Глава 1

Сто тридцать семь дней. Девятнадцать с половиной недель. Чуть больше четырех месяцев.

– Тебе осталось вытерпеть совсем немного, Кармен, – проговорила я вслух и вытерла слезу со своей щеки.

Для некоторых школа, вернее, академия – это лучшее время в жизни. Первый поцелуй, первая любовь, самая крепкая дружба, приключения – всё это происходит, пока ты учишься. Но для меня это совсем иное: никаких отношений, никакой любви, никаких приключений, только одна сплошная учеба и насмешки со стороны своих сверстников, из-за того, что я не королевских кровей. Да, да, всего лишь из-за этого, но для других это очень важно. Важен твой социальный статус, годовой доход твоих родителей или хотя бы просто родственников, важна твоя родословная и, конечно же, то, как ты одеваешься. Человек не выбирает, под какой звездой ему родиться, если бы у меня был такой шанс, то я бы изменила абсолютно всё в своей жизни. Начиная с внешности, которая никогда мне не нравилась, и заканчивая своими родителями, которых я вижу только на Рождество, и то папу, потому что мама ушла. Как там говорят? Ушла за сигаретами и не вернулась, так вот это про неё. Поэтому живу я с бабулей, точнее, два месяца назад жила с ней, а сейчас – в Королевской академии, как вы уже поняли. Приняли меня в неё только из-за того, что у меня есть одна некоторая редкая особенность. Наша академия не совсем обычная, она… как бы это сказать… волшебная, магическая, но не такая, как показывают в фильмах, сериалах. Если думаете, что в этой академии учат, как управлять волшебной метлой или палочкой, стихией воды или огня, то ошибаетесь, здесь такого нет и никогда не будет. Здесь нет вампиров, оборотней, магов и так далее. Некоторые люди рождаются со способностями, например, одни могут видеть будущее через сны, другие – читать мысли, третьи – воздействовать на человека, на его эмоции, менять их в нужное им русло, а есть такие, как я, у которых, как бы банально это ни звучало, волшебная кровь, то есть исцеляющая. Как раз из-за такой вот способности меня и приняли туда, куда я и не надеялась попасть. Почему приняли? Потому что таких, как я, осталось, наверно, только с десяток во всем мире, и всё это из-за того, что кровь наша может исцелить любого, но с одним нюансом. Если кто-то попробует такую кровь, как у меня, то остановиться уже не сможет, он… не выпьет её всю, но… выпьет достаточно, чтобы я умерла. Получается, одна жизнь взамен другой. Так что для меня это не дар, а, скорее, проклятье. Меня берегут, так сказать, на крайний случай, например, если нашему главному ректору или ещё какой-нибудь такой же высокой шишке будет угрожать смерть, то воспользуются мной. Естественно, не против моей воли, а по добровольному согласию, которое я так успешно подписала, когда меня зачислили в эту академию. Но риск есть всегда, так что не жалею, мне стоит совсем немного здесь продержаться – и я свободна, передо мной откроются почти все двери, я смогу работать где захочу. Уже пять месяцев продержалась, так что я не позволю насмешкам со стороны своих якобы друзей испортить мне мои планы. Я это вытерплю. Всё вытерплю.

– Ты молодчина, Кармен, – слегка улыбнувшись своему отражению в зеркале, сказала я и сделала глубокий вдох.

– Уже говоришь сама с собой? – в женский туалет вошла та, которую я не могу видеть и терпеть. – Попахивает болезнью… Шизофреничка хренова, – как и всегда, сделала мне комплимент Селеста. Она подошла со своей свитой, двумя подружками, как раз такими, которых и показывают в фильмах, которые всячески стараются походить на своего кумира, то есть на неё.

