Глава 4. Встреча, которая запомнится

Мира пнула подвернувшийся камень и с раздражением проследила за его недолгим полетом. Разговор с бабушкой разозлил ее, заставил почувствовать себя незначительной – настолько, что к ее мнению вообще не хотели прислушиваться. Им было все равно, всем им: отец бросил, мама была слишком подавлена влиянием Анны, а сама бабушка… а бабушка, казалось, делала все, чтобы превратить жизнь внучки в сущий кошмар!..

Почувствовав, что обида и злость снова готовы захлестнуть ее с головой, Мира сделала глубокий вдох, а потом медленный выход. Обычно это помогало ей успокоиться, но сегодня, видимо, повод злиться был слишком весомым.

Ей хотелось взять себя в руки, не позволять взращиваться внутри этой ярости, поэтому девушка просто пошла вперед, стараясь унять эмоции внутри. Она вышла за пределы деревни и продолжила свой путь в сторону реки. В обычное время Мира старалась туда не приходить, потому что вода, в том неконтролируемом виде, пугала ее. Но сегодня бурная река напоминала ей саму себя: сжатая в рамках берегов, она так была похожа на Миру… Сильная, буйная, рвущаяся на свободу… И никогда, никогда, ее не получающая…

Девушка дошла почти до самого берега и остановилась: осталось пройти еще немного, и там, за густыми зелеными кустами, будет река Мокошь, названная в честь древней богини земли, вод и плодородия.

Мира обернулась, чтобы посмотреть насколько далеко ушла, и снова вздохнула. Деревянные домики были все еще видны, но с такого расстояния казались маленькими и незначительными. А ведь в каждом из них протекала своя жизнь: со своими горестями и радостями, планами и свершениями.

Девушка покачала головой и поняла, что злость, пока она шла, отступила, оставив после себя только горечь и ощущение разочарования.

Мира уже хотела было повернуть назад, как услышала шорох со стороны кустов. Она невольно вздрогнула – в это время года из леса вполне себе могли выходить лисы, в надежде поймать какую-нибудь курицу. Лис девушка не боялась, но и сталкиваться с ними не жаждала.

– Здравствуй, – раздался вдруг человеческий голос, и из кустов показалась сперва кудрявая голова, а потом и сам ее обладатель. Мира этого парня знала – встречала в деревне в лавках, да на всяких празднествах. Он подошел к ней поближе и слегка улыбнулся.

– А, – Мира поджала губы, недовольная тем, что ее потревожили, – здравствуй, Лан.

– Здравствуй… еще раз, – он почувствовал, что начинает краснеть и постарался взять себя в руки, – что ты тут делаешь?

Девушка нервно дернула плечом.

– Хотела погулять и подумать. В одиночестве.

Лан понял, что этот первый раз, когда они вот так столкнулись лицом к лицу и могли нормально поговорить, пришелся на весьма неудачное время. Мира не хотела его видеть и вряд ли была настроена на разговор.

Но, все равно, это был шанс, маленький шанс хоть как-то ее заинтересовать. Оставить в памяти какой-то след, зародить интерес… Сделать что-то такое, чтобы Мира перестала смотреть на него как на пустое место.

– А я собирался прогуляться вдоль реки. Погода сегодня чудесная.

Мира с сомнением посмотрела на небо, которое потихоньку затягивалось плотными тучами. Гроза накануне так и не пролилась, и в воздухе стояла духота.

– Мне кажется, скоро будет дождь, – заметила она.

– Это тоже неплохо, – с воодушевлением ответил Лан. Девушка посмотрела на него как на дурачка, и он тут же таковым себя и ощутил. – Если хочешь, можем прогуляться вместе. Я не буду доставать тебя разговорами.

Мира хотела вежливо отказать, но вдруг напряглась и повернулась в сторону реки.

– Что это за звук? – настороженно спросила она.

– Что за звук? – удивился Лан. – Я ничего не слышу.

– Прислушайся! Там… – девушка замолчала, – боги, там кто-то тонет! – и кинулась к реке. Лан на секунду замер, растерявшись, а потом поспешил за ней.

* * *

В реке и правда тонули. Только это, вопреки страхам Миры, был не человек.

Это был маленький щенок. Он барахтался в воде, уцепившись за торчащую корягу, и из последних сил скулил, призывая всех собачьих богов себе на помощь.

