Читать бесплатно книгу «Тиерия» Анастасии Михайловны Морозовой полностью онлайн — MyBook
image
cover



Не скажу, что у меня было уж совсем ужасное детство. Да, мать меня ненавидела за то, что я родилась без дара, сверстники презирали и не считали нужным со мной даже заговорить, а остальные просто не замечали. Но меня это мало интересовало, потому что рядом всегда был волшебник, который любил меня больше жизни, а я отвечала ему взаимностью, мой отец – Ластр. С самого моего рождения он был рядом, и я знала, что всегда могу рассчитывать на его помощь и поддержку.

Я росла изгоем и получала от этого удовольствие. Других детей в шесть лет отдавали учиться в магическую школу, и с этого момента их детство заканчивалось. Учебники и магический дар – вот лучшие друзья любого юного волшебника, потому что на остальное времени просто не оставалось. Мне же повезло, так как у меня не было дара, то и в магическую школу меня не отдали. Я осталась дома и была предоставлена сама себе. Особенно меня радовало то, что, наконец, из моей жизни исчез Херокс, ну или почти исчез. У нас с моим названным братом сложились странные отношения. Мы никогда не ругались и не дрались, как многие сёстры и браться, но и не дружили. Херокс был с детства скрытным и молчаливым, мы почти не общались. Мне всегда было неуютно рядом с ним. Но при этом, если я нашкодничаю, а делала я это часто, нужно же было как-то привлечь к себе внимание, Херокс всегда брал вину на себя. От этого мне становилось ещё хуже, я ужасно не хотела быть ему хоть чем-то обязанной. Когда его отдали в магическую школу, я вздохнула с облегчением, даже дышать стала как будто свободней, я перестала ощущать, что за мной постоянно следят. Особенно радовало то, что Херокс пошёл учиться сразу в Кародос, т.к. у него были проявлены все стороны мужского магического дара. Старейшины долго решали, в какую из волшебных школ отдать мальчика, обладающего всеми видами мужской магии, и после долгих споров решили, что лучше сразу отправить Херокса в главную школу Тиерии, несмотря на то, что в Кародос можно было поступить только в семнадцать лет. Но для такого необычного ребёнка решили сделать исключение. Ему сразу подобрали наставников, и учиться Хероксу пришлось без выходных, к моей великой радости. Встречались мы теперь исключительно по праздникам. Я же осталась дома и всё время хвостиком ходила за отцом, он даже на совещания старейшин брал меня с собой. Мать меня избегала, а когда мы всё-таки пересекались, всегда находила к чему придраться. Она так и не смогла мне простить отсутствие дара.

Я была сложным ребёнком, мне всё было интересно, и я никак не могла смириться с отсутствием дара, поэтому я всегда совала свой нос куда не нужно. Папе часто приходилось то доставать меня из реки, которая протекала рядом с домом, потому что сначала я думала, что рождена с даром воды, просто он вовремя не проявился, и поэтому я пыталась всем доказать, что не могу утонуть, так как моя стихия меня спасёт; то вытаскивать из костра, ведь я была волшебницей огня, да-да, просто этого никто не понял сначала; то снимать с высочайшей горы, потому что после неудачи с водой и огнём я считала, что уж воздух меня точно не подведёт. Одним словом, папочка со мной намучился, а волшебный дар так и не проявился.

Прошло шестнадцать лет, и так получилось, что в день моего семнадцатилетия все волшебницы моего возраста должны были сдавать экзамены в своих школах и пройти испытание в Кародосе, где окончательно определится, каким даром владеет каждая волшебница. Папа настоял, чтобы я тоже присутствовала и попробовала зайти в распределяющий фонтан, который находился посреди огромного двора главной школы Тиерии.

– Мэл, давай быстрей собирайся, а то опоздаешь на посвящение! – в голосе Ластра, как и всегда, когда тот разговаривал с дочерью, звучали тёплые нотки.

– Пап, мы же договаривались, что я не пойду, – я с мольбой посмотрела на отца. – Ну что я там забыла?

– Вообще-то, мы как раз договорились, что ты пойдёшь.

