9

Через пару минут он покинул меня, направившись на поиски своей девушки. Началась перемена для завтрака, и в столовую рванули студенты. Я сидела на своем месте, быстро погружаясь в шум, гам, толпу. Учащиеся заполонили столовую, громко обсуждая какую-то очень сложную контрольную работу по биологии.

Я медленно поднялась со своего места. Идти на остальные уроки у меня не было сил, казалось, словно я пробежала огромное расстояние.

Только в этот момент я вспомнила, что забыла поблагодарить Джэя за оплату штрафа.

***

Мы стоим в свете фонаря.

На улице темно и пусто, идет первый за эту зиму снег.

– Ты чувствуешь это? – спрашивает Джэй, и я прислушиваюсь к внутренним ощущениям.

– Что именно? – спрашиваю я.

– Ничего, – Джэй слегка улыбается мне, – я знаю, ты тоже чувствуешь.

Мы стоим в свете фонаря.

Я понимаю, что я нравлюсь ему. Но он мне? Он мне просто друг, и я надеюсь, что он понимает это.

Воспоминание смывают друг друга, и в мыслях я уже стою перед зеркалом вместе с Али. Она собирает меня на зимний бал.

– Ну, ничего, – выдыхает тетя.

Позади нас стоит Джэй.

– А тебе как? – спрашиваю я.

– Ты красивая, – отвечает он, и я перевожу взгляд обратно на отражение.

На мне длинное красное платье, и мои почти черные волосы смотрятся с ним завораживающе.

Поток мыслей вырывает меня из воспоминаний, и я уже стою в темном, мигающем цветами зале, прижавшись к стене.

Джэя рядом нет, его куда-то унесли его длинные ноги.

– Спорим, если вот это, станет веселее, – он появляется рядом.

Я присматриваюсь к тому, что он держит в руках, но не могу понять, что это.

– А что это? – спрашиваю я.

– Пиво, – отвечает он мне на самое ухо, бутылки обернуты в газету, – будешь?

– Буду, – бодро киваю я и принимаю бутылку.

Воспоминание уносит меня вперед.

Мы стоим в свете фонаря.

На улице холодно, и я пытаюсь согреться, прыгая на пальчиках. Напротив, меня стоит Джэй, его уши красные, по нему видно, что ему тоже не очень жарко.

– Как тебе пиво? – спрашивает он.

– Ну, нормально, стало действительно веселее, – я усмехаюсь.

– Вот видишь, я фигню не посоветую, – он подмигивает мне.

Я улыбаюсь в ответ.

– Ты пойдешь со мной на выпускной? – вдруг спрашивает он.

– Ты приглашаешь? – моя улыбка исчезает. – Хочешь пойти со мной?

– Да, ты отличная девушка, и я хочу пойти с тобой, – отвечает он.

– Я не пойду, – холодно бросаю я.

– Почему? Триша, что случилось? – спрашивает он, в его глазах я вижу не понимание.

– Я не Триша, я Беатриса, – холодно отвечаю я, – и я пошла домой.

Воспоминания уносят меня куда-то вдаль, и я слышу сквозь черноту: «Триша!».

***

В ужасе я проснулась и перевернулась на спину. За окном уже темнота, и в воздухе висел приятный запах еды, от которого у меня набежали слюнки.

Медленно спустив ноги на пол, я поднялась и вышла из своей комнаты.

На кухне горел свет, и я слышала, как Али что-то напевает себе под нос, занимаясь готовкой. Грэг сидел на стульчике и играл с матрешкой.

Шурша ногами об пол, я прошла на кухню. Али моментально меня заметила.

– Как дела в лицее? – спросила она, перемешивая что-то в большой кастрюле.

– Я хочу сменить лицей, – ответила я.

– Из-за Джэя, – понимающе протянула она, – милая, – она обернулась, делать это в начале второй четверти не разумно. Лучше думай об экзаменах.

– Тогда я буду прогуливать лицей, – ответила я.

