Девушки в моей жизни менялись быстро, не успевая задерживаться и на пару недель. Не выходило у меня завести крепкие отношения. Признаться, кроме сексуального влечения, я к ним никакого особого интереса не испытывал. А со временем все они вообще начали мне казаться на одно лицо. Особенно те, которые были неразлучны с неудержимым стремлением накачать губы или применить на себе другие трендовые процедуры косметологии, которые появляются со скоростью света. Все эти красавицы хотят изменить внешность до неузнаваемости, чтобы поднять самооценку. Хотя, как по мне, это делает их всех похожими, будто их лица обработали одним и тем же фильтром.

По этой причине поначалу я не ожидал ничего особенного от наших с Яной отношений. А сейчас просто надеюсь, что с появлением ребенка мы сможем стать дружной семьей.

– Поздравляю, друг. – Снова голос Сани вернул меня в настоящее. – Дети – это счастье. Но, прости, я должен добавить: хорошая мама – еще большее счастье и залог душевного спокойствия.

– Согласен с тобой. Но что поделаешь? Да и не думаю я, что встречу кого-то лучше Яны, – произнес я и поднял бокал.

– Тогда выпьем за будущее счастье! И пускай судьба предоставит его тебе в полной мере. – Друг сверкнул глазами, словно вкладывая в пожелание собственный смысл.

– Не хитри! Дай и другим быть счастливыми, наслаждаясь семейной жизнью.

– А я что? Я только за! Каждый день, прожитый с моей милой кошечкой и нашими котятами, для меня – истинное блаженство. Марина и дети – лучшее, что произошло со мной.

– Сань, ты настоящий ветеринар! – посмеялся я над его необычной нежностью. Верзила всегда превращался в ручного щенка, когда говорил о своей семье. – Сравнить жену и детей с котиками!

– Вот встретишь свою, и сам охренеешь от того имени, которое взбредет тебе в голову, глядя на нее. Сам будешь пытаться его не произносить, но не сможешь! Все ее повадки будут напоминать это животное.

– Ты бред не неси! Просто признай, что ты рожден, чтобы быть ветеринаром. Или как там твоя женушка тебя называет, доктор пушистых?

– Доктор пушистиков, – исправил меня Саня с улыбкой Чеширского Кота

– Я тебя не узнаю! Когда мы познакомились, ты больше напоминал Халка, старающегося контролировать свою ярость. А теперь ты как поплывший Скала, озвучивающий мультики для любимой дочери. Осталось увидеть тебя в пачке балерины, танцующим на школьном утреннике.

– Завидуй молча! – парировал друг, не обижаясь на мои шутки. – Родится у тебя дочь, попросит тебя своим жалостливым «ну папулечка», – и не на такое согласишься!

– Так, может, я из-за зависти и женюсь? Тоже хочу смотреть мультики с диснеевскими принцессами и петь веселые песенки. Мечтаю о таком милом, спокойном счастье со своей… – Я задумался, как бы я назвал Яну. Попытался сравнить хоть с одним животным, но ничего путного в голову не пришло. Поэтому просто добавил: – Яной.

Только я произнес имя девушки, как к нам без стука зашла моя будущая жена. Высокая красивая блондинка с длинными прямыми волосами, покрывающими спину. Одетая в черные облегающие джинсы и короткий топ под пальто. Модница прошла ко мне ровной походкой, отстукивая по полу высоченными каблуками. А я задумался: наряд очень соблазнительный, но явно не для беременной девушки. Пускай живота еще не заметно, но не мешало бы уже поберечь здоровье в таком положении. Глядя на нее, я подумывал, как выскажу ей это позже, когда останемся с ней наедине.

Поцеловав меня в губы, Яна смело уселась ко мне на колени, и только потом повернулась к Сане, даже не стараясь натянуть дружелюбную улыбку.

– Что, мальчики, бухаете с самого утра? – Она недовольно задрала капризный носик и сложила губки бантиком.

– Тебе тоже привет, Яна.

– Угу, привет, – холодно буркнула она и снова повернулась ко мне.

К сожалению, у главных людей в моей жизни отношения не заладились ни с первой, ни со второй встречи. Это немного напрягало, но Санек всегда вел себя прилично и ничего не комментировал. В отличие от Яны. Уж она любила пройтись по нему своей критикой вдоль и поперек. И с Мариной она тоже не ладила, а их детей и вовсе избегала. Но я убеждал себя, что все это наладится, как только у нас самих появится ребенок. Тогда у девушек появится больше точек соприкосновения и тем для разговора. Искренне на это надеялся.

– Мы не бухаем. Мы празднуем, так что не обижайся.

Я нежно потрепал Яну за щеку, надеясь увидеть ее улыбку и улучшение настроения.

– Ты что, рассказал ему про мою беременность? – шокированно воскликнула она и дернулась, желая подняться с моих колен.

– Да, рассказал. Он мой лучший друг. Почему я не могу поделиться с ним хорошей новостью? – полюбопытствовал я и схватил ее крепче.

– А ты меня спросил?

