Глава 1

Несколькими неделями ранее

Я зависла, не сразу услышав, что мне рассказывает трехлетняя Танечка. Белокурый ангелок с двумя косичками, которому я приходилась тетей, увлеченно вещала о том, как прошел ее день, и как она рада, что я пришла забрать ее из детского садика. А сменять на посту мою старшую сестру мне пришлось из-за задержки последней на работе. Конец квартала, отчетные периоды, и бухгалтерия стоит на ушах. Разумеется, я вызвалась в ряды помощниц, семья как-никак, а у меня свободные вечера, не переломлюсь, если лишние пару часов в день посвящу родным, покатавшись по городу.

Вот только никак не ожидала, что именно в детском саду найду идеал.

Причиной моей невнимательности к словам племянницы и полной прострации, выбившей почву из-под ног, явился Он. Высокий брюнет с белозубой улыбкой.

Охренительно сексуальная щетина, пленившая подбородок с ямочкой, пространство над чувственными губами, и уходящая дальше, к высоким скулам. Голубые глаза в обрамлении черных ресниц, которым может позавидовать любая девушка. Модная стрижка, да едва уловимый запах парфюма, от которого подгибались коленки. Это Божество, что спустилось не иначе, как с голливудских экранов или билбордов, присел на корточки, поправляя смешную шапку на голове у маленькой девчушки, которая хныкала, не давая застегнуть ей курточку.

– Тань… а ты знаешь, этот дядя, что помогает девочке с темными волосами – ее папа?

Танюша выглянула из-за меня и помахала рукой малышке.

– Соня, это твой папа?

Браво, Ася! Нашла, у кого спрашивать.

Однако брюнет повернулся одновременно с гордым «Да» от Сонечки.

Улыбнулась мужчине.

– Добрый вечер.

– Добрый-добрый.

Мать моя! Какой голос!

Кажется, я потекла от одного тембра.

Ты настоящий, чудо мужчина?

Словно моя ожившая сексуальная фантазия. Где это мне так повезло, что сегодня звезды сошлись для знакомства с эталоном мужественности?

– А Вы… ведь не мама Танюши? Я помню, ее забирала другая девушка.

Еще и с памятью на лица.

– Я – Ася. Тетя.

– Марк. Папа.

Хмыкнула.

Как лаконично. Да и понятно после детских подсказок.

– А мы пойдем на горку?.. Пожалуйста! – Танюша начала канючить.

– Я тоже на горку хочу-у-у! – присоединилась к стенаниям Сонечка, за что я ее готова была расцеловать.

Да-да, солнце! Продолжай! Против женских слез не выдержит ни одно мужское сердце.

И не прогадала. Марк вздохнул, взглянул на наручные часы, и обреченно кивнул.

– Хорошо. Но недолго!

– Ура! – девчонки побежали наперегонки из группы, а я… застыла, глядя, как медленно, но верно наступает голубоглазый красавчик.

– Вы ведь не против? Если Соня чего-то захочет, ее за уши не оттащить. А в компании, как понимаю, всем детям тяжело сказать: «Нет, пора домой».

– Ну что Вы! Я только «за». Прогулки на свежем воздухе лишь на пользу. – Помедлила. – И ко мне на «ты» можно.

– Тогда и ко мне обращайся также. – Легко пошел на уступку Апполон. Или Люцифер?

Соблазнительный падший ангел. М-м-м…

Мысленно скрестила пальчики, да сделала себе пометку подарить любимой сестре хорошее вино. За сводничество! Пусть незапланированное, но такое удачное.

Мы вышли на крыльцо, глядя, как дети спускаются с лестницы, да бегут на площадку к любимым развлечениям.

– Иногда мне кажется, что я ращу Маугли. Будь у Сони выбор, она бы жила на улице, валялась в снегу, и лепила снеговиков.

– Ну… с нашей погодой зима не всегда щедра на снег. Вместо снеговиков чаще получаются грязевики.

Марк фыркнул.

– Верное замечание.

Мы наблюдали, как девочки, цепляясь за деревянные поручни, забирались по маленьким ступеньками, да с визгом скатывались с миниатюрной горки друг за другом.

– Как мало детям нужно для счастья, – невольно растянула губы в улыбке.

– Да. Иногда жалею, что повзрослел. Сейчас с удовольствием тоже лепил бы снеговика, а не думал над квартальным отчетом.

– Работа в бухгалтерии?

– Не совсем. В органах. Делаю сводку по раскрытым/закрытым делам минувших месяцев.

– Оу! Значит, полицейский?..