– Попробуй только, – строго протянула Али.

– Вот и попробую, – ответила я.

– Ты сама подумай, как я сейчас тебя переведу в другой лицей? Ни один лицей не согласится принять тебя перед выпускными экзаменами!

– Я не буду учиться в лицее вместе с Джэем! – твердо произнесла я. – Либо другой лицей, либо я буду прогуливать!

– Беатриса! – прикрикнула Али. – Бегом к себе в комнату! Никаких смен лицеев!

Я бегом вернулась к себе в комнату, громко хлопнув дверью.

Ах, раз так!

От злости у меня трясло руки.

Я почувствовала, как внутри меня что-то ударило, казалось, словно сердце запнулось. Стало больно: мышцы всего тела горели и словно чесались. Я не запиналась, но почему-то упала. Странная сила пыталась вывернуть меня наизнанку. Дикая боль растягивала мои мышцы. В эту же секунду внутри меня зародилась разрывающая энергия. Я не могла продолжать лежать на ковре: во-первых, странное внутреннее чутье тащило меня вон за границы квартиры, во-вторых, во мне продолжала дребезжать злость на Али, на Джэя, на себя.

Я попыталась подняться с пола, это получилось сделать быстро и легко.

Что-то поменялось, но я не могла понять, что именно. Я прислушалась: Али и Грэг были на кухне. Первая готовила, второй что-то лепетал, сидя на своем стульчике.

В комнате было удивительно светло, хотя я не включала свет, когда в чувствах прибежала сюда.

Легко толкнув дверь, я вышла из комнаты. Дверь почему-то сорвало с петель, пусть я не прикладывала усилий. Открыла дверь как обычно.

Мой взгляд столкнулся со взглядом Грэга. Тот смотрел на меня удивленно, даже шокировано. На его лице читался страх.

– Мама, – шепнул он, и Али бросила на меня свой взгляд.

Она была в ужасе, приложив руку к губам.

Черт! Что опять не так?

– Что? – раздраженно спросила я.

Мой племянник зарыдал, а Али упала на пятую точку на пол.

На меня нахлынуло еще большее раздражение. Как же мне они все надоели!

Я преодолела коридор удивительно быстро и открыла дверь, вырываясь из горячего воздуха в прохладу подъезда. Я понимала, что не одела куртку и сапоги, но что-то внутри меня подсказывало – сейчас мне это не нужно.

Я бежала вниз по лестнице смертоносно быстро, словно ветер быстро я оказалась на улице.

Холодный ветер бил по мне, шел снег, но я не мерзла. Медленно я направилась по двору, чувствуя странное некомфортное чувство, словно у меня появилась третья рука или вторая голова.

Эмоции отступили, теперь я пыталась понять, что испытываю. Я ходила по кругу перед подъездом, прислушиваясь к своим ощущениям. В горле я испытывала странное тепло, казалось, и сердце стало биться чаще, холод не обжигал меня, а мышцы изнывали от желания пробежаться вокруг дома как можно быстрее. Казалось, чесались зубы, и у меня было желание что-нибудь погрызть, тоже самое ощущение было с ногтями: рвать, царапать – я впервые в жизни хотела что-нибудь сломать.

Мое внимание привлек тихий звук, и я моментально перевела взгляд на дверь в подъезд. Через секунду передо мной возникла степная рысь Каракал.

– Успокойся, Биа, я все объясню, – это была Али.

– Объяснишь? – спросила я, направившись навстречу к тете. – Ты Каракал?

– А ты пантера, это твое основное животное, в скором будущем, сможешь превращаться и в других животных.

– Ты же говорила, что ничему не станешь учить меня, – хмыкнула я.

– Придется, иначе ты станешь опасна для общества, – ответила тетя.

Она молчала, я словно слышала ее мысли.

– А кем была моя мама? – спросила я.

Рысь опустила голову, в ее карем взгляде было видно, что она пытается переступить через себя, и через пару секунд все же отвечает мне:

– Ее основным животным была не кошка. Она была птицей.