– Ну, пап! – но посмотрев на строгое лицо отца, я поняла, что проиграла. Придётся тащиться в Кародос и в очередной раз сгорать от стыда и позора.

Мы подошли к воротам Кародоса. Ворота были огромными. Создавалось впечатление, что они доставали до самых облаков. Ворота были чёрного цвета с выбитыми на них гравировками, внизу изображались горы и валуны, следом бушующие волны моря, дальше изображался вихрь, потом шли изображения ниверов и зурусов, и в самом верху можно было разглядеть огненного единорога чёрного цвета. Эти символы чётко показывали строгую иерархию волшебного мира Тиерии. Ворота были закрыты, и за ними ничего не было видно, потому что забор вокруг Кародоса не давал никакой возможности увидеть, что же находится за ними, т.к. там, где заканчивался забор, начинались густые облака, созданные целителями и некромантами.

Рядом с воротами уже собрались все волшебники и волшебницы Тиерии. Выпускницы школ Вохара и Зеонь, успешно сдавшие экзамены в своих школах, составляли отдельную группу юных волшебниц, которые должны были пройти посвящение в распределяющем фонтане Кародоса. Все девушки были в прекрасных вечерних платьях с красивыми высокими причёсками и огромным количеством различных украшений. В глазах юных волшебниц читалось нетерпение, особенно у тех, кто был одет в красные платья. Ведь именно сегодня решится, кто из них станет счастливыми обладательницами самого престижного стихийного дара – дара огня.

Рядом с пёстрой группой нарядных девушек расположилась группа волшебников, которые сегодня успешно сдали экзамены в своих магических школах, поэтому они были уже расслабленными, счастливыми и в своё удовольствие могли наблюдать за посвящением юных волшебниц. Среди выпускников был и Херокс, лицо которого всегда было серьёзным и невозмутимым.

Мы с папой успели прийти как раз к началу посвящения, когда ворота Кародоса вот-вот должны были открыться. На мне было простое струящееся белое платье до пят с широким светло-голубым поясом на талии, который сзади заканчивался большим бантом, рукава были длинные и широкие, ворот в виде глубокого треугольника был украшен голубыми сапфирами. Распущенные светлые, почти белые, волосы ниспадали лёгкой волной до самой талии. Одним словом, выглядела я неплохо, но среди ярких платьев остальных девушек сумела затеряться в толпе. Я была достаточно хорошенькой: большие голубые выразительные глаза, маленький аккуратный носик, небольшие, но пухлые губы естественного кораллового цвета. Ладно, вру, не просто хорошенькой, а действительно красивой, и прекрасно это понимала, да и трудно было считать себя некрасивой, когда тебя каждый день любимый папа называет красавицей. Но я не задавалась, да если бы и очень захотелось загордиться, всё равно было не перед кем, у меня не было ни одного друга, кроме папы и любимого брата Кила, но его я видела очень редко, т.к. он служил на границе Руворского леса. Папа выглядел тоже замечательно: нарядный белый балахон был вышит по краям золотой нитью в виде единорогов, капюшон был опущен, короткие светлые волосы были аккуратно уложены немного на бок лёгкой волной. На нас с папой никто не обращал внимание, все были слишком взволнованы и ожидали праздника, но я чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Я не видела, кто на меня смотрит, но точно знала, что это Херокс. Мне стало не по себе. В этот момент медленно стали открываться ворота. Первый раз в жизни я вошла в эти ворота и увидела Кародос. У меня захватило дыхание, на всю жизнь я запомнила эту картину: прямо передо мной возвышался прекрасный белоснежный замок с пятью башнями. Каждая башня заканчивалась статуей: посередине – белый единорог, вставший на дыбы, слева от него – другая башня, которая заканчивалась изображением зуруса, справа от единорога находился белоснежный нивер, немного впереди единорога находилась статуя в виде факела, а сзади виднелся чёрный наконечник башни. В каждой башне рядом с резными окнами можно было увидеть балконы с белыми цветками, полностью обвитые чёрным плющом. К замку вела дорога, вымощенная белоснежными мраморными плитами. Когда волшебницы шли по этой дороге, то плиты меняли белый цвет на цвета четырёх стихий, когда шли зауры, на плитах появлялись изображения зурусов, если по дороге проходили усары, то на плитке появлялось изображение нивера, изображение единорога появлялось, когда шли целители, ну а когда проходили некроманты, плитка окрашивалась в чёрный цвет. От главной дороги в разные стороны расходились узкие дорожки различных цветов. Коричневая вела к тренировочной площадке зауров, серая к большому полю, где оттачивали своё мастерство усары, чёрная и золотая дороги вели к месту, где обучались некроманты и целители, а разноцветная дорожка вела к большой площадке, разделённой на четыре равные части, где тренировались волшебницы. Также от главной белоснежной дороги шла извилистая тропка, которая вела в прекрасный фруктовый сад с красивыми резными беседками в виде больших цветочных шатров.

