Рита
Что прошла неделя, я поняла только когда активистка родительского комитета в детском саду напомнила мне, что я так и не сдала деньги к Новому году, хотя обещала сделать это ещё в понедельник. Время потеряло значимость, день и ночь слились. Порой я не понимала, какое сейчас время суток: ночью ходила из угла в угол и засыпала под утро дурным, тревожным сном. Хорошо, что Рома помог с Миланой. Какие-то куски дня казались растянутыми, какие-то – сжатыми до предела. Я слабо воспринимала реальность. Вроде делала всё как всегда, но чисто по инерции, не отдавая себе отчёта. Если бы не дети, не знаю, как бы я держалась.
– Когда папа приедет? – спросила Милана.
Вчера она тоже это спрашивала. И позавчера. Только я всё ещё не знала, как сказать ей, что папа не приедет, что он нас бросил и ушёл к другой тёте. Красивой. С длинными ровными ногами. Она бы точно отвела свою малышку в аквапарк, а не провалялась вместо этого пластом в постели. И муж бы её не бросил, как старую выцветшую тряпку.
– Папа… Он долго теперь не приедет, – присев на диван, ответила я. – Он теперь не будет жить с нами.
– Почему?
– Потому что у папы… – Боль отдалась в бедре и икре. Каждый раз, стоило мне заговорить о Русе, появлялась эта проклятая боль! Как будто моё тело сопротивлялось. – Просто папа устал, – сказала я.
Дочь смотрела с непониманием. Я тоже до конца не понимала, не принимала, не желала принимать.
– Дай мне, пожалуйста, аптечку, – попросила я, показав на тумбочку, а сама потянулась за зазвонившим телефоном. На дисплее высвечивался номер хозяйки квартиры.
– Добрый день, Лариса, – ответила я, стараясь придать голосу непринуждённость. Ни к чему ей знать о моих проблемах.
– Добрый. – Тон был прохладный, и меня это насторожило.
– Что-то случилось?
– Вот, мам. – Дочь положила аптечку рядом с моим бедром.
– Спасибо, – шепнула я.
– Маргарита, вы взрослый человек и должны понимать, что моё терпение не безгранично. Я пошла вам на уступку, но это уже хамство. Больше я ждать не могу.
– Простите… Я не очень понимаю.
– Что вы не понимаете? Вы два месяца не платите за квартиру! – Холод стал откровенным, ещё и возмущение появилось. – Если вы не в состоянии снимать жильё, это ваши проблемы. Я жду оплату в течение двух дней. Если её не будет, пожалуйста, освободите комнаты.
Виски заныли. Что значит «жду оплату в течение двух дней»?! Либо я совсем из ума выжила, либо…
– Подождите, Руслан же перевёл вам деньги.
– Ничего он мне не перевёл. Рита, я понимаю ваши сложности, понимаю, что вам нужны физиотерапевтические процедуры, чтобы поддерживать здоровье. Ваш муж мне всё объяснил, и только поэтому я разрешила отложить оплату. Но мне тоже нужны деньги.
– То есть Руслан вам ничего не переводил? – Сердце упало.
– Нет. Никто мне ничего не переводил.
Пообещав хозяйке, что оплата будет сегодня или в крайнем случае завтра, я отключила вызов. В полной растерянности я смотрела на увлёкшуюся детскими пятнашками дочь. Физиотерапевтические процедуры?! Какие ещё процедуры?! В последний раз я делала их больше трёх лет назад! Набрала Руслана, но тот на первые два вызова не ответил, а третий сбросил. На моё сообщение он тоже не ответил, и как добиться от него объяснений, я не знала. Друзьям его позвонить? Да у меня и номеров их нет. Хотя…
– Алло, Кость! – Услышав голос давнего друга Руса, я обрадовалась. – Ты давно с Русланом разговаривал?
– Да так… – Он казался каким-то… виноватым. – Рит…
Я поняла, что он всё знает. Не про квартиру – про брюнетку. Лану. Светлану? Руслану? Или её так зовут – Лана?
– Скажи Русу, что мне хозяйка звонила. И привет передавай. И ему, и его… Лане.
Слёзы подступили, и я положила трубку прежде, чем начать рыдать.
Да когда они кончатся, эти дурацкие слёзы?!
Дочь подошла и открыла аптечку.
