Глава 2

– Что там по «МельникГрупп»?

У меня уже глаз дергается от этого вопроса. Как я и предполагала, шеф появился в моем кабинете ровно через минуту после прихода.

– Игорь Геннадьевич, – начинаю спокойно, – я испробовала все доступные способы, чтобы связаться с Мельниковым. В офисе его нет, основной номер недоступен, на письма не отвечает, дома нет. – Власов в удивлении приподнимает бровь. – Да-да, я узнала его домашний адрес и вчера съездила. Консьержка сказала, что улетел еще до праздников. Я сделала все возможное, – развожу руками. – Остается ждать, когда вернется.

– Маша, ты меня разочаровываешь! – взрывается шеф.

Началось. Привычное состояние Власова, когда все идет не по установленному плану.

– Простите, но быть удобным для всех невозможно, – мило улыбаюсь, отчего шеф приходит в ярость и покрывается багровыми пятнами.

И мне бы сейчас бежать подальше от разъяренного мужчины, но вряд ли у меня получится прорваться к двери незамеченной. Надоело терпеть постоянные придирки и язвительные комментарии в свой адрес, когда команда не выполняется в течение нескольких секунд.

– Мне нужен этот контракт. Либо ты находишь способ связаться с Мельниковым, либо…

– Я уволена? – Продолжение этой фразы мне хорошо известно.

– Именно.

Видимо, чтобы не сказать лишнего, Власов срывается с места и покидает мой кабинет, с силой хлопая дверью. Закрываю глаза и мычу в голос, спуская пар и борясь с желанием прямо сейчас положить на стол шефа заявление на увольнение. И пусть сам ищет Мельникова, проводит переговоры и налаживает контакт. А это для Власова невыполнимо, потому как у него значительные проблемы с контролем гнева.

Не пробыв в кабинете и десяти минут, поднимаюсь, накидываю дубленку и спешу на выход, чтобы отправиться в офис Мельникова. Даю себе обещание, что это последняя попытка пробиться к руководителю «МельникГрупп», затем лишь ожидание и, скорее всего, увольнение. Дорога занимает почти час, а когда попадаю в огромный офис, занимающий десять этажей в высоком стеклянном здании, сталкиваюсь с Арсением – личным помощником Мельникова.

– Опять вы? – воет в голос, закрывая глаза. А я его рада видеть так же, как и он меня. – Маша, я же уже объяснял, многократно, – идет по коридору, а я семеню следом, – что Алексей Павлович уехал. Далеко. В отпуск. Каждый год так делает. И, предугадывая ваш вопрос, – резко останавливается, отчего я утыкаюсь носом в его спину, не успевая затормозить, – личный номер я не дам.

О как, оказывается. Есть личный номер. Не может не быть. Остается немного надавить на парня, чтобы получить заветные десять цифр и связаться с Мельниковым. Но Арсений настроен враждебно, о чем свидетельствуют поза и сложенные руки на груди. Потребуется немало усилий, чтобы пробить непробиваемого помощника.

– Арсений…

– Мария…

– Арсений, – продолжаю, не обращая внимания на его недовольство, – я понимаю, что вы получили четкий приказ от босса. Более того, понимаю, что все люди имеют право на отпуск, а такие, как Мельников, стараются ограничить контакты, чтобы отдохнуть мыслями и душой. Но и вы меня поймите: если я не свяжусь с ним, завтра же буду уволена, потому что мой шеф отдыхать, увы, не умеет и даже отпуск не берет. О чем мы всей фирмой очень, очень, очень сожалеем, – прикладываю ладонь к груди, чтобы Арсений понял масштаб сожалений. Парень улыбается, снисходительно кивая. – Я не скажу, где взяла номер. – Он делает попытку возразить, но я опережаю помощника. – Даже если меня будут пытать на электрическом стуле, я вас не сдам. Клянусь!

После моей эмоциональной тирады в глазах парня проносится секундное сомнение, и я понимаю, что еще чуть-чуть – и Арсений выложит мне желаемые цифры.

– Все же советую дождаться приезда Алексея Павловича и записаться на личную встречу.

– Обязательно, – согласно киваю, – но мне нужно ему позвонить. Даже если он меня пошлет в известном нам с вами направлении в самой грубой форме, я отчитаюсь шефу, что разговор состоялся и задание выполнено. Все, что будет происходить после, – не моя проблема.

Битва взглядами посреди коридора офиса заканчивается проигрышем Арсения, который кивком зовет меня за собой в кабинет.

– Записывайте, – достает телефон и диктует номер Мельникова. – Но, Мария, – фиксирует мое внимание на себе, – номер вы узнали не от меня, более того, мы с вами не знакомы и никогда не встречались. Ясно?

