Я прилетела в Храброво на два дня раньше назначенной даты. Очень хотелось рвануть в Калининград, поселиться в отеле и два дня изучать город. Но я тут по работе. Поэтому отправилась на косу в тот самый отель.
Меня никогда особенно не тянуло к морю. Я больше любила горные хайки и озера средней полосы. Не думала, что меня так впечатлит осенняя Балтика. Разумеется, моросил дождик и дул ветер. Но мне они не мешали наслаждаться. Погода вторила моему настроению. Решительная, но печальная.
Я поселилась в шале с видом на залив. Даже в серости поздней осени я оценила ухоженную территорию, стильный интерьер в домике и приветливый персонал. А вот с кухней – беда. Я ходила в ресторан два дня подряд на завтрак, обед и ужин. Все, что попробовала, было очень грустным. По балансу вкуса вопросов не было, пожалуй, только к картошке с грибами и карбонаре. Эти блюда, слишком популярные, сложно испортить, но ими и сложно удивить. Но на фоне остального они показались пищей богов.
Понятно, почему владелец комплекса искал новые гастрономические горизонты.
Странно, что в таком месте почти не было рыбных блюд. Чтобы не терять время, я навела справки и отметила для себя несколько поставщиков, взяла на заметку рынок. Идеально было бы внедриться в местное рыболовство и фермерство.
От предвкушения у меня кончики пальцев вибрировали. Не терпелось приступить к работе. Задача непростая, ведь в ближайшем курортном городке – потрясающие рестораны и знаменитые шефы. Составить им конкуренцию будет очень сложно, но интересно.
Утром перед встречей с хозяином базы я проснулась рано. Шум моря не успокаивал. Я не могла избавиться от мыслей о Мише, потере ресторана, финальном этапе развода. Жалела себя изо всех сил и почти собралась поплакаться в подушку. Совсем как в школе, когда меня бросил совершенно некрасивый парень, в которого я нечаянно влюбилась.
Давно со мной такого не случалось. Чтобы не погрязнуть в депрессивной трясине тоски, я как следует оделась и собралась на пробежку.
Ветер с моря хлестнул меня по лицу изо всех сил, но его атака ощущалась какой-то влажной и теплой. В Москве я тоже часто бегала по набережной, рискуя отморозить щеки даже ранней осенью. Местный климат был с виду суровый, но на деле весьма мягкий.
Я растягивалась после пробежки на веранде, когда в ворота заехал какой-то нахал на мотоцикле. Все постояльцы оставляли транспорт за территорией, а этот…
Выхлоп его коня влетел мне в нос и заставил задержать дыхание. Это во время растяжки, черт побери, когда дыхание так важно. И на побережье. Здесь каждый глоток воздуха – золотой. Засранец просто обокрал меня сейчас.
Стряхнув руки, я направилась к нему.
– Вы знаете, здесь нельзя парковаться? – проговорила я, сложив руки на груди.
– А что такое? Я кому-то мешаю? – глухо поинтересовался парень, не снимая шлема.
– Да. Мне мешаете. От вашего железного пердуна несет бензином на весь двор.
Он слез с мотоцикла и поравнялся со мной. Я собиралась отправить его в интимное пешее или на стоянку, но он снял шлем и тряхнул копной непослушных волос.
Меня как будто кипятком обдало.
– Эй, я тебя знаю! – сообщил мне молодой мужчина.
Мужчина, которого я тоже знала и только что (по невероятному стечению обстоятельств) вспоминала.
Он радостно рассмеялся и сказал:
– Алина! Верно?
Я застыла на месте и тихонько неуверенно шепнула:
– Фролов? Ты, что ли?
– Он самый, Котова. Обнимемся?
Меня сто лет никто не называл девичьей фамилией. Сто лет никто не обнимал, кроме мужа и, может, еще Кости. Я сто лет не видела Женю, только слышала какие-то идиотские сплетни. Разумеется, мы не поддерживали связь. После того, как он бросил меня, я злилась и игнорировала, а он был этому рад.
Все это было сто лет назад в школе, но вроде бы как вчера.
Поэтому к объятиям в духе старых друзей я была совершенно не готова.
Женю не смутило, что я стою с опущенными руками и открытым ртом. Не дожидаясь, пока я разморожусь, он крепко обнял меня. Я невольно уткнулась носом в его горло. От Фролова пахло кожей, солью и терпким парфюмом.
Я зажмурилась, чтобы игнорировать мощную вспышку желания, которая обожгла меня изнутри.
– Чертовски рад тебя видеть, – сообщил мне Женя, отпуская.
Я недоверчиво приподняла бровь.
– Серьезно? Мы не очень хорошо расстались.
Он рассмеялся и махнул рукой.
– А я и не помню.
Женькин восторг оказался заразительным. Отбросив все детские обиды, я разрешила себе порадоваться встрече с земляком.
Женя достал мобильник и взглянул на время.
– Позавтракаем? – предложил он и кивнул в сторону входа.
– Только не здесь, – выпалила я моментально. – В местном ресторане отвратительно кормят.
Женя сдвинул брови и склонил голову.
– Серьезно?
– Ага. Я бы съела горячий круассан в городе.
– Поехали. – Он достал из кофра второй шлем и протянул мне.
– Шутишь?
– Нет. Поехали. Или я верхом, а ты побежишь рядом?
– Кретин, – не постеснялась я.
Он засмеялся над своей шуткой и достал для меня еще и кожаную куртку. Не дожидаясь ответа, Женя нарядил меня и завел коня.
Я хотела сказать, что никогда не ездила на мотоцикле и обязательно свалюсь, но мотор уже ревел, и Фролов бы ничего не услышал.
– А, пошло оно все.
Наплевав на страхи и комплексы, я надела шлем и села позади Жени, обняла его за пояс. Фролов дал по газам.
По дороге в город я орала во всю глотку, перекрикивая ветер и шум моря. Женя гнал как бешеный. Ни с чем не сравнимое ощущение. И я поняла, зачем он дал мне куртку. Даже в ней было немного холодно, но хоть не продуло насквозь.
Фролов остановил своего коня у главной туристической улицы города. Я слезла, стянула шлем и осмотрелась.
О проекте
О подписке