– На счёт тебя, – я присел перед ним на корточки, – я так понял, ты решил следовать за мной?

– Я ещё не знаю, – чёрный отвернулся, – я не люблю людей.

– Ну, я тоже не очень-то горю любовью ко всему человечеству, – пожал плечами я. – Но если ты решишь присоединиться к моей команде, я буду рад. Впрочем, решай сам, ты разумное и свободное существо.

Я сделал ему ручкой и полез наружу.

– Молодой господин! – всплеснул руками Ганс, когда увидел меня, входящего в гостиницу. – Где вы так извазюкались? Вы что, валялись в пыли и грязи?

– Да, – процедил я, – вспомнил детство золотое. Захотелось, знаешь, полепить куличики из грязи. Распорядись, чтобы приготовили ванну, обед и вина. Чистую одежду тоже, разумеется.

На следующий день я попрощался с Чхве Ханом. Тот отбыл защищать Розалин и Лока, как я его и просил. Прощальных вечеринок и сидений на дорожку устраивать не стали, решив, что это ни к чему.

– Послушай, Рон, – вкрадчиво поинтересовался я у дворецкого, – а ты не испытываешь, случаем, странной тяги взять, и уйти вместе с Чхве? Прихватив с собой своего сына?

– Нет, – удивился старик, – с чего бы? Моё место здесь, с молодым хозяином.

– Ну, вы трое, вроде как, сдружились, – продолжил гнуть я, – на почве кроликов и их разделки… Кстати, а почему ты перестал носить мне лимонад?

– Он же вам не нравится, – удивился дворецкий.

– Я изменил свои вкусы, – отрезал я.

– Ну что, – Чхве Хан поднял походный рюкзак, – давай прощаться.

Я подошёл к нему ближе.

– Пока, – я пожал ему руку, – мы ещё раз встретимся в столице.

– Я немного нервничаю, покидая вас, – Чхве посмотрел на меня, а потом на Рона. – Как бы вам не наткнуться на разбойников. С другой стороны, твой дворецкий весьма силён.

– Это вполне естественно, – пожал плечами я. – Дворецкий – последняя линия обороны благородной семьи, когда все другие уже сломлены. Не нервничай, всё будет путём.

Чхве отчалил, а я, посмотрев ему вслед, тоже отдал приказ собираться. Мы поедем в столицу, но разными дорогами.

Уже ближе к вечеру, когда мы остановились разбить лагерь, нас догнала довольно обшарпанная карета с вихляющим колесом. Её сопровождал лишь один рыцарь, на щите которого красовался потёртый герб в виде красного змея. Карета остановилась, и из неё выглянул Тейлор. Заметив меня, он приветливо улыбнулся и представился:

– Благородный Кайл Ханитьюз, я полагаю? Я Тейлор дэ Стэн, старший сын маркиза дэ Стэна. Разрешите к вам присоединиться? У нас тут вышла небольшая авария, по дороге отвалилось колесо, а мы так и не смогли нормально починить карету…

Нормальная ситуация. Дайте воды попить, а то так есть хочется, что и переночевать негде.

– Присоединяйтесь, – сделал радушную рожу я. – Я попрошу слуг починить ваш экипаж.

С козел спрыгнул кучер, он же единственный слуга, и открыл дверь.

– Прошу прощения, что не вышел из кареты, – произнёс Тейлор, – но вы, наверное, в курсе моего состояния. Кейдж, помоги мне.

Жрица, вместе с кучером, вытащила инвалидное кресло, и поставила на землю.

– Позвольте представить Кейдж, жрицу бога Смерти, – Тейлор указал рукой на девушку. – Мы путешествуем вместе, в столицу. Вы ведь направляетесь туда же? Ведь скоро фестиваль посвящённый пятидесятилетию Его Величества.