– Мамочка, на, – протянула мне таблетки. – Я тебе помогу, ты не плачь. Хочешь, я игрушки уберу?
Я мотнула головой и, забрав блистер, отложила в сторону. Одной рукой прижала дочь к себе. Мой главный анальгетик. Откуда мне такие деньги взять?! Два месяца… Это шестьдесят тысяч, а скоро следующая оплата. И в сад нужно, и… квартплату ещё заплатить. Куда он деньги дел?! Перед глазами замелькали фотографии: Руслан и брюнетка в ресторане, Руслан и брюнетка на пляже… На пляже…
Телефон звякнул. Увидев, что сообщение пришло от Руса, я схватила телефон. Да не мог он так с нами поступить! Всему есть объяснение.
«У меня были трудности», – написал он в ответ на все мои вопросы.
Я позвонила, но муж снова проигнорировал звонок. Зато пришло ещё одно сообщение:
«Пожалуйста, не названивай моим друзьям».
***
Вечером я всё рассказала Роме. Сперва не хотела, но сын сам догадался, что что-то не так.
– Это всё, что у меня есть, – сказал он, отложив телефон, а мой просигналил. Это было уведомление о входящем переводе.
– Ромка…
Я смотрела на сына, и на миг мне показалось, что передо мной не Рома, а его отец двадцать пять лет назад. Тот мужчина, которого я полюбила, который готов был меня оберегать. Смотрела в родные глаза, а горло сдавливало.
– Я хотел тебе попозже сказать. – Сын разрушил мираж и вернул меня в день сегодняшний. – Я уезжаю.
– Что? – просипела я. – Куда ты уезжаешь?
– На Север. Мы с парнями на вахту поедем. Можно хорошо бабки поднять. Пару недель назад Макс вернулся – он на полгода ездил. Нормально получил.
– Но… Ром… Как так?! Нет, Ром…
Я знала этот взгляд. Сын всё решил, переубеждать его смысла нет. Неделю назад меня бросил муж, а теперь сын уезжает.
У меня началась паника. Я поднялась, подошла к плите, схватила сковородку и, вскрикнув, отдёрнула обожжённую руку. Прижала к груди с ощущением, что мир всё ещё продолжает рушиться, и конца этому нет.
Рита
– Вы издеваетесь?
Я смотрела на сотрудницу службы занятости, не веря, что она это серьёзно.
– Я дипломированный специалист, а вы мне предлагаете маляром работать? Да даже если бы не диплом, как вы это представляете?
– Я предложила вам несколько вариантов. Маргарита, вы же не думаете, что у нас есть вакансии на любой цвет и вкус? Здесь предлагают работу. Ра-бо-ту, – повторила она по слогам, как будто я тупая. – Чтобы человеку было на что жить. Если вы хотите работать в престижной компании, вам лучше разослать резюме, а не вставать к нам на очередь.
– Но…
Я перечитала список предложенного. Маляр, фасовщица и дворник. Можно ни в чём себе не отказывать.
– Может, у вас всё-таки есть что-то ещё? – спросила я, засунув гордость подальше. – Я же заполняла анкету. Там был пункт насчёт желаемого места. Он же не просто так там указан.
– Через неделю приходите. Может, что-нибудь и появится. Вы не одна у нас, – бросила она и щёлкнула мышкой, дав мне понять, что разговор окончен.
Я постояла ещё секунд десять и пошла к выходу. Резюме я разослала и даже побывала на двух собеседованиях, но мне так и не перезвонили. Вечером меня ждало ещё одно, а вот сама я уже ничего не ждала.
***
– Мы перезвоним вам, – сказала девушка, проводившая собеседование, которое не продлилось и трёх минут.
– Спасибо.
Я встала и взяла трость. Что никто мне не перезвонит, было ясно, как божий день. Третье собеседование за три дня – и опять этот отстранённо-виноватый взгляд. Проблемная одинокая женщина с маленьким ребёнком, грозящая своей хромотой навредить имиджу компании. Все тут… красивые.
Опираясь на трость, я пошла к выходу. Позавчера банк прислал напоминание об оплате по кредиту. Его мы с Русом взяли на открытие массажного кабинета после того, как муж прошёл курсы обучения на массажиста. На них мы тоже взяли кредит. На меня. Потому что кредитная история Руслана была испорчена.
