«Лимирей, – позвал я подругу. – Посмотри на меня и послушай. Я тебя не бросал. И никогда бы не бросил. Я же обещал. Просто помочь и тебе, и Телириену одновременно я не мог. Он был в большей опасности, чем ты. Я даже удивлен, что его не убили, а оставили в качестве живого источника для изготовления зелий. Тебя бы де Лесент не тронул. Ты и Магдалена нужны ему для связи с духами. Либо не хватает мощи одного подземного Хранителя, либо он опасался потерять контроль над нашей линией крови. Лимирей!»

«Ты мог меня и Магдалену забрать с собой!» – возмутилась Лимирей.

«Чтобы он отслеживал каждый наш шаг? Прости, но я не мог так рисковать».

«Не мог?! Ты хоть представляешь, как нас с Магдаленой мучили ментальными атаками?! Как выворачивало кости?! Ты знаешь, как я себя чувствовала, когда проснулась одна?!»

Я стиснул зубы. От обвинительных криков Лимирей звенело в голове, а в душе нарастала обида. Но что хуже, я прекрасно понимал подругу. Я скосил глаза на грудь. Даже под черной одеждой было видно, как внутри ее тела беснуется дух огня. Я удивился, как Лимирей не чувствует боли, но тут же отогнал от себя эту мысль. Не хватало еще, чтобы подруга ее уловила.

«Ты права, я не знаю. Но я вернулся, чтобы избавить тебя от этого. Больше де Лесент не посмеет протянуть лапы ни к тебе, ни к Магдалене. Мы отправляемся в Лесной город. Ричард хочет развернуть свою политику, в обход вампиров. Там де Лесент до тебя не дотянется. А там… посмотрим».

Лимирей подняла на меня взгляд. Он был все таким же тусклым и потерянным, но теперь в ее глазах зажегся лучик надежды.

– Есть, – услышал я голос Магдалены. – Лимирей, потерпи, будет немного больно.

Взгляд подруги стал недоуменным. Она взглянула на бабушку, а затем себе на левое предплечье. Под кожей словно разлился жидкий огонь.

«Что это?» – В голосе Лимирей послышались панические нотки. Пламя под ее рукой стало ярче, а кожа начала краснеть и обугливаться. От оглушительного ментального вопля меня выбросило из кровотока Лимирей. В ушах и голове стоял звон.

– Кто-нибудь, помогите ее удержать! – прорычала Магдалена.

Телириен мгновенно оказался рядом и придавил Лимирей лапой к полу. Мы с Магдаленой крепко удерживали ее за руки. Лимирей вырывалась с такой силой, что чуть не вывихнула себе плечо. Страх перед огнем захлестнул ее с головой, и подруга перестала что-либо соображать.

Я снова соединился с ней кровью. Разговаривать смысла не было никакого, но, может, получится успокоить ее безмятежными моментами из жизни?

Решение оказалось опрометчивым. Вытащить из глубин сознания свои воспоминания я не успел и стал невольным свидетелем ужасов жизни Лимирей.

Промелькнул горящий дом Николаса. Вот красивая женщина успевает надеть на шею девочки кулон, а мгновением позже загораживает ее и принимает весь удар пламенного заклятия на себя. Мгновенно вспыхивают волосы и одежда. Она мечется и кричит от боли, а девочка стоит, скованная ужасом, пока пламя не касается ее. Девочка выходит из оцепенения. К ней, сужая круги, подбирается пламя. Оно дышит жаром и готовится ее поглотить. Девочка не чувствует ничего, кроме животного желания выжить.

К счастью, на этом воспоминания Лимирей оборвались. Похоже, разум отказал ей в тот момент, и так она оказалась в лесу, где парой дней позже ее и нашел Николас.

Короткой передышки хватило, чтобы обратиться к собственной памяти. Памятных моментов в жизни у нас было хоть отбавляй – все детство из них состояло. Чего стоила только ситуация, когда мы в четырнадцать лет стащили у взрослых медовуху, а после отправились ловить сачками кур по всей деревне. Сейчас вспомнить – смешно, но тогда последствия для двух подростков оказались катастрофическими.

