Глава 3. На память

Папа остановился прямо напротив дома Вадима.

Перед этим, правда, мне пришлось десять минут объяснять, где он находится. Но в итоге папа понял мою кривую-косую речь и высадил меня там, где нужно.

Быстро попрощавшись с родителями, я выскочила из машины и наконец-то дала волю чувствам.

Ждала маму. А дождалась?

Около минуты я стояла у подъезда Вадима, приходя в себя. Как-то это будет совсем некрасиво, с порога же сообщать всем своим видом о произошедших в семье проблемах. Или нет: не проблемах, но крупных преобразованиях. У человека – праздник. А тут я.

У нас дома сегодня тоже будет праздник, но…

Мне просто надо было привыкнуть. Смириться?.. Мне уже тринадцать, и смириться будет сложно. Может, лет десять назад я и мечтала о брате или сестре. Но какой тут уже брат или сестра? Мне самой через пять лет должно исполниться восемнадцать, а тут…

Мелкое и пищащее.

Надеюсь, все-таки чудо.

Вот у Катьки, например, была старшая сестра. И Катя вечно на нее жаловалась, потому что от сестры ей прилетало. А у другой моей одноклассницы, Маши, росло два младших брата. И она как-то обмолвилась, что в школу приходит, чтобы от них отдыхать.

Но это – они, а это – я.

К тому же, мама так счастлива. И папа. Интересно, когда он обо всем узнал? На пару минут раньше меня – или на пару дней? А, может, недели на три, перед тем, как мама отправилась в санаторий? Может, и в санаторий мама отправилась именно поэтому?..

Я сделала глубокий вдох и шагнула в подъезд, скрывшись в его приятном полумраке от полуденного солнца.

Чуть больше половины первого. Гости наверняка уже приступили к торту.

Да и у нас, сегодня, может, тоже будет торт.

Я еле не промахнулась с дверью в квартиру. Прошла пару ступеней лишнего лестничного пролета. Ещё раз напомнила себе о том, что сейчас у меня кое-какие другие цели. Вернулась – и позвонила, нажав на лакированную черную кнопку.

По ту сторону прозвучала птичья трель. Кажется, все же ласточки.

А у нас дома звонком служило кваканье лягушки. Семь лет назад мне это казалось очень забавным. Интересно, а новому члену нашей семьи понравится невидимая квакунья, что напоминает о себе каждый раз, когда кто-то приходит к нам в гости?

Распахнулась дверь. По ту сторону стоял Вадим: такой серьезный, будто бы действительно повзрослевший на год. Наконец-то ставший моим ровесником, точно. На нем была белая рубашка поло и темные джинсы. А ещё Вадим наконец-то причесал волосы: они волнами свисали около его лица, наполовину прикрывая уши.

– Привет, – произнес он. – Заходи.

Я несмело заглянула внутрь и перешагнула порог.

Меня встретила звенящая тишина. Никаких разговоров, никакого смеха. Никакой жизни. Я досадливо поморщилась и спросила:

– Я совсем поздно, да? Прости…

– О, нет, – отмахнулся Вадим. – Ты как раз вовремя.

– Почему тогда все молчат?

– Почему же молчат? – он хмыкнул. – Я говорю и ты. И этого достаточно.

– Лена, здравствуй, – из коридора выглянула Анна Алексеевна. После той нашей злополучной прогулки, когда у Вадима чуть не угнали велосипед, а потом он поранился, больше у него в гостях я не была и его маму не видела. Но она оставалась все той же: собранной и элегантной. Только на этот раз на Анне Алексеевне было бордовое платье, а светлые волосы она собрала в пучок на голове. – Разувайся и проходи в кухню. Мы тебя ждем.

– Здравствуйте, – отозвалась я. – А…

Но мама Вадима уже исчезла, и тогда мне пришлось мучить самого Вадима:

– Все гости сидят на кухне?

– Платье у тебя красивое, – ответил он невпопад.

– Возможно, но… Все-таки это не ответ на мой вопрос.

Наши взгляды пересеклись, и уже через пару секунд я, смутившись, опустила глаза.