Между воротами и школой Кародос прямо посередине мраморной дороги была небольшая площадка, в центре которой находился необычный фонтан – фонтан распределитель. Это был огромный круглый диск, который держали четыре статуи: нивер, заур, единорог и прямоугольная колонна чёрного цвета. Из диска постоянно вытекали четыре струи: белая, голубая, жёлтая и красная. Вода в струях протекала очень плавно и медленно. Струи постепенно поднимались всё выше и выше, пока не смешивались друг с другом и не образовывали одну толстую струю белого, голубого, жёлтого или красного цвета. Потом постепенно струя начинала опускаться и разъединяться опять на четыре разноцветные струи. К фонтану была пристроена лестница с перилами, сделанными из ярко-зелёного плюща с мелкими разноцветными цветочками. Каждая волшебница, достигшая семнадцати лет и сдавшая экзамены в своей школе (неважно, удачно или нет), должна была пройти испытание в распределительном фонтане, где окончательно определялось, какой из четырёх стихий обладает каждая юная волшебница. Исключений не было ни для кого.

Мы с папой плелись в самом конце толпы и вскоре вышли на площадку с фонтаном. У фонтана стояло две волшебницы в красных платьях и четыре волшебника в чёрных и белых балахонах. Это были представители Совета старейшин. Среди них была и Марна, моя мать. Каждый год посвящение в распределительном фонтане начиналось с речи старейшин, в которой они давали напутствие юным волшебницам.

После торжественной речи было объявлено о начале Посвящения. Первыми в распределяющий фонтан должны были зайти девушки, наиболее удачно сдавшие экзамены в своих школах.

Я посмотрела на девушку в ярко-красном платье, которая медленно поднялась по лестнице и встала в самом центре фонтана. Она раскинула руки в стороны и стала медленно поднимать их кверху. Вместе с руками стали подниматься разноцветные струи фонтана. Как только волшебница сомкнула над головой руки, струи фонтана соединились друг с другом и образовали разноцветный купол вокруг неё. Водяной купол начал менять цвет, постепенно стали преобладать красные тона. Вскоре весь купол приобрёл ярко-красный оттенок и после этого резко рассыпался на тысячи брызг. Волшебница осталась стоять в красном платье и была абсолютно сухой, на губах у неё играла радостная улыбка, ведь теперь она стала обладательницей самого почётного стихийного дара – дара огня. Следом настала очередь остальных волшебниц. Каждая девушка получала волшебный дар, и её платье окрашивалось в цвет своей стихии. Кто-то выходил из фонтана счастливый и с улыбкой на губах, а кто-то не скрывал своего разочарования. Прежде всего это касалось волшебниц, которые заходили в фонтан в красных платьях, а выходили в жёлтых. Это означало, что вместо долгожданного дара огня они приобретали дар земли, который не давал права в будущем стать старейшиной. Вскоре на площади у фонтана появилось четыре группы девушек: в белых платьях стояли волшебницы воздуха, в голубых – воды, в жёлтых – земли и в красных – волшебницы огня.