После рождения Миланки я не проработала ни дня. Шесть лет просидела дома. Занималась дочерью, бытом и совсем не думала, что придётся бегать как ужаленной в попытке найти работу.
***
– Мам, а что мне на Новый год Дедушка Мороз подарит? – спросила Мила, когда мы шли из сада.
– Не знаю. А что бы ты хотела?
– Платье принцессы, – с ходу ответила Мила. – То, из магазина.
– Из магазина?
Мыслями я была очень далеко. Если в ближайшие дни я не найду работу, проблем станет ещё больше. Долг перед хозяйкой я кое-как покрыла: сдала в ломбард почти все украшения, что у меня были. Остались только два кольца: обручальное и мамин подарок на моё совершеннолетие, который она мне сделала всего за несколько недель до смерти. Но дальше-то как?!
– Из магазина, – подтвердила дочь. – Там, где рыбки.
Я изо всех сил напрягла память. Рыбки! Точно, мы в торговый центр ходили, и там на стене у выхода были нарисованы рыбки. И платье мы видели – нежно-розовое, красивое. Вот только стоило оно – как крыло от самолёта.
– А ещё я домик хочу для кукол. И…
– Мил, Дедушка Мороз разорится.
– Не разорится. Он на прошлый Новый год Маше кучу всего подарил. Даже крутой планшет! А мне только кроссовочки. Я хорошо себя вела, мам. Маша в садике дралась, а я – хорошая девочка.
Дочь смотрела доверчиво, будто искала у меня подтверждения, что весь год была хорошей девочкой.
Она-то хорошей была, а вот я, наверное, нет, раз муж предпочёл мне любовницу. Что я не так сделала? Ведь не мог он только из-за ноги меня бросить. Или мог? Приелась я ему так?
– Мам… – Дочь потянула меня за рукав пуховика. – Мы сегодня писали письмо Деду Морозу. Оно дойдёт?
– Дойдёт, – пообещала я, но вспомнила ценник платья.
На Милин день рождения обещание я не сдержала и сейчас вряд ли сдержу. Письмо-то, может, и дойдёт, только волшебница из меня весьма посредственная.
Чтобы хоть как-то порадовать Миланку, я купила на ужин готовые блинчики с мясом в кулинарии у дома, но она надкусила один и отодвинула тарелку.
– Что, невкусно? – удивилась я.
Она помотала головой.
– Солёные.
Я попробовала и отставила тарелку подальше от Милы. Хотела как лучше, называется. Пришлось кормить ребёнка супом. Благо в еде Мила, в отличие от её отца, особенно привередлива не была.
– Тебя взяли на работу?
– Пока нет. Но обязательно возьмут.
– А если не возьмут, мы будем жить на улице?
– Кто тебе такую глупость сказал?
– Я слышала, как ты говорила по телефону. – Дочь тяжело вздохнула. – Я не хочу жить на улице, мам. Давай к папе поедем?
– Я обязательно устроюсь на работу, – пообещала я. – Завтра же устроюсь. И письмо твоё Дедушка Мороз получит, и… Не знаю, как насчёт платья, а домик… Посмотрим. Что ты ещё написала в письме?
– Ролики. И новую палочку для тебя. Он мне подарит, а я тебе подарю.
– Солнышко ты моё.
Встав, я обняла сидящую на стуле дочь и поцеловала в волосы. Да, трость давно надо было поменять, но всё было не до того. А сейчас и подавно не до того будет.
Укладывая дочь спать, я уже знала, что буду делать. У моей малышки обязательно будет Новый год.
В конце-то концов, у неё есть отец! Он ушёл, а не умер. Несколько минут смотрела на уснувшую Милану – копию своего отца. Он всегда подчёркивал, что дети на него похожи, гордился.
Взяла телефон и, выйдя на кухню, прикрыла дверь.
– Алло!
Сердце сильно застучало в груди. Рус взял буквально на втором гудке.
– Какая же ты навязчивая, – ответил мне далеко не Рус. Голос у неё был приятный, мягкий, хоть сейчас и звенел злобой. – Отстань от мужика. По-хорошему отстань. Ты из него и так все соки высосала.
– Я с тобой не буду это обсуждать. Дай трубку Руслану. Мне нужно поговорить с ним о дочери.
– Решила им с помощью ребёнка манипулировать?
– Я не собираюсь им манипулировать. У него обязанности есть.
О проекте
О подписке