– Серега, будь другом, одолжи трешку, – сипло забормотал он. – Гадом буду, если завтра не отдам. А?

Сергей с ужасом узнал в мужичке умершего три года назад дворового бомжа Валеру. В точности таким он видел его в последний раз. И тогда тот так же выпрашивал у него на чекушку. Он стоял, трясясь от холода и похмела всем тщедушным телом. Сергей смотрел на него и панический ужас сковал все его существо.

Видение продолжалось недолго. Все внезапно вернулось. Сергей в изнеможении привалился к машине. Опустившись на сидение, Сергей вытер пот. Черт знает, что такое это было! Все внутри дрожало мелкой судорожной изморозью. Считанных секунд ему хватило, чтобы понять, что с ним что-то не так. Он не допускал реальности случившихся с ним сейчас и утром… Он понимал, что существуют психические срывы от переутомления. Стрессы, мертвой хваткой вцепившиеся в его нервы и мозги, могли породить эти бредовые глюки. Но он чувствовал, что дело совсем не в его психике. Сергей чувствовал, что как бы ни измотался он, стрессы не есть причина таких миражей. Это что-то другое. Что же? Что?..

Рассеянно отвечая на радостные клики жены, Сергей устало опустился в кресло. Ожидая, пока Аня приведет себя в порядок, он с мрачным ощущением обреченности копался в своих мыслях. Такие провалы в прошлое не сулили ничего хорошего. Сергей встал. Покопавшись в шкафчике, он вытащил плоскую фляжку коньяка. Немного задержавшись в размышлении «пить или нет», свинтил крышку и сделал несколько глотков. Коньяк мгновенно ударил в голову. Сергей глубоко вдохнул и расслабился. Тепло разлилось по телу, отозвалось в затылке и сердце. «Ладно, порядок… Будем считать, что со мной нечистая пошутковала…».

На концерт они успели впритык. Народ, разогретый предстоящим действом, почти буйствовал. Ор стоял оглушительный. Сергей невольно поморщился, когда рядом какая-то девица в немыслимом одеянии зашлась в истошном вопле. Он с сожалением подумал, что зря не захватил беруши. Когда-то он сам был безбашенным фанатом тяжелого рока. Ревущие акустические системы на порядок сильнее, чем самолет на взлете, ничуть его не травмировали. Наоборот, всей их кодле хотелось раствориться в этих немыслимо адских звуках. Но время шло…

Что-то прибавилось в мозгах, что-то изменилось в его отношении к жизни. Вся прелесть прежних увлечений постепенно истаяла. Приятели из прежних претерпели те же самые пертурбации. Пропал интерес, который склеивал их разнокалиберные сущности в единый сплав. Потому распалась их компания на отдельные индивидуумы. Редкие встречи заканчивались коротким приветствием, иногда парой-другой банок пива и только. Жалко ли было ему того восторженно-изумленного времени? Ничуть. Сергей прекрасно понимал, что жизнь все равно возьмет свое. Только она может обломать любого, самого крепкого в своей вере человека. Сам человек сделать этого не в состоянии. Как и, впрочем, любой другой. Менее слабые духом ломаются на допросах в известных учреждениях, раскиданных по всем странам. Сильный же предпочтет умереть, чем оказаться от своих догм. Но жизнь… О, это совсем другое. Очнется иной после тяжкого беспамятства похмельного загула и обрадуется. Не помер! А ведь точно помнит, как синело лицо, не хватало воздуха и легкие, разрываясь в спазмах, умоляли о глотке воздуха. Сердце уже не билось, оно трепетало в предсмертной хаотичной пляске. И вот это воспоминание, вдруг прорвавшееся через мутное сознание, делает свое дело. Жизнь остановила череду таких загулов. Жить захотелось, наверное. Ведь не все еще сделано, и страшно умирать в полном дерьме…

Аня тянула мужа поближе к сцене. Он неохотно двинулся за ней. Расталкивая потные, горячие тела, Анна ничуть не смущалась, когда ее также бесцеремонно облапив ладонями, отставляли в сторону. Видя это, Сергей иронично хмыкал. Ему слишком хорошо была знакома такая обстановка. Здесь не было ни парней, ни девушек. Эта ревущая в фанатской истерике масса жила только одним-единственным посылом: «Я и Боги!».