Опаньки. Пятидесятилетие короля? А папенька мне вкрутил про «рядовое событие». Это, простите, уже неуважение к короне. И я тоже хорош, даже не выяснил, на кой хрен я туда еду. С другой стороны, я понимаю отца. Скажи он, что грядёт приём в королевском дворце в честь юбилея правящего монарха… У меня был бы повод отказаться ехать. Но да ладно.

– Сударыня, – я слегка поклонился жрице, – рад вас видеть.

– Да прибудет с вами милость ночи, – улыбнулась Кейдж.

Как-то это подозрительно звучит.

– Не желаете ли присоединиться к нашей трапезе? – любезно поинтересовался я. – Ужин скоро будет готов.

– Премного благодарен, – произнёс Тейлор, и Кейдж укатила его кресло к кухне.

Я задумался. История с письмом была поначалу лишь актом гуманизма с моей стороны, но сейчас, глядя на Тейлора, я уверился, что могу выжать из этой ситуации гораздо больше. С семейкой дэ Стэнов всё равно надо будет что-то делать, мало того, что они состоят в оппозиционной фракции северо-западного региона, так ещё и связаны с той самой организацией, которая готовит теракт в столице. В будущей войне они выступят пятой колонной внутри королевства.

Так почему бы мне не попробовать разобраться с ними руками этого парализованного парня? Я окажу ему дальнейшую поддержку. К тому же, иметь в оппозиции как минимум лояльный тебе дом, было бы совсем неплохо.

Мои размышления прервал женский крик.

– Это они! – кричала Кейдж. – Я уверена! Это точно был знак, они нас выследили!

Я подошёл поближе и обнаружил тушу кабана, которую приволок к лагерю благодарный дракон. На этот раз на земле была изображена одна лишь вилка, без ножа, но зато с грубым рисунком дракона. Это значит, чтобы сомнений не было, кто таскает нам по вечерам дичь. Я аккуратно потёр рисунки ногой.

– Что случилось, уважаемая жрица? – поинтересовался я.

– Эта туша, – трясущейся рукой указала она, – это знак наёмных убийц! В прошлый раз, когда искалечили благородного Тейлора, я нашла на пороге мёртвую курицу!

– Не берите в голову, – успокоил её я. – Это мой знакомый дух леса таскает. Можете поинтересоваться в лагере, это каждый вечер происходит, и пока что никто не умер. Даже от обжорства.

– У вас такие знакомые есть? – обалдело поинтересовалась жрица.

– Каких только знакомых у меня нет, – ухмыльнулся я.

– … Ему дух леса еду таскает, представляешь? – делилась впечатлениями Кейдж. – И это его нисколько не удивляет.

Они были вдвоём в шатре, стоящем несколько на отшибе. Тейлор слушал внимательно, не перебивая.

– И его называют ничтожеством, – задумчиво произнёс дэ Стэн, когда жрица замолчала. – Ты, когда с ним общалась, могла бы его так назвать?

– Определённо нет, – категорично заявила Кейдж. – Его описывают как недалёкого истеричного типа, не отлипающего от бутылки, но этот парен совсем не такой. Он холоден, как минимум не глуп, и я ни разу не видела, чтобы он пил что-то, кроме чая.

– Люди могут меняться, – размышляя, произнёс Тейлор, – и иногда очень резко. Я тому пока что живой пример. Скажи, – внезапно произнёс он, – этот парень может быть тем самым «благодетелем»?

– Сомневаюсь, – покачала головой жрица, – с чего бы? Да и откровений в отношении него у меня не было.

– Пожалуй, – решил Тейлор, – надо с ним завтра поговорить. Эта бутылка эльфийского всё ещё жива? Воспользуюсь выпивкой, как предлогом.

– Давай попробуем, – поддержала девушка.

На следующее утро, когда я грузился в карету, ко мне подкатился на своём кресле Тейлор.

– У нас тут нашлась бутылка эльфийского, – он извлёк на свет пузатую зелёную бутылку с двумя ручками, – так что мне хотелось бы отблагодарить вас…

Я пристально посмотрел на обоих и задумчиво потёр подбородок.

