Истеричная лента новостей в Сети начинала доставать. Складывалось впечатление, что PR-служба «Стерны» закрыта на выходные – или все их контракты уже проданы «Ваттана Груп».
Ясон свернул панель вирт-браслета и выкинул сигарету в утилизатор. В воздухе загорелась надпись «Спасибо». Арт-дилер недобро усмехнулся. Возможно, ситуация только казалась неконтролируемой: возьмите самую острую новость и повторяйте ее раз за разом, не добавляя новых подробностей, и, если у вас хватит выдержки, увидите, что публика скоро потеряет интерес. После крушения самолета «Стерны» на Суматре шокирующих событий не происходило, и новые подробности не всплывали.
Пока он возвращался по нейтрально-серому офисному коридору в кабинет, где сидела команда спасения проекта «Гаруда», в голове снова всплыли обрывки отчетов, которые за вчерашний день скормил ему Мизрахи. Даты встреч убитых, совместные походы в кинотеатры и рестораны, случайные покупки – совпадения были, но ничего, похожего на закономерность, не всплывало. Демьен, похоже, был более удачлив: «Ваттана» сообщила о приостановке ультиматума в связи с появлением новых данных. «Стерна» продолжала переговоры.
Следом за Ясоном вошла Амбер: она вернулась из соседнего здания с парочкой девайсов, которые должны были обеспечить возможность передачи данных по зашифрованным каналам. Закрыв за собой дверь, она столкнулась взглядом с Ясоном и улыбнулась. Он подошел ближе, чтобы помочь ей снять пальто. Амбер торопливо пыталась высвободить руки из рукавов, из-за чего движения выходили неловкими, наконец справилась и, не поднимая глаз, произнесла:
– Благодарю.
Ясон кивнул.
Она положила свою шляпку с рыжим пером рядом с его и, коротко взглянув в зеркало, пригладила волосы рукой.
Пахло кофе. Несмотря на то, что в комнате отдыха стояла своя кофемашина, напиток с тридцать второго этажа считался намного вкуснее. Мизрахи вызвался сходить за ним и теперь протянул свою добычу Ясону. Он снял пластиковую крышку: цедить горячий кофе через крошечную дырочку в крышке казалось ему чертовски неудобным. Сделал глоток через край, уничтожая привкус сигарет.
– Ясон! – позвал его Ксавьер.
В левой части кабинета установили навороченный рабочий стол и несколько широкоформатных голографических экранов последнего поколения. В закутке сидела Айрис. Рядом с ней, опираясь на кресло и с видимым удовольствием разглядывая новомодные игрушки, стоял Версандез. Ясон подошел к ним.
– Я восстановила программу уничтожения данных с панели дас Невеса. – Айрис закинула одну ногу на другую, инопланетного вида белая кроссовка мерно раскачивалась в воздухе. – Уничтожила несколько системных файлов, так я ее и заметила.
– И?..
– Не поточное производство, специальная разработка. Делал кто-то не тупой, но некоторые решения как из учебников. Деревянные.
Айрис подсветила строчку кода пальцем. Версандез ткнул в соседний экран:
– Ага, и еще вот здесь. Тот же принцип.
– Невероятно. А теперь на человеческом, – хмыкнул Ясон. – Что еще можешь сказать о разработчике? Пол, корпорация, происхождение?
– Дай мне саму «цифру», и я тебе его портрет нарисую, – ощерилась Айрис.
Ясон поднял ладонь вверх:
– Понял, извини. Чтобы принести тебе эту наркоту, я должен понять, где ее достать.
– В Сан-Паулу, где же еще? – пожала плечами она. – Ты ведь жил там?
– Да, до восемнадцати. Потом приезжал еще пару раз. – В эти несколько фраз компактно уложились все его многочисленные воспоминания. – Давид, можешь дать мне доступ к почте Лу Беннингса? Он тоже знал про новую «цифру».
– Легко, – отозвался аналитик.
Ясон еще немного понаблюдал за тем, как два IT-шамана делают загадочные взмахи руками. Если случайно слова, которые они произносят, окажутся созвучны заклинанию какого-нибудь народа из Сибири, смогут ли они вызвать дождь?.. Он допил кофе и вернулся к своему столу, когда вирт-панель тренькнула.