Я вспомнил нашу встречу полгода назад. Мы оба были растеряны и не знали даже, о чем говорить друг с другом. Вспомнил, как, путешествуя по лесу, мы заново узнавали друг друга, рассказывая истории у костра. Вспомнил, с какой надеждой и отчаянием открывали ворота – наследие вампиров. Вспомнил первый поцелуй, второй, следующий, пробуждение после становления вампиром…

Лимирей затихла. Я перевел дыхание и открыл глаза. Левое предплечье у нее было наполовину обуглено. Кожа сходила черным пеплом.

«Регенерация будет долгой», – промелькнула в голове заторможенная мысль и сразу растворилась в глубинах сознания.

«Дэниэл?..» – Неуверенный голос Лимирей заставил меня вздрогнуть. Я крепко сжал ее руку.

«Да, я здесь… вижу, операция прошла успешно?» – криво усмехнулся я.

– Да. Пока вы беседовали, я разорвала магию контроля, – ответила Магдалена. – Пришлось повозиться, чтобы вас не задело.

– Сложное плетение? – вмешался Шелан.

– Само по себе нет, просто его внедрял кто-то из де Варден.

Мы с Лимирей переглянулись. Эта линия крови славилась особыми навыками в ментальных техниках. Я сильно сомневался, что на де Варден можно было воздействовать так, как де Лесент воздействовал на Лимирей и Магдалену. Признаться, до этого момента я думал, что де Лесент держит свою тайную власть и влияние на страхе и боли, а теперь сильно в этом усомнился.

– А почему я смог тебя быстро вытащить из-под влияния сильной ментальной магии? – задумчиво спросил я.

– Потому что ты сильный маг. Опыт, конечно, выигрывает, но только когда рядом маг крови. В силовом противостоянии ты почти всегда выйдешь победителем.

Телириен убрал лапу с груди Лимирей и криво усмехнулся.

– С возвращением, – произнес он.

Подруга широко распахнула глаза и дернулась навстречу дракону. Мы с Магдаленой отпустили ее и отошли в сторону. Лимирей кинулась к Телириену и крепко обняла его за шею. Дракон усмехнулся и лапой притянул к себе вампиршу, закрыв ее наполовину. Я усмехнулся. Не виделись они чуть больше недели, а глядя на них сейчас, я бы подумал, что больше нескольких месяцев.

Я рассеянным взглядом скользнул по пещере. Оборотни расположились вдоль противоположной стены, а раненый эльф то и дело косился на барьер из веток. Я пересек пещеру и присел рядом с ним. Ричард так и лежал без движения. Здорово же он устал, раз не проснулся до сих пор. До слуха донесся плеск воды. Я насторожился, остро ощущая присутствие еще одного хищника.

– Подземная мурена, – негромко произнес Шелан. – Хищники-одиночки, селятся в основном на мелководье в темных гротах. Слепые, но у них очень развит нюх. Даже в подземельях встречаются крайне редко, – усмехнулся он. – А здесь поселилась… не побоялась поверхности.

– Это она сожрала медвежонка? – настороженно спросил я, взглянув на Лимирей и Телириена. Дракон негромко говорил ей ласковые слова утешения, а Лим дрожащей рукой гладила его лапу с отсутствующими когтями и плакала, глядя на его крылья. В отчаянии подруга взглянула на Магдалену.

– О, эти мурены жрут все, что не приколочено, – хмыкнул Шелан. – Они выпрыгивают и хватают всякого зазевавшегося на водопое. Утаскивают его на границу воды, а уже там медленно и методично начинают пожирать.

Меня передернуло. Хорошо, что такие монстры нам не попались во время путешествия по подземельям.

– И как ее убить? – спросил я.

Шелан с интересом на меня взглянул.

– Что? – сверкнул я глазами. – Это плата за великодушие лешего!

