Глава 3

На дворе была глубокая ночь, но по известным причинам про сон я даже не думала. В сумке отыскались две подтаявшие карамельки, в шкафчике на кухне открытая пачка печенья и чай. Я осмотрела эти скудные «сокровища» и решила позвонить в круглосуточную службу доставки.

– Думаю, нам всем не мешает подкрепиться, – выдала я с умным видом. – На сытый желудок лучше думается. Ну, кто хочет пиццу?

Ага, дурацкий вопрос.

Лулу забралась на табурет возле окна, уткнулась носом в стекло и подозрительно тихо сопела. Казалось, ее мучает стыд за недавние слезы. Ох, трудно с ней будет…

– Ладно. Если никто, мне больше достанется. Пойду, возьму телефон.

Я вернулась в гостиную, Шейн бесшумно скользнул за мной.

Его тотальная слежка начинала уже напрягать. От этого мужчины исходили пугающие и в то же время притягательные флюиды. Мне не нравилось, что он постоянно маячит у меня за плечом, но сказать об этом не хватало духу.

Шейн не мешал рыться в сумке, просто стоял за спиной и дышал мне в затылок. Но едва я нащупала гаджет, как он всем телом прижался ко мне. Всем своим великолепным божественным телом, давая прочувствовать силу и мощь каждого мускула! И выдохнул на ухо таким тоном, что я едва не стекла на пол:

– Что ты собираешься делать?

Пришлось ухватиться за стол, чтобы устоять на ногах.

Широкая ладонь Шейна легла поверх моей, придавив вместе с зажатым в пальцах смартфоном. А мне захотелось громко сглотнуть.

– З-заказать нам еды.

– Зачем?

Я смешалась. Он что, действительно не понимает?

– Ребенка нужно накормить, а у меня дома нормальной еды нет. И я тоже голодная, – добавила, чувствуя, как поднимается злость.

– Только без глупостей, нэн. Я слежу за тобой.

– П-поняла… Без глупостей…

Секунда – и он меня отпустил. Отступил на несколько шагов и замер, не сводя с меня глаз. Я же дрожащими пальцами набрала номер доставки.

Ругая себя за срывающийся голос, заказала две пиццы. Бросила на Шейна ненавидящий взгляд и добавила еще одну с двойной начинкой. Этот и меня сожрет, не подавится. Лучше пусть будет сытый. Сытый мужик – добрый мужик, как говорит народная мудрость. Раз уж избавиться от него я пока не могу, придется чем-то задобрить, и пицца не самый плохой вариант.

Заказ обещали доставить через сорок минут.

***

Это были самые долгие сорок минут в моей жизни. Какое-то время я просто расхаживала по комнате, то поглядывая на застывшего Шейна, но вслушиваясь в тишину, идущую с кухни. Лулу вела себя подозрительно тихо, и это меня беспокоило.

Не выдержав, я заглянула на кухню. Увиденное меня поразило.

Лулу рисовала.

Не в буквальном смысле, красками или карандашами. Она рисовала пальцем на оконном стекле, но линии ее рисунка светились, будто присыпанные люминесцентной пыльцой! И это был не обычный детский рисунок: домик, солнышко или цветочки. Нет, она рисовала звездную систему, причем каким-то невероятным образом рисунок, изображенный на плоской поверхности, казался трехмерным.

Стараясь не спугнуть ее, тихо спросила:

– Что это?

Лулу даже не обернулась.

– Мой дом, – ответила коротко. И ткнула пальцем в центр системы, где сияла самая крупная сфера, вокруг которой двигались две сферы поменьше, но такие же яркие. – Это Лимбау, наша звезда. А это Дэор и Цесея, ее спутники.

Приблизившись, я встала у нее за спиной.

– А где же Апраксильон? – поинтересовалась, разглядывая рисунок.

– Вот он, седьмой от Лимбау, – она указала на крошечную искорку. – Смотри, как я могу.

Крутанула пальцем – и весь рисунок ожил. Стекло будто исчезло, а звездная система пришла в движение. Двенадцать планет вместе со спутниками закружили вокруг трех солнц.