– Там ссылка на ящики Беннингса, – прокомментировал Давид. – Рабочий и личный.
Ясон кивнул и стал листать чужие письма. Поиск по словам «цифра» и другим известным названиям наркоты ничего не дал, и Ясон принялся просматривать письма вручную. На личном ящике копились сообщения на оплату счетов, рекламная рассылка от спортивных магазинов, уведомления о новых мастер-классах по вязанию. Удивившись редкому хобби, Ясон ткнул в одну из ссылок, но обнаружил только видео, на котором средних лет мужчина с лысиной, блестящей, как покрытое воском яблоко, показывал образцы ниток ручного окрашивания. Темные волосы на его руках смотрелись на вытатуированных черепах как ирокезы.
Если здесь и скрывалась подсказка о «цифре», то Ясон ее не нашел.
Рабочая почта отключилась почти сразу после смерти Беннингса. Непрочитанных писем не было, вся переписка лежала в папках с названиями проектов. Прочитав пару десятков сообщений, Ясон перешел в папку «Исходящие» и наконец натолкнулся на знакомый домен.
«KNoen@sterna.sp.br».
Щелчок – и пустое письмо.
Ясон ввел в поиск фамилию – набралось десятка два писем. Вопросы, ответы, предложения созвониться, длинные паузы в переписке. Переписку за пару недель до смерти Беннингса инициировал Крис Ноен, менеджер проекта «Гаруда» из Сан-Паулу: «Хочу обсудить с тобой новые методы повышения эффективности сотрудников. Говорят, их будут внедрять во всех офисах. Созвонимся завтра в 18:00 UTC2?» – «Как договаривались, держу в курсе. У нас никто о нововведениях не слышал». – «Что-нибудь есть?»
И пустое письмо в ответ. Ничего не нашел? Не могу обсуждать?
Ясон открыл базу данных сотрудников «Стерны» и вбил новое имя. На экране появилась фотография светловолосого юнца с родинкой под глазом. В первой строчке значилось «Пропал без вести» и дата.
Ноен пропал на неделю раньше Беннингса.
– Вот как. – Ясон оттолкнулся от стола, – оказывается, спина затекла – и потянулся. – Давид!
Аналитик в огромных наушниках работал с двумя вирт-экранами: расправлял ладонь, потом касался подушечки большого пальца средним и безымянным. Сквозь голографическую панель казалось, что от его синего свитера исходит сияние.
Ясон подхватил вирт-панель и подошел к столу Давида – тот стянул один наушник.
– Что ты знаешь о «цифре»?
– В смысле о цифровых наркотиках?
Ясон кивнул.
– Это совокупность видео- и аудиосигналов, которые вызывают у человека изменения настроения, искажения восприятия…
– Я не об этом, – усмехнулся Ясон. – Ты слышал версии, что «цифра» изначально была военной разработкой для создания суперсолдат?
– Э-э-э… ну да, – осторожно согласился Давид и снял наушники целиком.
– А то, что некоторые виды «цифры» ускоряют мышление?
– Да, – кивнул аналитик и начал неожиданно заливаться краской.
Ясон удивленно поднял брови, и Давид покраснел еще больше.
– Вот как. Ладно. – Ясон перекинул ему переписку и продолжил: – Как ты думаешь, «Стерна» могла сама разработать «цифру» и подсунуть ее гениям типа дас Невеса и Таккерея? Для раскрытия их способностей?
Давид открыл рот, но передумал, уставился на письма, а потом снова на Ясона. Тот развернул на своей вирт-панели досье Ноена и протянул аналитику. Он посерьезнел и откинулся в кресле, запустив пальцы в черные кудри.
– У господина Лефевра нестандартные способы повышения эффективности, и он бы мог такое попробовать. Но вряд ли пустил бы на самотек.
– Думаю, Ноен – тоже человек Лефевра. – Ясон положил руки в карманы и прислонился к стене. – Можешь проверить?
Аналитику потребовалось четыре щелчка, чтобы подтвердить его догадку. Ясон посмотрел на потолок: часть светлых панелей в металлической сетке начала крошиться по углам. Если Демьен участвовал в разработке «цифры», он бы не обратился к бывшему наркоману. Который, к тому же, содержит исследовательский центр по реабилитации и уже два месяца избегает профилактического визита к доктору Вернер.
