Пишет стихи, прозу, детскую литературу. Номинант конкурсов «Писатель года» (2014–2017), «Детская литература» (2014), «Дебют» (2014), «Романтика» (2014), «Наследие» (2014, 2015), «Русь моя» (2015, 2016) Российского союза писателей. Публиковалась в 30 альманахах, журналах «Бельские просторы», «Современные записки», «Серебро слов». В издательстве Канады вышло 11 книг. Автор писала либретто к постановкам народного танцевального коллектива «Акбузат», создавала костюмы для театра танца М. Галимханова при Театре оперы и балета г. Уфы.

Награждена медалями С. А. Есенина, И. А. Бунина, «Святая Русь», благодарственными письмами президента РБ и Всемирного курултая башкир «За вклад в развитие дружбы между народами». Член Российского союза писателей и Союза российских поэтов. Член правления Башкирского отделения РСП. Создатель и руководитель городского ЛИТО «Сте-Лит».

«Я читаю стихи…»

Я читаю стихи.
В классе тихо и строго.
За окошком снежинки немые летят.
И средь множества глаз
Два огромных,
Два синих восторга,
Два майских рассвета
Мне в душу глядят…

Мои синие цветы

Уснули мои синие цветы —
Уж осень бродит по дорожкам сада.
И с самого утра, до темноты
Туманной тихой осени я рада.

Люблю ее нескромную красу
И в ярких красках увяданье лета.
Фиалок синих горсть домой внесу,
Цветов любимых синевой согрета.

Я на крылечке тихо посижу,
После работы отдохнуть так надо.
И птичью стаю взглядом провожу.
Ах, так сладка осенняя отрада…

Пусть отдыхают синие цветы,
Чтобы весной цвести, как прежде.
Во имя Бога и во имя доброты.
И это лучшее, что дарит нам надежда…

Мой дом

Январь!
Мороз трескучий!
Всё в инее кругом —
Деревья и строенья,
И среди них мой дом.

Мой дом!
И в нем горит родительский очаг,
Он сердцу так щемяще дорог…
О, сколько раз он, как причал, спасал,
Встречал меня теплом после дорог.

Январь
Морозный, в серебре дома,
Но в доме мне тепло,
Спокойно и уютно моим детям.
За окнами бродит зима,
И самые сладкие сны на рассвете.

Морозный дух!
Сквозь иней алая заря,
И на деревьях пташки стаями.
Насыплю теплых семечек, парят,
Пусть птички греются, живут, питаются.

«На белоснежном покрывале февраля…»

На белоснежном покрывале февраля
Офорта росчерком следы сороки.
Скрывает солнце мглистая заря,
И беззащитны мы и одиноки.

И сбилась вьюга с Млечного Пути,
В сугроб сбивая звезды у порога.
И истину, не тужься, не найти —
Умчалась в январи за Козерогом.

Вот черное и белое – сорочьих два крыла —
День уходящий сбросил у порога.
Черным рисует вещая судьба,
И белое перо по скатерти стола
Вершит спасенье, посланное Богом.

Роман пишу. Я снова юностью жива,
И будто та ж девчонка-недотрога.

«В распятье сердца…»

В распятье сердца,
На разрыв души,
Звучала музыка
Эрнесто Кортазара…
Мажор, аллегро и форте
И Муза тактам отвечала…

Стелил февраль,
Мели метели,
Но всуе грезились апрели…
О! Звуки музыки!
О пьяно!
И волшебство,
Где нет изъяна!

Апофеоз:
Аккорды, ноты —
…Торжество!
И жизни всплески,
И разлуки
Напомнили аккорды,
И – затихли звуки..

Искры души

Летят искры души, догорая.
Их последний полет в унисон.
Словно клин журавлей, улетая,
Перьев дым слетает с корон.

Так и годы уносят нас в небо,
Оставляя под пеплом огонь.
Жизнь – как сон, будто небыль.
Тает луч, обжигая ладонь.

Может, я, может, ты…

Maybe i, Maybe you.

Scorpions

Может, я, может, ты
За Планету в ответе.
Это я, это ты —
Мы Вселенские дети.

Теплый ветер с лугов
На рассвете доносит,
Снявши тайный покров
Весть сестер-мироносиц.

Maybe i, Maybe you!
Так я Землю люблю.
Я люблю и пою,
И тебе говорю:

Maibe i, Maibe you,
Maibe i, Maibe you
Сохраним для любви
Мы Планету свою.

Может, я, может, ты
Претворим все мечты.
И потомкам своим
Землю-сад создадим.

Maybe i, Maybe you.
Я тебя так люблю.
Я тебя так люблю.
Пусть сияет в веках
Maybe you в облаках,
Maybe you, ты в веках
светишь мне в облаках.

Наталья Самошкина

Родилась на Дальнем Востоке, в городе, носящем красивое мужское имя – Артём. В связи с тем, что отец был военнослужащим, стала путешественником через месяц после появления на свет, и до окончания школы переезжала с семьей через каждые три-четыре года.

С 1988 года по нынешний день проживает в Санкт-Петербурге. Интуитивный художник и поэт, творящий не по плану, а благодаря тонким ощущениям. Пишет стихи и прозу в самых разных стилях: от произведений для детворы до мистико-эротической прозы для взрослых. Вдохновляется созданием хокку и танка, любовной лирики и философских размышлений, стихотворений о природе и магических узороплетений.

Ведьма из клана Огненного Дракона, энергопрактик. Ведьмовское имя – Найра. Несколько раз была номинантом национальной литературной премии «Поэт года». В 2021-м стала финалистом национальной литературной премии «Писатель года».

То ли звёзды присыпаны снегом…

То ли звёзды присыпаны снегом,
То ль сугробы в небесной золе…
Синим пятнышком прячется Вега.
Стрелки судеб почти на нуле.