Я так засмотрелась на посвящение, что и не заметила, как рядом со мной не осталось ни одной девушки. Все взгляды устремились на меня. Я знала, что вступить в распределяющий фонтан должна каждая семнадцатилетняя волшебница, но, как же мне было страшно! Это ужасно, понимать, что буквально через мгновение тебя ждёт самый страшный позор в твоей жизни. Я спиной ощущала насмешливые взгляды, и от этого становилось ещё хуже. Медленно я стала подниматься по лестнице. Там было всего восемь ступенек, но мне казалось, что их тысячи и я никогда не смогу их преодолеть. Наконец, я вступила на плоский диск фонтана и встала ровно в центр. Закрыв глаза, чтобы не видеть презрительных взглядов, которыми меня обязательно наделят, когда струи фонтана не приобретут ни одного из цветов четырёх стихий, я развела руки в стороны и медленно стала поднимать их вверх. Сомкнув руки над головой, я почувствовала лёгкое головокружение. Время как будто остановилось. Вскоре стал слышен удивлённый шёпот, любопытство взяло верх, и я открыла глаза. Вокруг меня с бешеной скоростью вращался разноцветный купол. Струи почему-то вместо того, чтобы разъединиться и опуститься обратно вниз, набирали скорость и всё больше смешивались между собой. У меня очень сильно кружилась голова, и тошнота подступила к горлу, казалось, ещё немного, и я упаду в обморок. Но вдруг купол резко остановился и взорвался тысячами цветных брызг.

Я стояла посреди фонтана абсолютно сухая, моё чисто белое платье превратилось в разноцветное, жёлтые, красные, белые и голубые оттенки перемешивались между собой. Меня окружало лёгкое свечение, похожее на разноцветную дымку. Я не понимала, что произошло, но чувствовала, что пустота внутри меня, которую ощущала с детства, исчезла. Я посмотрела вокруг. Все смотрели только на меня. Кто-то с удивлением, кто-то с восхищением, но во многих взглядах ощущалась зависть и злоба. Папа улыбался во весь рот и явно наслаждался моментом. Мама пребывала в лёгком шоке и смотрела куда-то мимо меня. Неожиданно мой взгляд столкнулся со взглядом Херокса. Никогда раньше я не видела его улыбающимся и, честно говоря, сомневалась, что он вообще умеет это делать. А тут на его губах играла широкая, причём, искренняя улыбка. Я стояла посреди фонтана и не знала, что мне дальше делать. Кто знает, сколько ещё я простояла бы как статуя, если бы ко мне не подошли старейшины. Мамы среди них не было. Пятеро старейшин встали рядом со мной. Один из них, толстенький маленький старичок в белой мантии, вышел немного вперёд и стал говорить, что сегодня знаменательный день, в который четыре стихии сделали всем тиерцам великий дар в виде меня. Говорил он так долго и пафосно, что под конец даже я чуть не уснула. После торжественной речи все отправились в парадный зал Кародоса, где всех уже ожидал прекрасный ужин со всевозможными вкусностями.

Глава 5. Испытание в Кародосе

После проявления дара моя жизнь кардинально изменилась. Буквально на следующий день после посвящения меня отправили учиться в Кародос. Мне выделили сразу четыре наставницы, которые должны были меня обучить магическому искусству. В отличие от других девочек у меня была отдельная комната, но на этом мои преимущества перед другими заканчивались. Так как я обладала всеми видами женской магии, то и заниматься мне пришлось в четыре раза больше, чем всем остальным волшебницам. Я каждый день вставала в шесть утра, приводила себя в порядок, завтракала и шла на занятия. С семи утра до двенадцати дня я занималась с наставницами воды и воздуха, дальше перерыв на обед до часа, а с часа дня до шести вечера я занималась магией земли и огня. После ужина в семь вечера я шла в тренировочный зал, где меня обучали боевому искусству. Там я до девяти вечера сражалась не столько с тренером, сколько с самим оружием. Меч вываливался из рук, тетива лука отказывалась натягиваться, и стрела улетала куда хотела, если вообще улетала, а кинжалы разлетались в разные стороны, но никогда не попадали в цель. Но при этом меня не уставали нахваливать как тренер, так и наставницы. Со стихиями я справлялась куда лучше, чем с оружием, и буквально через 8-9 лет я в совершенстве овладела всеми четырьмя стихиями. Наставницы щебетали от восторга, говоря, что я непревзойдённая волшебница, которых больше нет во всей Тиерии. Но я почему-то не очень доверяла их словам, мне всё время казалось, что меня хвалят не потому, что у меня действительно всё отлично получалось, а потому что не хотят, чтобы я развивалась дальше. Эта навязчивая мысль постоянно преследовала меня. Я, конечно, была рада, что смогла покорить все стихии, но я так и не научилась объединять их друг с другом. Даже маленькая капелька, вызванная мною, не хотела перемещаться с помощью воздуха туда, куда я ей приказывала, она либо растворялась, либо оставалась на месте. Хотя отдельно я могла вызвать как огромной силы ураган, так и сильное огненное пламя, которого хватило бы, чтобы сжечь небольшую деревню. Но стихии категорически отказывались работать вместе, чтобы я не предпринимала. И у меня была навязчивая идея: любыми способами я должна была заставить стихии, живущие внутри меня, объединиться в одно целое.