Сняла рюкзак, скинула балетки. Вадим все это время стоял рядом и наблюдал за мной, что, признаюсь, изрядно меня нервировало. Я всегда чувствую себя неуютно под чужими взглядами. А под взглядом того, кто был мне неравнодушен, волновалась в два раза больше.

Если бы кто-то спросил у меня, как я отношусь к Вадиму, я бы, ни секунды не колеблясь, ответила, что отношусь к нему неравнодушно. По крайней мере.

Когда я подхватила рюкзак и вновь взглянула на Вадима, он все-таки произнес:

– Больше нет гостей.

– Правда? – удивилась я.

Вадим довольно кивнул:

– Ты же знаешь, что я тут недолго. И ещё не успел ни с кем путем познакомиться, кроме тебя. Поэтому и приглашать мне больше некого.

– Прости, – я покраснела. – Я привыкла, что дни рождения всегда отмечаются в крупных компаниях…

– И я привык, – Вадим кивнул.

– …Но откуда взяться крупной компании, если ты у нас новенький? – я тоже растянула губы в улыбке. – Но ничего. Следующий твой день рождения мы отметим с размахом!

– До него ещё целый год, – Вадим рассмеялся, потом взглянул на рюкзак, который я держала в руках. – Можешь его оставить в моей комнате.

– Ага, а в прошлый раз я так до нее и не добралась.

– Вот и доберешься. Мам! Мы скоро будем.

И, вместо того чтобы пройти дальше по коридорчику, Вадим подошел к двери, расположенной прямо напротив входной, и наклонил вниз серебряную ручку. Дверь распахнулась, и мы вошли внутрь.

А вот здесь жизнь действительно чувствовалась. Это была комната нормального подростка, уже тринадцатилетнего, заваленная различными вещами первой необходимости: листами бумаги, фломастерами, свернутой в тубус картой, насосом для шин, канцелярскими принадлежностями. А ещё здесь были обои с изображением космоса: яркими планетами, звездами и туманностями на темно-синем фоне.

– Обои красивые, – заметила я.

– Сам выбирал. Первыми клеили, как только въехали.

– Но то, что я хочу тебе подарить, будет не слишком с ними сочетаться, – начала я, искоса посмотрев на него, чтобы уже через секунду вновь обратить внимание на карту. – Зато это неплохо будет сочетаться с ней. С картой.

– Лена, – Вадим наклонил голову. – Можно было обойтись и без подарков.

– Да ладно тебе, – улыбнулась я. Положила рюкзак на компьютерный стул, стоящий около стола, за которым пока самого компьютера не было, и вытащила из него подарок, упакованный в яркую бумагу. Молча протянула его Вадиму.

Он подарок принял, а потом спросил:

– И что это?

– Распакуй и узнаешь.

– Прямо сейчас?

Я пожала плечами. Честно не знала, хочу ли я, чтобы Вадим увидел содержимое подарка при мне. Конечно, мне было бы интересно взглянуть на его эмоции. Но если подарок Вадиму не понравится? Что тогда? Если в его глазах промелькнет разочарование, оно отразится в моей душе.

Зашуршала бумага, и уже секунд через десять я поняла, что мои худшие ожидания не сбылись.

– Ого! – воскликнул Вадим. – Это компас?

– Это он, – я кивнула.

Вадиму я действительно решила подарить компас в коричневой оправе под дерево, с изящными стрелками и цепью. Когда я увидела его в сувенирном магазине пару дней назад, поняла, что он очень подходит Вадиму. Было в моем приятеле что-то такое… Какая-то поселившаяся внутри чертовщинка. Я не могла представить его будущим бизнесменом или врачом, например. Но я могла представить его лихим моряком, бороздящим моря. Или пиратом. Морским Робин Гудом.

– Лена…

Вадим поднял на меня глаза. Зелено-карие, хитрые глаза.

– Пусть он указывает тебе верный путь и все такое, – заметила я, смущаясь. – Или даже так: пусть твои пути, независимо от того, что ты выберешь, будут верными. А это… просто. На память.