– До столицы осталось рукой подать, – произнёс я. – Скоро будем на месте, пара-тройка дней, не больше. Может быть, вы захотите проделать остаток пути в моей карете? Ваша не в лучшем состоянии.

Парень с девушкой переглянулись.

– Не откажусь, – ответил Тейлор. – Большое спасибо.

Тейлора погрузили в мой экипаж, вытурив Ганса в обоз, и мы покатили.

– Так может быть… – начал Тейлор, достав бутылку.

– Позже, – остановил его я. – Скажите, как вы собрались попасть в столицу?

– Мы собирались воспользоваться храмовым входом, – ответила Кейдж. – На главном наверняка полно соглядатаев Вэниона.

– А среди храмовых служащих таковых нет? – поинтересовался я.

– Этого я не могу утверждать, – сникла Кейдж.

– Понятно, – кивнул я. – Но ничего, у меня есть идея.

– Скажите, благородный Кайл, – осторожно поинтересовался Тейлор, – почему вы помогаете мне, отверженному из семьи дэ Стэн?

– Отверженный к отверженному тянется, – улыбнулся я. – Вы же в курсе, что меня именуют «ничтожеством»? Вижу, что в курсе. А если серьёзно… У меня с маркизом достаточно… напряжённые отношения, и я хотел бы сделать инвестиции в лучшее будущее этой семьи. Эти инвестиции, не трудно догадаться, вы, дорогой Тейлор. Вот, возьмите.

Я достал из-под сидения мешочек с деньгами.

– Это вам, – я протянул ему деньги. – Вижу, вы в них нуждаетесь. Нет, не надо благодарить, это деловое вложение капитала. Я помогу вам, вы поможете себе. И мне тоже. Хотелось бы иметь дружеские отношения с новым главой семьи дэ Стэнов. С вами. Единственное моё условие, всё должно остаться строго между нами. И да, этой встречи не было. Мы с вами не знакомы.

– Странно, – протянула Кейдж, – почему вас называют ничтожеством?

– Какой с ничтожества спрос, – ухмыльнулся я, – кто заподозрит пьяницу и дебошира в интригах?

– Действительно, – понимающе протянул Тейлор. – Кейдж?

Жрица кивнула.

– Мы принесём клятву перед лицом бога смерти, – произнесла она. – Вы же в курсе, господин Кайл, что любой, кто её нарушит, тут же умрёт?

Я кивнул. Слышал про такое.

Жрица сложила руки в молитвенном жесте и закрыла глаза.

– Я, жрица бога смерти, – глухим голосом произнесла она, – взываю к его силе, дабы принести клятву, ценой которой станут моя жизнь и жизнь Тейлора дэ Стэна. Мы клянёмся, что разговор, состоявшийся сегодня в этой карете, останется тайной, и никто другой не узнает о нём. Свидетелем же станет Кайл Ханитьюз. Да будет так!

Свет внезапно померк, и из ладоней жрицы выползла густая тьма. Она заполнила карету, и я ощутил присутствие чужой воли, сильной и чужеродной одновременно. Тьма на мгновение озарилась чёрным светом, впитавшись в тела жрицы и парализованного Тейлора.

– Обет принесён, – уже нормальным голосом произнесла Кейдж.

– Ну вы даёте, – только и сказал я.

Через несколько дней мы подкатили к пригороду столицы. Главные ворота были раскрыты нараспашку, но всё равно у них образовалась нехилая такая пробка из повозок, телег и фургонов. Все готовились к празднику: купцы, в надежде с выгодой продать свои товары, потянулись в стольный град. Другое дело, нам на это было наплевать, для дворян существовали отдельные ворота, к которым мы и направлялись.