– Майор Ольховский, – приставил руку к виску Марк, вытягиваясь смирно.

– Майор, – протянула, уже мысленно раздевая наделенного властью. – Твоей жене повезло. Такая замечательная дочь, да и муж, с которым не страшно идти поздней ночью.

– Я не женат.

Господи, ну точно я что-то сделала хорошо! Подарок-то какой!

– А… – не знала, как тактичнее обозначить вопрос, но Марк помог.

– Я был женат. Но развелся. Жена посчитала, что Соне будет лучше со мной, а сама укатила с новым мужем за бугор.

Вот же дрянь!

Да как в здравом уме можно оставить такой экземпляр? Да еще и дочь?!

– Прости, но у меня нет печатных эпитетов, чтобы охарактеризовать твою бывшую.

Марк дернул уголком рта.

– Я оставил обиды в прошлом.

– Кто прошлое помянет, тому глаз вон?

Он прищурился, рассматривая меня внимательнее.

– Да. Что-то вроде. А ты… всегда помогаешь сестре? Как же парень, не ждет дома?

О-о-о! Значит, заинтересовался?

Кокетливо взмахнула ресницами.

– А нет никакого парня. И мужа. Свободна, как птица в небе. С моей учебой заводить долгосрочные отношения не получается.

– Ты еще учишься?

– В аспирантуре. В меде.

– Неожиданно. Значит, ты медик?

– Хирург, если быть точной.

Марк округлил глаза.

– Да-да, знаю, что моя внешность не совсем совпадает с выбранной профессией. Мне бы скорее в менеджеры идти или секретарши. А я… пошла по зову сердца.

– Кромсать людей?

– Сшивать. Лечить. Помогать менять внешность. Я – пластический хирург.

– Вау. – Ольховский еще раз прошелся по мне оценивающим взглядом. – В первый раз общаюсь с пластическим хирургом.

– Ну, точнее, почти что квалифицированный пластический хирург. Впереди последний семестр и защита диссертации.

– Поправь меня, если не прав. Аспирантура предполагает, что ты пошла на кандидата наук?..

Очаровательно улыбнулась, поправляя куртку.

– Ну да. Кандидат медицинских наук. Звягина Ася Николаевна.

– Значит, предпочтение все же в образовательной сфере? Будешь просвещать юные умы?

– Я думала об ординатуре. Но да, мне ближе профессорская работа. Теперь главное защитить кандидатскую.

– Учительница и медсестра в одном флаконе, – Марк потер подбородок, хитро улыбаясь.

Не стала его поправлять, что сестринское дело, вообще-то совершенно другое направление. Потому что ход его мыслей мне определенно нравился.

– И белый халат имеется. И очки. – Серьезно кивнула, после чего не выдержала, и подмигнула ему.

Хотела развить тему, но позвонил телефон. Это Катя решила поинтересоваться, забрала ли я ее чадо.

– Да, Кать, мы с Танюшей гуляем на площадке. Да, хорошо. Поняла.

Повесила трубку, разрываясь от желания продлить прогулку, но понимала, что если Екатерина уже едет в сторону дома, мне нужно успеть довести Танечку, да, как добропорядочной сестре, сварганить что-то уставшей и замотавшейся старшенькой.

– Кажется, нам пора. – Грустно посмотрела в сторону веселящихся деток.

– И мы поймем. – Марк поднял руку, подзывая к себе дочь. – Сонюш, солнце, давай ко мне! Таня с тетей Асей уходят.

– Мы уже уходим?! – Танюша состроила моську.

– Звонила мама, сказала, что едет домой. А нам ведь нужно сделать ей приятное, и приготовить ужин. Что скажешь?

– Нужно…

– Значит, пора выдвигаться к дому.

Девочка обняла подругу, и послушно подошла ко мне, хватаясь за протянутую ладонь.

– Было приятно познакомиться, Марк.

– Взаимно, Ася.

***

– Ка-а-ать! А ты чего не рассказывала про майора из вашего сада?

Сестра, только уложившая малышку спать, да вернувшаяся на кухню, закатила глаза.

– О! И ты туда же.

– Не поняла.

– Даже не мечтай, Ась. Наши мамочки с ног сбились, желая привлечь его внимание. Этот Ольховский неуловимый, как ветер. Проскальзывает сквозь пальцы даже у самых настойчивых. Помнишь, я тебе рассказывала про маму Олежки? Тамару Васильевну?

– Ну?

– Так она каждый раз за сыном приходила в чулках и юбке-карандаш, что ой-ах, якобы случайно задиралась, стоило лишь этой пергидрольной блондинке с накаченными губами присесть или наклониться, чтобы задницей быть кверху, да прямохонько на линии взгляда майора.

