Глава 8

1992 год.

После неприятной ситуации с Анджелиной Джонсон Фред стал ко мне более внимательным. Вместе с Джорджем они не отставали от меня ни на шаг. С одной стороны мне, конечно же, было приятно такое внимание, но с другой… Анджелина периодически сверлила меня своим завистливым взглядом. Я старалась не придавать этому значения.

В один прекрасный момент кошку завхоза Филча атаковали. Миссис Норрис оцепенела. По школе начали ползти слухи о некой Тайной комнате, которая снова открыта. Разумеется, большинство в нашей гостиной начали перемалывать косточки.

– Кто этот наследник?

– За что они так с кошкой?

– А если бы это случилось с человеком?

– Вот бы профессор Локонс спас нас от всего этого, он же такой храбрый, – вот на этом месте я повернула голову. Это Лаванда Браун томно размечталась вслух.

Я продолжала сидеть на кресле у камина, делая вид, что читаю учебник по трансфигурации. Фред и Джордж располагались рядом. Как обычно дурачились, смеялись. Оглядываясь, я вдруг остановила своё внимание на Джинни. Вид у неё был растерянный, словно она что-то знала и скрывала. В её руке была тетрадь в мягкой чёрной обложке. Джинни сжимала её так, что боялась, вдруг кто-то отнимет её или украдёт. А потом резко соскочила с места и убежала в сторону спален, так как в гостиную вошли Гарри, Рон и Гермиона. Над поступком Джинни близнецы тихонько между собой посмеялись.

– А что случилось-то? В смысле, что тут смешного? – спросила я близнецов.

– Она всё лето вздыхала о Гарри, – ответил Фред.

– Ах, Гарри, Гарри, Гарри, – хватясь за сердце, подначивал Джордж.

– Ох, ну и болваны вы, ничего не понимаете, – я закатила глаза. Было ясно, что Джинни втрескалась по уши. Закрыв учебник, я направилась вслед за младшей Уизли.

– Вообще-то мы всё понимаем, – донеслось до меня от Фреда, – Особенно твои перемены настроения.

Фред уже начинает понимать, что мои импульсивные поступки не просто так происходят. Внимательный какой.

Джинни я уже застала в спальне. Она сидела на кровати и что-то с энтузиазмом писала в эту чёрную тетрадь. Однако, увидев меня, она тут же её закрыла и спрятала под подушку.

– Всё в порядке у тебя? – поинтересовалась я, – Ты сама не своя какая-то.

– Всё хорошо, – робко отвечала Джинни, – Почему ты спрашиваешь?

– Я не могу полюбопытствовать? – я села на свою кровать и достала плеер из-под подушки. Рядом с ним лежала кассета с новым альбомом группы Alice in Chains, мама недавно прислала мне её по совиной почте. На обложке красовалась обнажённая и измученная девушка, лежащая посреди пустыни.

– Мне показалось, что Фред и Джордж послали тебя меня подразнить или ещё что-то такое.

– Бред полный, – я возразила, – Они тебя очень любят, поэтому и дразнят.

– Я знаю. Я к этому может и привыкла, но временами достаёт, – Джинни пересела на мою кровать и положила свою голову мне на плечо, – Что бы ты сделала на моём месте.

– Как минимум перестала бы прибедняться и была б счастлива иметь таких чудесных братьев. Поверь. Я знаю, о чём говорю.

С момента смерти отца прошло несколько месяцев. Я всё ещё не рассказала об этом близнецам. А стоит ли? Иногда я представляю, что было бы, если Фред и Джордж узнали об этой ситуации. Вдруг они перестали б дружить со мной? Или ещё хуже – променяли бы меня на эту чёртову Джонсон. А может рассказать хотя бы Дамблдору или Макгонагалл? Нет. Идиотская, ужасная идея. Вдруг они подумают, что это я открыла эту Тайную комнату.