– Так, – я извлёк из закромов очередной магический девайс, похожий на крупную золотую монету, и кинул Кейдж. – Держите. Когда карету остановят для проверки, вы прижмётесь поближе друг к другу и нажмёте сюда. Активируется маскировочное поле, которое на время скроет вас от любопытных глаз. Поняли? Хорошо, а я пока что подготовлю реквизит.

Я извлёк из заначки бутылку дешёвого пойла и щедро полил им пол кареты. Завоняло сивухой, и Тейлор с Кейдж поморщились. Я с отвращением посмотрел на бутылку и влил в себя остатки этого краскорастворителя.

– Ну и дрянь, – передёрнуло меня.

Карету тормознули, и двое моих спутников моментально ушли в невидимость. В дверцу постучали, я повернул ручку отпирая замок. Внутрь заглянул капитан стражи, средних лет мужчина в форменной синей одежде.

– Благородный господин… – начал он.

– А, капитан! – радушно взревел я, размахивая бутылкой. – Залезай, давай бухнём! Я тут, понимаешь, с утра один квасю, это так напрягает. Без собутыльника, – я доверительно наклонился к стражнику, обдав его густым винным выхлопом, – любая пьянка – полный отстой. Давай, залазь! Потом девок снимем…!

Капитан отшатнулся, не в силах скрыть брезгливое выражение лица.

– Нет, нет, спасибо, благородный господин, – ответил он, отступая на шаг, – служба, знаете ли, да и печень пошаливает. Вы лучше езжайте, в городе есть прекрасные кабаки…

– Дай я тебя расцелую! – я полез обниматься. – Какие душевные люди работают в страже!

Капитан сделал кучеру страшные глаза, и карета рванула с места. Я высунулся в окно и долго кричал всякую муть, пока, наконец, мы не отъехали прочь от ворот. Поле невидимости отключилось и двое моих спутников с интересом рассматривали меня.

– Вот так и живём, – вздохнул я, выкидывая бутылку в окно. – Ничтожество Кайл Ханитьюз во всей своей красе.

– Вы потрясающий актёр, – всплеснула руками жрица. – Я почти поверила, что вы пропойца со стажем.

Я высадил их в безлюдном переулке, поближе к месту их дислокации, договорившись держать связь, а сам покатил дальше, к своей резиденции.

Надо сказать, обиталище Ханитьюзов поразило даже меня. Пятиэтажный дом с садом, фонтаном и мощёной дорожкой от ворот до крыльца. По обеим сторонам дорожки выстроились слуги, склонившись в поклоне.

– Приветствуем вас, молодой хозяин Кайл, – поклонился дворецкий, – мы вас ждали. Комнаты готовы, обед ждёт.

– Это хорошо, – я вылез из кареты, – спасибо за службу. И да, почистите карету, там разбилась бутылка стекломоя. Отвратительный запах.

Я прошёл по дорожке до крыльца, остановился, и повернулся к слугам.

– Впредь прошу вас, уважаемые, не склоняться передо мной в пояс. Я хочу видеть лица тех, с кем разговариваю.

Вот не люблю я такого подобострастия.

На следующее утро я проснулся, как обычно, ближе к полудню, поднялся на расслабоне, умылся-оделся и сел завтракать. До прибытия Чхве Хана в столицу оставалось дня три-четыре, террористы свои магбомбы ещё даже не подвезли, так что можно было расслабиться и предаться неге. В городе масса всего интересного, полно архитектурных памятников, так что я решил посвятить эти дни культурной программе. Внезапно в открытые двери террасы подул лёгкий ветерок и в комнату влетели два зелёных листика, зависнув в воздухе перед столом.

Надо же, смотрите, кто пришёл.

– Можешь сбросить маскировку, – я ткнул вилкой в сторону листиков, – мы тут одни.

Невидимость спала, и передо мной появился дракон. Он аккуратно приземлился на стул, подтянул к себе свежую колбасу, засунул в пасть, и начал лопать.

– Я голоден, – заявил он.