– Даже не знаю, что сказать… – протянул он.

– Все так плохо?

– Наоборот, – Вадим коснулся моей руки, свободной продолжая держать компас. – Слушай, Лена. Когда-нибудь мы вырастем, ведь так?

– Ну, теоретически…

– Вырастем. И тогда… Приглашаю тебя в совместное путешествие.

– Уже? – я рассмеялась. – Какое уж нам путешествие, если мы нормально за лейкой не можем съездить?..

– Ах, насчет этого, – Вадим хитро прищурился. – Если честно, я, когда ты тогда ушла, сразу все понял. Не нужна тебе была никакая лейка, Ленка. И ты все организовала, лишь чтобы провести время со мной.

– Да ладно? – сделала вид, что удивилась, я.

– Да. – Вадим бережно положил компас на стол, а потом шагнул ко мне, стал вдруг совсем-совсем близким и легко обнял меня. Я оторопела, но уже через мгновение он отодвинулся и, глядя в сторону, произнес: – Спасибо тебе, Лен.

– За что? – уточнила я, красная, как рак. Хорошо, что он на меня не смотрел. – За компас? Или ту лейку? Дурацкую…

– За то, что ты есть. И что ты рядом, – произнес Вадим совсем не то, что я надеялась услышать. И сам, кажется, смутился своих слов. Качнул головой, растрепав прическу, и первым вышел из комнаты. Мне ничего не оставалось, кроме как, бросив последний взгляд на окружающую обстановку, пойти следом.

На кухне мы сначала ели бутерброды с помидорами, листами салата и сыром, а после пили чай с нежным, тающим во рту тортом. Что-то рассказывали Вадим и Анна Алексеевна, редко встревала я, не произнося, впрочем, больше пяти слов. Но потом зазвонил телефон, Анна Алексеевна, нахмурившись, покинула кухню, и мы вновь остались вдвоем.

Я, может быть, и хотела бы продолжить тот наш разговор, начавшийся в комнате Вадима, но решила не вспоминать о нем – Вадим тоже перестал выглядеть радостным.

Спросила вместо этого:

– Что случилось?

– Отец звонит, – Вадим вздохнул. – Наверняка он.

Он сделал глоток чая, а потом попытался произнести беспечно:

– А что случилось у тебя? Такие сообщения шлешь странные.

– А, – отмахнулась я. – Мама вернулась. Я думала, что мы ещё немного с ней побудем, но мама сказала, что вместе мы посидим вечером. И сообщила кое-какую новость.

– Какую? – Вадим заглянул мне в глаза.

Я покраснела.

– Не знаю, говорить ли…

– Не доверяешь?

– Что ты! – воскликнула я, пожалуй, даже слишком энергично. – Просто не хочу заботить тебя своими проблемами. Вернее, там не то чтобы проблемы, но…

И я замолчала, не зная, как все объяснить.

– Выдумала тоже. Я, может, сам хочу узнать об этих твоих проблемах, – заметил Вадим. – Или не совсем проблемах.

– Но ведь у тебя день рождения. Ты должен веселиться, а не выслушивать мои какие-то заморочки. Позже, давай?

Вадим нехотя кивнул.

Когда кусочек торта на моем блюдце почти закончился, вернулась Анна Алексеевна. Она молча села на свое место и сделала глоток остывшего чая.

– Что там, мам? – не выдержал Вадим.

Анна Алексеевна взглянула на него и грустно улыбнулась:

– Все в порядке.

– Как обычно? – спросил он. Кажется, понимал куда больше, чем должен был понимать. Больше, чем хотела бы его мама.

– Как обычно, – согласилась она.

Времени было около половины второго. Я пробыла у Вадима час, даже чуть меньше. Для дня рождения это, может быть, и мало. Но для дня рождения мальчишки, с которым ты знакома всего неделю, вполне неплохо. Тем более, если ты единственный гость.

Однако бросать Вадима в тяжелый для него момент мне не хотелось.

Я считала, что это будет некрасиво.

И все решили за меня.