– Кто бы это говорил, – отозвалась я. Селеста чуть выше меня ростом и чуть полнее. Я – как ходячая смерть, слишком бледная, с черными волосами, от чего моя кожа выглядит ещё бледнее, темно-серыми глазами, заостренными, некрупными чертами лица. Селеста – моя совершенная противоположность: блондинка, зеленые глаза, крупные черты лица. Правда, у неё каре, а у меня волосы достают до лопаток. И одевается она не так, как я. Академия почти ничем не отличается от обычной школы, колледжа или университета, здесь не носят мантии, или что там обычно ещё пишут в книгах и показывают в фильмах. Здесь также нет единой формы для всех. Все одеваются, как посчитают нужным, то есть, как одеваются все восемнадцатилетние подростки, только не чересчур вызывающе, конечно. Например, Селеста и две её лучшие подружки – Скарлетт и Роуз, всегда надевают коротенькие юбки, обтягивающие кофточки и каблуки… как у них только ноги не устают целый день ходить в них? Я же почти всегда выбираю джинсы, кеды и свободную кофту, ну или, когда жарко, футболку.

– Ой, она что-то сказала, девочки, – ухмыльнувшись, сказала Селеста, – оказывается, эта шизофреничка умеет говорить…

– Ну, хоть что-то она умеет, – поддержала её своим писклявым голосом Роуз. Я не стала больше их слушать, а просто прошла мимо и вышла из туалета.

– Ну и вали, – это уже донеслось мне вслед от Скарлетт. И что я им такого сделала? Всё из-за того, что у меня нет денег на дорогие шмотки и машины.

– Сто тридцать семь дней, – повторила я вслух, – сто тридцать семь, – и в кого-то случайно врезалась, когда стала обходить открывшуюся дверь, удачно так обошла…

– Осторожнее, – сказал парень, а я подняла глаза, чтобы рассмотреть свою случайную жертву. Вот в академии парни отличаются от тех, которые учатся в школе или в колледже. Может, конечно, королевские гены играют свою роль, но, чёрт, почти все такие же красивые, как и этот. Естественно, он высокий, с хорошим телосложением, не дрыщ, но и не качок, темно-русые волосы, слегка вьющиеся, некрупные темно-карие глаза, тоже заостренные черты лица и темные брови. В общем, красавчик, как и обычно… Он всё ещё смотрит на меня… Хм… Наверно, тоже про себя сейчас описывает мою внешность, только вот вердикт он вынесет другой, нежели я. Интересно, какой? Бледная поганка или смерть без косы? Мои мысли меня развеселили, поэтому я хихикнула.

– Что смешного? – чуть нахмурившись, не понял он.

А вот ещё одна моя проблемка… Я не умею находить с парнями общий язык. Да, мне семнадцать, и я почти ни с каким парнем не гуляла и не общалась. Был как-то раз… и то это было, когда мне исполнилось семь, и бабуля решила пригласить соседа в гости, которому тоже исполнилось семь. В итоге этот бедный мальчик пытался со мной поиграть, а я очень сильно стеснялась и боялась, поэтому и кинула ему в лицо свой праздничный торт. С тех пор ни разу не гуляла с парнями, даже не говорила, не считая того, если им нужна помощь с домашним заданием.

– М-м-м… – и как ему объяснить, что смешного? – У тебя… забавная футболка!

Что я только что сказала? Он и я коллективно посмотрели на его футболку, на которой ничего нет! Ни единого рисуночка или какой-нибудь надписи! Она просто зеленоватого оттенка, и всё.

– Ну, мне пора… – я быстро обошла его и пошла дальше, размышляя о своем. Отличный разговор вышел, но это уже для меня прогресс, потому что я хоть что-то сказала.

– Снова сама с собой болтаешь? – подбежав ко мне сзади, сказала моя единственная подруга и заодно соседка по комнате.

– Привет, Бэка, – поздоровалась я с ней и вяло улыбнулась. У меня ещё хватает сил на улыбку.

– Всё так плохо?

– Нет, ещё хуже, – если бы не она, то, наверно, я окончательно замкнулась бы в себе и свихнулась. Думаю, человек без друзей – как без рук или головы. Она почти единственная, с кем я могу быть собой и кого не стесняюсь и не боюсь. У Бэки и у меня одинаковый рост, цвет глаз – и всё, на этом наше сходство заканчивается. У неё золотые, даже, вернее сказать, немного рыжеватые кудрявые волосы, и они постоянно собраны в хвостик, только перед сном она, бывает, распускает их. У Бэки плохое зрение, и из-за этого она вынуждена носить очки, но иногда моя подруга пользуется линзами. Она считает себя толстой, хотя, по мне, это не так, подумаешь, её размер одежды всего лишь на два больше, чем мой. Бэка умеет воздействовать на эмоции людей, чем иногда меня раздражает, потому что она использует свой дар на мне. Вот сейчас, например:

– Опять ты это делаешь?