Происходящее на сцене Сергея мало занимало. Из головы не шли тягучие, тяжелые мысли по поводу дневных фантазмов. Анализируя их, он все больше склонялся к варианту какой-то психической аномалии, случившейся с ним. Опять же, никакой мистики он не допускал в принципе. После некоторых размышлений он пришел к выводу, что надо пройти обследование, типа томографии. Черт его знает, может у него в мозгу развилась опухоль и сейчас он пожинает плоды ее развития. На ум пришел когда-то виденный фильм с участием Джона Траволты. В том фильме его герой вследствие развития опухоли в мозгу поначалу обрел чуть ли не провидческую способность, доходящую до сверхгениальности. Сергей поморщился. Не очень-то похожи его видения на сверхспособность. Тело покойной матери и другое покойное тело в уже в ожившей ипостаси, никак не тянули на киношный вариант.

Когда они возвращались домой, Сергей в темноте заметил, что за ними следует, как тень, фигура. Он заторопил жену. До самой парковки тень следовала за ними.

Глава 2

Другое событие, как точка отсчета в его жизни, произошло внезапно. Перед ним разверзся кусок другого места. Это было похоже на вставленную в распахнувшееся перед ним пространство огромную, без всяких рамок, картину. Первым движением чувств Сергея был удивленный ступор. Это дало ему кусок времени, чтобы остаться в разумном состоянии. Голова не лопнула, сердце трепыхалось на прежнем на месте. Только липкий пот противно разбежался теплыми струйками между лопаток. Несмотря на фантасмагоричность ситуации, чуть погодя к нему пришло понимание происходившего с ним. Видимо, что-то произошло с глазами или психикой. Невозможно видеть одновременно два куска жизни в едином восприятии.

Эта вставка в реальность была настолько отличима от того, что его окружало, что Сергей поначалу зажмурился. Раскрыв глаза, он замер от накатившегося ужаса. «Что это?! Неужели опять?». Ничего не исчезло. Перед ним все так же простиралась какая-то местность. Открывшаяся панорама рванулась ему навстречу всей палитрой летнего солнечного дня. И почти мгновенно в памяти вспыхнуло знакомое место из его настолько глубокого детства, что не сразу припомнилось. Но вот же он, этот речной обрыв, река и луг за ней! На обрыве, визжа от радостного удовольствия, веселилась стайка малышни. Это было похоже на мгновенный прокол памяти. Так бывает, когда внезапно осеняет что-то неуловимо близкое. «Так было уже однажды!», пронизало его. Первым делом Сергей подумал, что это опять своего рода «дежа вю». Но он тут же отбросил эту мысль. «Дежа вю» не бывает столь реальным.

Он решился. Вчера он не смог войти в комнату, где лежало тело матери. Но сейчас жуть и страх не лишили его окончательно разума. Пусть будет что будет. Сергей шагнул вперед. Никакой границы не было. От его проникновения в это пространство не произошло чего-то невероятного. Он просто оказался там. Сергей стоял в паре метров от мелюзги. Их веселье послужило ему своего рода психологической опорой. Он не потерял самообладания. Сергей все также ясно мыслил, видел четко свое окружение и слышал звуки заливистого смеха. Он обонял запахи, ощущал тепло яркого солнца на голубом небе. Сергей ущипнул себя. Нет, это не сон.

Он втянул в себя в глубоком вдохе сорокадвухлетней выдержки воздух. Не понимая, что ему делать. Сергей растерянно огляделся. Позади себя он увидел ту же самую обстановку, откуда только что вышел. Офис редакции, столы и аппаратура, сотрудники и его оператор Игорь находились там, где он был несколько мгновений назад. Сам он сидел за столом, сосредоточенно что-то набирая на клавиатуре ноутбука. Сергей остолбенело смотрел на эту фантасмагорию. Этого не может быть!..