Яна завелась с пол-оборота и вырвалась из объятий, а отойдя на пару метров, приняла оборонительную позу. Сегодня ее зеленые глаза с очередными линзами, меняющими цвет, приобрели злые искорки. Накачанные, и без того пухлые губы стали выглядеть немного смешно. Скрещенные спереди руки приподнимали, пожалуй, единственную настоящую часть ее тела – упругую грудь. В остальном же почти над всем уже успел поработать пластический хирург. Я никак не мог убедить Яну, что ей не нужны все эти нескончаемые бьюти-изменения внешности. И радовался, что она притормозит с ними хоть ненадолго, а потом, гляди, и совсем откажется.

– Теперь твои друзья будут смеяться надо мной, тыкать в меня пальцем и говорить, что мы женились по залету! Что я как какая-то деревенщина и забеременела, лишь бы женить тебя на себе. – Она перешла на истерический крик. – Пока ты со своим другом потягиваешь алкоголь, я к нему не смогу притронуться все девять месяцев!

– Больше. Тебе еще грудью кормить, – проговорил Саня, не вовремя вставляя свой редкий саркастический комментарий, на что она злобно сверкнула в его сторону взглядом.

– Я не собираюсь кормить грудью! Я не хочу, чтоб она отвисла, как у всех кормящих мамашек!

– Так, ребят, это вы обсуждайте без меня! – Не желая наблюдать истерику девушки, Саня опустошил свой бокал, поднялся и, пожав мою руку, отправился на выход. А по пути добавил: – Ян, потом созвонимся.

– Давай, пока, – бросил я ему в спину и медленно подошел к Яне.

– Вот видишь, он уже хмурится и носом крутит. Я ему не нравлюсь! Уверена, что он тебя отговаривал и советовал, чтобы ты предложил мне сделать аборт.

– Яна, хватит! Не дури! – нетерпеливо ответил я, услышав ее грубое представление о моем друге. – Во-первых, успокойся! Ты сама сейчас накручиваешь себя и разгоняешь бурю в стакане воды, а это тебе не на пользу. Во-вторых, Саня никогда бы не заикнулся об аборте! У парня есть свои моральные устои и принципы. Тем более он бы не стал указывать, что мне делать со своей жизнью. А у меня мозгов хватает, чтобы решить, чего хочу я.

– Но ты не можешь отрицать факта, что я не нравлюсь твоему другу! – продолжала она, отступая назад.

И почему, когда она ведет себя так истерично, у меня не возникает желания ее успокоить? Разве я не обязан сглаживать острые углы, пока гормоны будущей матери моего ребенка набирают совершенно нездоровые обороты? «Только ее привередливое поведение было таким еще и до гормонов», – выдало мне подсознание.

– Яна, ты тоже не стараешься подружиться с ним. Так что не сильно вини парня, – сказал я чуть мягче, чтобы не ухудшать положение дел.

– А с чего это я должна с ним дружить? – не сдавалась упрямица.

– Потому что они мои друзья и неотъемлемая часть моей жизни!

– Мы с ребенком – часть твоей жизни! И я не потерплю в ней людей, которые меня не выносят!

– Они не «не выносят» тебя. Просто ты не стараешься показаться приятной. Ты никогда не хочешь встречаться с ребятами, разделяешь наших друзей на «мои» и «твои». – Я пытался говорить спокойно, желая убедить ее в одном: если она постарается присмотреться к моим друзьям, все наладится. Но она даже не хотела слушать.

– Эта Марина – настоящая высокомерная сучка! А от их хваленого взаимопонимания меня тошнит. Тоже мне лучшая парочка века! Так что я ни для кого не собираюсь стараться, как ты говоришь, стать лучше.

Я глубоко вздохнул и устало прикрыл лицо руками. Уже пожалел о ее появлении. Мы с другом просто хотели порадоваться грядущими переменам в моей жизни. Делая усилия над собой в попытке подобрать правильные слова, чтобы не превращать этот разговор в еще больший скандал, я вернулся обратно в кресло. И к моему удивлению, Яна сама успокоилась и снова присела мне на колени.

– Хорошо, любимый, прости. Я немного перегибаю палку, – протянула она нежным голосом, которым обычно пользовалась, когда хотела чего-то попросить.

– Меня радует, что ты быстро успокоилась.

– Прости и не обижайся. Я стала очень вспыльчивая, когда забеременела. Но я не виновата – это все гормоны! Сама ненавижу себя, когда теряю контроль. Да еще и бывший встретился мне с утра…

– Яна, скажи мне, кто этот человек, и я поговорю с ним.

– Нет, не надо! Я удалила все его контакты, а это была случайная встреча, и я не хочу ее повторять.

– Яна, если он будет продолжать тебя доставать, ты должна мне сказать. Ему нужно понять, что между вами все кончено и ты выходишь замуж…

– Да-а-а, уже через три недели, – промурлыкала она, хитро меняя тему. – А потом мы полетим в свадебное путешествие. Я наделаю кучу крутых фоток, и все в офисе обзавидуются!

Когда в моей семье узнали, что Яна – адвокат, они, пусть и нехотя, смирились выбором профессии, который я сделал. Они обрадовались, что «правовая династия» не прекратит свое существование на мне. До сих пор не поняв моего стремления заниматься любимым делом, они уже мечтали, что хоть внуки не пойдут по стопам папы-бунтаря.