– Ну, тебе надо чуть развеселиться, – невинно похлопав глазами, ответила она и перестала внушать мне счастье.

– Спасибо, конечно, но не надо. Не хочу испытывать ложные эмоции. Вот сейчас мне далеко не до счастья…

– Хорошо, хорошо, – поправив очки, перебила подруга меня, – на сегодня больше не буду так делать. Нам осталось только фехтование, – да, последнее занятие на сегодня. Я даже не знаю, как правильно назвать нашу академию, помимо Королевской. Боевая? Хоть мы и изучаем фехтование, уроки рукопашного боя или просто самого обычного боя, но это не значит, что она боевая, потому что здесь также учат нас пользоваться своим даром, развивать его, ну, для тех, кому это нужно. Вот мне не нужно, там учить нечему. Порезал руку или ещё какую-нибудь часть своего тела и дал выпить кровь другому человеку, а потом ты умер. Но я всё же обязана посещать, как и другие, лекции и занятия по применению «магических» навыков.

– Да… хоть что-то хорошее, – боевое фехтование – один из немногих предметов в академии, который получается у меня на «отлично». Я не хвастаюсь, но лучше меня пока что в группе никого нет, но, к моему сожалению, оно мне никоим образом не пригодится в жизни. Вот уроки по самообороне, с которыми у меня дела обстоят не так хорошо, – ладно, вообще никак не обстоят, я в этом полный ноль, – нам пригодятся в жизни. Мало ли, кто-нибудь решит напасть, а тут я – мастер по рукопашному бою! И никакого оружия при себе не нужно иметь. Я же не буду ходить по городу, когда отучусь, со шпагой в руке? Это и опасно, и меня арестовать могут, да и как-то неприлично, словно у меня паранойя. Как бы я ни старалась, сколько бы ни училась, сколько бы ни сидела за учебниками, учиться у меня не получается. Я далеко не отличница, но и не двоечница, так… середнячок.

– Я не хочу снова быть с тобой в паре, Кармен, – когда мы зашли в женскую раздевалку, заныла Бэк.

– И что ты предлагаешь? Если ты не будешь моей парой, то кто?

– Предложи Селесте. Заодно и отомстишь ей…

– Ага, думаю, она будет против.

Селеста прекрасно знает, что в фехтовании ей меня не одолеть, поэтому она почти никогда не бывает со мной в паре, за исключением того, когда тренер Грасс расставляет нас по парам. Я и Бэка переоделись в защитные костюмы, на ноги надели длинные белые гетры и специальную обувь с плоской подошвой, на руки – перчатки, а маску с металлической сеткой и воротом я взяла в руки, а Бэка решила сразу же надеть её. Многие уже тренируются. Наша группа состоит из пятнадцати человек. Сегодня мы не разминались, потому что это мы уже сделали утром, на занятии по самообороне, после него я чувствую себя немного побитой, может быть, это всё из-за того, что меня опрокинули на мат семнадцать раз, и теперь у меня всё болит. Я собрала свои волосы в хвост и надела защитную маску. Через неё так неудобно дышать.

– Готова? – поинтересовалась я у Бэки и взяла в руки шпагу.

– Нет, – тоже взяв её, ответила она, но всё же встала в позу. Зал, где мы тренируемся, очень большой и светлый. – Только помедленнее, прошу тебя, Кармен…

– Хорошо.

Я встала на линию исходной позиции, повернувшись к подруге боком – так, чтобы одна нога была впереди другой (при этом передняя нога находится за линией исходной позиции), направила оружие в сторону противника и отвела свободную руку назад. Бэка решила атаковать меня первой. Она сделала шаг вперед и попыталась меня уколоть, но у неё не вышло, я сделала шаг назад и увернулась. Зашел наш тренер.

– Добрый день, тренер Грасс, – поприветствовали мы его хором, и все перестали тренироваться.

