Глава 2

Утро опять началось со звонка мобильного телефона. Испугавшись, что снова могу прослушать что-то важное, я вздрогнула и моментально проснулась.

– Александра Владимировна, доброе утро.

Я скосила глаза на часы. Воскресенье, семь утра. Действительно "доброе утро".

– Доброе утро, Танюша, – нехотя отозвалась я.

После того, как у нас появился свой дом, мы сдали свою квартиру молодой паре: Тане и Диме. Спустя пару дней мы поняли, что они аккуратны, чистоплотны и очень ответственны. Мне требовалось снять показания счетчиков и так получилось, что я явилась к ним без предварительного звонка. Такой чистой я нашу квартиру еще никогда не видела. На входе Таня попросила меня помыть руки и обработать их спиртовым раствором, а на ноги обуть резиновые тапочки. Я удивилась такой просьбе, но спорить не стала. Так и выяснились положительные качества наших квартиросъемщиков. Мы с Ксюшей обрадовались и теперь спим спокойно. Изначально мы боялись, что молодые люди будут устраивать вечеринки и наша квартира превратится в притон. Хорошо, что наши опасения оказались беспочвенны.

– Александра Владимировна, вам опять письмо пришло, – обрадовала меня Танюша.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Заеду попозже.

– Хорошо. Буду ждать, – вежливо отозвалась девушка.

Я отсоединилась и уставилась в потолок. Сон не шел, но, несмотря на дикую усталость вчера, сегодня я чувствовала себя отдохнувшей. Я довольно потянулась и пошла умываться.

Сделав все необходимые водные процедуры, я отправилась на кухню и включила чайник. Открыла холодильник и обозрела его содержимое. Я редко завтракаю, но сейчас у нас обитают гости и придется что-то готовить. Я достала лаваш, яйца, сыр, зелень и сметану. Пока яйца варились, быстро натерла сыр на терку и порезала мелко зелень. К этому времени яйца были уже готовы. Их я тоже мелко порезала и смешала все ингредиенты со сметаной. Лаваш разрезала на полоски и, выложив по столовой ложки получившейся смеси, завернула треугольником. После чего обжарила их на сковороде. Я не удержалась и съела один «пирожок». Получилось очень вкусно. Надеюсь, гостей устроит такой завтрак. Довольная собой, я оставила на столе записку, что скоро вернусь и помчалась к Тане.

Дверь мне открыл Дима и радушно пропустил внутрь.

– Александра Владимировна, не забудьте, пожалуйста, помыть руки.

– Прости, но я буквально на минутку. Только заберу письмо и пора бежать, – слукавила я.

– Понимаю. Вот, возьмите, – протянул он мне белый конверт.

– Дима, а ты не знаешь случайно, его принес почтальон? – задумчиво спросила я.

– Да. Я как раз возвращался домой и наткнулся на женщину у почтового ящика. У нее была почтальонская сумка, и я уже видел ее однажды в нашем доме.

– Спасибо. У вас все в порядке? – спросила я, чтобы не быть невеждой.

– Да конечно, – заверил меня Дима. – Танюша побежала в магазин. У нас стиральный порошок закончился и средство для мытья полов.

Не удивительно: хмыкнула я мысленно. Если каждый день делать уборку, то никаких запасов надолго не хватит.

– Передавай ей привет, а мне пора бежать.

– Непременно. До свидания, – вежливо отозвался парень.

– До свидания, – кивнула я и поспешно покинула квартиру.

На улице я взглянула на конверт. На нем не было обратного адреса. Уже догадываясь, какой текст увижу внутри, я решила прочитать письмо позже и спрятала его в сумку.

Дома стояли крики и визг.

– А я говорю, так будет лучше!

– Нет!

– Да!

Я зашла в гостиную и оглядела пейзаж: у противоположной от входа стены стояла мать Максима и прикладывала картину с какой-то замысловатой абстракцией к стене. Рядом с ней стояла Перпетуя Арнольдовна и угрожающе трясла увесистым молотком.

– Что здесь происходит? – полюбопытствовала я.

– Обновляем интерьер, – недовольно поджала губы Феодулия Марковна.

– А чем вас нынешний не устраивает? – поразилась я, оглядывая светлую гостиную.

– Серо и убого, – презрительно скривилась женщина.

Солнечные лучи уютно освещали просторную комнату, и назвать помещение серым у меня бы язык не повернулся. Но то у меня. У Феодулии Марковны явно было свое мнение на этот счет.