***

Прошло 19 лет. Оставался последний год обучения. Я мечтала сдать все экзамены на отлично и получить степень магистра, чтобы остаться в школе уже в качестве преподавателя. Мама, конечно, рассчитывала, что я стану старейшиной, но мне это было неинтересно, а настаивать Марна не могла. Даже после проявления дара отношения у нас с мамой не наладились, скорее наоборот, мы ещё больше отдалились друг от друга. Я не могла ей простить своего детства, в котором отсутствовала материнская ласка и любовь, а она так и не смогла попросить за это прощения. Я была уже на том пороге, когда юность проходит и начинается молодость. Вокруг было много молодых волшебников, которые добивались моего внимания, но я была таким своеобразным психом-одиночкой, которого кроме магии ничего не интересовало. Таким же был и Херокс, он всё своё время посвящал волшебству, и когда в редкие выходные и праздники мы встречались, то у нас находилось, о чём поговорить. Так постепенно холодность и отчуждение, которые были между нами в детстве стали исчезать, и мы стали хорошими друзьями.

Последний год обучения в Кародосе подходил к концу, остался месяц до испытания в школе. Мы с Хероксом лежали на лужайке и смотрели на облака, которые принимали разнообразные формы. Мой взгляд был мечтательный, а Херокса, как обычно, внимательный и сосредоточенный.

– Мэл, после окончания Кародоса ты чем планируешь заниматься?

– Я хочу остаться в Кародосе, но уже в качестве преподавателя. Буду учить девочек и может быть когда-нибудь стану главной наставницей, – сказала я с мечтательной улыбкой. Я всегда хотела преподавать, это было моей детской мечтой.

На мои слова Херокс снисходительно улыбнулся:

– Ты и вправду хочешь стать всего лишь преподавателем в школе, и это твоя мечта?

– А что в ней плохого?

– Ты обладаешь всеми четырьмя стихиями, ты уникальная волшебница, каких больше нет в Тиерии, неужели тебе никогда не хотелось добиться чего-то большего?

– А чего, Херокс? Богатства и власти? – в шутку спросила я.

– А почему бы и нет? Тем более, когда есть такая возможность?

– Да неужели? Ты считаешь, что каждый должен хотеть получить власть и повелевать другими?

– Глупо хотеть что-то другое. Власть – это единственная ценность, с которой не смогут конкурировать ни богатство, ни любовь, ни что-то ещё. Ведь если есть власть, то будет и всё остальное! – глаза Херокса блестели нездоровым блеском, я впервые видела его таким. Затем выражение его лица изменилось, оно стало очень нежным, я очень редко наблюдала его на лице Херокса, и оно мне очень нравилось. Херокс приподнялся на одной руке и наклонился надо мной, и я поняла, что сейчас он меня поцелует. Я понимала, что если позволю себя поцеловать, то наши отношения перейдут уже на другой уровень, но не знала, хочу ли я этого или нет.

Бесплатно

4.41 
(172 оценки)

Читать книгу: «Тиерия»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно