Глава 7. Холодный приём

Франц рассеянно чешет затылок. Мне начинает казаться, что он и сам несколько удивлён тем, в каком состоянии находится поместье. Я с осторожностью кошусь на него. Может, это проверка? Вдруг прежняя владелица тела прекрасно знала генерала и где он живёт? Что если этот Дэвиан почувствовал, что я одержимая, и хочет вывести на чистую воду без свидетелей? Таша не в счёт. У неё тут прав ненамного больше, чем у меня. Казнят вместе со мной, если потребуется.

– Господин Ерс, – натягиваю на лицо вежливую улыбку. – А мы точно туда приехали?

– Да, – дэвиан хмурится. – Странно. Когда я говорил с Райнером, он сказал, что уже навёл порядок в новом доме.

М-да. Что ж, у моего вроде-как-мужа куда больше общего с Никитой, тот тоже наводил порядок так незаметно, что казалось, вообще ничего не делал.

Райнер, значит. Райнер Карт. Надо запомнить.

– Порядком тут и не пахнет, – тихо отмечает Таша, ойкает и опускает голову.

– Полностью согласна. Генерал явно живёт где-то в другом месте, – я ещё надеюсь, что Франц сжалится и отвезёт нас куда-то ещё. Тут всё слишком аварийное.

– Он живёт на работе, – рушит мою веру в лучшее сопровождающий и первым шагает к дому. – Идём, возможно, внутри обстановка приятнее.

Нам не остаётся ничего другого кроме как последовать за ним. Интерьер оказывается ненамного лучше.

Вообще-то, в этом месте есть определённое очарование. Поместье прячется в густом диком лесу. Под никем не тронутой подушкой листьев видно белую брусчатку, клумбы давно заросли не пойми чем, а над головой смыкаются кроны старых деревьев, сквозь которые на землю падает кружево солнечных лучей.

Часть здания скрыта плотным покрывалом винограда, вгрызающегося в стены. Но даже так я вижу, что здесь много окон-арок, а значит, если их отмыть, внутри может быть очень светло. Галереи, балкончики… Блин, просто преступление оставлять это поместье в таком состоянии. Уверена, если очистить его, заделать щели и вымыть пыль с наличников и карнизов, тут хоть музей устраивай. А если ещё сад в порядок привести, будет классный отель для богачей, желающих погрузиться в средневековую или около того атмосферу.

Впрочем, это в нашем мире, где подобное – экзотика. Здесь это, похоже, в порядке вещей. Поднимаемся по ступенькам и входим в нижнюю галерею, ту, что как раз захвачена виноградом. Бросаю взгляд на Ташу. Моя внезапная служанка хоть и кажется растерянной, но ужаса в её глазах не видно.

– Дом хороший, госпожа, – шепчет она мне на ухо, заметив, что я смотрю. – Но убираться будем долго.

– Если будем, – так же тихо отвечаю я. – А то мой муженёк – натура переменчивая, может, передумает и ещё куда сошлёт.

Входим в холл. Предполагаю, что когда-то здесь был ковёр, но теперь его можно вымести метлой, настолько плохо он сохранился. Наших шагов неслышно, пахнет сырым камнем и пылью. На перилах висят простыни, над центром зала некогда красивая люстра с большими, похожими на капли подвесками, опутанными паутиной.

Признаю, мне всегда больно смотреть, как подобная красота гибнет под влиянием времени. Сразу хочется восстановить, отреставрировать… Вот и сейчас в голове засела мысль, что… а может, я смогу? Если это дом моего муженька, которому явно плевать, раз он не занимается наведением порядка. А зря. Место очень красивое и перспективное.

Может, это мой шанс? Вот только хватит ли мне сил?

У противоположной стены лестница, к которой направляется Франц. Я оглядываюсь по сторонам, подмечая запылившиеся картины, которые тоже стоило бы привести в порядок.

– Франц, напомните, а как давно генерал здесь живёт?

– Дайте вспомнить, – наши голоса эхом отражаются от стен. – Кажется чуть больше года.

– И за это время он не пытался элементарно уборку сделать?

– Для вас будет неожиданно узнать его с этой стороны, – Франц оборачивается с виноватой улыбкой. – Но так всегда бывает. Тем более, вы так старались ради этой свадьбы. Уверен, подобные мелочи не омрачат вашей радости от достигнутой цели.

О как. Так та, что жила в этом теле до меня, специально нарывалась на супружество? Как интересно. Ну, надеюсь, генерал не слишком расстроится, если я скакать вокруг подобно обожаемой болонке не стану.