– Сашенька, – прищурилась Перпетуя Арнольдовна. – Скажи, Феодулии, что здесь эта картина будет смотреться, как на корове седло.

– Полностью согласна. К тому же для этого придется вбить сюда гвоздь, – резонно заметила я.

– Тебе жалко, если здесь будет висеть картина? – взвизгнула мама Макса.

– Нет, но вы уедете, а дырка в стене останется, – спокойно пояснила я свои слова.

– Макс! – взревела Феодулия. – Твоя Саша выгоняет нас из дома.

Я возвела глаза к потолку: за что мне это? Почему эта женщина любые мои слова переворачивает с ног на голову?

– Что случилось? – выглянул из кабинета всклоченный Макс.

– Твоя Саша не разрешает мне повесить картину, – уперла руки в бока Феодулия Марковна.

– Я не его Саша, – решила возмутиться я.

– И выгоняет нас из дома, – взревела сиреной женщина, не обратив на мои слова никакого внимания.

– Никого я не выгоняю, – нахмурилась я.

– Мама, у меня сейчас важные переговоры по сети, – устало потер лицо Максим. – Неужели вы не можете сами разобраться?

– Я придумала! – захлопала в ладоши Перпетуя Арнольдовна. – Мы приклеим картину на двухсторонний скотч.

Я приросла ногами к полу. Кажется, через месяц здесь можно будет заново делать ремонт. Неуемная энергия этой бабульки хуже десятибалльного цунами. Я прикрыла глаза и глубоко вдохнула воздух. Если я сейчас и дальше начну спорить, то боюсь, что мои нервные клетки попросту не выдержат двойного натиска.

– Делайте, что хотите, – обреченно махнула я рукой и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Макс, увидев, что конфликт исчерпан, последовал моему примеру и моментально скрылся в кабинете.

В спальне я села на кровать и достала конверт из сумки. Из вскрытого конверта выпал сложенный лист бумаги.

На белом листе чернел текст: "Ты до сих пор не поняла, что тебе надо сделать? Вы с Ксюшей не родные сестры. Сделай тест ДНК и поймешь, что я права. Ваши матери вас не бросали. Узнай правду. Или мне стоит рассказать об этом Ксении? Как думаешь, она к этому отнесется? Возможно, обрадуется, что такая взбалмошная девица не приходится ей сестрой".

Это было уже третье такое письмо за последние дни. Неизвестный отправитель в очередной раз оповещает меня о том, что мы с Ксюшей не родные сестры и наши матери нас не бросали. Кто это делает и зачем мне непонятно. Все письма были без обратного адреса. Чего хочет добиться автор этих посланий мне тоже оставалось не ясно. Нет, оно конечно понятно, что неизвестный человек, хочет, что бы я усомнилась в нашем с Ксютой родстве и принялась доказывать это. Только вот зачем? Какая от этого выгода отправителю? Допустим, я пойду у него на поводу и помчусь проверять наше с сестрой родство. А дальше что?

«Ваши матери вас не бросали» – перечитала в очередной раз я. Но тогда как мы оказались в детдоме? Почему нас никто не искал? Чем больше думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что это чей-то злой розыгрыш.

Да, мы с сестрой выросли в детском доме. Однажды директриса детского дома обнаружила под дверями своего заведения двух малышек, кое-как завернутых в простыни, с запиской, на которой были написаны лишь наши имена, и пригрела. Нам тогда было около месяца и все посчитали, что мы сестры-двойняшки. Нам повезло попасть в детдом экспериментального типа. Его директор, Анна Степановна болела душой за каждого своего воспитанника. Зорко следила, что бы мы были сыто накормлены и тепло одеты. Именно поэтому в доме всегда царили теплота и гармония.

Если эти письма не чья-то шутка, то, как мы оказались в детском доме? Если мы не родные сестры, то, как оказались вместе? Почему отправитель только сейчас сообщает мне об этом? В одном из писем по тексту стало понятно, что пишет мне женщина. Откуда она об этом узнала? И зачем ей это вообще? И если это чья-то шутка, то чья и зачем? В голове образовался запутанный клубок мыслей.

Мне срочно нужно расслабиться и привести мысли в порядок. Я направилась в ванную под громогласные крики, доносившиеся с первого этажа. Даже не хочу думать о том, что они там вытворяют.

Я набрала ванну с пеной и блаженно вытянулась в горячей воде. Какую цель преследует женщина, отправившая эти письма? Чего она добивается? Даже если я узнаю что Ксюша мне не родная сестра, то от этого ничего не изменится. Мы практически с рождения знаем, что сестры и всегда неразлучны. Если информатор хочет это разрушить, то у нее ничего не получится. Единственное, что меня действительно взбесило, так это угроза рассказать обо всем Ксюте. Зная ее характер, она начнет переживать и не сможет нормально ни жить, ни работать. Ее будут терзать мысли о неизвестной матери лишившейся ребенка. Но действительно ли это так? Как мы могли попасть в детдом, если наши матери тут не при чем? Нас похитили? Но зачем? Бред какой-то. Естественно я не собираюсь делать никакие тесты, но ситуация мне совершенно не нравится. Я не понимаю, почему все это вылезло наружу через такой большой промежуток времени. От, одолеваемых меня, мыслей хотелось выть. Я задержала дыхание и погрузилась с головой под воду. Вынырнув наружу, пришла к простому решению.

Ответ на все мои вопросы лежит на поверхности: мне всего лишь нужно найти женщину, отправившую эти письма и вытрясти из нее правду. Вот только как это сделать, если на конверте нет никакой информации? Почему неизвестная боится встретиться со мной и поговорить откровенно? Если она знает, что мы с Ксютой не сестры, значит, она должна знать гораздо больше. Сейчас же отправлюсь на почту и найду почтальона принесшего это письмо. Возможно, она видела эту женщину и сможет мне помочь.

Воодушевленная своим решением, я выбралась из ванной. Берегись аноним, Александра Соколова тебя непременно найдет и тогда тебе будет не до шуток.

Я наспех высушила волосы и натянула майку и джинсы. Пробегая мимо зала, я увидела, как Феодулия Марковна меряет стену рулеткой, но не стала задавать вопросы и ринулась на автобусную остановку.

Глава 3

Несмотря на выходной день, почта работала, и мне не пришлось ждать понедельника. В помещении было не протолкнуться. Я на мгновение растерялась и уставилась на толпу спорящих бабушек. Это же надо было мне так попасть. Помню, когда зимой отправляла бандероль по работе, здесь стояла оглушающая тишина. Сегодня же мне казалось, что я попала на рынок в самый час пик.

Две женщины преклонного возраста сцепились между собой, а еще четыре пытались растащить их в разные стороны. Интересно, что они не поделили? Меня чуть не сбили с ног, но я успела вовремя отпрыгнуть в сторону и заприметила приоткрытую дверь, ведущую внутрь здания.

Аккуратно обойдя стороной толпу, я прошмыгнула в коридор, ведущий к подсобным помещениям.

– Сюда посторонним вход запрещен, – раздалось у меня за спиной.

Я обернулась и увидела женщину в синем халате с ведром и шваброй. На ее добродушном лице не было ни оттенка агрессии, лишь небольшая усталость.

– Извините, – смутилась я. – Как найти заведующую?

– Ее сейчас нет на месте, – пожала она плечами.

– Вот как, – расстроилась я. – А когда она вернется?

– Через неделю, – хмыкнула женщина.

– Я не могу ждать неделю, – на меня накатила усталость.

– А по какому вы вопросу? – участливо спросила уборщица.

– Хотела узнать, кто приносит нам корреспонденцию, – откровенно поделилась я.

– Не принесли какой-нибудь журнал? – обеспокоено поинтересовалась женщина.

– Нет. Прислали письмо и не указали обратный адрес. Теперь не знаю, как отправить ответ. Письмо очень важное. Если начальник узнает, что я не ответила на него – уволит, – вдохновенно соврала я.

– Понимаю, – задумчиво протянула женщина.

Было видно, что она о чем-то размышляет.

– Может, вы знаете, кто приносит нам письма? – осторожно спросила я. – Это действительно очень важно.

– Можно посмотреть в журнале, – задумчиво пробормотала женщина, – но боюсь, что по головке меня за такое самоуправство не погладят.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Если бы это не было так важно, я не стала бы ломиться сюда.

– И то верно, – улыбнулась уборщица.

– Вы мне поможете? – спросила я с надеждой.

– Ладно, – махнула она рукой, – пошли.

Мы прошли вглубь коридора и остановились у двери, на которой была прикреплена табличка: заведующая.

Уборщица достала из кармана халата большую связку ключей и открыла дверь.