Мира замерла на берегу, с ужасом глядя на бурлящие холодные воды. Только в этот момент она вспомнила о своих детских страхах: о том, что едва не утонула, когда ей было пять, о липком ужасе, в котором просыпалась, когда ей это снилось, превращая любой сон в жуткий кошмар…

И вот, прямо сейчас, на ее глазах тонет несчастный щенок, а она, оцепенев, стоит на берегу и боится даже пошевелиться. В этой части река была шумной и быстрой, совсем не предназначенной для купания… Особенно для купания девушки, которая плавала либо в озерах, либо около мягкого речного берега…

Что она могла сделать, парализованная этим ужасом?.. Ничего.

И Лан очень быстро это понял. А время терять было нельзя, так что парень проворно скинул обувь, чтобы не мешала, и рванул в воду.

Плавать он не боялся, а река, дарующая ему и отцу рыбу, не пугала.

* * *

Мира зажала рот рукой, когда увидела, что Лан – парень, имя которого до этой встречи она едва помнила, бросился в реку, чтобы спасти щенка. В отличии от девушки, он плавал прекрасно: в несколько сильных гребков, противясь течению, Лан добрался до щенка, явно из последних сил цепляющегося за корягу. С легкостью, будто пушинку, отцепил зверька от дерева, и поплыл обратно к берегу.

Когда Лан выбрался из воды, прижимая к себе трясущегося мокрого щенка, Мира посмотрела на него совершенно другими глазами.

* * *

– Ты как?! – когда оцепенение прошло, девушка бросилась к парню.

Лан улыбнулся.

– Я в порядке. И он, ну или она, кажется, тоже.

Парень поставил щенка на землю и тот сразу же улегся на пузико, тяжело дыша. Розовый язык смешно висел сбоку, и, если бы не ситуация, которая только что произошла, Мира бы рассмеялась.

– Ты… такой смелый, – сказала она, вспоминая свой страх, который охватил ее, стоило девушке только увидеть воду и подумать о необходимости броситься туда.

– Не мог же я позволить ему утонуть, – смущенно ответил Лан.

Мира опустилась на корточки около щенка и осторожно погладила его по мокрой шерстке.

– И что нам теперь с тобой делать? – спросила она, обращаясь к животному. Щенок поднял на девушку большие карие глаза.

– Может, заберешь его себе? – предложил Лан.

– Не знаю… Бабушка не очень любит собак…

Парень устало вздохнул и улегся спиной на траву. Он посмотрел на темное низкое небо и подумал о том, что Анна слишком контролирует жизни, и дело было не только во власти, которую она закрепила за собой в своем собственном доме.

Ее влияние, подобно липким щупальцам, расползалось на всех…

* * *

Анна осторожно отодвинула ткань, чтобы открыть доступ к двери. Секретная комната со своими тайнами уже давно не пугала ее и не манила, все это стало обыкновенной ежедневной рутиной.

Отодвинуть, открыть, зайти, удостовериться, что все хорошо.

Увидеть изменения, нахмуриться, проверить, что все не так уж и плохо, расслабиться на некоторое время.

И так каждый день… Каждый день, полный опасений, что все ухудшилось слишком сильно…

Глава 5. Судьба проводника решена

Мира вернулась домой вместе со щенком, поддавшись на уговоры Лана попробовать уболтать бабушку оставить животное. Парень проводил ее до дома и ободряюще улыбнулся на прощание.

Глядя Лану вслед, Мира подумала о том, что он, как оказалось, вполне себе ничего. Высокий, статный, да еще и такой сильный. И добрый… Самое главное было то, что Лан был добрым – другой мог и не броситься в опасную реку, чтобы спасти какого-то там бездомного щенка.

А Лан бросился.

* * *

Мира осторожно подошла к кровати, на которой сидела Анна, предварительно постучавшись и дождавшись разрешения войти. Это было давно установленное правило: стучать в дверь комнаты бабушки, всегда. Даже если дело было очень срочным.

Старушка подняла голову, оторвавшись от своего занятия – она вышивала золотыми нитями маленький белый платок.

– Да, Мира? – ее голос был все еще суров. – Ты что-то хотела обсудить? И что это за лай я слышу во дворе? – Анна подозрительно прищурилась. – Ты что, притащила к нам в дом собаку?

Мира осторожно улыбнулась, а потом села на плетеное кресло в углу комнаты. И рассказала то, что произошло на реке.

– Молодец парень, – одобрила бабушка, – как там его?..