Шелан посерьезнел и нахмурился.

– Выманить их из укрытия не так-то просто. Во-первых, должна царить кромешная тьма, а во-вторых, нужен тот, кто не побоится принять на себя их атаку. Пока один отвлекает, второй должен ее максимально быстро убить. Эти твари очень агрессивные и живучие, скажу я тебе.

– По личному опыту знаешь? – усмехнулся я.

Шелан кивнул.

– Одна такая завелась в пруду около поместья. Она сожрала мою сестру. Ей было всего пять лет. После этого случай пруд отгородили, насколько было возможно, а потом долго пытались ее поймать. Первый раз мурену удалось только ранить. Потом справляться с ней помогали вампиры.

Настрой шутить и язвить пропал у меня так же быстро, как и появился.

– Из положительных сторон, тушу этой мурены мы ели долго, – усмехнулся Шелан. – И мясо было очень вкусным.

Я усмехнулся. Ох уж эта философия подземелий! «Сожри или сожрут тебя» – таков девиз выживания тех, кто обитает под горами.

– Спасибо за совет. В охоте он пригодится, – заметил я и снова взглянул на Ричарда. Он так и не проснулся. Лимирей, Телириен и Магдалена тихо о чем-то переговаривались. Оборотни иногда косились на них, но не встревали.

Я поднялся с места и подошел к Ричарду. Осторожно тронул его за плечо и застыл. Оно было холодным. Меня прошиб холодный пот. Я присел рядом и прислушался. Размеренный ритм биения сердец улавливался только в отдалении, поблизости стояла тишина. Ричард был мертв.

Дрожащей рукой я перевернул короля на спину. Глаза у него были открытыми и пустыми, а из уголка губ стекала кровь. Несколько мгновений я на него просто смотрел и не мог поверить в происходящее. Как так получилось, что никто из нас ничего не заметил? И отчего он умер? Ричард никогда не жаловался на проблемы со здоровьем…

Рядом кто-то выругался. Я вздрогнул и обернулся. Позади с мрачным видом стояла Магдалена. Лимирей застыла. Во взгляде застыло изумление и неверие. Она была так же потрясена, как и я.

Магдалена склонилась над Ричардом и стерла кровь у него с подбородка. Прокусила себе губу клыком и приложила к ней мертвую кровь. Несколько мгновений Магдалена выглядела хмурой и задумчивой. Затем выругалась и сплюнула кровавый сгусток на землю. Губа у нее распухла.

– Проклятие, – мрачно сказала Магдалена.

– Можешь узнать, кто это сделал? – Свой спокойный холодный голос я не узнал.

Магдалена качнула головой.

– Как только проклятие привели в действие, следы чужой крови тут же потерялись, осталось только послевкусие. Могу сказать, что наложили его не так давно, оно еще свежее.

– Значит, Ричарда все-таки собирались убить? – продолжал допытываться я.

– Я бы назвала это запасным вариантом действия. Проклятия крови сильно отличаются от стихийных. Первые привязываются к заклинателю, вторые – к артефакту. Стихийные убивают в течение какого-то срока, а с кровавыми можно хоть всю жизнь прожить. Однако есть один нюанс: если заклинатель живет и здравствует, то он может активировать его в любой момент, и неважно, где будет находится жертва.

– Получается, заклинатель убил Ричарда? – мрачно спросил я.

Магдалена кивнула.

– Я думаю, если бы он не ушел с нами, то был бы жив. Де Лесент наверняка видел, что Ричард ведет свою партию игры, и решил переиграть его.

Я выругался. Затем еще раз. И еще. Перевел дух, досчитал до десяти и мрачно взглянул на мертвого короля. Может, другом он мне и не стал, но союзником и соратником – да. Глаза обожгли слезы ярости.

– Он за это ответит, – тихо сказал я, сжав кулаки. – Кстати… вы же общались с де Лесентом. Вы его видели?

Лимирей помотала головой. Она стирала слезы и старалась не смотреть на Ричарда. Магдалена нахмурилась и, помедлив, качнула головой.

