2

Аня вернулась в общежитие несчастная и уставшая от себя и своей же беспомощности. Вот Минли спала и даже не думала о том, что ее пара начнется через пятнадцать минут. Может и Ане забить на все? Нет, она не может. Девушка достала из шкафа блузку и джинсы. Она приехала с одним рюкзаком, никогда не понимала, что интересного в том, чтобы наряжаться.

Аня быстро запихнула ноутбук в шопер и вновь выскользнула на улицу. До университета идти двадцать минут прогулочным шагом, до пары по книжным трендам еще полтора часа. Если бы ее так сильно не выбесил Максимка, она наверняка бы погуляла по набережной дольше или не бежала бы до общежития. Короче, если бы не занудный Максимка, она бы не шла в университет на полтора часа раньше.

– Как же скучно я живу, – по-русски сообщила Аня своему отражению в очередной витрине.

– Чего? – также по-русски спросила у нее губастая тетка лет пятидесяти, сидевшая на ступеньках салона красоты.

– Простите, я сама с собой.

– Да не извиняйся, – женщина сделала затяжку электронкой. – Мы ж в Европе, здесь чуди как знаешь.

Аня улыбнулась и почему-то не захотела идти дальше.

– Вы здесь работаете? – спросила она, указывая на вывеску парикмахерской.

– Ага, всякому ж известно, что лучше русских девочек бьюти никто не делает! Посмотри на мои губы, – она ткнула длинным ногтем себе в рот. – Фирменное уродство! Сразу видно местные кололи. Так, а чего ты хотела?

– Постричься…

– Вид у тебя такой, будто бы и не хотела, – заметила женщина, поправляя фартук. – Тебя парень что ли бросил?

– Просто хочу начать новую жизнь! – решительно заявила Ана.

– Матерь божья! Все вы интернешинал стьюдентс такие, из-под мамкиной юбки вырветесь и начинается: волосы в зеленый, в пупок серьгу, на лоб татуху.

Смеясь, женщина вошла в парикмахерскую. Именно, что не салон красоты, а парикмахерскую. Старенькую и видавшую многое.

– Ты не думай, мы местечко модное, колоритное так сказать! Если хочешь, налью тебе водки. Ты не смотри на меня так, местным бабам ой как нравится. С моими девочками подумываем над покупкой медведя, – зашлась хохотом мастерица. – Но гребаные зоозащитники… Представляешь, здесь ведь даже шубу натуральную не найдешь!

Она усадила Аню на стул и застелила пеньюаром.

– Так, студентка, чего на голове изволишь?

– Хочу коротко и блонд! – Аня так боялась передумать, что говорила ужасно громко, будто бы надеялась найти свидетелей своей затее.

– Решительно, однако, – одобрительно кивнула парикмахерша и тоже заорала: – Алиса, врубай бодрую музыку!

– Анжелка, для вас энергичная музыка, – отозвался механический голос.

– У вас Алиса? – удивилась Аня.

– А ты бы хотела, чтобы у нас здесь была Сири какая работала? Нет уж!

Заиграла «Молодая красивая дрянь», сменившаяся «Шальной императрицей» и «Царицей».

– Анжелка, что музыка так орет? – в парикмахерскую вошла недовольная девушка с эскортным вайбом.

– Настюха, тащи пилки, мы тут новую жизнь начинаем!

Настюха оценила то, как проворно Анжелка орудует фольгой.

– Ее что парень бросил? – поморщила носик Настюха.

На вид Настюхе было чуть к тридцати, возможно она даже была ровесницей Ани, но Ане никто не давал больше двадцати трех.

– Я приехала за новой жизнью, – в очередной раз повторила Аня.

Ей казалось, что чем больше раз она это повторит, тем скорее сама поверит.

– А, интернешинал стьюдент или эскорт? Прости! – Настюха заметила, как помрачнела клиентка. – Конечно не эскорт! Психология и наставничество?

– Я учусь на книжном деле.

