Глава третья, в которой, как оказывается, путешествия в Лабиринте не всегда бывают скучными, а компания «Вагнер» расширяется

Взлетели мы только ночью.

Хлопот у всех было выше головы, но больше всего досталось, конечно, Гришке. Он до полуночи с Серёгой выращивал стены на гостевой палубе, подводил коммуникации и всё равно успел довести стены только до трёх метров в высоту.

– Завтра, Вань, – махнул он ушами, наворачивая котлеты у меня на кухне. – Остальные два метра завтра наращу. Перебьются.

– Ну, верно. Гриш, а может и хватит с них таких стен? Потолок им вырастить пониже и всё.

– Не, Вань, – прочавкал инженер, – стены легче дорастить. А в той кастрюле что?

Вот чем «Серёга» был не обижен, так это потолками. Наша палуба была в высоту шесть метров и меня поначалу сильно раздражал потолок в каюте, а потом ничего, привык. А вот в ангаре и на грузовой палубе потолок достигал десяти метров. А на самой верхней, мы ещё не придумали пока подо что её приспособить и использовали временно под склад, там высота была целых шестнадцать метров, с ума сойти! Я как-то даже с Гришкой советовался мол, а нельзя ли разделить эту палубу на две или три? Оказалось – можно. Только опять же, непонятно зачем. Ладно, много не мало, пусть будет, пригодится.

К моменту взлёта, я прервал свои эксперименты с дубликатором и побежал с кофе и чаем на мостик, но взлёт прошёл буднично, стандартно, ничего интересного. Правда, порадовала полиция, вздумавшая, похоже, немного поживиться за наш счёт. Едва мы вышли на орбиту Ривельды, как к нам подскочил полицейский крейсер и на экране, заполнив его почти полностью, показалась упитанная физиономия блюстителя порядка:

– Нарушаем, господа? Приготовится к досмотру!

– Ринкус Павлович, – повернулся к нашему бухгалтеру капитан.

Полицейский поморщился, увидев денеболанца, но вид постарался сохранить суровый, а тут и Ринкус вежливо уточнил:

– А вы какая полиция? Планетарная, орбитальная, полиция системы, сектора или сразу галактическая?

– Да чтоб вас… – пробурчал полицейский и отключился, а крейсер резко ушёл в сторону.

– Кляузу на них настрочи, Палыч, – посоветовал дед. – Совсем обнаглели, паразиты.

– Хорошая мысль, – поблагодарил его кивком Ринкус, – сегодня же и займусь.

– Завтра, – кинул взгляд на часы Саня. – Данные маршрута введены, капитан! Курс на скопление MXL-186.

– Ныряем в Лабиринт, – приказал Белов. – Иван, кофе? – И он повернулся к пассажирам: – Всё, дамы и господа, мы в Лабиринте, интересного пока ничего не будет.

– Марш в туалет и баиньки! – перевёл Егорыч.

– Везёт же, – вздохнул я и пошёл снова мучить дубликатор.

Кто кого мучил это ещё посмотреть надо было. Гречневую, манную и пшённую каши дубликатор воспроизводил без проблем, а вот перловую и овсянку напрочь отказался дублировать. Ну что за логика, а?

– Серёга, – я машинально поднял голову к потолку, – если вы мне с Гришкой до ума не доведёте дубликатор, я вас обоих обменяю КГБ на ящик патронов.

– Чуть позже, Вань, – вздохнули у меня за спиной.

– Да твою ж!.. – подпрыгнул я на месте. – Не подкрадывайся так, Серёг! К твоему светлому облику ещё привыкнуть надо.

– Волосы в тёмный перекрасить? – озаботился он.

– Не надо, это я так, для полноты образа. Так что с дубликатором?

– Давай завтра, Вань? – попросил он.

– А лучше – послезавтра, – высунулась из потолка голова Гришки. – Потерпи, Вань.

– Достали? – посочувствовал я.

– А то! – хором вздохнули Гришка с Серёгой.

