– Что-то не так, Фёдор Васильевич? – заволновался Калымдай.

– Совсем чуть-чуть. Скажите мне, добытчики, а кто у нас в древнекитайском языке разбирается?

С минуту они пялились друг на друга, а потом Калымдай влепил себе в лоб кулаком, а Аристофан огорчённо протянул:

– Бли-и-ин…

– Может, Кощеюшка переведёт? – подсказал Михалыч. – Он у нас полиглот.

– На древнекитайском я только материться умею, – разбил наши надежды царь-батюшка. – Не могли что-то посовременнее достать?

– Типа круто же старьё, – возразил Аристофан.

Всё призадумались, по традиции повесив буйны головы, но внезапно бес взвился чуть не до потолка:

– Знаю! В натуре знаю!

Он выскочил из кабинета и топот его копыт по гранитному полу быстро затих.

– Идите уж, – махнул рукой Кощей. – Работнички…

Аристофан вернулся под вечер и не один. Он вломился в Канцелярию счастливый и гордый, заталкивая впереди себя какого-то маленького лысого мужичка в длинных жёлтых одеждах.

– Монаха с Тибета приволок? – я опустился на лавку.

– В натуре, босс! – закивал бес. – Братан Санёк!

– Сан Ян Линь, – представился монах, расплылся в улыбке и начал мелко кланяться.

– Добро пожаловать, – ошарашенно протянул я. – Ну, Аристофан ты и кадр… А вы, брат… м-м-м… Саня, проходите, располагайтесь.

Мужичок опять стал кланяться, не переставая улыбаться и что-то залопотал совершенно непонятное.

– Во, блин, – я повернулся к бесу. – Он что, по-нашему не говорит? И какой толк с него?

– Не вопрос, босс, – гордо подбоченился Аристофан. – Я всё реально продумал!

– Мыслитель рогатый, – хихикнула Маша из-за миски с блинами.

– Без базара, – кивнул ей бес, а потом снова повернулся ко мне. – Босс, ты помнишь, когда Иван Палыч из своей Франции к нам попал, он тоже ни в зуб ногой был в нашем языке?

– О! Верно! Молодец, Аристофан! Тащите живо Саню к царю-батюшке, пусть он его колданёт на предмет обучения русскому языку!

Брат Саня, как только заговорил с нами по-человечески, объяснил, что с радостью согласен перевести древнее кулинарное пособие, если потом мы вернём его и книгу обратно в монастырь.

– Да мы тебе, родимый, ещё и деньжат на дорожку отсыплем, – облегчённо заявил дед.

– И самогону нальём, – побожился Аристофан.

Вот так мы и нашли подарок Иван Палычу. Трактат этот только в бамбуковом виде был огромный, а брошюрка, которую я набрал и сверстал, а потом и распечатал, была довольно жиденькая, но Аристофан заверил, что сделает для неё красивый, а главное – толстый переплёт и мы успокоились.

Вот только набивать текст на компе оказалось очень сложно. Половину времени я ржал, а половину захлёбывался слюнками.

***

Утром Иван Палыч официально пригласил к себе на завтрак мужской состав Канцелярии. Отказываться дураков не было, да и любопытно.

Шеф-повар был смущён всё то время, пока кормил нас завтраком, ухаживал за нами, менял блюда, наливал чай и кофе, а когда мы осоловело откинулись на стульях, тупо высматривая самые вкусные, но обязательно крохотные кусочки, Иван Палыч созрел:

– Господа мои! Друзья… – он опять замялся.

– Наливай, Палыч, – подбодрил его дед. – Доставай свой тридцатилетний и рассказывай.

– Друзья, – снова начал наш гостеприимный хозяин, – я не хочу никого обидеть…

– Правильно, братан, – одобрил Аристофан. – А самогон у тебя на кухне не завалялся?

– Всё дело в свадьбе, – наконец-то решился Иван Палыч. – Точнее – в обряде свадьбы. Ещё точнее – в общепринятом обычае наличии у жениха дружка.

– Ага, уже ближе к делу, – Михалыч протянул пустой стакан, намекающе поглядывая на пузатую бутылку тёмного стекла.

– Эх! – вдруг махнул рукой шеф-повар, налил стакан, залпом выпил и его передёрнуло.

Дед завистливо причмокнул:

– Вот это – по-нашему!