Когда чай в моей кружке закончился, Анна Алексеевна спросила:

– Пойдешь домой, Лена?

– Да, – я кивнула. – Наверное.

Взглянула на Вадима, но он никак не отреагировал – лишь посмотрел на меня в ответ. Тогда я решила все сама. Поднялась, убрала оставшуюся после себя грязную посуду в раковину.

– До свидания, Анна Алексеевна, – произнесла я, не зная, что нужно говорить в такой момент.

– До свидания, Лена, – отозвалась она. – Заходи к нам ещё. В нашем доме ты всегда будешь долгожданной гостей. Правда, Вадим?

Он вдруг подскочил с места и подошел ко мне.

Я несмело кивнула и пошла в прихожую. Теперь следом за мной шел Вадим. А потом исчез за дверью своей комнаты.

Ну и ладно, решила я.

Может быть, он шел и не за мной вовсе. А туда, куда тянула Вадима душа. И тогда я решила, что душа тянула Вадима не ко мне.

Но уже через несколько секунд он вернулся в прихожую, держа в руках мой рюкзак.

– Ой! – я всплеснула руками. Истина оказалась куда более простой, чем я успела себе придумать. – Я совсем про него забыла.

– Бывает… – отозвался Вадим безрадостно.

– Почему ты такой грустный? – не выдержала я. – Что случилось?

– Вот видишь, – произнес он вместо ответа. – Ты не хотела портить мой день рождения, но его все равно испортили. Отец. Когда-нибудь ты расскажешь мне о своих проблемах, и я тебе о своих. – Он взглянул на меня. – Хорошо?

Я уже вдохнула воздух, чтобы признаться в том, что меня мучает, но потом произнесла только:

– Хорошо.

Если бы я рассказала о своей проблеме, Вадиму пришлось бы поведать о своей – мы ведь договорились. А я не хочу, чтобы сейчас он погружался в раздумья о том, что его огорчает. Это испортит праздник ещё больше.

– Пока, – произнесла я.

– Пока, – отозвался Вадим. – Когда встретимся… теперь?

– Когда хочешь…

– Завтра навряд ли получится. Нам с мамой надо будет съездить кое-куда. После?

– Давай.

Мы договорились о времени и месте встречи, а потом я ушла. Все-таки или наконец-то. Ясно, что у Вадима с отцом какая-то не очень приятная история. И сейчас им с матерью действительно нужно побыть наедине, чтобы все решить.

А у меня есть любящий папа. И красивая добрая мама. Они меня любят. А я люблю их. И я ещё смею возмущаться.

Наверное, поэтому и возмущаюсь, что боюсь, ведь половиной их внимания завладеет кто-то другой.

Но ведь этот кто-то будет им таким же их ребенком, как и я.

Интересно, если ли братья или сестры у Вадима? В этой квартире, как я поняла, кроме их с мамой никто не живет. А там, за ее пределами? Ведь они переехали совсем недавно, может быть, ещё ждут, когда кто-то поселится с ними?

Или оставили этого кого-то в том, многомиллионном, городе?

Солнце слепило глаза, не позволяя думать о каких-либо глупостях.

Домой я шла пешком, чувствуя, как играет с легкой верхней тканью платья ветер. И почему-то улыбалась.

Верила.

Тогда ещё.

***

– Все в порядке? – спросила тихо мама, открыв дверь. Я кивнула и шагнула внутрь.

По коридору прошел папа. Заметил меня, остановился и произнес:

– Празднующим привет! А мы, Ленка, думали, что ты только к вечеру придешь.

– Ну вот, пришла раньше. Теперь тебе придется меня видеть, – фыркнула. Папа схватился за сердце, сделав вид, будто ему плохо, а потом подмигнул мне и скрылся в кухне.

Настроение у него, определенно, было приподнятым.

Мама обняла меня и уже как будто на автомате провела ладонью по животу, скрытому за свободной футболкой. Совсем неразличимому ещё животу. И как там может прятаться ребенок, будущий член нашей семьи, полноправный гражданин, новый житель этого сумасшедшего мира?