Внезапно в голове возник ещё один вопрос. Почему мне не прислали выговор о незаконном применении магии дома? Близнецы как-то мне рассказывали, что даже за одну малюсенькую проказу могут исключить из школы и отправить в Азкабан. Но и тут имеется противоречие. Фред и Джордж – самые настоящие неотёсанные озорники и хулиганы до мозга костей. По любому они умудрялись совершить дома что-то из ряда вон выходящее. Что-то их Хогвартса их не исключили.

Я подытожила самой себе, что лучше про ситуацию с отцом буду молчать. Если правда всплывёт сама, значит так будет нужно.

Пока я размышляла над всем этим, Джинни уснула у меня на плече.

1991 год.

– Умри! – отец с такой силой толкнул меня, что я отлетела прямиком в книжный шкаф. За пару минут до этого мне пришло письмо из Хогвартса. Я упала на пол, и на меня посыпались книги, от чего я получила очередную порцию ссадин. Не успела я опомниться, как отец подбежал ко мне и, схватив меня за волосы, прошипел:

– И не вздумай кричать! Я знаю! Я всё знаю! Это ты убила своими воплями Аннику!

Анника – это любовница моего так называемого папочки. Он изменял маме с ней, пока та была на работе. Эта дама относилась ко мне ровно так же, как и папа – никак. Однажды случилось так, что отец с Анникой напились и начали шпынять меня. Я не выдержала и устроила истерику. В результате чего эта Анника схватилась за сердце и скоропостижно умерла. А после истерики моё лицо стало более чем безразличным, словно во мне не было никакой эмпатии, никакого сожаления. Каменное диссонирующее спокойствие. С этого момента отец испугался. И начал позволять себе распускать на меня руки. Тогда мне было девять или десять лет. Я даже и представить себе не могла, что этот страшный дар каждый раз будет оборачиваться мне боком.

– Ну что, гнида маленькая, в школу для фокусов поедешь красивой, – продолжал язвить отец. В его руках сверкнули огромные садовые ножницы, и папа начал обстригать мне волосы.

Однако все его старания были напрасны. Мои волосы отрасли на следующий день, а синяки сошли, словно их и не было. Вот только нервные клетки канули в лету.

Глава 9

2008 год.

Закончился очередной учебный день. Судя по времени, все ученики уже разошлись по своим спальням. Я сидела в своей кафедре и, потягивая виски, заканчивала проверять эссе первокурсников.

В голову ничего не лезло. Меня словно накрывало какой-то волной расслабленности. Пьяная лень взяла надо мной верх. Зато так я не чувствовала боли.

Кольцо, подаренное Фредом, всё так же горело алым цветом. Помимо алкоголя это было единственным, что успокаивало меня. Каждый раз, когда я переводила взгляд на кольцо, внутри меня становилось теплее, будто сам Фред был рядом.

“Закончу завтра, как проснусь”, – поставила я себе цель на завтрашнее утро. Я уже была переодета в пижаму. Кафедра была закрыта, сам кабинет тоже. Допив виски, я поставила пустую флягу на рабочий стол и поползла к кровати.

Я оставила на ночь окно открытым. Кафедру всё же нужно проветривать, да и себя тоже. Стоило мне удобно расположиться в кровати, как вдруг залетает в помещение сова и бросает конверт прямо мне на голову.

– Ну что ещё? – раздражённо вымолвила я. Конверт был от Джорджа. Ладно, можно не беситься.

Письмо гласило следующее:

"Эффи! Я понимаю, что ты не интересуешься “Пророком”, но тебе стоит на это взглянуть."

Вместе с письмом была вложена газетная вырезка из “Ежедневного пророка”.

– Твою же мать, – я отрезвела. Меня как обухом по голове ударило. На вырезке была изображена колдография морщинистого мужчины с сальными волосами с проседью. На левом глазу красовался шрам. Это ненавистное мне лицо я запомнила на долго.

Над колдографией висел заголовок:

"Август Руквуд снова на свободе!"

Не может этого быть. Убийца моего дорогого Фреда в очередной раз сбежал из Азкабана. Я отложила “Пророк” в сторону и погрузилась в раздумья. Мне очень хотелось отомстить. Эта дрянь пытала меня Круциатусом. Эта дрянь убила очень дорогого мне человека.