– Друзья мои! Я никого не хочу обидеть и не знаю, кого из вас выбрать на роль дружка! Всё.

– Я вам помогу, Иван Палыч, – хмыкнул я. – Терпеть ненавижу официальные мероприятия, а уж самому в них участвовать… Короче, если вы не против, я самоустраняюсь.

– Да и мне, Палыч, – вздохнул дед, – за мудростью лет, несолидно как-то шутом круги выписывать рядом с вами молодыми. Другое дело – коньячку хлебнуть… Ага, спасибо.

– Братан! – стукнул себя кулаком в грудь Аристофан. – Ты же знаешь, как я тебя конкретно уважаю. Но ты же потом тайком венчаться в церкви собирался, а мне туда хода нет.

– Ну и нет проблемы, – дед аккуратно поставил стакан на стол. – Будет у нас Калымдай един в двух лицах: и дружок женишка и свадебный енерал.

Калымдай развёл руками:

– И без нас с вами, Иван Павлович, всё решили.

– Спасибо, друзья! – шеф-повар даже прослезился. – Я всегда верил в вас.

– Доверчивый ты, – покачал головой дед. – Наливай тогда.

Мы помогли деду добраться до Канцелярии, но когда Аристофан собирался уже удрать, я остановил его:

– Погоди, разговор есть.

– Не нравится мне что-то, босс, такое начало.

– Чуйка у тебя хорошо развита, – согласился я. – Про полицию городскую тема есть.

– Там реально всё в порядке, босс, отвечаю!

– Да ну?

– Так его, внучек! – поднял дед голову со стола и снова уронил.

– Смотри босс, – начал доклад Аристофан. – Дежурная часть и гарнизон располагаются на Рыночной площади рядом с пожаркой. Ближе к окраинам мы реально по участку с каждой из четырёх сторон поставили и ещё один на Центральной площади. Дежурство наладили, пацаны ходят тройками по своей территории, постоянно меняя маршрут. Ну, типа, чтобы ворюга какой беспредельщик, не догадался, где они сейчас идут. В патруле реально один бес, типа за командира и два скелета с саблями и верёвками. Всё путём, босс. Пацаны конкретно всю шушеру поприжали, сейчас больше с пьянью всякой борются, ну или когда бабы на базаре подерутся, разнимают и штрафуют.

– Молодцы. Просто ангелы во плоти. А как ты своих ангелочков на службу набираешь?

– Сейчас конкретно не понял, босс.

– Ладно, я тебе без дальних подходов скажу. Дошли до меня сведения, что ты конкурс устраиваешь для соискателей вакантных мест.

– Типа для тех, кто в полицию просится?

– Угу. И что берёшь тех, кто взятку тебе сунет. Что скажешь?

– А что не так, босс? – удивился Аристофан. – Тебе всё правильно рассказали.

– Твою ж дивизию. И ты считаешь это нормальным?

– Босс, а босс, – как-то тоскливо протянул бес, – ты по-простому скажи, а? Где я накосячил?

– Не, ну нормально?! – возмутился я. – За свои служебные обязанности ты деньги с народа тащишь и себе в карман кладёшь, да ещё и считаешь это нормальным?!

– Какая падла тебе это сказала, босс?! – взревел Аристофан. – Найду – прирежу!

– Но-но! Ты мне это завязывай! Сам полицию курируешь и сам же законы нарушаешь?

– Федька, ты не прав, – дед сложил руки на столе и положил на них голову боком, чтобы видеть меня. – А Аристофан – прав.

– Да памятуя твой бандитский опыт, деда, – раздражённо сказал я, – не удивляюсь, что ты нашего беса защищаешь!

– Обижаешь, внучек, – пустил скупую слезу дед.

– В натуре, Михалыч, – поддержал его бес.

– Уволю я вас, – устало вздохнул я.

– За что?

– За взяточничество.

– Так ты же первый начал, внучек! – возмутился дед.

– Я?!

– В натуре, босс.

– Да вы чего несёте?! Когда это я взятки брал?!

– Во даёт! – хихикнул Михалыч. – А кто Сократова племянника в полицию продвинул, а за то велел магарыч в Канцелярию отнести?

– Вообще-то, ты, дед, – резонно ответил я.

– Но ты-то там присутствовал, внучек и головой эдак согласно кивал.

