попросили местных магов охраны поставить вторую «стенку», чтобы уж совсем не оголить поле. Поставили перед собой простенькую задачку: разбить защиту, как ту же мишень. При таком повороте недолго она и сопротивлялась. Маги-защитники, они же – сотрудники тайной гвардии ходили в трансе, а также и в страхе – подобных действий ещё известно не было нигде, даже и у самых сильных боевиков такого в арсенале не имелось. Начались навязчивые вопросы, наблюдения, просьбы и даже угрозы. Руководитель полигона на третий день пригрозил выгнать студентов по причине возможного разрушения объекта. Не тут-то было! Гор студентом не был – один разговор с Кристофом, и всё притихло. Гор тут же потребовал создать внутри большого полигона закрытый участок и не соваться туда никому, только с его личного дозволения. Это было как нельзя более кстати: Олега озарила такая идея, что её нужно было срочно проверить именно в строжайшей тайне.

Идею инициировал также вопрос – а зачем, собственно, разбивать-то защиту, с какой целью, а? Она кому или чему мешает? Наоборот ведь – защита защищает, например, то, что за ней находится от слишком назойливых студентов, что плохого? Разве что там будет находиться враг! Когда то, что подлежит уничтожению, находится за защитой, только тогда имеет смысл её разбить!

Начал один, чтобы не вызвать случайных насмешек. Идея проста до ужаса! Ужас в том, что стань она реальностью, да будь известна всем – никакая защита никому больше не поможет! «Если шар-снаряд формируется на острие взгляда-вектора, которым я вижу за защитой, то отчего он не может сформироваться там же – не тратя время на преодоление преграды, а просто пройдя сквозь неё? Нет, не так, не пройдя, а возникнув за ней!»

Всё получилось сначала у него самого, а потом – к полному восторгу группы и такой же полной растерянности куратора. Гор был совсем не молод и повидал всякое. Мастерство не свалилось на него с небес. Наёмник, гвардеец просто и тайный гвардеец, участник многочисленных сражений, стычек, поединков и драк… Некогда было и семьёй обзавестись, только в университете появился шанс, и даже ректор не подозревал, что шанс этот – лучший преподаватель-стихийник и непробиваемая секретарша Цембера. Всё у них ладилось, и дело шло к свадебному обряду. А тут это задание! Поначалу Гор даже сильно расстраивался, хоть невеста и успокаивала – чего в их жизни не случается! Только сейчас, осознав, с кем он почти год имел и имеет дело, он забыл про все расстройства. Такого он не знал, не видел и не ожидал, теперь даже со всем своим опытом не мог представить, какая армия, будь там хоть все маги-боевики, может противостоять этим девятнадцати недорослям! Всего девятнадцати! Чему их ещё обучать, этих монстров! А они этого словно и не осознают, и правильно: что их молодых, не знающих в этой жизни настоящих интриг, должно тревожить-то? Даже предстоящий поход с его неизвестностью им просто интересен и любопытен. А безграничная вера их в своего командира – Олега? Хотя Олег как раз больше всего обращал внимание на самостоятельность каждого участника группы в течение всего года: умение мыслить, действовать, принимать решения и всё остальное, что позволяет человеку стать личностью, не рассчитывать исключительно на помощь соратников, а наоборот, всегда быть готовым поддержать их. В результате подобных мыслей Гор ещё больше стал опасаться действий и мыслей Шармета и категорически запретил даже намекать на новые возможности участников отряда кому бы то ни было – даже королю!