– Мужчина, вы кто? Прежде чем приглашать девушку в закрытое помещение без окон и с одним выходом, представляться нужно! – Получаю в ответ улыбку парня и, разворачиваясь перед ним, покидаю наше укрытие.

Готова ликовать и прыгать от счастья. Пока не знаю, что скажу Мельникову, но главное – есть возможность с ним связаться. Дорога обратно проходит в размышлениях и составлении мысленных диалогов, а также множества их вариаций в зависимости от ответов Мельникова. Вернувшись в офис, записываю, казалось бы, самый конструктивный вариант, но никак не решаюсь набрать номер. Странное чувство неуверенности заставляет нажимать на вызов, а следом сброс. К тому же в мой кабинет постоянно кто-то ломится, не позволяя сосредоточиться на предполагаемом важном разговоре. В конце концов, прихожу к выводу, что лучше позвонить из дома, где никто не будет врываться без позволения в комнату. Власов на удивление до конца дня в моем кабинете не появляется, но, проходя мимо, словно случайно заглядывает, одаривая многозначительными взглядами, смысл которых более чем понятен. Предвкушаю его удивление, когда завтра перескажу суть беседы с Мельниковым и ее итоги.

Внутренняя поселившаяся во мне с самого утра радость не отпускает по пути из офиса. Забегаю в супермаркет и, набрав продуктов, спешу в квартиру.

– Крис, ты дома? – окликаю Кристину, пока избавляюсь от верхней одежды в прихожей.

– На кухне!

Два года назад, когда я в поисках приличной квартиры наткнулась на ту, в которой мы сейчас живем, мы встретились. Обе претендовали на квартиру, но не желали уступать, а после непродолжительного общения приняли решение проживать вместе. Нашли множество точек соприкосновения в общении, не доставляя друг другу неудобств на одной территории.

Кухня окутана аппетитными ароматами, уловив которые мой желудок откликается звонкой трелью. Подруга возвращается на час раньше, потому как ее место работы в двух кварталах от нашей квартиры.

– Вкуснятина, – нанизываю на вилку кусочек мяса, смакуя почти готовое блюдо.

– Машка, – Кристина бьет по рукам, – сейчас сядем ужинать. Нетерпеливая!

– Голодная, – уточняю и тянусь за вторым, но не заканчиваю действие под осуждающим взглядом подруги. – Ладно. Пойду переоденусь.

Не проходит и десяти минут, как подруга зовет ужинать, и я слышу звон посуды и свисток чайника. Вновь собираюсь набрать Мельникова, но откладываю запланированное на некоторое время, решая связаться с ним на сытый желудок.

– Я номер Мельникова нашла, – заявляю Кристине, как только усаживаюсь на стул. Вчера мы потратили несколько часов на обсуждение моей проблемы и поиск решений.

– Ого! Звонила?

– Нет еще. Поем и наберу. Не уверена, что он будет рад.

– Где номер взяла?

– У его помощника. Почти рыдала, умоляя его.

Не рыдала, конечно, но пришлось изобразить несчастную девушку, которой непременно светит увольнение, если она не найдет нужный контакт.

– Что-то мне подсказывает, что он не станет с тобой разговаривать. Не просто же так человек уехал не пойми куда, перекинув дела на помощников.

– Попытка не пытка, знаешь такое? Не станет? И ладно. Главное для Власова – факт совершенного действия, то есть звонка. В любом случае, выхода нет. Шеф пригрозил увольнением.

– Ой, – фыркает подруга, – это уже и угрозой-то быть перестало, исходя из того, как часто вы это от него слышите. Наверное, когда он всерьез задумает кого-то уволить, никто и внимания не обратит.

– Нет, Крис, все по-настоящему. Власову очень нужен этот контракт, чтобы удержаться на плаву, оплачивать аренду, да и мы не забесплатно работаем.

– Значит, звони.

Крис кивает на мою пустую тарелку, намекая, что ужин закончен и пора приступать к главному. Набираю номер Мельникова. В трубке протяжные тонкие гудки. Кажется, я насчитываю не меньше десяти, прежде чем вызов принимают и слышится низкое:

– Да?

– Здравствуйте, Алексей Павлович, – начинаю с приветствия, чтобы обозначить – понимаю, с кем говорю. – Вас беспокоят из фирмы «ТехЛайт», а точнее, специалист по связям с общественностью Мария. Ваша заявка выставлена на аукцион…

– Что? – кричит в трубку, но звук его голоса перемежается со скрежетом и гулом. – Я не слышу. «ТехЛайт»? Не знаю такой…

Далее в трубке треск и бульканье, а затем тишина. Уже собираюсь отключиться и перенабрать, как вновь проявляются звуки.