– Кукушкой? – усмехнулась я, чувствуя, как внутри потяжелело.

– Тропический певчий пересмешник.

– Что означает основное животное? – спросила я.

– То животное, которое полностью олицетворяет твой внутренний мир. В него превращаешься по желанию, а в первый раз из-за эмоционального перенапряжения, – ответила она.

Я опустила взгляд и увидела две мощные черные лапы, что оставили множество кошачьих следов на снегу.

– Я не верю, – выдохнула я.

Мое кошачье существо исчезло, и теперь я не знала, как реагировать на то, что мои две ноги и две руки вдруг сменились на четыре мощные лапы.

– Биа, – выдохнула Али. – Я понимаю, в это сложно поверить, но происходящее сейчас – реальность.

– Круто, – хмыкнула я, поднимая лапу, и рассматривая свой след.

– Нам желательно вернуться домой, если нас увидят люди, это может плохо закончиться, – говорила Али.

Лапой она подцепила дверь в подъезд, потянув ее на себя, мордой влезла в образовавшуюся щель и проскользнула внутрь. Дверь за ней захлопнулась.

«Давай, заходи. У тебя получится» – услышала я голос Али, и именно в этот момент я поняла, что так не давало мне покоя: моя кошачий хвост.

Я повернулась голову и увидела его, длинный черный хвост.

– Биа! – снова голос тети, и я прошла к двери.

Подцепив ее лапой, я всунула в щель голову. Все мое остальное тело казалось удивительно гибким, и я проскользнула в подъезд.

Бегом мы с тетей поднялись вверх по лестнице, надеясь, что на грохот от наших лап не прибегут любопытные соседи.

Что ж, началась моя новая жизнь.

Жизнь кошки.

10

Перед тем как бежать за мной, Али успела уложить Грэга спать, поэтому я не волновалась, что могу его снова напугать.

«Почему Грэг плакал, и ты так отреагировала на меня?» – спросила я, когда мы прошли в квартиру.

«Потому что, когда ты говоришь на человеческом в этом образе – ты рычишь» – ответила она, и ее кошачье тело вдруг изогнулось. Я не успела даже уследить за процессом, как передо мной появилась обнаженная Али.

Я опустила взгляд.

– Поэтому сейчас молчи, – продолжила она, запирая дверь в квартиру, – разбудишь Грэга.

Это бред!

Я? Пантера? Тетя рысь? Мама птица?

Я легла на пол, как вдруг ощутила резкий толчок в бок. Лениво я подняла взгляд на тетю.

– Эй, ты должна вернуться в человеческий вид – завтра в лицей, – напомнила она.

Мне хотелось ответить ей, но я не могла, поэтому молча продолжила лежать на полу.

– Вставай, – потребовала тетя, – и лучше концентрируйся на своем человеке.

Человеке? Каком человеке?

– Я знаю, ты не понимаешь, что от тебя требуется, но все намного проще, чем кажется, – говорила она, – встань на лапы, вспомни что-нибудь из человеческой жизни и вау-ля!

«Как просто!» – иронично проговорил мой внутренний голос.

Я поднялась, понимая, что на еще одну голую в коридоре станет больше, но я пыталась об этом не думать.

Вспомнить что-то из жизни.

***

Мы стоим в свете фонаря.

– Давай я тебя провожу, – Джэй улыбается мне, – вместе прокатимся на трамвае.

– Давай, – я улыбаюсь ему в ответ, – надеюсь, у тебя найдется денюжка на проезд.

– Честно, я специально сегодня утром достал из копилки, чтобы проехаться с тобой, – он прячет взгляд.

Я усмехаюсь. Какой же он милый.

– Если бы не было денег, дошли бы пешком, – я пожимаю плечами.

– Да, главное, что мы вместе, – он заглядывает мне в глаза, а я испытываю странное чувство.

Что это?

Это раздражение. Мне не нравится, что он пытается навязать мне свою любовь.