Я вылезла с кровати и, прибежав босиком к рабочему столу, нацарапала Джорджу всего две строчки:

"Нет ему прощения! Я отомщу сама."

Сова вылетела из окна с моим ответом в даль. Прицепив вырезку на стену рядом с рабочим столом, я продолжала смотреть на изображение Августа. Спокойная, уравновешенная, но при этом измождённая рожа словно ухмылялась мне. Зная, насколько эта тварь изворотливая, мне, конечно, будет тяжело его найти. И найти его мне придётся намного раньше и быстрее, чем это сделают Гарри, Рон и Невилл.

1992 год.

После того как случилось ещё одно нападение (а это был Колин Криви из первого курса), я стала чаще обращать внимание на Джинни. Девчонку словно жизнь потрепала. Меня почему-то это начинало беспокоить. Возможно потому, что она сестра моих друзей-близнецов.

Пока мы сидели за столом в Большом зале, я старалась вникнуть в параграф по дыбоволосному зелью. По обе стороны сидели Фред и Джордж. Они пытались готовиться к сдаче пересадки прыгучих луковиц, но тут ключевое слово “пытались”. Они сами были как прыгучие луковицы.

– Ты снова не ела, – заметил Фред и подставил мне тарелку с картофельной запеканкой. Аппетит пропал на несколько дней, всё это время я пила воду.

– Скоро станешь совсем прозрачной, – продолжил Джордж. Он в свою очередь приложил к тарелке вилку с ножом.

– И будешь кружиться в вальсе вместе с Почти Безголовым Ником.

– А могла бы кружиться вместе со мной.

– Или со мной.

Я отодвинула учебник. Если я не подготовлюсь к зельеварению, то Снейп сам из меня превратит в привидение.

– Я бы предпочла Пивза, – шутливо ответила я близнецам и, придвинув к себе тарелку, начала есть, – Кстати, этот чёрт давно не появлялся.

Фред, плюнув в ладонь, важно поправил волосы и, выпячивая грудь вперёд, начал было что-то говорить, но…

– Фред, Джордж!

Я подавилась запеканкой. Это была Анджелина. Она подбежала к братьям дабы сообщить о расписании тренировок по квиддичу. Якобы Вуд передал. В голосе Джонсон была слышна кокетливость, и это меня раздражало. Я застучала вилкой по тарелке, изображая нервный тик и намекая, что Анджелине тут не рады. Сама Джонсон осмелилась провести рукой по плечу Фреда и язвительно высказала:

– Только ЭТУ на тренировки не зовите, а то мало ли, – и бросила свой надменный взгляд на меня.

“Ну всё!”.

Я вскочила с места и, схватив кубок, плеснула Анджелине тыквенный сок в лицо. Следом в неё полетела запеканка.

– Прости, милая, что не кипяток.

Ну всё, минус пять очков Гриффиндору однозначно. Эту сцену видела профессор Макгонагалл. Испугавшись, я схватила все свои вещи и выбежала из зала. Фред побежал за мной. А за ним – Джордж. Я бежала сломя голову, куда глаза глядят. Мне так хотелось спрятаться ото всех. Пусть я прогуляю урок Снейпа, пусть он даст мне по шее. Но мне хотелось укрыться.

Я побежала в сторону сломанного женского туалета. От близнецов я не оторвалась, но старалась мчаться изо всех сил. Я не хотела, чтобы они догнали меня. Но больше я хотела, чтобы они нашли меня. Может они так поймут мою значимость?

Внезапно я врезалась в чью-то мужскую фигуру в сиреневом костюме и мантии такого же цвета. Это был Локонс. Все мои вещи попадали на пол. Вместо того, чтобы помочь мне всё собрать и извиниться, Златопуст лучезарно заулыбался, видать был счастлив, что в него врезались, и пошёл дальше припеваючи.

– Тоже мне, джентльмен, – проворчала я. Меня догнали близнецы, пока я продолжала собирать вещи.

– Эфф, в чём дело? – начал Джордж. Он поднял мои тетради и чернильницу с пером.