– Входи. Сегодня работаем только я и Машка, но она сейчас в зале пытается растащить озверевших пенсионерок, поэтому опасаться некого. Представляешь, эти клуши не поделили очередь в окошко и из-за этого устроили драку, – возмущенно покачала она головой.

– Кошмар, – возмутилась я, чтобы поддержать женщину.

– И не говори, – хмыкнула она.

Уборщица открыла ящик стола и достала журнал.

– Говорите свой адрес, – велела она мне.

Я назвала адрес старой квартиры.

– Так, – женщина перевернула страницу, – вам приносит почту Филимонова Аделаида Ивановна.

– Спасибо вам огромное, – захлопала я в ладоши. – Как ее можно найти?

– У нее сегодня выходной, а с завтрашнего дня начинается отпуск, – сообщила собеседница.

– Может, вы подскажете ее домашний адрес? – взмолилась я.

– Не положено.

– Я никому не скажу, откуда у меня эти сведения, – заверила я.

Женщина задумчиво пожевала губами.

– Пожалуйста. Начальник зверь. Убьет и не заметит, – сложила я руки в молитвенном жесте.

Уборщица махнула рукой и взяла ручку. Написав несколько слов на бумаге, она протянула ее мне.

– Спасибо вам, – проникновенно поблагодарила ее я, прижимая листок к груди.

На улице я взглянула на полученный адрес и обрадовались. Нужное здание было в нескольких минутах ходьбы от почты. Надеюсь, я застану почтальона дома. Женщина в законном отпуске и вполне могла такой погодой рвануть на дачу или в деревню. Я ринулась к перекрестку, и, перебежав дорогу, рванула на соседнюю улицу. В крови шумел азарт, а в душе была надежда, что уже сегодня я смогу узнать имя отправителя. Я скрестила пальцы на удачу, надеясь, что мне повезет, и постучала в дверь нужной квартиры.

– Кто там? – раздалось за дверью.

– Аделаида Ивановна, я к вам по рабочему вопросу. Меня зовут Саша, – крикнула я, пытаясь унять, бешено стучащее сердце. Спрашивается, чего было так бежать, пару минут никак бы не повлияло на ситуацию.

Дверь приоткрылась и в приеме показалась голова женщины с бордовыми завитыми волосами.

– Что вы хотите? – окинула меня изучающим взглядом почтальон.

– Вы приносите нам корреспонденцию…, – начала я.

– Я что-то не доложила? – обеспокоено перебила меня Аделаида.

– Нет, – протестующе замахала я руками.

– Тогда в чем дело? – нахмурилась женщина.

– Вы принесли мне письмо, а на нем нет обратного адреса, – поспешно выпалила я, боясь, что она захлопнет дверь прямо у меня перед носом.

– А я тут при чем? – удивилась она и поправила рукой пышные кудряшки.

– Мне жизненно необходимо узнать, кто его отправил.

– Чем же я могу вам помочь? – недоуменно приподняла бровь Аделаида Ивановна.

– Понимаете, это рабочее письмо и если я не дам на него ответ, то начальник меня уволит, – огласила я уже выдуманную легенду. – Может вы видели того, кто отправил письмо? – умоляюще спросила я, затаив дыхание.

Женщина окинула меня взглядом и что-то пробормотала себе под нос.

– Помогите, пожалуйста, – взмолилась я в который раз за последний час.

Она сочувственно вздохнула, открыла дверь и посторонилась.

– Проходите. Попробуем разобраться.

– Спасибо, – проникновенно поблагодарила я.

– Можете не разуваться. Я все равно буду сегодня делать уборку, – махнула она рукой и направилась в сторону кухни, откуда шел умопомрачительный запах булочек с корицей.

– Будете кофе?

– С удовольствием, – обрадовалась я.

Аделаида заварила крепкий кофе и поставила на стол блюдо с булочками.

– Угощайтесь, – гостеприимно предложила она.

Я сглотнула слюну и, с радостью вцепившись зубами в горячую свежую выпечку, застонала от наслаждения. У женщины определенно дар к готовке. Булочки получились воздушные и буквально таяли во рту, а кофе был крепким и в меру сладким. Я сама не заметила, как проглотила плюшку, прикрыв глаза от удовольствия.

– Вкусно? – с ласковой улыбкой спросила Аделаида.

Я чертыхнулась. Вот ведь, пришла по делу, а сама сижу и наслаждаюсь выпечкой, забыв обо всем на свете.

– Безумно, – честно ответила я, смущенно потупив взор. – У вас талант.