У меня перехватило дыхание.

О майн гот… Лизавета! Да у тебя в квартире настоящая инопланетянка…

Если до этого еще были сомнения, то теперь они окончательно исчезли.

Оставался только один вопрос:

– Откуда ты знаешь наш язык?

На этот раз Лулу соизволила оглянуться. Она окатила меня взглядом ребенка-вундеркинда, с которым пытается сюсюкать взрослый человек.

– Я не знаю ваш язык.

– А как же я тебя понимаю?

– Интуитивный нейролингв. Переводчик.

– Переводчик? – это что-то новенькое. – И где же он?

– У тебя в голове.

Я машинально потрогала шишку.

– И как он туда попал?

– Шейн ввел его тебе в кровоток, когда мы пришли сюда. А пока ты была без сознания, он достиг мозга и там закрепился. У меня точно такой же.

Я опустилась на табурет. Планеты оторвались от окна и теперь кружили над моей головой, завораживая и пленяя.

– А почему ты решила, что ваш переводчик сработает на мне? У нас ведь разное строение мозга. Я землянка, а ты… апраксильонка?

Лулу хихикнула. Планеты завертелись быстрее.

– Ты смешная, – заявила она.

– Ну, рада, что смогла насмешить… Кстати, почему ты так странно одета?

Ее сарафанчик не давал мне покоя.

– А что не так? – она оглядела себя. – Тебе не нравится? А мне кажется, очень красиво.

Девочка слезла со стула, чуть приподняла подол и закружилась по кухне. Планеты поплыли за ней, разбрызгивая искры света. Невероятное зрелище.

– Ну почему же… – я попыталась правильно сформулировать свою мысль. – Очень красивый сарафан, но он летний, а на улице зима. И раз уж ты с твоим другом (да-да, помню, он тебе не друг) инопланетяне… разве вы не должны быть одеты в какие-нибудь комбинезоны или скафандры? Как вы дышите нашим воздухом? И вообще, почему ты выглядишь как человек?

Лулу встала на цыпочки и сделала пируэт.

Я увидела, как ее носочки оторвались от пола. Закрыла глаза и на всякий случай потрясла головой. Только летающей инопланетянки мне не хватало.

Когда открыла глаза, она стояла прямо передо мной и улыбалась.

– Вот, – сунула мне в руку плотный листок размером с ладонь, – я это на дороге нашла и захотела такой же.

Это был потрепанный рекламный флаер. Девочка в оранжевом джинсовом сарафане, с такой же повязкой на голове, в белых носочках и кедах позировала, восседая на велосипеде. Броская надпись внизу гласила: «Позаботьтесь уже сейчас о летнем досуге для ваших детей! Покупайте наши велосипеды со скидкой…»

– То есть, хочешь сказать, что просто захотела этот сарафан – и он у тебя появился? – надеюсь, мои глаза не выскочили из орбит.

– Ну… да. А что здесь такого?

Действительно, а что здесь такого? Я даже слов найти не смогла, чтобы описать свои чувства.

– Значит, ты можешь получить любую одежду, какую захочешь?

– Мне нужно видеть, что я хочу, тогда моя одежда примет нужный мне вид. А у вас разве не так?

Все, мне срочно нужна еще одна чашка кофе. А лучше литр!

А еще лучше – Ларкин ликерчик.

***

Прозвучал звонок в дверь. Шейн тут же напрягся.

– Это пицца, – бросила я, помахав деньгами перед его носом, и пошла открывать.

Даже не удивилась, что он поперся за мной. Но стоило повернуть ключ, как бодигард оттеснил меня себе за спину.

На пороге стоял тощий пацан лет двадцати в фирменной кепке и куртке. С тремя коробками пиццы в руках, поверх которых лежала планшетка с квитанцией. Увидев в дверях такой себе шкафчик, он невольно завис.

Шейн тоже не собирался налаживать диалог. Просто двинулся на беднягу с совершенно спокойным лицом.