– Серёг, ты всё же последи незаметно за нашими пассажирами, – попросил я. – Мало ли что… Гриш, а их палубу, если проблемы возникнут, можно будет быстро блокировать? Вместе с ними, конечно.

– Запросто, Вань, – махнул ушами Гришка. – А котлеты уже всё?

– Заходи, – махнул я половником, – как не покормить передовиков производства?

– Мы такие, – скромно подтвердил Серёга.

– Кстати, Серёг, – заметил я, – а ты говорить правильно стал, молодец. Натурально так получается.

– Да вот же, – вздохнул он.

– Чего?

– Это только если я в виде голограммы, то натурально, а если как обычно, через внутреннюю связь, то заикаюсь и запинаюсь.

– Раздвоение личности, – важно прочавкал Гришка. – Когнитивный диссонанс.

– Может быть, – снова вздохнул Серёга. – И как это лечить тоже непонятно.

– Тренироваться надо больше, – посоветовал я. – Егорычу сказки перед сном читать.

– Смешно, – сказал Серёга, а потом отвёл на секунду глаза в сторону и оповестил: – Пассажиры спать легли все, кроме Юрика.

– Кто такой? – удивился я.

– Это мы с Серёгой так господина Фенг Зэн Ю называем, – хихикнул Гришка.

– Быра вычёсывает, – доложил Серёга, – и рассказывает ему на китайском легенду о Золотом Драконе.

– Ну и хорошо, – пожал я плечами, – всё Быру веселей будет.

Быр, кстати, вполне хорошо принял Юрика в круг знакомых и весело носился с ним по коридорам, а молодой китаец всячески потакал капризам мелкого, но Великого Дракона и эту неделю полёта к звёздному скоплению, экипаж провёл без обычных воплей: «Вот, зараза!», «Ну куда ты прёшь?!» или «Места тебе на корабле больше нет?!»

С едой дело обстояло тоже не настолько ужасно, как я себе представлял.

– Киборгов вообще прикольно кормить, – делился я на следующий день впечатлениями с моим зелёным и прожорливым другом, заскочившим ко мне после обеда на лёгкий перекус. – Два ведра каши им на обед дублицировал, накидал туда по инструкции витаминов и всяких там добавок, а Шарик тут же щупальцами вёдра хватает и вверх. У них же столовая как раз над нами.

– Ага, я знаю, Вань, – закивал Гришка, – я же им там всё и делал.

– Ну, вот. А Серёга в потолке дыру открывает, бац и вёдра уже у них, класс!

– Я видел, Вань… А дай ещё хлебушка… А киборги там за столами едят, из тарелок, совсем как люди, забавно, Вань, да?

– Скорее – пугающе. Это как микроволновка сейчас за стол усядется и чаю со сгущёнкой себе попросит.

– Фиг ей, а не сгущёнку! – категорически заявил Гришка. – Лучше мне дай.

– Держи. А старичок этот…

– Семён Демьянович?

– Ага. Тоже нормальный такой. Вежливый и ничего особенного в еде не требует.

– А ассистентка его мне всё равно не нравится, Вань, – помотал ушами Гришка.

– Вот ты жмот, – засмеялся я. – Не переживай, хватит у нас сладенького на всех. Ну, повышенный аппетит у девушки, ну бывает, сам по себе знаешь.

– Лучше бы у неё аппетит на кашу был, – проворчал Гришка. – Где утренний тортик? А нету. А раньше всегда кусочек к обеду оставался…

– Держи, – я вытащил припрятанную тарелку с куском торта.

– Всегда в тебя верил, Вань, – всхлипнул Гришка и смахнул с глаза несуществующую слезу.

– А что там наши вояки?

– Или у себя по каютам сидят, Вань или киборгов гоняют. В тренажёрном, – Гришка немного помолчал и тихо добавил: – Я их боюсь, Вань.

– Нефедьева с Кургановым или киборгов?

– Киборгов. Они не правильные, Вань. В них железочек почти и нет. Живые они.

– Живые, ещё не значит – разумные, – успокоил его я. – Просто машины такие, инструменты. Ты же сам говорил, что у них вместо мозгов процессор.

