Глава 5

Ранним утром меня разбудил настойчивый стук в дверь. Перевернулась на другой бок и накрыла голову подушкой. Лежала так в надежде, что непрошеный визитер решит, что никого здесь нет, и скроется. Но нет. Стук продолжался, и я, недовольно скатившись с кровати, вяло поплелась к источнику шума. Нехотя дернула ручку.

За порогом стоял Виктор, одетый, причесанный, бодрый. Сонное оцепенение спало мгновенно.

– Классные единороги, – криво улыбнулся маг, осмотрев меня с головы до ног. В голубых глазах плясали смешинки.

Сначала я не поняла, о чем он, а потом сообразила и резво отскочила в сторону, прикрывшись дверью. На мне была любимая пижама с веселыми единорожками, которую прятала даже от соседок. Осторожно высунула голову из укрытия и мрачно на него уставилась.

– Скажешь кому, убью.

Отстраненно подумала, что и на голове кавардак, но спрятать ее от внимательного взгляда огневика было попросту некуда. А он, воспользовавшись моим секундным замешательством, прошмыгнул внутрь.

– Эй, ты что творишь! Я не одета, между прочим, – возмущенно заголосила.

– Поэтому закрой дверь, пока не пошли слухи, что ты, неодетая, привечаешь парней у себя в комнате.

От такой наглости я не нашлась, что сказать, но дверь быстренько захлопнула.

– Беги в душ, а потом одевайся. На все двадцать минут.

– Что? – взвилась я. – Сейчас шесть утра, дай поспать.

– Шевелись, Лисичка, и не рычи. Тебе понравится. Не успеешь собраться к моему возвращению, одену тебя сам.

С этими словами маг невозмутимо вышел из комнаты, а я от такой угрозы понеслась в ванную. Собралась в рекордные сроки и поджидала Виктора, хмуро косясь на часы.

– Отлично. Пошли, – бодро отозвался Виктор, и мы направились к гардеробу.

– Ничего, что я есть хочу, а столовая откроется только через час?

– Не волнуйся. Я взял нам кофе в стаканчиках и бутерброды. – Огневик потряс рюкзаком перед моим носом.

Значит, голодная смерть мне не грозит. Хоть что-то хорошее. С этими мыслями я достала одежду из гардероба. Застегнула куртку, надела шапку, шерстяные перчатки и обернулась к Виктору. Он стоял в черном драповом пальто, по-мужски притягательный и уверенный в себе, и я невольно залюбовалась этим зрелищем.

– А где твоя шуба? – спросила первое, что пришло в голову, просто, чтобы не молчать.

– Висит где-то, – безразлично пожал плечами маг. – Но мне и так тепло.

– Здорово… – буркнула завистливо я.

Виктор на это лишь хмыкнул и с энтузиазмом потащил меня в сторону центрального входа.

Оказавшись на улице, я втянула морозный воздух. Поморщилась и посильней вжалась подбородком в широкий шерстяной шарф.

Мы долго брели по заснеженной дороге куда-то в лес. В утренних лучах норталианского солнца, белесый и игольчатый, он выглядел как рождественская игрушка. По сугробам идти было нелегко, но сегодня хотя бы вьюги не было.

Адептам разрешалось выбираться только на опушку или недалеко в лес, но под присмотром преподавателя. Любителей своевольничать ждало наказание. Мы же более получаса уже шли по тропинке, уводящей вглубь запретного леса. В самую чащу. Я немного отстала, а Виктор все энергично шагал вперед.

– Ничего, что нам нельзя здесь находиться? – остановилась отдышаться и недовольно бросила ему в спину. Все еще злилась, что разбудил и потащил невесть куда.

– Не думал, что ты такая зануда, – весело выкрикнул огневик, не замедлив шага и даже не обернувшись.

– Я не зануда! – решительно потопала следом, пытаясь его догнать.

Наконец мы вышли на небольшую, укутанную белоснежной вуалью поляну возле замерзшего озера. В золотистых рассветных бликах голубовато-зеленая корка переливалась алмазными гранями. На берегу лежало поваленное дерево, и Виктор указал на него рукой.

– Садись сюда. Надо подождать.

Я смахнула ладонью снег с шершавой коры и тихонько устроилась на самой широкой части ствола. Посмотрела на Виктора. Он спустился поближе к хрустальному озеру, положил что-то на выступающую корягу у берега. Затем вернулся, порылся в рюкзаке и протянул мне стаканчик горячего кофе с бутербродом.

– Зачем мы здесь? – Я сделала глоток и довольно улыбнулась.

– Скоро узнаешь, – хитро прищурился маг. Достал и себе стаканчик, сел рядом.

Сегодня небо было чистое, с голубовато-розовым отблеском, а мороз мягче, чем обычно.

– Красиво здесь, – выдохнула я чуть слышно.

– Да. И спокойно. Прихожу иногда, когда нужно подумать.

Молча сидели и смотрели вдаль. Каждый думал о своем. Но робкое щебетание оставшихся на зимовку птиц создавало атмосферу особого единения. Ощутила исходящие от его тела потоки тепла и придвинулась ближе. Горячее питье и еда придали заряд бодрости, и я повеселела.

Могла ли я еще пару месяцев назад представить, что буду вот так просто сидеть на стволе дерева посреди заснеженного леса с лидером моей любимой группы, пить кофе и наслаждаться тихим очарованием морозного утра? Улыбнулась своим мыслям и посмотрела на огневика. Его глаза в утреннем свете отливали бирюзой. Рельефные скулы, нос с горбинкой – аристократический профиль, породистый. Думала, он старше, а оказалось, недавно всего двадцать исполнилось. Все дело во взгляде, серьезном, проницательном. Где-то я уже видела такой, но вспомнить не могла. Интересно, что у него за семья.