– Дядь, а дядь, ты что, спишь?

Сергей почувствовал, что его теребят за рукав. Он машинально глянул вниз. Стоявший перед ним мальчонка ничуть не был испуган. На его мордашке светилась веселая гримаска. Остальные дети стояли чуть поодаль. Они молча смотрели на неизвестно откуда появившегося чужого мужчину. И впрямь, откуда ему было взяться в этом, совершенно открытом месте? Оно было за городом, на крутом скате берега реки где они сейчас находились.

– Может, ты заблудился? Так в город туда идти.

Мальчонка был явно не из пугливых. Он с интересом рассматривал необычно одетого дядьку. Таких на улице он не видел. Сергей с усилием взял себя в руки:

– А где город?

– Вот там.

Мальчонка махнул рукой. В его манере говорить, двигаться и жестах Сергею почудилось нечто неуловимо знакомое. Он вгляделся в своего собеседника. Горячая волна прокатилась по его телу. Сергей вдруг понял, что смотрит сам на себя, того четырехлетнего человечка, которому предстоит стать им самим.

– Дядя, мы можем туда тебя отвести. Все равно, нам уже домой нужно. А то бабуля заругает.

Остальная стайка загалдела. Девчонка, чуть постарше, потянула мальчонку за руку.

– Пошли быстрее, попадет мне от мамки, если запоздаю.

Сергей нашелся с ответом:

– Ты иди, я побуду еще здесь.

– Ну тогда ладно, мы побегли…

Они с визгом и смехом умчались, как стайка стрижей, носившихся над речным обрывом. Сергей никак не мог прийти в себя. Только что он мог прикоснуться к тому, чему в жизни быть невозможно. Он стоял, сожалея сердцем об упущенной возможности. Сергей постепенно понял, что судьба, неведомым ему способом дала этот шанс. Для чего?! Значит ли это что-то? Перед поворотным событием, или…

Сергей обернулся. Та жизнь, в которой он существовал, была в двух шагах. Он глубоко вздохнул и сделал эти шаги…

Сергей встал. Закрыл ноутбук и сказал Игорю:

– Я к шефу. Хорошо было бы, если бы ты к моему возвращению закончил монтаж.

– Как скажешь, – со странным выражением на лице, протянул Игорь.

– Ты чего? – остановился Сергей.

– Ничего.

– А что ты на меня уставился, будто привидения увидел?

– Какое привидение? – отстраненно ответил Игорь.

– Не темни. Говори, что случилось?

– А что случилось? Просто ты пару минут назад встал и подошел к стене. Прямо-таки уперся в нее и застыл, как истукан. Совершенно ни на что не реагировал. Я тебя спрашиваю, а ты в ответ про какой-то город, а потом послал меня куда-то. Так и сказал: «Ты иди, а я побуду еще здесь». Причем любой манекен был живее тебя на сто процентов. Потом вернулся и сел. Чего это с тобой было? – с веселой усмешкой хохотнул Игорь

– Да так. Мысль одна пришла в голову, – рассеянно ответил Сергей. – Не обращай внимания. В материале есть закавыка, а какая, я не могу понять. Вот и отключился.

– Ну-ну! Не отключись по дороге к шефу. А то выйдешь в пролет лестницы или в окно.

– Ты мне еще поговори! Иди, работай. Расселся тут.

По пути к главному редактору, Сергей упорно обдумывал случившееся. Что это было? Наваждение? Бесовство? Второй день подряд его бросает по немыслимым в реальности событиям. В голову лезли именно такие ассоциации. Ничего из его жизненного опыта, знаний и бесчисленных прочитанных романов на такие темы не подсказывало решения этой проблемы. Да уж, проблема, если одновременное нахождение его тела в двух временных пространствах можно ею считать.