– Ну, почти, Вань. Мозги у них тоже есть и получше, чем у некоторых.

– Вот придёшь ты ко мне на следующий перекус…

– Да ты что, Вань! – перепугался Гришка. – Я на тебя даже и не намекаю! Просто у них мозг более продуктивный, чем у среднего человека.

– Во, как? А чего они тогда такие тупые?

– Тупые, Вань, – согласился Гришка, – как эта твоя микроволновка. Могут только то, что в программе записано. Им мозг такой нужен, чтобы телом лучше управлять, понимаешь?

– Ну, наверное, – кивнул я. – Рефлексы там всякие и всё такое?

– И всё такое, – махнул ушами Гришка. – А что у нас на ужин сегодня будет?

– Тебе бы только есть… Не знаю ещё. Думал китайца нашего порадовать его национальной кухней, раз он так с Быром возится. Личинок бамбуковых мух обжарю в масле и с рисом подам под соевым соусом.

– И проживешь ещё только пять минут после подачи блюда, – хмыкнул Гришка. – Да и то из-за того, что дедушка у нас старенький и быстро топор достать не сможет. Шутишь, да?

– Шучу, конечно. Кстати, надо с Юриком пообщаться на эту тему. Остальных я уже опросил по поводу неприемлемых для них блюд, всё в порядке.

– Жрут всё подряд? – понимающе кивнул наш ушастый проглот. – Особенно эта Марго.

Юрик тоже оказался всеядным. Он только пожаловался на плохую усвояемость молока, да попросил ему наливать зелёный чай, а так, уминал и борщ и отбивные и от запечённого гуся не отказывался. Ну и славно, мне хлопот меньше. Ещё бы эти технические гении мне дубликатор настроили, чтобы он любые продукты мог воспроизводить, эх…

* * *

– Ой, Вань, – фыркнул вдруг Серёга, стоящий рядом со мной, когда я, помахав Гришке, принялся за подготовку к ужину, – даже не знаю, плакать или смеяться.

– Лучше – смеяться, – заявил я, затребовав у дубликатора картошку. – По две больших картофелины на нос, итого двадцать четыре на двенадцать едоков. Ну и Гришке на ночь ещё пять штук… Что там, Серёг?

– На тринадцать, Вань, – хихикнул Серёга. – Заяц в складском отсеке. Пошли на мостик, я как раз капитану доклад делаю.

Когда я примчался на мостик, Серёга уже показывал на экране запись, как из большого контейнера, в который я ещё в гипермаркете лично упаковывал сосиски, не доверяя это ответственное дело персоналу, кряхтя и ругаясь вылезал… дядюшка Сиг!

– Вот, паразит! – восхищённо протянул Егорыч. – Куда угодно без масла пролезет!

– Почему ты его не заметил, Сергей? – строго спросил Белов.

– Экспресс-анализ показал, – виновато доложил Серёга, – что объект после замены продуктов в контейнере собой, перешёл в статус искусственной комы. Практически умер. Мои датчики его и не заметили, извините, Игорь Фомич. Органику отметили, но там же сосиски указаны.

– Откуда в этих сосисках органика? – тихо вздохнул Ринкус. – Сплошная синтетика.

– Гоа-кхна-фес, – хмыкнула Марина.

– Я бы и покруче выразился, – хохотнул Саня, – да здесь дамы.

– Нет-нет, – засмеялась Марина, – это растение такое на Саншае-II. Я как раз доклад по нему читала, как аборигены его для своих шаманских забав используют, в том числе и для анабиоза.

– Там была археологическая экспедиция, – вспомнил я рассказы дядь Серёжи.

– Понятно, – пробурчал капитан. – Сергей, отконвоируй нарушителя на мостик.

Когда летающий шар, опутавший щупальцами руки дядюшки Сига так, что они оказались прижатыми к телу, ввёл его на мостик, здесь уже собрался поглазеть на бесплатное представление весь экипаж.

– Здравствовать всем! – громогласно заявил дядюшка, улыбаясь во весь рот. – Игорь Фомич, прощения прошу за своевольное проникновение на корабль, но вины моей тут особо и нет…

– Давай угадаю? – прервал я его. – Я во всём виноват?