Дом у нас старый, лестничные клетки узкие. Курьер отступил на пару шагов и вжался спиной в облезлую стену, расписанную унылыми граффити.

– К-квартира семнадцать? – проблеял, как час назад блеяла я.

– Да, это к нам! – поспешила к нему на подмогу.

Выглянуть из-за плеча Шейна не получилось, даже привстав на цыпочки. Он просто возмутительно высок! Так что я вынуждена была пролезть у него под локтем.

– Спасибо, – улыбнулась парню. – Тут расписаться?

Курьер молча кивнул. А сам не спускал расширенных глаз с двухметрового бодигарда.

Я расписалась в нужном квадратике и потянула к себе коробки.

– Стой, – Шейн положил на них свою лапищу. – Пусть покажет, что там.

– Бомба там! – огрызнулась я. – Сейчас ка-а-ак рванет!

Ой! Лучше бы промолчала!

Меня буквально снесло. Неимоверная сила зашвырнула меня обратно в квартиру и захлопнула дверь. Я успела только заметить, как Шейн бросается грудью на бомбу, то есть на пиццу.

Да он же раздавит ее, а заодно и беднягу-курьера!

Уже не думая, рванула дверь на себя.

– Стой! – заорала, прыгая Шейну на спину и хватая его за шею. – Это шутка!

Раздался суровый треск…

Кажется, юбка разлезлась по заднему шву…

***

Прошла целая минута, в течение которой бедный курьер пытался слиться по цвету с зеленой стеной и стать еще одним граффити. А я сидела на спине инопланетянина-бодигарда, вдыхала его обалденный запах и испытывала дурацкое желание покусать за ушко…

Тьфу ты, Лизавета Аркадьевна! Ну и мысли у вас!

И тут приоткрылась соседская дверь. Нас оглушил визгливый лай, и на площадку выскочила мелкая собачонка на тонких трясущихся ножках. Рванула к Шейну, собираясь вцепиться ему в ботинок.

Бодигард резко замер. Еще миллиметрик – и он бы всей своей массой превратил мою пиццу и курьера в единое целое со стеной!

Но стыковка не состоялась. В последний момент собачонка, видимо, передумала. Лай перешел в удивленный скулеж, и собачка отпрянула обратно в недра квартиры.

Ее путь преградила хозяйка.

– Это что за безобразие! – раздался возмущенный старушечий голос. – Три часа ночи!

– Простите, Ирида Евменьевна! – покаялась я, все еще цепляясь за Шейна.

Старушка окатила меня, а потом и всю нашу компанию взглядом, полным праведного гнева.

– И не стыдно вам, Лизавета Аркадьевна! А еще учитель! – говоря, она трясла головой, от чего трясся ее шиньон, сплетенный из седых волос и украшенный черепаховым гребнем, таким же древним, как сама соседка. – Совести у вас нет! Устроили тут разврат! Идем, идем, Жулечка, сейчас полицию вызовем!

Последние слова относились к собачке.

– Не надо полицию, Ирида Евменьевна! – взмолилась я. – Это просто недоразумение.

– Недоразумение, милочка, это когда ваши гости случайно дверью ошиблись. А вы устроили в подъезде настоящий дебош! Разбудили и Жулечку, и меня!

Она возмущенно захлопнула дверь.

И что теперь делать? А если и правда сейчас участковому позвонит?

Сомневаюсь, что она в свои годы умеет пользоваться мобильным телефоном, но у нее вполне может быть домашний…

Придется задабривать и ее!

Тут отмер Шейн. Выпрямился, увеличивая расстояние между собой и курьером. Поднял могучую длань, больше похожую на ковш экскаватора, осторожно взял меня за шкирку, снял с себя и поставил рядом.

– Шутка? – повторил, глядя на меня в упор своими невозможными голубыми глазами.

– Ага! – я заискивающе улыбнулась. – Неудачная, если что.

А сама быстренько выхватила чуть примятые коробки из трясущихся рук курьера и сунула ему в нагрудный карман тысячную купюру.

