Цитаты из книги «Безумная Евдокия»

«Мы с Надюшей боролись против «безумной Евдокии» за право строить… или, как говорится, формировать Олин характер, – размышлял я. – Мы победили. И эта победа стоила Наденьке жизни. Или здоровья. «Безумная Евдокия»… Она приглашала на те знаменитые встречи не только героев, а и диспетчеров с поварами. Зачем? Наверно, хотела объяснить нашей дочери и ее одноклассникам, что, если они будут честными и порядочными людьми, просто честными и порядочными, они тоже будут иметь право на внимание к себе. И на память». Детали… Только с их помощью я мог воссоздать картину. И они выплывали из прошлого мне навстречу.

– Мои ученики не стали знаменитостями, – задумчиво, замедлив нашу дуэль, сказала Евдокия Савельевна. – Но и злодеев среди них нет. Ни одного… Они не предавали меня и моих надежд. А насчет дарований? У них есть талант человечности. Разве вы не заметили?

Мы с Надюшей были очень довольны, что Оля еще ни в кого пока не влюблялась. И объясняли это ее нравственной цельностью. «А может, ее любви хватало… лишь на себя? – подумал я.

– Ей было некогда вникнуть. Недосуг! Как недосуг было, – она понизила голос, – заметить любовь Бори Антохина. – Любовь? – Разве вы не видели, сколько у него Олиных снимков? Меня он почему-то не фотографирует.

Сама Люся ни в чем не винила отца. И в чем же его винить? Полюбил… И пожертвовал своей любовью ради больной женщины. Это легко?

Я с удивлением смотрел на Евдокию Савельевну. Она говорила о любви так, словно сама была когда-то ранена ею. Обвислые поля шляпы то касались земли, то волочились по ней. Но она этого не замечала.

– Вы думаете, Оля нарочно?.. – Она просто решила, что любовь отбирает у людей гордость и самолюбие. Ведь Люся любила ее.

– Если бы мы не приехали утром, не подняли шума, ваша жена была бы здорова. Выходит, я во всем виновата. Она произнесла это грустно и убежденно. Без расчета на то, что я стану ей возражать. И все же… Хотя родителям всегда хочется переложить вину детей на чьи-нибудь или свои собственные плечи, я не посмел согласиться: – Как же вы могли не приехать? Она не ответила: широкие, обвислые поля шляпы как бы ограждали ее от того, с чем она в данный момент была не согласна. – И выходит, что «безумной Евдокией» Оля прозвала меня не зря.

– Сейчас Митя с Борей поедут туда – и все выяснится. Вы ведь знаете, Митя во время войны решил более сложную задачу! В ее голосе мне все явственней чудились интонации врача, убеждающего безнадежно больного, что вот сегодня он «выглядит молодцом».

Я удрал… с воспалением легких. А что было делать? Она бы не пустила меня. Сказала бы: «Сама отвезу!» Я матерей раньше не понимал. Пока сам отцом не заделался.