– Ксавьер, как поживает тот специалист, который замещает дас Невеса?
Кубинец потер подбородок:
– Всё окей, они идут с небольшой задержкой, но должны завершить свою часть до испытаний в Шэньчжэне.
– Вот как.
– Ты думаешь, Джек еще раз ударит в то же место?
Ясон пожал плечами:
– Думаю, мы до сих пор не знаем, кто убил дас Невеса. Значит, у Джека все еще есть человек в Sterna Brasil. Амбер!
Девушка подняла голову и посмотрела на него.
– Организуйте нам с Ксавьером визы и билеты, пожалуйста. – Он улыбнулся. – Пора сменить обстановку.
Вирт-браслет издал тихую трель, и на экране высветилось нечеткое изображение. Ясон покачал головой. Почему Коллин, знавший толк в хороших гаджетах, вечно использовал самое плохое разрешение из возможных, оставалось загадкой.
– Привет.
– Вечер добрый, как жизнь? Я вернулся, в меру живой и здоровый, и готов скрасить твое одиночество сегодня! – Интонация получилась нездорово-воодушевленная, как в детских мультиках.
– М-м-м… – протянул Коллин. – Откуда такая уверенность насчет одиночества?
– Был бы занят – не ответил бы, – парировал Ясон.
– Резонно. Что ж с тобой делать. Я в мастерской и скоро освобожусь.
Печатная мастерская «Q», где работал Коллин, находилась вдалеке от центра в промышленном районе. Бумажная продукция пару лет назад окончательно перешла в разряд элитных продуктов, и основной доход приносили рекламные голограммы и некоторые не совсем легальные операции, которые Коллин проворачивал для постоянных клиентов.
Ясон припарковался рядом с двухэтажным зданием из белого кирпича с вывеской «Q». Уже стемнело, и за ночное освещение отвечал похожий на жирафа одинокий фонарь, который как будто разглядывал машину в желтом конусе собственного света. В воздухе стоял запах влажной земли и ржавчины. Повинуясь ритуалу времен работы в мастерской, Ясон закурил, стряхивая пепел в древнюю урну. Над промышленным складом напротив кружили охранные дроны, и белые пятна рыскающих прожекторов с легкостью цирковых артистов взлетали по стопкам контейнеров до самого верха и обратно.
Он почти докурил, когда дверь мастерской открылась.
– Ну кто бы сомневался. Здравствуй, Ясон.
Арт-дилер щелчком отправил сигарету в урну и пожал протянутую руку. Кожи коснулось кружево манжет: на владельце «Q» была черная рубашка с пышными рукавами и удлиненный шерстяной пиджак. На фоне ландшафта промзоны изящный Коллин выглядел как герой сюрреалистических фотографий в стиле Доры Маар3.
– Становлюсь предсказуемым, – улыбнулся Ясон. – Я попросил Сачико придержать для нас пару стульев. Устроит?
– Вполне, – ответил Коллин, запирая дверь мастерской.
Они сели в машину, и Ясон вырулил с парковки. Проехав пару метров, уверенно свернул в просвет между домами. Фары высветили гофрированный металл забора, Ясон резко нажал на тормоз. Машину дернуло.
– Черт, здесь же был проезд! – Он озадаченно смотрел вперед.
– Раньше, – добавил Коллин.
– Понял, веди.
Ясон аккуратно сдал назад и вывернул на знакомую дорогу.
К гастробару Chez Sachiko4 они подъехали минут через двадцать. У входа стояла очередь: относительно трезвые компании и парочки, которые забыли забронировать места. За домом светилась розовым заревом и пульсировала басами безудержного веселья Миллионная улица.
– Ясон Ховард, – негромко представился Ясон охраннику в плохо сидящем черном пиджаке. Чтобы смотреть ему в лицо, приходилось запрокидывать голову.
Охранник коротко дернул уголком рта и сверился со списком на спортивном вирт-браслете. Мышца на лице снова сократилась, – видимо, нервный тик.
– Проходите, – процедил он, отступая в сторону. Его взгляд был направлен на толпу, которая разразилась недовольными комментариями.