– Все смутными образами и с разными признаками. То ли заклятие контроля играло с разумом, то ли он менял личины. Но, скорее, первое. На второе не хватит столько людей и эльфов, чтобы всех дурить.

Лимирей дернула меня за рукав. Я обернулся и вопросительно на нее взглянул. Подруга метнулась к сумке, взяла лист бумаги с теневым пером и быстро написала:

«Нам нужно к Аннабель. Наверняка де Лесент теперь откроет на нее охоту, чтобы вызвать в Артении еще большую смуту. Мы должны ей помочь. И она должна знать, что Ричарда больше нет. И мы не можем его так оставить».

На середине листа красовались мокрые пятна – следы слез. В отличие от чернил, тени не разъехались от влаги, но прекрасно передавали эмоции Лимирей.

– Да, ты права. Мы не можем его так оставить. И не оставим.

В пещере повисло угрюмое молчание. Только треск костра нарушал его. С тяжелым сердцем я опустился на колени и прикрыл глаза Ричарду. Пусть спит спокойно. Мы сделаем то, что ему не позволили. Артения выстоит и уцелеет. Другой вопрос – какую цену за это заплатит.

Я поднялся на ноги и встал рядом с Магдаленой. Так паршиво я не чувствовал себя даже после смерти Габриэля. Возможно потому, что на тот момент не видел картины в целом. Возможно потому, что жизнерадостный маг огня был не такой ценной фигурой, как бы цинично это ни звучало. Возможно, мы провели вместе слишком мало времени, чтобы узнать друг друга.

«Сколько жизней еще заберет это холодное противостояние?» – подумал я и сразу же отмел этот вопрос. На него я бы не хотел знать ответ.

– Я могу собрать все для погребального костра, – нарушил тишину Телириен. Он обернулся к Лимирей. – Поможешь собрать ветки? Я их просушу, и сможем проводить Ричарда в последний путь.

Лимирей кивнула. Она взяла себя в руки и вышла из пещеры. Сумку подруга с собой не взяла. Я искоса взглянул на оборотней. Хейла кивком головы указала на Лимирей. Несколько оборотней бесшумно выскользнули следом.

– И еще… у меня осталось одно дело, – взглянул я на Магдалену. – Древень за хождение по лесным тропам попросил избавиться от монстра в этой пещере. Им оказалась подземная мурена. Поможешь?

Магдалена присвистнула и кивнула.

– Опасная тварь. Одна такая мне чуть руку не отгрызла.

Я скосил на нее глаза. Магдалена об этом говорила так спокойно, словно речь шла о погоде за стенами пещеры, а не о том, что чуть не осталась калекой. Развивать тему я не стал. После смерти Ричарда все мысли спутались. Повседневная привычная суета вдруг показалась насмешкой над умершим. Но мы были все еще живы и обязаны двигаться дальше.

Я взглянул на молчавшего Шелана. Эльф выглядел угрюмым. В голову пришла запоздалая мысль, что неплохо бы что-нибудь раздобыть для единственного существа с нормальным рационом питания.

«Ишь, как быстро переобулся, – ехидно сказал внутренний голос. – Вампир всего ничего, а уже забыл, что такое нормальная человеческая еда».

Я отмахнулся от него. Что я мог ответить на неприятную правду?

– Скоро вернусь, – сказал я и отправился на выход.

Найти Лимирей, Телириена и оборотней не составило труда. Подруга пока не участвовала в общих приготовлениях к похоронам, а приводила себя в порядок, насколько это было возможно. Я застал ее за яростным отмыванием от крови и поспешил отвернуться. Подглядывать за ней не собирался.

– Лимирей, как закончишь, можешь кого-нибудь поймать? Только не оленя – его долго разделывать, и мяса мы столько не съедим. Разве что оборотни помогут. Я забыл, что с нами еще и темный эльф. Я не охотился никогда, не знаю всех тонкостей. Да и не до того сейчас. Ты не могла бы?..