– Лан. Сын Богдана.

– А, Богдана. Плотника. Помню-помню.

– Щенку нужен дом. Пожалуйста, давай оставим его себе, – принялась просить Мира, – он такой хорошенький! И будет нам помогать. Охранять дом…

– В Велегряде нет таких угроз, защищаться от которых нужно с собакой, – ответила Анна, – здесь нет воров, а дикие звери почти не подходят к границам деревни. Пес нам ни к чему.

– Но бабушка… почти у всех в деревне они есть. Даже у тех, кто не разводит скот.

– А у нас никогда не было.

– Но почему? Чем они тебе так не угодили? – поджала губы Мира, мысленно пытаясь найти аргумент, который переубедил бы старушку.

– Собаки связаны с загробным миром, – хмурясь, ответила Анна, – им не место в нашем доме.

Мира опешила.

– Ты так от смерти пытаешься защититься? Но она уже приходила к нам, чего теперь ее бояться…

– Никто не знает – пользу несут псы или же наоборот. Многие люди считают, что собаки не только охраняют врата в мир мертвых, но и являются проводниками туда. Моя бабка говорила – «пес на пороге – жди беды».

Мира попыталась вспомнить все те суеверия об этих животных, которые когда-то слышала или о которых читала.

– А еще они могут предчувствовать чужую смерть и предсказывать погоду. И, как ты говоришь, если они являются проводниками в потусторонний мир, разве уж это так плохо? – девушка покачала головой. – Смерть придет за каждым, рано или поздно, так, быть может, это и хорошо, если у семьи есть свой собственный проводник?

«Как складно говорит, – восхитилась Анна, – а девчонка довольно умна, не чета своей матери. От Даны я никогда таких грамотных речей не слышала».

Увидев, что бабушка явно колеблется, Мира продолжила:

– Собаки уже давно не предвестники чего-то плохого, а защитники. Прошу, давай изменим старые закостенелые суеверия, давай оставим его себе. Я чувствую – от этого щенка бед не будет. А, если уж, твоя бабушка считала, что собаки на пороге приносят беды, уверена, свой пес в доме отгонит от наших дверей чужих, тех, кто желают нам зла. И неважно – собака это будет или человек.

– Хорошо, чертовка, убедила, – улыбнулась Анна, а потом сразу же стала серьезной, – оставь собаку, но пообещай – когда придет время, ты прислушаешься ко мне, так же как я сейчас прислушалась к тебе.

– Договорились. – Кивнула Мира.

– Пообещай мне.

– Обещаю, бабушка.

* * *

– У нас что, теперь будет жить собака? – удивилась Дана, ставя на печь ведро с водой.

Мира сидела на полу и тискала щенка.

– Да. Бабушка разрешила.

– Анна… разрешила оставить… собаку?

– Именно, – дверь в комнату открылась, и старушка вошла в кухню, – Мира смогла найти слова, способные меня убедить.

«А мир, видимо, действительно меняется, – подумала Дана, рассматривая щенка, валяющегося на полу животом кверху, чтобы его чесали и гладили, – раз уж даже мама поменяла свое мнение на какой-то счет».

– Хорошо, – сказала молодая женщина и принялась убирать помытую утром посуду, – как ты его назовешь?

– Пока не придумала, – ответила Мира. – Имя должно ему подходить… отражать его внутренний мир.

– Это всего лишь собака, – заметила Анна, садясь за стол, – не придавай имени для пса большое значение. Просто назови его как-нибудь и все.

Щенок смешно махнул передними лапками и перевернулся на живот. Его темные глазки-бусинки уставились прямо на Анну, заставив старушку невольно поежиться. Может она совершила ошибку, уступив внучке и разрешив ей оставить в их доме собаку?..

– Что смотришь так на меня, пристанище для блох? – беззлобно спросила Анна, слегка улыбнувшись. Щенок высунул язык, а потом звонко тявкнул, так и не отрывая взгляда от старушки.

«Разве собаки могут так долго смотреть в глаза? – промелькнуло у нее в голове. – Разве могут держать такой зрительный контакт?»

Мира наклонилась к щенку и погладила его голову.

– Как же мне назвать тебя, малыш? – спросила она. – Дай подсказку. Иначе бабушка так и продолжит звать тебя пристанищем для блох.

Анна фыркнула.

– Может так и назовешь? Малышом? – предложила Дана.