В его манере чудилось что-то знакомое. Ясон соединил вместе большой палец и мизинец и тремя остальными пальцами дважды коснулся правого плеча. На такой жест не обратишь внимания – нет ничего необычного в том, что кто-то отряхивает рукав пальто, – но охранник заметил и ответил таким же.
– Благослови, Господи, Миллионную улицу, – ухмыльнулся Коллин. Его пальцы почти утонули в кружевных манжетах, когда он коснулся плеча.
В давно закрывшихся барах Миллионной в дымном пространстве танцевальных залов между клеток из зеленых лазерных лучей двигались люди и куклы. Иногда одни были неотличимы от других, и это не имело никакого значения. Во время Блэкаута на взбалмошной и полной запретных развлечений Миллионной улице произошло меньше всего убийств: здесь жили по законам темного времени суток, питались энергией нелегальных дизель-генераторов, и исчезновение электричества не сильно изменило распорядок жизни. Потом большие боссы, на которых работали Ясон и Коллин, исчезли. Их место заняли новые люди и новые бары с крохотными символами корпораций на вывесках. Что странно, дух Миллионной остался прежним: сюда стекались все те, кому надоедало день ото дня следовать правилам и кто предпочитал крепкому сну крепкие напитки. Неоновые вывески Миллионной клеймом горели в глазах тех, кто проник в ее мир, и Ясон знал, что в зрачках Коллина до сих пор светятся ядовито-розовые искры – такие же, как в его собственных.
Пройдя по кишке коридора, они наконец оказались в полутемном зале. За стойкой было людно. Вместо подсветки перед бутылками на полках плавала эмблема бара с мыльными пузырями – старая и зернистая, первого поколения голограмма была давним подарком Ясона и Коллина.
Девушка-бармен махнула им блестящим протезом и показала на два пустующих стула с краю. Два шейкера взлетели в воздух и превратились в серебристые круги, как лопасти взлетающего вертолета, приземлились в ее руки. По отполированной поверхности протеза змеились синие и розовые полосы неоновых ламп. Она отдала коктейли и подошла к Ясону и Коллину.
– Как обычно? – Она коснулась челки. Темно-синие волосы пришли в движение и снова застыли идеально ровной линией выше бровей. На запястье протеза браслетом переливалась надпись «Bioworks Inc».
– Привет, Мэйли! Да. – Ясон снял пиджак и попытался аккуратно пристроить его на спинке стула.
– Мне тоже, – ответил Коллин. – Сачико здесь сегодня?
– Была, но уехала. Работает сегодня в пафосном ресторане как приглашенный повар. Хотите перекусить?
Они сделали заказ. Мэйли поставила перед ними воду и отошла к другой стороне бара.
Коллин постучал по стакану и спросил:
– Ну и? Как продвигается дело Лефевра?
– Медленней, чем хотелось бы. – Ясон прислонился к стене. Темноволосая девушка с пирсингом на нижней губе делала вид, что ей интересна болтовня подруги, но не спускала с Коллина глаз. – Ты в курсе про Бангкок?
– Да, неприятная история. Для «Стерны». – Коллин повернулся к Ясону и подпер голову рукой: – Меня заинтересовало, как дроны обошли систему безопасности «Ваттаны». Видео в Сети нет – полагаю, потому, что на нем можно было увидеть кое-что интересное. Уже пошел слушок, что в продаже есть подавители сигнала, обманувшие «Ваттану». Производитель здорово наварится.
– Рискованно. «Ваттана Груп» может прихлопнуть любую мелкую конторку.
– С одной стороны, – пожал плечами Коллин. – С другой – подумай, какие для владельца технологии открываются перспективы. Ты бы пошел на риск.
– Возможно, – согласился Ясон.
– Ха.
Мэйлин положила на стойку потертые кожаные подставки с символикой бара, поставила на них два бокала и подмигнула Ясону. У нее были тяжелые веки без складок, а ресницы смотрели прямо вперед, из-за чего были почти не видны. Она отправилась обратно к другим клиентам. Ее механическая рука ласкала темное дерево стойки.
Почему-то он с ней до сих пор не переспал.
– За тебя!
– За тебя.
Ясон подхватил пару соленых орешков, которые поставила перед ними Мэйлин:
– Да, и я на днях улетаю в Сан-Паулу. По делам. Возможно, смогу привести образец новой «цифры» для вас с Вернер. Разберете ее по кусочкам…
– Окей. И как, собираешься встретиться с Марией?