***

Мышцы тела горели диким пламенем, и я почувствовала, как удлиняются мои ноги. Спину выгнуло в обратную сторону, и я почувствовала, что прикасаюсь кончиками пальцем рук холодного пола. Сила толкнула меня, и я выровнялась, стоя на двух ногах. Огонь в мышцах угас.

– Не плохо, – выдохнула Али, – в следующий раз это будет быстрее.

– В следующий? – спросила я.

– Конечно, если это случилось один раз – будет с тобой всегда.

– Как это контролировать? – спросила я, чувствуя себя неуютно голой рядом с голой ею.

– Сначала иди оденься, я, пожалуй, тоже, – выдохнула она и прошла в комнату к себе.

Я считала всегда себя самой обыкновенной девчонкой, не обращая внимание на удивительный слух и зрение в темноте, а на самом деле я и не человек вовсе. Кто я? Надеюсь, Али поняла, что ей придется делиться со мной знаниями ведьмовского ремесла и сдерживанию своего внутреннего зверя.

Я прошла к себе в комнату, уже зная, что на себя одену. Через пару минут я уже ждала тетю в кухне в шортах и майке.

– Как это контролировать, – выдохнула Али, проходя в кухню, я сидела на табуретке за столом, – для начала перестать все принимать на свой счет и близко к сердцу, ты должна (это по началу) эмоционально охладеть. Я понимаю, тебе сейчас это будет крайне тяжело делать, и мне страшно отпускать тебя в лицей, но я верю в твои силы.

– Как я могу охладить, если Джэй со своей новой пассией учится со мной в одном классе? – спросила я, чувствуя разгорающееся внутри раздражение. – Неужели ты не понимаешь, мне просто необходимо сменить лицей.

– Биа, нет, и это не обсуждается, – выдохнула тетя, – из-за одного мужчины конец света ни разу не наступал, так что не раздувай драму.

Я устало выдохнула, опуская голову на руки.

Ничего не поделать, я ничего не могу изменить или исправить. Бежать из дома в неведомом направлении глупо, сейчас я опасна для окружающий и, мне кажется, даже для себя самой. Прогуливать? Тоже глупо, не хватало мне еще из лицея уйти со справкой, а не с дипломом общего бакалавриата.

– Ладно, – выдохнула я, и раздражение внутри меня растворилось.

– Я еще хотела с тобой поговорить, – выдохнула она, – сегодня днем звонил твой отец.

– И что он хочет? – холодно спросила я.

– Ему интересно, как ты поживаешь, – ответила Али.

– Ты ему сказала, что мне и без него прекрасно?

– Биа, он хочет нас навестить на выходных, – заявила Али, и я моментально подняла на нее взгляд.

Да эта дама совсем с ума сошла!?

– Нет! – я была готова кричать, но я боялась разбудить Грэга. – И не думай! Али, я видеть его не хочу!

– Я понимаю, Биа, но он, в конце концов, твой отец.

– Да мне плевать, он бросил меня и маму, мама вообще из-за него с ума сошла, и ты хочешь его впустить на порог? Али, ты понимаешь, что ты вообще говоришь?

– Беатриса, он влиятельный человек, – Али пыталась говорить, как можно внятнее, – если вы сблизитесь, у тебя будут лучшие условия для жизни, а не эта маленькая голая квартирка.

– Это мамина квартира, – обиженно ответила я, чувствуя желание разрыдаться.

– Биа, – Али выдохнула, потирая виски, – ладно, я поговорю с ним.

– Будь так добра, – холодно бросила я.

Я поднялась с табуретки и ушла к себе в комнату.

Али совсем больная!

Больная!

Как ей вообще могло прийти в голову дать ему согласие навестить меня?

Больная!

Я залезла на кровать и укрылась одеялом. Все мое тело ныло от усталости, горели стопы ног и ладони рук, словно я ходила километры. Как только моя голова коснулась подушки, я провалилась в сон.

***