– Лучше бы эскорт! – веселилась Анжелка.

– Так ты хочешь ноготочки? Я и ресницы нарастить могу, – Настюха бросила взгляд на часы. – Нет, не могу, только ноготочки, а дальше ко мне придет британская треска на шугаринг. Кстати, имей ввиду, захочешь в эскорт, я отлично орудую воском! – Настюха лопнула пузырь из жвачки и пошла готовить стол.

Ане казалось, что она попала в какой-то сон. В тот бред, который снится, когда у тебя температура за сорок. Анжелка закончила красить волосы, велела Алисе засекать время и на кресле подкатила Аню к Настюхе.

– Так и откуда ты? – шустро и умело мастерица обработала руки антисептиком и принялась за кутикулу.

– Из Петербурга…

– Кто вообще уезжает из Петербурга? – ахнула Анжелка. – Уезжать можно из Коряжмы, а из Петербурга.... Работу не нашла что ли или родители суки богатые?

Парикмахерша опять закурила, уже не утруждая себя выходом на улицу.

– Я преподавала в университете, – пожала плечами Аня.

– Матерь божья, это сколько ж тебе лет?

– Двадцать шесть…

– Матерь божья!

– Я просто поняла, что мне уже двадцать шесть, и я больше не желаю участвовать в этом марафоне успешного успеха…

– И тебя мошенники развели? – понимающе спросила Настюха.

– Нет, не в том смысле, – почему-то Ане стало неловко. – Просто, я так спешила стать успешной, что, кажется, и не жила никогда…

– На кой хрен ты тогда в Англию приехала? – Настюха выключила фрезу. – Бороться с обыденностью в Англии все равно, что делать минет импотенту.

– Я всегда хотела связать жизнь с книгами, – Ане было нечего сказать про минет, поэтому она поспешила вернуться на безопасную территорию образования. – Вот и поступила в одногодичную магистратуру в Метрополитан.

– Да, мисс знает толк в веселье… – Анжелка выдохнула пар.

На все преображение ушло почти три часа. Ане повезло, что изначально волосы у нее не темные. И все же, из зеркала на Аню и в самом деле смотрела другая девушка: бледная блондинистая блондинка, которой было не жаль отдать тристо фунтов за спонтанное решение.

– Вот черт! – Аня глянула на часы. – Я же пропустила пару!

– Вот и славно, – одобрительно хмыкнула Анжелка, убирая терминал. – Иди теперь купи себе помаду, а потом и нормальную одежду. Я понимаю, мы в Лондоне, здесь уровень конкуренции равен чему-то около нуля, но не позорь Отечество!

Вопреки всему Аня послушалась совета и пошла по магазинам. Хватит уже бояться потратить деньги, которыми ее и так попрекает мать. Попрекала Надежда Петровна, правда, устами Максимкм, с дочерью она перестала разговаривать, поняв, что та не шутит о своем решение уехать в Лондон.

Девушка вошла в первый попавшийся магазин и набрала себе красивого белья. Здесь и трусики с ромашками и лифчик с единорогами и комплект с мухоморами. Белье было красивое, но совершенно не сексуальное.

Затем Аня выбрала короткую юбку и такой же коротенький сарафан. Мама запрещала носить подобные поддергайки, а два года назад Аня выпустилась из магистратуры по направлению «Прикладная статистика и аналитика данных», так до конца не поняла, на кого отучилась, поэтому пошла преподавать в своем же вузе, а этим летом зачем-то защитила кандидатскую. Разумеется, преподаванием в высшей школе особенно не заработать, поэтому параллельно она репетиторствовала, тихо ненавидя математику и цифры. Все же, последней каплей для Ани стала именно защита диссертации.

И вот теперь, послав мамину установку «Есть советское слово “надо”», из зеркала в примерочной какого-то лондонского магазинчика на Аню смотрела молодая девчонка, которая не упустит ни единого шанса, который предоставит ей студенческая жизнь.

