Глава 4

Несмотря на усталость, уснуть удалось только под утро, но уже через пару часов меня разбудил дикий гогот потревоженных кем-то гусей. Вчера я этого не заметила, видимо, была слишком измотана, но диван мало подходил для сна. Отовсюду торчали пружины, больно впиваясь в самые неожиданные места. Если я решу здесь остаться, придется подумать над тем, чтобы оборудовать в этом доме нормальное спальное место. Пока я плелась в ванную, обратила внимание, что дом совсем прогрелся – можно убрать обратно в чемодан шерстяные носки и свитер. Настроение немного улучшилось, и я решила приготовить себе омлет из настоящих деревенских яиц. Когда завтрак был уже на столе, в дверь постучали.

– Привет! – весело поздоровался Егор, – зашел с утра проверить, не устроила ли ты наводнение.

– Очень смешно, – обиженно ответила я, хотя его забота была мне приятна. – Будешь завтракать?

– Не откажусь, – Егор уже устроился за столом.

– Я вчера познакомилась со Светой. Очень приятная девушка.

– Она такая, да, – на губах Егора играла теплая улыбка. – Кстати, мама подготовит для тебя все документы, в которых могут быть сведения о твоих предках. Так что надумаешь ехать в музей – скажи, я тебя подброшу.

– Я уже не знаю, как вас за все благодарить.

– Не бери в голову, – улыбнулся Егор, – хотя, иногда можешь кормить меня завтраками. Очень вкусно!

После завтрака Егор ушел к себе, еще раз удостоверившись, что у меня в доме ничего не горит и не протекает, а я принялась за работу, полная решимости к обеду закончить проект, над которым билась последние несколько недель. Но несмотря на мои упорные попытки, слова как-то особенно плохо складывались в предложения. В конце концов я решила, что небольшая прогулка поможет очистить голову и привести мысли в порядок.

Погода была превосходная. Еще немного и зацветут вишни, за ними подтянутся яблони и груши – мое любимое время года, когда воздух наполнен горько-сладким ароматом цветов, а в сердце робко проклевывается надежда, что может быть, именно этой весной случится что-то прекрасное.

На соседнем участке Лидия, вооружившись секатором, обрезала какие-то кусты, которые на мой взгляд, и так выглядели довольно аккуратно. Заметив меня, женщина помахала:

– Привет, Анют! У тебя все нормально?

– Да, спасибо! Вышла немного проветриться.

– Денек сегодня что надо. Я вот тоже решила немного участок в порядок привести, а то кусты мои разрослись просто до неприличия.

Я искоса глянула на крыльцо Клавдии, которое заросло настолько, что сквозь спутанные лозы едва можно было протиснуться к двери, но ничего говорить не стала. Лидия заметила мой взгляд и сказала:

– Это клематис, его еще мама твоя сажала.

– Правда?

– Да, мы ездили с классом на экскурсию в ботанический сад и там можно было приобрести саженцы или семена понравившихся растений. Я уж не помню, что привезла сама, в то время цветоводство меня не сильно интересовало, а вот Вера о своем цветке очень заботилась. И когда она уехала, за ним стала присматривать Клавдия. Мне кажется, она берегла его в память о дочери.

– Странно, что она так заботилась о цветке, но при этом проявляла абсолютное безразличие к дочери.

– Чужая душа потемки, – вздохнула Лидия и перевела разговор в более спокойное русло: – Кстати, по четвергам в местной церкви мы собираем вещи для помощи нуждающимся: какую-то одежду, посуду, одеяла, подушки. Если хочешь, я тебе помогу, и мы отвезем туда вещи Клавдии. Тебе наверняка они без надобности, а кому-то очень пригодятся.

– Давайте, конечно!

– Тогда я зайду к тебе часиков в пять, не возражаешь?

– Буду ждать!

Стоило, конечно, вернуться в дом и все-таки закончить работу, но день был слишком уж хорош, поэтому, после разговора с соседкой я направилась побродить по окрестностям.

Прогулка определенно пошла мне на пользу, и, вернувшись домой, я довольно быстро сделала ту работу, над которой безуспешно билась все утро. Проект был отправлен заказчику, а я с чувством выполненного долга направилась к холодильнику.

Когда я доедала уже второй бутерброд, пришла Лидия. Мне совершенно не хотелось заниматься вещами Клавдии, я чувствовала себя не в праве рыться в ее шкафах, открывать ящики комода и по своему усмотрению распоряжаться тем, что мне не принадлежит. К счастью, Лидия взяла дело в свои руки и принялась сноровисто сортировать, упаковывать одежду, обувь, лишние одеяла, подушки и постельное белье, а моей задачей было перетаскивать тяжелые мешки и аккуратно складывать их у входной двери.

Лидия освобождала ящики комода, когда что-то привлекло ее внимание и подозвала меня к себе:

– Смотри-ка, – она вытащила из нижнего ящика стопку какого-то белья, – какая красивая вышивка. Это работа Клавдии.

Лидия раскладывала передо мной искусно вышитые скатерти, салфетки и даже занавески, по нижнему краю которых переплетались в причудливых узорах вышитые гладью яркие цветы.

– Невероятно! – поразилась я.

– Оставишь себе?

– Определенно, – уверенно отозвалась я, прикидывая, как бы здорово эти занавески смотрелись на окнах вместо тяжелых темных портьер.

Несмотря на то, что Клавдия явно не отличалась склонностью к излишнему накопительству, к вечеру мы все равно порядком устали. Оставалось разобраться с еще одной комнатой – той самой, которая была заперта с самого дня моего приезда. Я принесла связку ключей и после нескольких неудачных попыток один из них все же повернулся в замочной скважине. За дверью находилась совершенно обычная на первый взгляд спальня. Несмотря на плотно задернутые шторы, света из коридора хватало, чтобы разглядеть нехитрую обстановку. Комната была зеркальным отражением спальни Клавдии. Кровать, комод, шкаф, но вместо тумбочки, у окна стоял письменный стол, а на стенах вместо фотографий висели вырезки из газет и журналов. Некоторые со временем отклеились и россыпью лежали на пыльном полу.

– Комната Веры, – за моей спиной произнесла Лидия, – точно такая же, какой я видела ее в последний раз.

Я подошла к столу и наугад выдвинула один из ящиков. В нем обнаружились старые тетради, альбом со стихами и текстами песен, украшенный причудливыми узорами и красивыми картинками из журналов.

– Это же мой альбом! – с удивлением воскликнула Лидия, подходя ближе. – Я отдала его Вере, чтобы она сделала мне запись на память, а ее должен быть где-то у меня, потому что она уехала и я не успела его ей вернуть. – Она восторженно разглядывала находку, перелистывая страницы одну за другой. – Столько воспоминаний.

Пока Лидия рассматривала альбом, я заглянула в шкаф. На старых плечиках висело одно-единственное платье – темно-синее с узором из разноцветных ромбов.

– Мама твоя его очень любила, – произнесла Лидия, снова оказываясь рядом.

– Хочу оставить себе на память, – сказала я, поглаживая мягкую ткань.

– Правильно. А еще я поищу для тебя ее альбом.