– Умнеешь не по дням, а по часам, – закивал дядюшка. – Молодец, Ванька! Моя школа!

– Иван? – повернулся ко мне Белов.

– Ага, это всё я, – я сменил капитану пепельницу. – Накачал дядь Сига ядом, выкинул на фиг сосиски, всё равно они ужасно вредные, запихнул в контейнер тело, оглушил Серёгу и Егорыча и под угрозой лишения навсегда сгущёнки, заставил Гришку переместить контейнер на складскую палубу. Казните.

– Смешно, – сказал Ринкус.

– Невероятно смешно, – согласился Белов.

– А я, получается и ни при чём? – как-то даже огорчился Саня.

– А ты, внучек, – захекал дед, – в это время в баре пивом наливался.

– Пиво, – вздохнул Саня. – Делают ли его в этой самой Империи? Эх, жизнь…

– Может, развяжите? – предложил слушающий весь этот трёп, дядька Сиг. – Я не убегу, честное слово.

Голограмма Серёги кивнула роботу и тот, отпустив дядьку, отлетел в угол и там завис под потолком.

– Объяснитесь, – потребовал капитан у Сигизмунда.

Тот уселся на диванчик и вздохнул:

– Вань, чайку бы и перекусить немного. Сутки не ел и не пил.

Я метнулся на кухню, где моментально загрузил большой поднос чайником, кофейником, булочками, печеньем, свежеиспечённым тортиком, ну и там ещё всякого чуток и поспешно рванул на мостик. А, да, и сгущёнку, конечно для Гришки не забыл.

– …ну, вот так как-то и получилось, – закончил свой рассказ дядюшка Сиг, одновременно с моим появлением на мостике.

– Ну, вот, – огорчился я, – всё пропустил.

– Да там ничего интересного, внучек, – успокоил меня Егорыч. – Думал твой бандит отсидеться на тихой планетке, благо денежек он себе нагрёб за свою предательскую деятельность столько, что моя пенсия и рядом не лежала. А я уж, поверь, внучек, пахал, зарабатывая енту самую пенсию так, что твой труд на семейной плантации, раем покажется. И что я получил? Гады они там, внучек, в этом Пенсионном фонде, так и знай! Да я только на визиты к этим пенсионным жуликам десять пенсий на билеты потратил! И кто мне их компенсировал, а?! Нет, ты не отворачивайся, Ванька, ты мне прямо вот так и скажи – где мои денежки?! Во-о-от… Не знаешь. А я знаю. Потырили эти гады из Пенсионного, да особняков себе с виллами понастроили на них!

– Фигасе у тебя пенсия, – хохотнул Саня, – раз на особняки кому-то хватило!

– Понимаешь, – одобрительно глянул на него дед. – Всю жисть в астероидном поле от шальных метеоритов да харвесторов с пьяными рулевыми уворачиваться, думаешь, не стоит достойной оплаты в старости?! Да я, Сашка, чтоб ты знал, когда мне три года до пенсионного срока оставалось, взял карандашик, листик бумаги, да и засел с капитаном моим тогдашним, Кузьмичём Петровичем за расчёты. А Петрович, Сашка, у нас жутко башковитый был. Прикинь, привозим на факторию руды сто тонн, а он так ловко умудряется приёмщику мозги запудрить, что вместо ста, нам сто тридцать, а то и сто пятьдесят запишут! Ох и ловкач был! Но – справедливый, с командой делился по-честному, тут ничего сказать не могу. А вот до него мне капитан попался…

– Иван Егорович… – попытался вклиниться в монолог Ринкус.