Мы поднимаемся на третий этаж. Франц будто кого-то ищет и наконец находит. Худенькую старушку, занятую тем, что сметает с подоконника пыль перьевой метёлочкой, настолько древней, что уборка, кажется, оставляет больше грязи, чем до уборки.

– Грета? – обращается к ней дэвиан.

– Франц, – скрипит та в ответ, вот вроде у меня глаза не видят, а ты-то что, малец, ну? Совсем уже сквозь пальцы смотришь.

– Кирса значит, – усмехается Франц. – Вас ещё попробуй различи. Принимай гостей. Это леди Карт, твоя новая хозяйка.

Из бабушки, которая, кажется, вот-вот готова угостить тебя конфеткой или пряником, служанка Карта превращается в похожую на ворону старуху. Смотрит она на меня совсем не как на хозяйку.

– Значит, он всё же приволок в дом эту змею. Бедный мальчик, намучается с ней… Что делается, ох… И правда, не было печали, да пришла беда в наш дом. Теперь всё рухнет.

Сказать, что я обалдеваю от услышанного – всё равно что ничего не сказать. Чувствую, как у меня обжигает щёки, пульс стучит в ушах подобно маршевому барабану, а по спине проносится волна колючих мурашек.

Вот как реагировать в такой ситуации? Высказать всё, что я об этой бабке думаю? Промолчать, чтобы не развивать конфликт и не рисковать выдать в себе попаданку? Как бы поступила прежняя владелица тела? Вряд ли она позволила бы какой-то служанке так говорить о себе. Всё рухнет, вы гляньте. Да оно рухнуло бы и без моего участия! Ясно, что молчать в этой ситуации нельзя, но… как именно сказать, чтоб не сделать себе хуже?

Медленно выдыхаю, то ли чтобы успокоиться, то ли готовясь поставить обнаглевшую старуху на место.

Глава 8. Причуды генерала

– Значит так, Кирса, – я упираю кулаки в бока. – На первый раз я готова сделать вид, что не слышала этого. Спишу на ваш возраст. Но если узнаю, что вы продолжаете в том же духе, вылетите отсюда и пойдёте на все четыре стороны. Советую хорошенько подумать над своими взглядами на жизнь. Я сильно сомневаюсь, что в вашем возрасте удастся найти новое место.

Само собой, наверняка знать я не могу, но предполагаю по опыту нашего, нормального мира, что для пенсионеров не так уж много вариантов дополнительного заработка. А разум мне подсказывает, что в этом мире на пенсию можно не рассчитывать.

Я же верно сделала? Поставила хамку на место. Нет, ну правда. Если я тут хозяйка по праву метки на руке, я не должна позволять слугам так про себя говорить. Блин, вот будет неловко, если она моя свекровь, тогда лучше сразу на казнь… Чё-о-о-о-орт…

Нет, ну мать своего друга Франц же должен знать, правильно? Он бы не перепутал её ни с кем. Или мне хочется на это надеяться?

Пока меня терзают сомнения и противоречия, брови старушки взлетают ко лбу, и она снова становится милой, но напуганной. Надеюсь, это не какие-нибудь проблемы с психикой, слишком уж резкая перемена. Опасненько оставаться с такой в одном доме. Ещё проснусь с ножом в груди, кто её знает.

– Прошу прощения, госпожа, – скрипуче отвечает она. – Старая стала, голова совсем не думает. Простите уж старуху. Сжальтесь. Уж боги до вас покарали, раз разума лишили.

Она низко кланяется, а мне кажется, что я слышу хруст её позвоночника. Боже мой, она же сможет разогнуться?

– Довольно, – взмахиваю кистью и стараюсь не выходить из образа. – Поди с глаз. Зла я на тебя.

Блин, во мне включилась какая-то барыня, но пока это действует. Кирса спешно разгибается, снова кланяется и с поразительным для дамы её возраста проворством исчезает на лестнице этажом ниже.

– Вот теперь я узнаю девушку, которая не просто поставила цель выйти за Райнера, но и довела её до конца, – смеётся Франц. – Знаете, теперь я волнуюсь за вас чуть меньше. Есть шанс, что вы с генералом всё же уживётесь.

Прекрасно. Удача мне улыбнулась, я хоть в чём-то угадала. Надеюсь, моя предшественница не со всеми так общалась, а то репутация леди-быдло, шугающей старушек, мне не особо жить поможет.

Франц складывает руки на груди и задумчиво смотрит на лестницу, ведущую на четвёртый этаж.

– Жаль только, что без кого-то из слуг я вам экскурсию не проведу. Всё, что я знаю, это то, что этажом выше находится кабинет Райнера, где он и проводит время, когда находится дома.

– А когда он бывает дома? – осторожно уточняю я.