– А, Сергей Владимирович! Проходи, присаживайся. Как раз я хотел повидаться с тобой по одному вопросу.

– Здрасте, Владлен Семенович, – отстраненно ответил Сергей.

Он пододвинул массивное кресло к столу и опустился в него. Попадая в резиденцию главного, он всегда ощущал себя как мелкая сошка-клерк, случайно попавший в святая святых недоступного хозяина. Кабинет главного и впрямь был похож на чертог. Массивные, украшенные резными фризами, шкафы, подстать им грузный, антикварный стол наводили мысли о величии статуса его хозяина. Редакция, разместившаяся в одном из особняков Арбата, была передана им по наследству от какой-то древней советской структуры. Странно, но главному редактору эта мебельная архаика пришлась по душе. Менять он ее не стал. Мало того, все офисные металлические стеллажи он отгородил ширмой. «Чтобы не мозолили глаза».

Сергей понимал, что к чему. Таким оригинальным образом Владлен Семенович утверждал значимость своей персоны. Тем не менее, он всячески подчеркивал свой демократизм. Общаясь с подчиненными, Владлен Семенович был радушен и приветлив. Вот и сейчас он поместил на свое полное, отблескивающее жирным налетом личико, добродушную улыбку:

– Сергей Владимирович, я хотел побеседовать с вами по поводу вашей последней статьи. Не то, чтобы я был не согласен с вами. Вы правильно осветили вопрос. Но поймите, ваша позиция в нем на данный момент может быть понята определенными слоями общества, как проявление некой экстремистской направленности. Наше издание имеет вполне заслуженную репутацию беспристрастного обозревателя. Вы же несколько перебарщиваете в своих оценках текущей ситуации. Я не то, чтобы был против. Наоборот, ваши ремарки придают статьям этакую оригинальность. Но прошу вас – чуть поменьше открытых комментариев. Приглушите их, переведите в частность. Все и так поймут суть дела и направленность статьи…

Главред говорил витиевато, почти беспредметно. У него это получалось как-то само-собой. Сергей терпеливо слушал пространный монолог главреда. Едва он закончил, Сергей возразил:

– Владлен Семенович, без таких частностей нам лучше перепрофилироваться в гламурное издание.

– Ну вот что, Сергей Владимирович! Мне ваше макрекерство дорого обходиться, – обиженно протянул главред. – Не обязательно вытаскивать, скажем так, неудобные частности, на прилюдное обсуждение. Повторяю, достаточно деликатных намеков на суть дела.

– Это невозможно, – пожал плечами Сергей. – Там все, от первого до последнего слова пропитано явной аферой. Суть только усилит смысл.

– Господи, Сергей Владимирович! – взмахнул ручками главред. – Мне ли говорить вам, прожженному журналюге, как подать материал! Да вы сто очков дадите вперед кому угодно!

– Только не в этом случае, – мрачно пробурчал Сергей. – Там пробу ставить негде было. Вся эта кампашка, как говорил наш гарант, сплошь людишки с низкой социальной ответственностью!

– Ну и что? Разве другие лучше? Да таких по стране, как грязи! – возопил Владлен Семенович. – Так что, мы будем всех мазать черной краской! Вместо статьи сплошные черные плашки! Наше дело показывать положительные моменты в любой ситуации. Не то окажемся мы с вами, сами знаете где, – обреченно выдохнул главред.

Слушая его, Сергей вдруг почувствовал резкий укол. Пробежавшая по телу волна обдала его крепкой морозной крепью. Плеснувшись в голове, тут же пропала. Одновременно с ней в кабинете будто стало темнее. Легкая вуаль полусумрака опустилась на все пространство комнаты за исключением стены, возле которой разместилась в резных шкафах библиотека. Сергей сглотнул. Он увидел, как из полусумрака, сгустившись, появился абрис мужской фигуры. Она с деловым видом подошла к шкафу. Отворив одну из дверок, фигура, чуть поводя пальцем по корешкам с золотым обрезом, взяла один из томов.