– У тебя брат или сестра есть?

Виктор повернулся, прищурился, обдумывая ответ.

– Оба. Кэти еще совсем кроха, младше тебя на семь лет. Пока обучается на дому, но мечтает поступить в академию. Давненько ее не видел. Когда приезжаю к своим, постоянно забирается на спину и просит покатать. Воображает, что летает на драконе. – Лицо Виктора стало мягче и даже засветилось. Сразу видно, что обожает сестренку. А я усмехнулась, представив себе это семейное воссоединение. – Красавицей будет, когда вырастет. Папа боится ее от себя отпускать: от ухажеров не отобьемся.

– А брат?

– Тоже хороший. Горжусь им, но все равно стараюсь время от времени приглядывать.

– А родители чем занимаются?

– Мама что-то вроде общественного деятеля. Но всю свою любовь и свободное время отдает семье. Папа у меня мировой, в Кафре работает.

От этой новости я подобралась и уставилась на него во все глаза.

– Ты шутишь? В самой Кафре?

– Да. А что такое?

– Это же суперсекретная организация! Даже не представляю, чем они там занимаются. Одна сплошная тайна, и пробиться туда нереально… – Я покусала губы, смущенно добавив: – А чем они там занимаются?

Огневик рассмеялся и щелкнул меня по носу.

– Понятия не имею, – и сказал с таким видом, что сразу стало ясно: он-то точно знает, но ничего не расскажет.

Я досадливо поджала губы, а затем оживилась, вспомнив вчерашнее чаепитие.

– А почему тогда у тебя были проблемы с деньгами? – решила задать другой интересующий вопрос, раз с Кафрой не получилось. – Помнишь, ты вчера обмолвился?

Виктор хитро улыбнулся, прищурился.

– Вот лиса. Ничего не упускаешь. А я с тобой слишком много болтаю.

– Я ведь все равно никому не расскажу… А если умру от любопытства, то тебя потом совесть замучает, – скорчила грустную мордаху.

– Ладно, – усмехнулся маг. – Пару лет назад не сошелся с дедом во взглядах по одному вопросу. Он остро прореагировал и заблокировал мои счета. Но я сумел продержаться и теперь зарабатываю сам. А у него больше нет надо мной власти.

– А родители?

– Мама была на моей стороне. Отец был недоволен, но мой выбор принял. Мог бы воспользоваться их помощью, но не стал: не хотел лишний раз стравливать с дедом.

– Сколько тебе тогда было?

– Семнадцать где-то.

– Неужели и за обучение пришлось платить самому?

– Да, чуть насобирал на вступительный взнос, – хмыкнул своим мыслям Виктор. – Специально для меня сделали это нововведение. Только тогда и понял, насколько непомерные суммы требуют здесь за один год. В других учебных заведениях оплата намного ниже. Тратил деньги и не задумывался… Но все к лучшему.

– И как ты протянул?

– Крутился, – безразлично пожал плечами Виктор, делая очередной глоток. – Останавливался у Лесты, но чаще у Марка. Остальные приятели как-то перестали радоваться моим визитам. Открыто отказать боялись, но пускали нехотя. Я не обижался, но выводы для себя сделал. Подрабатывал в деревеньке, создавал заклятия, патентовал и продавал тем, кто больше заплатит. Насобирал на обучение, а потом стало легче. И группа как раз прогремела. Выступления, фотосессии стали приносить неплохой доход.

– Еще бы, с такими грабительскими ценами на билеты… – вырвалось как-то само собой.

– Что? – осекся Виктор и изумленно на меня посмотрел.

– Ничего, – брякнула безразлично и постаралась вернуть разговор в прежнее русло: – Так что ты там говорил о фотосессиях?

– Лисичка, ты что, была на моем концерте? – спросил огневик с хитрым прищуром и такими тягучими интонациями в голосе.

– Нет, – выпалила я слишком быстро.

– Точно, ходила. Признавайся когда.

– Прошлой весной, – буркнула нехотя.

– Думал, ты невысокого мнения о моих музыкальных способностях… – произнес Виктор с хорошим таким намеком и издевательски изогнул бровь.

И вот что на это ответить? Я уже несколько раз отпускала недвусмысленные комментарии по поводу его творчества. А теперь признаться, что фанатка «Зова»? Изначальные, да у меня даже в шкафу имеется маечка с названием его группы, и страницы одной из тетрадей заложены билетиком с того памятного концерта. Надо будет все припрятать, пока не увидел.

– А из-за чего с дедом поссорились? – решила я перевести тему в более безопасное русло.

Виктор тяжело вздохнул, и выражение его лица тотчас стало серьезным.

– Хотел быть музыкантом, а он видел меня кем-то вроде политика-оперативника.

Услышала это и поняла, что тогда на занятии случайно угодила в больное место. Хотя деда его понимала: похоронить такой дар – преступление. Но и поет он так, что за душу цепляет.

– Армия твоих фанаток полностью на твоей стороне.

Старшекурсник рассмеялся задорно и как-то легко.

– А что ты скажешь по этому поводу? – посмотрел странно. Вроде бы и шутливо, но в то же время серьезно, будто мой ответ был ему важен.

– Люди, которые занимаются тем, что любят, живут дольше, – пожала плечами я. – А стишки у тебя не такие уж и паршивые.

– Ты ужасное создание, – покачал головой маг, посмеиваясь, а потом, заметив что-то, взял меня за руку и прошептал, кивком указывая на пространство перед собой: – Смотри.