– Не знаю, стоит ли. – Ясон погладил влажный от конденсата стакан.
У него наверняка не будет времени на встречу. Возможно, стоило попросить Мизрахи разузнать что-нибудь о Марии, однако есть риск, что он с легкостью фокусника вытащит из Сети то, что Ясону знать не надо. Рабочий контакт – отличный повод и плохое оправдание.
Щелк-щелк! – пальцы Коллина оказались перед лицом Ясона. Он повернул голову, и Коллин спросил:
– Ты что, идиот?
– А ты считаешь, это нормально, постучать в дверь через столько лет. «Привет, я Ясон, помнишь меня? Я тут неудачно словил кайф с харда и попал в рехаб, поэтому не отвечал на твои письма. Но теперь у меня все хорошо».
– В Миттенвальде ты был всего полгода. Ты с того момента Марии не писал?
– Да.
Ясон вернулся к своему бокалу и сделал глоток – слишком большой для коктейля на льду. Холодная жидкость обожгла горло, но потом от пищевода по телу распространилось приятное тепло. Краем глаза он видел, как Коллин поднял брови, вытряс последние капли своего напитка в рот и жестом попросил у Мэйлин еще.
В баре становилось все более шумно. К блондинке в розовом топе с черепушкой начал громко клеиться первый нетрезвый ухажер.
– Ну да, – продолжил Коллин, наблюдая за подкатом. – Гораздо лучше столкнуться с ней на улице.
– Я думал, ты придерживаешься политики невмешательства в чужую жизнь, – сквозь зубы процедил Ясон.
Мэйлин принесла два новых коктейля – один Коллину, другой Ясону. Тот благодарно кивнул. Его пальцы соприкоснулись с серебристым металлом протеза на бокале. Она вскинула темные глаза на Ясона – ощущения передавались с помощью нейроинтерфейса. Металл оказался теплым. Мэйлин снова ушла.
Девушка с пирсингом наконец набралась смелости – или добрала нужный процент алкоголя в крови, – отлипла от подруги и поплыла в сторону Коллина.
– Ага, – продолжил Коллин. – Политика невмешательства хороша ровно до того момента, пока кто-нибудь не начинает при мне вскрывать вены. Я тонко намекну тебе, что ты облажался. А теперь снова запасаюсь попкорном и собираюсь сидеть в отдалении.
– Пожалуй, сейчас моя очередь запасаться попкорном, – прокомментировал Ясон.
Коллин успел кинуть на него скептический взгляд, когда услышал «Привет!» справа от себя. Жаль, но брюнетке ничего не светило.
Они решили расходиться ближе к трем. Снаружи было ветрено, и Ясон закурил, прикрывая зажигалку рукой. Пламя подсветило поля фетровой шляпы и покорно исчезло. Коллин стоял рядом, натягивая перчатки. На Миллионной дребезжала кислотная электроника.
Ясон выпустил маленькое облачко дыма, снова вдохнул его и сделал длинный выдох. От выпитого все казалось слегка размытым.
– По-моему, я так ни разу тебе и не сказал спасибо за то, что ты притащил меня в Миттенвальд. Поэтому говорю сейчас. Я благодарен за все, что ты сделал.
Коллин молчал. Дымная дорожка указывала на небо. Со стороны Миллионной улицы что-то громко бухнуло, и крыши осветил салют.
– Ясон, у тебя какое-то извращенное представление о дружбе, – сказал Коллин, наблюдая за скользящими вниз искрами. – Я тебе не банк с кредитной линией. Это непрерывная цепочка «если бы не». Если бы ты выбрал другой университет – мы бы не стали работать на «Трез Колорес». Если бы не Миллионная – мы бы не спасли Сачико, а ты бы не подсел на хард. В итоге мне не пришлось бы тащить тебя к Вернер.
Он помолчал и продолжил:
– Заметь, я, в отличие от тебя, вины не чувствую.
– Это не вина. Мне… – Ясон покрутил в уме несколько изящных формулировок, но сдался и выбрал наиболее честную: – «Спасибо» – это как-то слишком мало.
О проекте
О подписке