Аня любовно погладила сиреневую шубку из эко-меха, но решила, что для одного дня достаточно трат. Шубке она поклялась, что вернется, как только листва окончательно пожелтеет.

Что еще? Да, еще нужна косметика. С такими белыми волосами, нужно как минимум обозначить ресницы и брови. Аня зашла в магазин со знакомым лого и без малейшего стеснения обратилась за помощью к консультантам. Нужно просто признать: если одежду она выбрать в состоянии, то понять, что именно ей нужно мазать на лицо – нет. Божественно красивый визажист Билли нарисовал ей и губы и глаза. Именно, что нарисовал. Аня и не догадывалась, что у нее их не было.

– Фантастика! – восхитился Билли своей работой.

– Фантастика… – согласилась Аня. – Возьму все то, что вы сейчас использовали!

– Обожаю таких клиентов! – Билли похлопал ее по плечу.

Особенно Ане понравилась помада. Красная, с розоватым подтоном. Аня никогда не красила губы красной помадой. Мама, да и Максимка, однозначно выражали свое отношение к столь вульгарному цвету. А оказалось, что Ане очень даже идет. У нее от природы белые зубы и кожа без покраснений. Поэтому алая помада – то, чего ей всю жизнь не хватало.

Даже не так. Ане казалось, что раньше она жила в каком-то сером мире, мире, в котором кто-то включил монохромный фильтр. А эта помада – единственное, что имело реальный цвет. Ане чудилось, что эта маленькая коробочка – фонарик, который осветит дорогу, выведет ее из темноты, в которую она сама же себя и загнала.

Аня еще раз поблагодарила Билли. Они оба так растрогались, что у входа обнялись, словно молодой визажист провожал свою давнюю подругу в крестовый поход. Билли еще долго смотрел сквозь стеклянную дверь за тем, как худенький силуэт растворяется в толпе.

На последок Аня решила побаловать себя тем, что вообще никогда не позволяла. Она пошла в книжный с четким намерением купить дамский роман с самой красивой обложкой. Аня обожала красивые обложки. В тайне ото всех в особенно плохие дни она ходила в «Во весь голос» и долго рассматривала картинки и корешки. Никогда, правда, она не позволяла себе приобрести хоть одну такую. Еще в подростковом возрасте Аня усвоила, что все эти сказки – пустая трата времени. Если уж что и читать, то научпоп. И то, лучше авторефератов еще никто ничего не придумал.

И вот теперь Аня словно отделалась от ощущения, что за левым плечом стоит мама, а за правым – Максимка, что кто-то ее осуждает. Она прошла сквозь ряды книжных шкафов, туда, где и был грааль самых дерзких и трепетных историй. Выглядела она конечно как девственница, очутившаяся в секс-шопе. Но ничего, Аня будет сильной, Аня попробует новую жизнь.

Она смотрела на книги, книги смотрели на нее. Как выбрать? Девушка трепетно провела кончиками пальцев по корешкам. Все такие яркие. Аня всматривалась в названия, но не решалась взять хоть одну историю в руки. Словно кто-то увидит этот ее постыдный интерес. Увидит и… и что? Что самое страшное случится? Кому вообще есть дело до того, что читает скромная студентка из России?

Аня запрокинула голову, стараясь разглядеть самые верхние полки и сделала пару шагов назад. Что написано на том алом корешке? Еще один шаг. Она ойкнула, поняв, что в кого-то врезалась. Равновесие уже было потеряно. Сейчас нарядная Анечка рухнет на свою едва прикрытую попу. Но тут ее подхватили сильные руки:

– Вы выпали из книги, мисс, – глубокий мужской смех без намека на раздражение.

Он буквально поставил Аню на ноги, она быстро развернулась и извинилась. Почему-то сделала это на родном языке.

– Простите, по-моему у меня отключен автоперевод. Не вижу субтитров внизу экрана.

Аня хлопнула ресницами и все же перешла на английский:

– Наверное, санкции, поэтому русская речь больше не переводится.