Что изжито, собою измеришь.
Изгоняя, притянешь вдвойне.
Не тверди, что старательно веришь,
Если путь не нашёл при Луне.

Год окончится, чтобы начаться
С прежних троп и забытых узлов.
Значит, жизнь не спешит обрываться
В толкотне из запросов-углов.

И пока наглядеться не можешь
Всей землёю на всполохи звёзд,
Ты, себя изменяя, тревожишь,
Выпрямляясь в свой истинный рост.

А я не спешу подгонять снегопады…

Над городом чайки кричат о рассвете,
О долгих дождях, промочивших декабрь.
Кораблик на шпиле – янтарной конфетой —
Сверкает сквозь серую с розовым хмарь.

Торопятся люди пройти по досóчке,
Проложенной жизнью сквозь волны погод,
Стараясь поставить асфальтово точку
И встретить обещанный радостный год.

А я не спешу подгонять снегопады,
Короткие дни и волненье синиц.
Случается то, что действительно надо —
От тёплого хлеба до заспанных лиц.

На озере осень…

На озере осень в скорлупке каштана
Плывёт по волнам, словно слово – в молве.
И куполом светлым природного храма
Запуталось солнце в угасшей траве.

Колеблются эхом страницы осины,
Бросая на ветер обложек узор.
И рыжей листвой, словно тёплой сангиной,
Красуются лисы у полога нор.

Лист альбомный закрутился…

Лист альбомный закрутился,
Став ушедшим ноябрём.
На дорожках снег обжился
Самозванцем – не царём.

Говорят, ещё дождями
Будет щёлкать нас декабрь,
Подновлять крупой-гвоздями
Старый год – закрытый ларь.

Зимний дуб листвой-гирляндой
Целый день, как кот, шуршит.
Парк – остывшею верандой —
Засыпает. Дремлет. Спит.

Змейка и Змеелов

Ты идёшь за спиною у снега,
Повторяя за вьюгой слова:
«Жизнь без страсти невзрачна и пега,
Как пожухлая – в осень – трава».

Я танцую на крохотной сцене,
Где вмещается карий рояль,
Повторяя: «Любовь лишь в обмене!» —
И бросаю подснежно вуаль.

Ты сидишь на лоскутьях скамейки,
Выплетая из сердца смешок:
– Сколько силы в танцующей змейке!
Обхватить бы стремительность ног!

Я скольжу между светом и тьмою,
Оживляя засохший миндаль:
«Капля яда вдруг станет росою,
Если чувства изведают даль».

Мы идём за спиною у снега,
Запалив белый иней ветвей.
«Посмотри, пляшет в вечности Вега!»
– Сколько в мыслях на вечер затей!

Любовь, как барвинок…

Любовь, как барвинок, доводит понемногу
Одних до пламени, других – до алтаря.
Цветок же льнёт беспечностью к порогу,
Лишь тонкий запах страннику даря.

Как много слов и признанных значений
Вложить спешат в прохладу лепестков!
А барвинок – всего лишь скромный гений,
Посланник стойкий леса и лугов.

Доски на мосту

По шёлку – пятна увлечений,
Осколки дней и швы от ран,
Печать сургучная от мнений
И с кем-то «вытертый» роман.

Наряд стал тесен от пригожья,
От норм, в которых жизни нет.
И вот иду по бездорожью,
Забросив прошлое в кювет.

И по крупице собираю
Свою святую наготу,
В которой нет ключей от рая,
А только доски на мосту.

Горчащие алым

В корзине – тюльпаны, несмятые в буднях,
Горчащие алым в обход февраля.
Хоть снег завалил предсказанья полудня,
Цветы учат жить, бесконечно любя.

Подвязана ручка плетёная лентой,
Чтоб встречный нашёл этот праздник в себе
До вспышки, до вздоха, до «соли» момента,
До жёлтой пыльцы на припухшей губе.

В корзине – тюльпаны, взволнованно-свежи,
По-девичьи жадны к всезнанию утех,
Но только не жаждут быть даром невежи,
Который в них видит «три стебля – для всех».

Где же ты, мой очарованный Странник?

Город не спит вместе с нашими снами,
Бойко звенит привокзальной струной.
Стены, вагоны, кресты с куполами —
К ним не прижаться влюблённо щекой.

Где же ты, мой очарованный Странник?
Слышишь, как я тебя песней зову?
Жизнь – не прямая, рубин-многогранник,
Брошенный беглою волей в траву.

Скверы обмётаны северной дымкой,
Холод грядёт на узлы площадей.
Снова во сне прохожу невидимкой
По переулкам-раздумьям людей.

Где же ты, мой очарованный Странник?
Я твоё сердце услышать должна,
Чтобы понять: в нём таится изгнанник
Иль Человек, страсть испивший сполна?..

Клёкот проспектов в ночи затихает,
Ставя на «ноль» ожидания игру.
Кто зачарован судьбою, тот знает,
Что все ответы творятся к утру.

Гуляю как хочется

Иду по проспекту, а рядом по крыше
Гуляет котейка в пятнистом манто
И мне говорит: «Поднимайся повыше!
Смотреть себе под ноги, знаешь, не то!»

– Но я же не кошка, – шепчу осторожно, —
И в девять дверей моя жизнь не войдёт.
Котейка хохочет: «Вместиться не сложно,
Коль сразу сказать, что тебе повезёт!

И нос постарайся настроить по ветру,
Чтоб вниз не тянули “ничейные” дни,
Которые знают о точности метра
И громко вещают: “Ярлык оцени!”»

– Ах, сколько на свете закрытых окошек,
Которым нет дела до крыш и стихов!
Гуляю как хочется! В магию кошек
Влюбляюсь до звёзд и смешных облаков!