– Это – другое дело! – возмутился я. – Ну ты сравнил, дед! Я же не для себя, а для всех нас старался, для Канцелярии! А Аристофан…

– А что Аристофан? – хмыкнул дед, а бес задрал пятачок к потолку.

– А Аристофан себе в карм… О? – я повнимательнее взглянул на собеседников. – Тоже в пользу Канцелярии?

– До копеечки! – подтвердил Михалыч.

– Я пойду, босс? – бес обиженно поднялся, не глядя на меня. – Дел у меня реально много ещё. Посты проверить, проконтролировать, как отчёты пишут. Опять же с кандидатами на ответственную должность городского патрульного типа собеседование провести…

– Аристофан… – я поднялся. – Извини, дружище. Накинулся на тебя не разобравшись. С меня бутылка.

– Уважительный внучек, – всхлипнул дед. – Умеет свои ошибки признавать. И мне бутылку, как невинно пострадавшему в ваших разборках.

– И тебе, дед, – засмеялся я, потом подошёл к ещё обиженному бесу и протянул руку: – Извини, Аристофан. Мир?

– Если только бутылка литровая будет, босс, – пробурчал бес и крепко пожал мою ладонь, а потом хихикнул: – Так, что, больше не брать презентов в пользу Канцелярии?

– Вот как дам по рогам! – облегчённо засмеялся я. – Брать, конечно. Деньги в Канцелярию на дело идут. Мы же потом или в бухгалтерию их сдаём или на дело тратим. Не на себя же, не пропиваем же, правда, деда?

– Конечно, внучек, конечно, – поспешно ответил Михалыч и отвёл взгляд.

– Ну, вот и ладно… Аристофан, погоди, я с тобой пойду. Никак с Иваном Битюгом не встречусь.

***

– Слушай, Аристофан, – сказал я, уворачиваясь от бревна, которое тащили два мужика, – а ты же у нас на добровольных началах, получается, работаешь. Я про твоё шефство над полицией. Давай тебе какой-нибудь чин важный и красивый придумаем?

– Не надо, босс, – бес сплюнул в пыль Центральной площади, – я и пожарным просто так помогаю, типа по приколу. Ты же тоже к Ваньке-губернатору бегаешь просто так.

– Ну, да вообще-то… – задумался я, но мои размышления были прерваны моим старым знакомцем – белобрысым Пашкой, кинувшимся мне в ноги.

– Эй! Осторожней! – заорал я. – Чуть не споткнулся, блин!

– Прости, барин! – завопил Пашка, обхватывая руками мои колени. – Окажи милость, Христом богом прошу! Хочешь – башку мою непутёвую сруби, а только выслушай, батюшка!

– Ну? Только отпусти меня сначала. Что за манеры такие? Не зря, похоже, Гюнтер к тебе клеился, почувствовал в тебе нечто эдакое…

– Тьфу! – Пашка разжал руки, но с колен не встал. – Возьми меня к себе, барин!

– Куда это к себе?

Парень настороженно оглянулся, а потом заговорщицки прошептал:

– В бандиты!

– Что?! – я повернулся к Аристофану: – Ты что-нибудь понимаешь?

– Понимаю, босс, – проворчал бес. – Наслушался реально идиотов и решил жизни сладкой опробовать.

– Ага! – расплылся в широкой улыбке Пашка. – Сладкой!

– Иди ты знаешь куда?! – начал было я, но меня перебил Аристофан:

– Погоди, босс. Люди-то мне и правда нужны. Сам знаешь – каждый день одного-двух бойцов недосчитаемся. То на плахе конкретно голову сложат, то с чужими пацанами на стрелке убьются. Люди нам нужны.

Я недоумённо глянул на беса, а тот украдкой подмигнул мне. А, ясно, ну давай, резвись.

– Ты, братан, встань, – Аристофан поднял парня. – Мы в натуре никому не кланяемся. Кроме босса и царя, конечно.

Пашка часто закивал головой, восторженно глядя на беса.

– Попасть в мой отряд – честь великая, – важно продолжил Аристофан. – Это ещё заслужить надо, показать себя, понимаешь?

– Что скажешь – всё сделаю, командир! – горячо заверил его Пашка и старательно проговорил: – В натуре!

– Хороший боец может получиться, а, босс? – бес похлопал Пашку по плечу. – Первую проверку пройдёшь и пацанам тебя покажу, пусть решают, нужен им такой новый брат или нет.