– Ну так в чём проблема, – пожал плечами я. – Тут еды на полк хватит. Глупо спрашивать, заметил ли тебя кто-нибудь.

– Естественно, – пробурчал дракон с набитым ртом, – людишки не в состоянии даже почуять мою маскировку. Знаешь, жареное мясо гораздо вкуснее сырого.

– Цивилизуешься, – усмехнулся я, – глядишь, скоро одежду начнёшь носить. В принципе, я могу…

В дверь забарабанили, и дракон моментально исчез вместе с колбасой.

– Кого там нелёгкая принесла? – рявкнул я.

Дверь распахнулась, в комнату влетел растрёпанный Чхве Хан. Следом показалась девушка, в которой я узнал Розалин, и слуги, несущие парня лет четырнадцати, в довольно паршивом состоянии.

Надо полагать это Лок, волк-оборотень.

Кажется, что-то пошло не по плану. В новелле Чхве появился гораздо позже, да и Лок был вменяемый, а не в таком похабном виде. Это что же получается, Розалин применила магию телепортации? По-другому не выходит, так быстро они до столицы бы не добрались.

– Что случилось? – спросил я у Чхве.

– Это Лок, – Герой указал на парня, которого всё ещё держали слуги, – ему очень плохо! Я не знал, что делать, и притащил его к тебе!

Замечательно. А я тут что, Доктор Айболит? Может этому волку градусник поставить и касторки в пасть залить?

– Кладите его на кровать, – распорядился я, – ветеринар Кайл посмотрит и вынесет вердикт, жить пациенту или нет.

Лока положили на кровать, и я склонился над ним. Нда, тут даже градусник не нужен, у парня жар. Бедолага дёргался, повторяя бессвязные слова. Его мышцы то напрягались, то вновь расслаблялись, скручивая судорогой тело.

Вот оно что. Кажется, волчонок завис посередине стадии трансформации. Что ж, придётся дать ему хорошего пинка, чтобы перезапустить процесс.

– Понятно, – я отошёл от кровати, – пациент скорее жив, чем мёртв. Ганс! Эй, Ганс!

В дверях возник озабоченный зам дворецкого.

– Значит так, – распорядился я. – Приказываю: очистить додзё в подвале, если там кто-то тренируется, гони к чертям нафиг. Дверь за нами закрыть, если будут слышны звуки бьющейся посуды, мордобоя и матерных ругательств – ничего не предпринимать, всё идёт по плану. А ну, взяли тельце! А вы, уважаемая…

Уважаемая зависла, уставившись в сторону окна и пуская слюни.

– Эта аура… – заворожённо произнесла она, – неужели это…

– Оптический обман, – пресёк ненужные разговоры я. – Уважаемая, вы с нами? Вы нам нужны, без вас, боюсь, не справимся.

– А? Что? – очнулась Розалин. – Конечно я с вами!

Лока отнесли в тренировочный зал в подвале, и заперли двери, оставив нас одних.

– Он пытался перекинуться? – спросил я у Чхве.

– Да, – кивнул тот, – ты сможешь ему помочь?

– Ага, – ободрил его я, – только не я, а вы. Вы… – я повернулся к магичке.

– Розалин, – представилась она.

– Вы с Розалин сейчас немного поколотите Лока, – ошарашил их я, – но в меру.

– В смысле? – не понял Мистер Чих.

– В прямом. У волков-оборотней есть один крайне неприятный момент в их жизни, – начал рассказывать я, – это самая первая трансформация. В этот момент он легко может съехать с катушек, причём окончательно и бесповоротно. Обычно, при ритуале перехода за ним присматривают родственники, но раз вы притащили его сюда, я делаю вывод, что в деревне случилось несчастье. Нет-нет, – остановил я открывшего рот Чхве, – потом расскажешь. Сейчас надо завершить трансформацию, чтобы клиент в результате сохранил разум. О, смотрите, начинается.