– А он?..

– Ноль эмоций. Причем взгляд возьми, да задержи. Но никаких комментариев, и, тем более, приглашений на свидание, не поступало.

– Так чего бы мужику, тем более здоровому, не полюбоваться тем, что ему, считай, на блюдечке с голубой каемочкой преподносят?

– Тоже верно. – Хмыкнула Катюша. – Но, говорю тебе, зайка, этот волк нам не по зубам.

– Нам? – изогнула бровь.

– Грешна, каюсь! Тоже был период, когда засматривалась на холостяка. Но он прошел. Ты же знаешь, у меня отношения с Володей.

– Который мог бы почаще приезжать.

– У него контракт. И по нему невозможно бросить службу, не завершив прописанное в договоре.

– Да знаю я. Но вам же с Танюшей папа здесь нужен.

– И деньги зарабатывать тоже нужно, – назидательно изрекла сестра и тяжко вздохнула. – Мои бухгалтерские замашки пока не вывели до главбуха. Вот окажусь в кресле начальницы, тогда и оклад сразу станет приятным. И смогу поманить Володю поближе, чтобы здесь искал себе место, а не горбатился у черта на рогах.

– Ладно, с Володей. Ты давай про майора расскажи. Что знаешь? Почему воротит нос от мамочек?

– Ну… как я поняла, после расставания с женой решил не пускаться в серьезные отношения. Видимо, обидела она его.

– Конечно, обидела! Бросила такого мужика! Да и с ребенком! Вообще не понимаю, что в голове у мамы Сонечки творилось.

– Что-что, беременность очередная. Она же укатила с новым мужем не просто так, а уже в положении. А бойфренд, видать, настоял, что на новом месте нужно будет с нуля начинать, и чужие дети ему не удобны.

Я закатила глаза. Типично мужское поведение. Которое я не одобряла.

– Допустим. Ольховского обидела бывшая. Но заводить интрижки-то никто ему не мешает…

– О, так ты нацелилась ему в любовницы?

– Кать. Ну ты же видела Его! Да я рядом готова быть разве что не в роли вешалки. Лишь бы поддерживать его одежду. Желательно, наблюдая, как он от нее избавляется.

Сестра прыснула.

– Главное ему об этом не говори. Мне кажется, такой мужчина, как майор, любит, чтобы девушки ценили себя. И преподносили себя соответствующе.

– Вроде бы ему понравилось, как я себя представила. Даже пошутил относительно стереотипов.

– Каких, можно узнать?

Хитро улыбнулась, поправляя воображаемые очки.

– Ну как?.. Я же преподавать собираюсь… у медиков.

– Учительница? Ты сказала ему, что ты – преподаешь?

– Я сказала, как есть. Что заканчиваю аспирантуру.

– Но ты же не до конца решила, будешь стоять на кафедре, или все-таки пойдешь вставлять импланты. Первое образование-то тебе позволяет удариться в практику.

– Это я решила не упоминать.

Катерина прищурилась.

– Ты решила взяться за него, да?..

Я пожала плечами, прикусив ноготь.

– А почему, собственно, отказывать себе в удовольствии?

– Марк Ольховский – орешек стойкий. Не пугает?

– Так и я не пальцем деланная.

– И как ты собираешься его соблазнять?

– Ну… во-первых, стать отличной тетей для Танечки. И почаще забирать ее из сада.

– Это ты скорее хорошей сестрой заделаться решила. Параллельно желая показать свою нескромную натуру.

– Как печатно! – показала ей язык. – Так что скажешь, нужна помощь в заборе малышки из детского учреждения?..

– Думаешь, я упущу возможность не делать крюк по пути домой? Нужна! Вот только не возьму в толк, что тебе будет от парочки мимолетных встреч. Ольховский-то тоже будет домой спешить после работы.

– Это уже мои проблемы. Главное – начать. И выработать у него привычку видеть меня.

Катя потянулась к нарезанной моркови, начав хрумкать лакомством Танечки.

– Ну, если ты уже все решила… Начнем завтра?

– Нет. Через два дня. Не хочу быть легкодоступной.

Катя приподняла брови.

– Оу. А у тебя тактика.

– К тому же… надо узнать, во сколько господин Ольховский освобождается с работы и приходит за дочкой.

– Вот, откуда ноги растут… И как ты собираешься это вычислить?

– Подарить Танечке часы, разумеется. И попросить проследить, во сколько ее подружка Соня уходит.

– Хитрая лиса!