Сергей видел все невероятно отчетливо. Сознание отказывалось верить в происходящее. Сидя в кресле, он слушал главного и вместе с тем отмечал действия мужчины. Одет потусторонний посетитель был несколько странно. Жилет из мягкого вельвета свободно облегал его торс, вокруг шеи повязан платок, а из кармашка жилета торчал клок материи точно такого же цвета. На нем были твидовые брюки свободного покроя, в косую клетку. Завершали его вид шлепанцы мягкой кожи, грозившие свалиться с его ног при каждом перемещении. Оттого мужчина двигался шаркающей походкой.

Странно было то, что мужчина, на вид лет шестидесяти, носил это одеяние. Оно никак не соответствовало никакой одежде двадцать первого, да и, пожалуй, всего двадцатого века. Мужчина выглядел, как иллюстрация моды позапрошлого времени.

Сергей встал. Не обращая внимания на удивленный возглас Владлена Семеновича, он подошел к шкафу. Остановившись возле мужчины, Сергей некоторое время молча стоял, разглядывая своего визави. Он не мог объяснить своих действий. Он подчинялся какому-то неведомому импульсу, который властно и настойчиво заставлял его исполнять свою волю.

Мужчина повернул голову. Нимало не удивляясь внезапному возникновению возле себя Сергея, сказал:

– Могу предложить тебе вот этот том. Тут весь материал и изложен он весьма толково. Не то, что эти нынешние борзописцы. Так что, мой дорогой Аркаша, не вредничай, бери эту прелесть и начиная работать.

Сергей машинально взял книгу. Мужчина, одобрительно кивнув, повернулся. Сделав несколько шагов, он растворился в сумраке дальнего угла комнаты. Наваждение в тот же миг исчезло. Сергей в оцепенении слушал недоуменную тираду главного и изо всех сил старался прийти в себя:

– …Сергей Владимирович, вы слышите! Что это еще за фортель? Положите книгу на место и сядьте!

Сергей только сейчас увидел, что держит в руках ту самую книгу, которую принял из рук потустороннего мужчины. Он глянул на главреда глазами снулой рыбы. Совершенным наитием Сергей решил вести себя так, как если бы ничего с ним не произошло из области. С трудом справившись с потрясением, он пробормотал:

– Простите, Владлен Семенович! Не знаю, что на меня нашло, но… мне понадобилась вот эта книга. Тут как раз есть тот материал, над которым я сейчас работаю!

– Да вы откуда знаете, что там за текст!

– Я по заголовку на корешке увидел! Представьте, Владлен Семенович, я месяц разыскивал эту книгу по всем библиотекам и интернету, а вот нашел, что называется, под носом.

– Ну-ка, дайте!

Сергей подошел к столу. Протянув том главреду, он послушно замер. Владлен Семенович раскрыл книгу. Полистав, он покачал головой:

– М-да, кто бы мог подумать! Надо бы провести ревизию всей библиотеки. А то, вот так сидишь и не знаешь, что за богатства находятся в паре метрах от тебя. И все же, вернемся к нашему вопросу.

– Владлен Семенович, я понимаю, что есть пределы наших возможностей, – по мере возможности казаться спокойным, ответил Сергей. – Я постараюсь по мере моих сил тактично и вежливо указывать на просчеты наших власть предержащих.

– Да, да, – кивнул Владлен Семенович. – Идите, дорогой, и постарайтесь уж как-нибудь помягче.

Сергей смотрел на своего главреда. Он всегда был таким, – инертно-аморфным. Таким он был нужен своим хозяевам. Главред не даром был столь мягок в общении с Сергеем. Он знал, что его издание в большей степени держится на статьях этого парня. Люди читают его статьи и потом они расходятся по интернету самым широким обсуждением. Все социальные сети будто взрываются в день выхода очередного материала Сергея.