– Говори, командир!

– Мать-то у тебя есть?

– В деревне осталась, – кивнул Пашка. – С батей и тремя сестричками.

– Зарежешь всех, – меланхолично бросил Аристофан.

– Что?!

– Глуховат, что ли? – недовольно повернулся ко мне бес и повысил голос: – Говорю – зарежешь мать с отцом и сёстрами, тогда приходи, новое испытание дам.

– Как это – мать с отцом?.. – ошарашенно протянул парень.

– Да как хочешь, – отмахнулся бес. – Зарежь, заруби, в колодце утопи. Нам без разницы.

– Так енто же мать с отцом…

– Нет у тебя больше матери с отцом, – нравоучительно заявил Аристофан, – а есть только боевой отряд, братья по оружию и геройский командир.

– А-ва-а-а… – только и протянул Пашка.

Аристофан подмигнул ему, наклонился поближе и тихо произнёс:

– Всё правильно сделаешь – научу кровь людскую пить. Тебе понравится.

– Я… – вякнул Пашка, – я… я подумаю!

И рванул от нас серым зайчиком, петляя в толпе.

– Вот идиот, – вздохнул Аристофан. – Зря ты смеёшься, босс. Вот из-за таких дураков у нас большие проблемы случаются. Наслушаются сказок от приятелей и сами начинают беспредельничать… Надо пацанам в дежурке сказать, чтобы на контроль его взяли.

– Ладно, – отсмеялся я, – я в губернаторскую.

Иван наконец-то был на месте. Он поднялся из-за своего стола, увидев меня и поклонился.

– Завязывай, Иван Давыдыч, – попросил я и протянул ему руку. – Замотался?

– Ужас просто, батюшка, – вздохнул он. – Ни поесть, ни выпить, ни поспать.

– Работа у нас такая, – кивнул я. – Зато результаты какие! А?! Молодец ты, Иван, не ошибся я в тебе.

– А можно молодцу скелетов на постройку стены ещё подкинуть? – прищурился Губернатор.

– У Калымдая просил?

– Да неловко как-то… Цельный енерал, а я пойду его по таким мелочам тревожить…

– Ну, Иван… Ну я же тебе тысячу раз уже объяснял. Все свои мы тут не взирая на чины и звания. Сам стесняешься, вон, секретаршу свою зашли или просто напиши докладную записку.

– Не привык ещё, Фёдор Васильевич, не ругайся, а?

– Буду ругаться! – засмеялся я. – Пока самостоятельно работать не начнёшь. Ну, что у нас хорошего?

– Про стену ты уже знаешь, – кивнул Иван. – Церковь строим, школу, пристань заложили…

– Уже?! – перебил я. – Молодцы!

– И дорогу расчищать и выравнивать от реки начали. Только…

– Что?

– Как всегда – людей не хватает. И с деньгами путаница такая…

– С деньгами это я тебе помогу. Чуть-чуть подожди, разберёмся с твоей путаницей.

– Хорошо бы, батюшка, – вздохнул Иван.

– Полиция, пожарные, кабаки, гостиницы, новые поселенцы? – перечислил я основные направления нашей деятельности.

– Всё хорошо, – снова вздохнул он.

– А чего ты тогда вздыхаешь всё время?

– Зашиваюсь я, – махнул он обречённо рукой. – Взвалил на себя тяжесть непомерную и тащу, аж поджилки трясутся. Не потяну я всё, батюшка, не гневайся. Так и рухну скоро где-нибудь под забором.

– Ну Иван Давыдыч, ну входи ты уже наконец в роль городского головы! Ты – хозяин города, понимаешь? А раз понимаешь, так и хозяйничай! Ну чего ты один всё на себе прёшь? Найми помощников, зря что ли такую домину отгрохали? Одного смотрящим за строительством поставь, другого – за поселенцев, третьего… Да что я объясняю? Тебе самому виднее, где и сколько тебе помощников надо!

– А можно так? – недоверчиво протянул он.

– Уволю. Уволю на фиг и расстрелять велю на Центральной площади! Ну Иван Давыдыч! Хозяин ты тут, хо-зя-ин!

– Кощей у нас тут хозяин – просунулась голова Аристофана в дверь. – Босс, а, босс… А ты ещё занят? Дело есть.

И он заговорщицки подмигнул и ухмыльнулся.