– Сдачи не надо! Это за вредность.

И постучала в соседскую дверь.

Курьер, не оглядываясь, скатился по лестнице. Где-то внизу хлопнула дверь. Даже лифт не стал ждать, бедняга…

Глазок под медным номерком потемнел.

– Ирида Евменьевна, – заговорила я тоном человека, который глубоко и искренне осознает свою вину и полностью раскаивается, – прошу простить за этот инцидент. Обещаю, такого больше не повторится. И в знак моего глубочайшего уважения позвольте угостить вас пиццей.

Пока старушка раздумывала за дверями, я положила ей на коврик одну из коробок и указала Шейну на свою дверь:

– А теперь с вами поговорим.

***

– Значит, вы инопланетяне, прибыли с далекой Альфы Центавра…

– С Лимбау.

– Да-да, ешь, не отвлекайся, с Альфы Центавра, не по обмену разумом, опытом или чем-то там еще, а просто заблудились, потому что кое-кто (не будем пальцами тыкать) решил проявить своеволие и сбежать. Я ничего не упустила?

Я уже сменила рваную юбку на домашний костюм, причем делать это пришлось чуть ли не под пристальным взглядом Шейна. Хорошо, что когда я захлопнула дверь в спальню перед его носом, он остался стоять под ней и не делал попыток войти.

Юбка была безнадежно испорчена, что еще раз подтвердило мои мысли по поводу толстой попы. Вот как только разберусь со всем, что творится вокруг меня, так сразу запишусь на фитнес. И на диету сяду. И вообще, начну бегать по утрам, есть одни овощи, вести здоровый образ жизни и…

В общем, теперь я расхаживала по гостиной, а моя гостья уплетала пиццу за обе щеки. Правда, после того, как Шейн просканировал ее каким-то приборчиком на предмет ядовитых и взрывоопасных веществ.

– Угу, – пробубнила Лулу с набитым ртом.

Шейн только сузил глаза.

– А ты почему не ешь? – я кивнула на стол, где лежали открытые коробки. – Попробуй, это вкусно.

– Он таким не питается, – за него ответила Лулу.

– Замечательно, значит, я могу это съесть.

Сев, подгребла к себе початую пиццу. Как раз ту, с двойной начинкой. А он пусть дальше ломается, тоже мне, звездный принц.

– И как долго вы собираетесь задержаться у меня в гостях? – продолжила интересующий меня разговор. – Мне утром на работу вообще-то, а я еще хочу отдохнуть.

Лулу посмотрела на бодигарда, тот бесстрастно произнес:

– По вашему времени тридцать минут. Наш корабль на девяносто девять процентов закончил самовосстановление, но ему нужно время на перезагрузку.

– Оч-чаровательно, – я слегка подавилась. Ну, полчаса еще потерплю, а потом забуду все это, как страшный сон. – А можно узнать, откуда такая точность?

– У меня прямая связь с кораблем. Мы с ним симбионты.

– Ага…

Пока я тщательно пережевывала свой треугольник пиццы, Лулу умудрилась подчистить обе коробки.

– А что, больше нет? – ее голодный взгляд уперся в тот кусок, что еще не успел исчезнуть у меня во рту.

– Я могу сделать чай.

– А что это?

– Тоже напиток, как кофе, но вкус и запах другой.

Она важно кивнула:

– Сделай. Если он такой же вкусный, как эта… пицца.

А сама потянулась к остаткам сухарей, что остались лежать на столе. Сгребла их в ладошку и залезла в кресло.

Меня ее аппетит впечатлил, но комментировать я не стала. Только плечами пожала: инопланетяне же, кто знает, какой у них там метаболизм.

Молча пошла на кухню заваривать чай. Вернулась с двумя чашками горячего «липтона», одну подвинула Лулу, со второй устроилась на диване. Покосилась на Шейна. Тот по-прежнему торчал посреди комнаты, изображая мебель.

И вот тогда Лулу задумчиво произнесла:

– Хочешь, я его тебе подарю?..