– Добрый, – отозвался он. Наш тренер Грасс – словно человек, который прошел не одну войну. У него такой взгляд… уставший от жизни, повидавший много плохого, со смесью горечи и утраты, а если приглядеться, то можно рассмотреть и полное безразличие ко всему происходящему. Ему чуть больше сорока шести, говорят, что пятнадцать лет назад, когда в нашей стране развязалась война, он потерял в ней свою жену и единственную дочь. Также говорят, что от этой войны никто ничего не выиграл, а только потерял – потерял семью, работу. За что боролись протестующие, до сих пор неясно. Может, за равноправие или за смену власти.

– Сегодня я разобью вас по парам.

Ну, вот… похоже, что я сегодня буду не с Бэкой…

Дверь в наш тренировочный зал открылась, и вошли двое парней. У меня невольно вырвался тяжелый выдох.

– Сколько ты по нему уже сохнешь? – спросила у меня Бэка, сняв с себя маску.

– Никто и не по кому не сохнет, – если я не общаюсь с парнями, это не значит, что они мне не нравятся. Напротив, очень даже… симпатичны, особенно Аарон. У него такое же телосложение, как и у большинства парней в академии, смуглая кожа, шатен с синими глазами, аккуратными чертами лица. Как-то на занятии по самообороне ему случайно сломали нос, и теперь у него имеется небольшая горбинка, но это скорее изюминка, нежели недостаток. Бывают такие парни, по которым именно сохнет большая часть женской половины, так вот, он из таких. И, похоже, Аарон об этом знает и ему это даже нравится, получает от этого удовольствие. Я с ним как-то говорила… Правда, он был пьян… и я довела его до мужского корпуса. Аарон не помнит этого. Это было в начале учебного года. Наверно, после этого он мне и понравился, не из-за того, что он был пьян, а из-за того, как он рассуждал, философствовал. Аарон прикидывается тупым качком, но на самом деле он далеко не глупый.

– Уже четыре месяца, Кармен, четыре…

– Ты так говоришь, будто он мне четыре года нравится.

– Так всё-таки нравится?! Поговори с ним.

– Ага… и что я ему скажу? Что меня зовут Кармен Джойс, и это я тебя тащила до твоего корпуса, когда ты напился после бала? И с тех пор ты мне нравишься, потому что я знаю, что ты не такой, каким хочешь казаться?

– Ну, не так резко и сразу… постепенно…

– Хорошо, – я пожала плечами и почесала свою шею, не снимая при этом шлем с лица, – буду с паузами говорить. Думаешь, пяти секунд после каждого слова хватит?

– Вновь опаздываешь, Ремай? – это фамилия Аарона. – На этот раз с другом. Представьтесь нам, молодой человек.

Я и Бэка, да, наверно, и все коллективно посмотрели на этого друга. Им оказался тот парень, которому я сделала комплимент по поводу забавной рубашки. Только теперь на нем её уже нет, он, как и все, одет в специальную форму.

– Ксандр Озэйнн, – представился он и обольстительно улыбнулся.

– Кажется, догадываюсь, по кому буду сохнуть я, – тихо сказала мне Бэка.

– Не одна ты, судя по перешептываниям девочек, – заметила я и оглядела зал. Да, почти все из них стали перешёптываться и хихикать, а кто-то удивляться. Думаю, что сейчас только что появился завидный жених номер два: красивый, судя по всему, ещё и со связями, раз он в свой первый день уже стал друзьями с Аароном, и, скорее всего, с прекрасной до чертиков родословной. Почему номер два? Потому что я всё-таки ставлю на первое место Аарона, а не этого.

– Ага…

– Итак, Ксандр Озэйнн, – начал вводить его в курс дела тренер Грасс, – запомни. У меня два правила. Первое – не опаздывать, второе – уважение. Как ты будешь относиться ко мне, так и я к тебе.

– Я вас понял, – кивнул он.

– Раз ты опоздал, и это твоё первое опоздание, то я прощу тебя на первый раз и пущу на свой урок, но с одним исключением. Сегодня ты будешь работать, точнее, сражаться с моим лучшим учеником, – о, нет, – с Кармен.

– С девушкой? – он задал этот вопрос не надменно, а с… удивлением, скорее.