– О, это многое объясняет, – серьезно кивнул мужчина. – Так из какого романа вы выпали, мисс?… – с лукавым прищуром он посмотрел на собеседницу.

– Аня, просто Аня. Я не выпала, скорее наоборот, попыталась зайти в один из этих, – она махнула рукой. – Знаете, у нас, в книгах по саморазвитию, так уныло в последнее время.

– Очень вас понимаю, я и сам бы не отказался забраться в новое приключение.

– Вы ведь знаете, что приключения – те же неприятности, но только с хорошим концом?

Аня говорила без малейшего стеснения. Так бывает, когда говоришь на иностранном языке. Словно все не по-настоящему.

– О, слышу диалект книг по философии, – он был очень дружелюбен. – Кстати, я – Эван.

Он протянул Ане руку. Она ответила на рукопожатие, а затем, не отпуская его ладони шепотом спросила:

– Мне стоит притвориться, что я не знаю кто вы?

– Обычно в таких случаях я ориентируюсь по ремаркам сценаристов, – так же шепотом отозвался Эван Стоунхарт.

– Видимо опять, что-то сломалось, ремарки не открываются, – хихикнула Аня и наконец отпустила его руку.

– Так какую книгу сегодня вы желаете приобрести? –  Эван заговорил тоном продавца.

– Подозреваю, мне больше не нужна книга из этого отдела, – замотала головой Аня, пытаясь запомнить всякую мелочь во внешности Стоунхарта.

Не каждый день перед тобой стоит звезда, фильмы с участием которой, ты смотрела, с самого раннего детства. И все же, Эван не соответсвовал ожиданиям. Одет излишне просто: черные джинсы, серая футболка и темная рубашка сверху. Да и сам он был слишком доброжелательным. Аня одинаково сильно любила супергероику и мюзиклы с его участием. В супергероике Эван Стоунхарт обычно представал мрачным и нелюдимым, вечно хмурым и разочарованным самой концепцией жизни. В мюзиклах же он был таким страдающим авантюристом, с очень приятными лирическими ариями. Аня вообще считала, что в жизни такой человек улыбаться не способен. А нет, вот стоит смеется.

– Я бы хотел сделать вам подарок, – он протянул руку вверх, отчего ему пришлось сделать еще один шаг к Ане и не глядя вытащил книгу.

– Кто я такая, чтобы отказаться? – Аня поборола желание шумно втянуть воздух от такой невероятной близости.

Эван был ее сильно выше и массивнее. Часто бывает, что на экране актер кажется куда крупнее, чем в реальности, с Эваном было не так. Точнее, Аня никогда не задумывалась о том, какой он должен быть в реальности. При каких таких обстоятельствах она вообще могла встретить такую знаменитость в жизни?

– Пойдемте, я оплачу, – он махнул книгой, как стрелочник махнул бы флажком, указывая машинисту на необходимость продолжить движение. – Согласитесь, было бы неловко, если бы сейчас я отдал вам книгу и ушел, не заплатив? Хорош подарок!

– Меня бы грела мысль, что на ее обложке осталась ваша ДНК, – пожала плечами Аня.

– Если это доставит вам удовольствие, книгу я могу лизнуть.

Аня подавила смешок, когда они подошли к кассиру. Парень с совершенно потерянным видом даже не посмотрел на покупателей. Стараясь произнести как можно меньше слов, он уже собирался убрать книгу в красивый пакет.

– Не нужно! – остановила его Аня. – Никогда не знаю, что потом с этими пакетиками делать, – зачем-то пояснила она.

У Эвана звякнул телефон.

– Это может показаться странным, но, Аня, нет ли у вас желания рано поужинать или поздно пообедать? Моя машина только что подъехала.

Обычная Аня, та, которая преподавала первокурсникам матстатистику, наверняка бы испугалась и отказалась. Но Аня, потратившая за сегодня сумму, которую изначально планировала тратить за месяц, уверенно кивнула: прежде она преступно редко говорила жизни «Да».