– Верно, Палыч! – развернулся к нему дед. – От, молодец, что напомнил, а то Сашка вечно, как собьёт меня, а я вишь и не мальчик-то давно, мозги хоть и вращаются резво, но, честно скажу тебе, Палыч, со скрипом вращаются. Поэтому я на тебя и не обижаюсь, что перебил ты меня… А чего ты меня перебил-то? А! Вспомнил! Правильно, Палыч, про расчёты наши с Петровичем я и начал рассказывать! Вот я и говорю, сели мы тогда с капитаном-то моим, подсчитали всё, да крепко так призадумались… Чего? Чего ты морщишься, Палыч? Али не веришь?! А вот прилетим на Луну, я тебе эту бумаженцую и предъявлю! Я её сохранил как раз для таких вот случаев! Аккурат она в моей квартире, в письменном столе, в верхнем правом ящике… или левом? Нет, в правом, я же помню! Вот! Вот тогда я и посмотрю, как ты морщиться будешь! Ишь, завели моду, чуть что им не так, сразу рожи крючат!

– Иван Егорович… – теперь попытку прорваться сквозь дедовы байки сделал Белов.

– Ну что ты, Игорь Фомич! – замахал на него руками Егорыч. – Ты у нас тоже башковитый, не переживай даже! Но, по чести сказать, – тут дед горестно вздохнул, – до Петровича не дотягиваешь маленько. Но это ничего, Игорь Фомич, какие твои годы! Покомандуешь ещё годков десять-пятнадцать, да и войдёшь в полную свою капитанскую силу! А я, даже и не сумлевайся, всегда добрым да мудрым словом подмогну, в беде не брошу, наказ от старшего поколения передам в целости и сохранности!

Я, улыбаясь, разливал чай, Гришка, рухнувший на диванчик, верещал от счастья, болтая задранными над головой ногами, Марина рыдала, Саня, как постоянный компаньон Егорыча, немного привыкший к его байкам, не смеялся уже, а тихо икал, и только Ринкус с капитаном старались делать серьёзный, начальственный вид.

– Кабы раньше знать, что у вас такой дедушка в экипаже, – дядюшка Сиг вытер слёзы, – я бы давно уже к вам перебежал.

– А, кстати, – вернулся я к началу разговора, – что это ты задумал, дядь Сиг?

– От, бестолочь, – вздохнул Егорыч. – Я кому только что объяснял?

– Прижали Сигизмунда бывшие наниматели, – скороговоркой, чтобы не дать деду опять начать пояснения, заговорил Ринкус, – вот он и решился удрать от преследователей и как самый оптимальный вариант, выбрал нас.

– Что я и говорил, – гордо кивнул дед.

– Ну и что нам с вами делать прикажете? – вздохнул Белов.

– Серёньку дырку в боку попросим сделать, – пожал плечами дед, – да и вышвырнем его за борт и всех делов.

– Серёгу?! – поразился Гришка.

– Бандита этого, внучек, – Егорыч снисходительно погладил Гришку по голове. – А Серёнька, пока с обязанностями хоть кое-как справляется, пущай живёт.

– Никого мы выкидывать не будем! – категорически заявил капитан.

– Карцер на складской палубе построим и туда его поместим? – предложил я.

– Серёгу?! – снова поразился Гришка.

– Вот, спасибо, Ванька, – поморщился дядюшка Сиг.

– Да шучу я, шучу, – вздохнул я. – Кому ещё чай?

– В каждой шутке… – хмыкнул Ринкус. – Ну и так далее.

– О, погодите, – до меня вдруг дошло, – а какие это такие наниматели дядь Сига прижали? Мы же «Межзвёздную» на ноль поделили.

– Брандосы, Иван, – хмуро пояснил Ринкус.

– Брандосы?! Так ты, дядь Сиг на брандосов тоже работал?! Фу-у-у! Ладно, корпорация тебя купила, но брандосы?!

– Да я и не знал, Вань, – вздохнул дядька, – они же не напрямую, а через посредников на меня вышли.

– Можно подумать, – хмыкнул Егорыч, – что ты и напрямую с брандосами отказался бы работать!

– Отказался бы, – серьёзно подтвердил дядька. – Не надо из меня уж последнего гада делать.

– Ну, не последний, так не последний, – махнул рукой дед. – И чего же ты от нас хочешь?

– Защиты и убежища, – быстро проговорил дядька. – А я вам пригожусь…

– Гадом буду, – закончил за него Саня и фыркнул.