– Вы слышите?

– Да-да, Алексей Павлович. Я насчет аукциона.

– Обратитесь к моему заму Виталию Сергеевичу. Он за все отвечает в мое отсутствие.

– Но мне сказали, что вы лично проводите беседы с представителями новых для вас партнеров. Не Филиппов… – замолкаю, когда сжимаюсь от писка в телефоне. Да где, черт возьми, он находится? – Алексей Павлович?

– Проблемы со связью, – перекрикивает гул Мельников и что-то говорит, но слова теряются, долетая отдельными слогами. – Вы… пог… я… не скоро… бу… мага… сть… надо… ить… мне…

А затем женский голос говорит, что абонент недоступен. Перезваниваю – телефон выключен. Отлично, блин! Вот и поговорили: конструктивно, четко, по делу. Точно Власов меня уволит.

– Ну что? – За спиной раздается вопрос подруги, а я лишь вздыхаю, понимая, что результатов ноль.

– Ничего. Связь пропала. Такое чувство, что он на необитаемом острове, куда не добрались операторы сотовой связи.

– Добрались, как-то же ты дозвонилась, – смеется подруга. – А зачем так кричала?

– У него там гул непонятный, словно вертолет рядом… – разговариваю с Крис, параллельно набирая номер Мельникова, который недоступен.

– А ты знаешь, как вертолет работает?

– Знаю. У нас в некоторые места только на нем и можно добраться. Или на снегоходе, на крайний случай на лыжах. А есть такие места, в которые вообще не попадешь. Особенно зимой. Особенно в метель.

– Еще скажи, что ты им управлять умеешь. – Ухмылка отражается на лице подруги.

– Умею. Только двухместным. Большим пассажирским – нет. Точнее, умела. Давно не практиковалась.

– А-а-а… В тебе, оказывается, скрыто море талантов.

– Это не таланты Крис, а необходимость, а в некоторых случаях и шанс выжить.

– А с виду маленькая и худенькая, – тычет в меня подруга пальцем. – Еще скажи, что стрелять умеешь.

– Умею, – подтверждаю, отчего у Крис отвисает нижняя челюсть. – Из охотничьего ружья. С дедом на охоту ходила. В основном на пушных зверей зимой, а весной на уток и глухарей.

– А на медведя?

– Зачем? – удивленно смотрю на Крис. – Представляешь, ты притащишь домой огромную и вонючую шкуру медведя. Мяса в них нет, а проблем от добычи много. К тому же они переносчики заболеваний. Ими только приезжие интересуются, а местные не пойдут.

– А соболя стреляла?

– Крис, соболя капканами ловят, если что, – стучу пальцем по лбу, объясняя элементарные вещи. И лишь потом вспоминаю, что Кристина приехала из Воронежа, и жизнь Дальнего Востока для нее непонятна. – В общем, не то мы обсуждаем. Есть проблемы поважнее, – вновь вызов и привычное: «Абонент временно недоступен».

– Прекрати насиловать телефон. Сообщение придет, как Мельников в сети появится. – Подруга вздыхает и направляется в свою комнату. – Устала сегодня, поэтому я спать. Не засиживайся, – угрожающе прищуривается и оставляет меня одну.

Не отказываюсь от попыток пробиться к Мельникову, снова и снова получая один ответ, пока не становится поздно для звонков. Хотя если Мельников действительно на Дальнем Востоке, как заверила меня консьержка, сейчас у него раннее утро. Неужели я его разбудила своим звонком, и мужчина отключил телефон, чтобы элементарно спокойно поспать? Но я точно слышала звуки лопастей вертолета, а значит, уже бодрствует.

Укладываюсь, перемалывая наш короткий разговор. Все вышло не так, как я планировала, а точнее, никак не вышло, потому что Мельников, как мне кажется, даже не понял, с кем разговаривает. Завтра напишу сообщение и электронное письмо – одно из них должно до него дойти.

Засыпаю с тяжелыми мыслями, а во сне вижу дедушку, который меня зовет. Проснувшись среди ночи, понимаю, что почти пять лет его не видела. Звонки и видеосвязь облегчают жизнь, но живое общение ничем не заменишь. Последний раз звонила ему на прошлой неделе, и он заверил, что все хорошо, а соседка ему по-прежнему иногда помогает по дому. Подшучивала над дедом, намекая, что тетя Римма в его жены метит, он лишь отмахивался, переводя все в шутку. Внутри непривычно тревожно, но причина неясна, поэтому, обдумав завтрашние действия, все же засыпаю.