– Обычно по вечерам. Вы и сами заметили, путь из столицы сюда неблизкий, – дэвиан хитро улыбается мне. – Вот когда обеспечите ему крылья, тогда будет возвращаться домой скорее.

Я натягиваю на лицо рассеянную улыбку. О чём он вообще? Это какая-то сопливо-сахарная аллегория? Крылья любви? П-ф. Было бы ради кого стараться!

– Что ж, я, пожалуй, пойду, – решает Франц. – Располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Впрочем, вы и так дома. Если что-то понадобится, тут есть Кирса, её сестра Грета и… проклятье, вечно забываю, как зовут третьего. Ладно, не суть. Обращайтесь к ним за обедом и всем, что понадобится. А также уточняйте, где тут жить и всё прочее.

Потрясающе. Меня приводят в дом, обозлённая на меня старуха должна будет приглядывать за моим комфортом, а хозяин всего этого дурдома вернётся поздно. Да, муженёк из Райнера Карта оказался так себе.

Въезжай, жена, в руины, сама что-то тут сообрази, подсуетись, ты же баба в конце концов. Если он вечером ещё спросит, где его ужин из шести блюд, клянусь, я выткну ему глаз вилкой.

– Думаю, мы что-нибудь придумаем, – веду плечом. – Спасибо, господин Ерс. И за то, что из клетки выпустили, и с Ташей помогли. У вас наверняка полно других дел, а мой… муж, – это слово будто нарочно звучит так фальшиво, что мне даже ребёнок не поверил бы, – свесил на вас то, что должен был сам делать. Вы слишком хороший для дружбы с таким, как он.

– Не стоит, – мило смущается Франц. – Раскрою вам секрет, Райнер не так плох на самом деле. Но чтобы в этом убедиться с него как с кочана капусты придётся снять очень много слоёв. На то есть причины, но не думаю, что я вправе о них говорить, так что придётся вам поверить мне на слово.

Хотелось бы верить, но верится с трудом.

Вот смотрю на Франца, нормальный вроде мужик. Хотя бы словами через рот разговаривает, а не рычит и сразу в тюрьму не отправляет. Наверняка и у него какие-то изъяны есть, носки там по поместью раскидывает, но я после Никиты привыкшая.

Блин, вот почему моя предшественница не втрескалась во Франца, а? Похоже, в этом мире девочкам тоже нравятся всякие муд… чудаки.

– Вы уж простите, что приходится так спешно вас бросать, но, боюсь, меня ждут неотложные дела.

– Ничего, спасибо вам, – приседаю в подобии реверанса. Таша повторяет за мной, только кланяется ниже.

Франц сгибает шею в сдержанном поклоне и уходит. Когда его тень исчезает из лестничных пролётов, я вздыхаю и смотрю на Ташу.

– Мы влипли.

– Похоже на то, – растерянно улыбается она. – Дом большой, но если за ним смотрят только старики, то я не удивлена, что он в таком состоянии.

– Давай начнём с верха, – предлагаю я. – Уж в кабинете-то генерал должен был поддерживать порядок.

Мы поднимаемся на этаж выше. Повсюду простыни, скрывающие мебель, ковёр из пыли, мутные окна и паутина по углам. Блин, не понимаю. Ладно бы он переехал сюда неделю назад, ну две. Работа, все дела, могу понять, что не успел, но год?! Одно дело, когда такая красота умирает без хозяина в доме, никому не нужная, но хозяин есть! Видимо, ему наплевать.

Я должна оживить это место.

Поднимаемся на последний пролёт, который заканчивается не расходящимися в разные стороны коридорами, а большим залом. Тут куда чище, чем на нижних этажах, во всяком случае каблуки моих туфель стучат по деревянному паркету. Сразу напротив лестницы высокое окно с проходом на балкон. Видно, что когда-то его всё же мыли, можно полюбоваться кронами деревьев, над которыми блестит край озера и сходящиеся горные хребты. Вдоль стен высокие книжные шкафы, наполненные множеством наверняка бесценных книг.

Примерно посередине комнаты камин, перед которым единственный не скрытый простынёй диван и журнальный столик, на котором лежит книга, поднос с графином какой-то красной жидкости и перевёрнутый бокал для вина.

– Что ж, видимо, он тут всё же живёт, – хмыкаю я, подходя к журнальному столику, и поднимаю книгу.

«Магические связи и их особенности»? Надо же, мой благоверный перед свадьбой решил ознакомиться с инструкцией к жене? Надо будет тоже почитать, на что меня судьба обрекла.

– Похоже, генерал очень одинок, – замечает Таша. – Если он обустроил для жизни только этот этаж и не спускается на другие, значит, не так уж ему это нужно? Или повода нет.