Яна прильнула ко мне с нежным поцелуем, зарываясь пальцами в волосы, и после длительной соблазнительной ласки хитро прошептала мне в губы:

– Любимый, а можно мы с девочками перед свадьбой рванем на недельку в Милан?

– Ты хочешь полететь в Милан перед свадьбой? – удивился я такому неожиданному заявлению.

Обычно все ограничивалось покупкой какой-то дорогой дизайнерской безделушки за мой счет. Но денег у меня хватало, и жадным я себя не считал, поэтому баловал ее.

– Я не обязана просить у тебя разрешения! – буркнула обиженно она, но опомнилась и покладисто добавила: – Но мне надо, чтобы мой мужчина понял, почему я хочу полететь.

– Так почему же?

– После свадьбы и медового месяца у меня будет много работы. А потом придется сидеть дома, зарывшись в гору бутылочек и подгузников, и заметь… не всегда в чистую.

– Яна, ты работаешь на фирме отца, и он дает тебе выходные, когда ты пожелаешь.

Семья Яны была обеспечена и хорошо знакома в своих кругах. Ее отец – очень скандальный адвокат – берется за самые резонансные дела и почти всегда их выигрывает. Будем честны, за очень хорошие деньги он показывает свою звериную хватку, отчего многие «сомнительные» персонажи избегают правосудия. Но вот его дочь не имеет особого таланта. Тот случай, когда профессию выбрали по желанию продолжить родовую традицию, наивно надеясь, что и юриспруденция передастся с генами отца. Но нет! Яна ходит в офис как бы для галочки. Точней, ради хорошей заработной платы и возможности тратить ее на внешность и отпуск в рабочее время.

У нас с ней не только разные профессии, но и совершенно разные взгляды на жизнь. Через год моей учебы родители сдались и вновь начали общаться со мной. А когда я отучился, пошли дальше – дали мне стартовый капитал для открытия собственной клиники. Хотя этот добрый жест был показушным, отец не хотел видеть, как я работаю на кого-то постороннего. Не мог признаться перед своим высшим обществом в том, что я обычный ветеринар, потому благосклонно решил: «Если сын не работает в моей адвокатской конторе, так пускай работает на себя. Говорить, что он – хозяин клиники, не так постыдно».

Он сильно удивился, что я не обанкротился, а спустя год полностью вернул ему все вложенные им в мой бизнес средства, еще и с процентами. Для меня это было жизненно необходимо. Не хотелось, чтобы меня при первом удобном случае тыкали носом и говорили, что без их поддержки я бы ничего не добился. Может, мне бы пришлось дольше идти к своим целям, но слово «ничего» явно не входило в мои планы. Так что с каждым годом клиника росла, становилась успешней и приносила доход, который меня полностью устраивал.

– Ну так что, ты не против? – Голос девушки вернул меня к мыслям о Милане.

– Если ты считаешь это необходимым и уместным, значит, лети.

– Правда? Любимый, ты у меня такой добрый!

Яна опять прильнула ко мне в нежном поцелуе, а ее шаловливые ручки скользнули к моим штанам. Я разделял ее желание, но мне все же пришлось ее остановить.

– Не сейчас. Мне действительно пора взяться за работу.

– Ян, ты в курсе, что после того как я сообщила тебе о своей беременности, у нас не было секса? – Она с криком поднялась с колен. – Мне что, самой нужно задуматься об аборте, чтоб ты снова захотел меня трахать?

От такого заявления у меня чуть глаза на лоб не полезли. Игривую улыбку вместе с желанием унесло на другой континент. Как вообще можно такое говорить? Захотелось хорошенечко встряхнуть ее, чтоб опомнилась и подумала о своих выражениях. Но я сделал глубокий вдох и постарался успокоиться. Понадеялся, что слова вылетели неосознанно, а когда гормональные всплески пройдут, она сама со стыдом осознает неуместность этого грубого выражения.

– Не говори так больше.

– Пойми, я хочу тебя и скучаю по твоим ласкам. А ты не спешишь…

– Сегодня вечером наверстаем упущенное. – Я поднялся и поцеловал ее в лоб.

– Сегодня не получится! Я иду на ужин с девчонками.

– Значит, завтра, – неохотно выдал я на автомате.

– А завтра я вылетаю в Милан, девчонки уже купили билеты.

– То есть билеты уже были куплены, а спросила ты меня для галочки?

– Не строй из себя жертву! – Капризно хмыкнув, Яна вышла из кабинета еще быстрей, чем зашла.

Вот она, та ситуация, когда говорят: «Лучшая защита – это нападение».

Я снова плюхнулся в кресло и задумался. Господи, надеюсь, я не пожалею. И когда-то все изменится к лучшему! Моя женщина будет вести себя адекватно, а не как эгоистичная, капризная куколка Барби, перевоплощающаяся в горячую обольстительницу ради собственной выгоды.

Весь день я старался думать о работе, усердно пытаясь избегать мыслей о моей будущей жене. Но получалось плохо.

Наши отношения протекали очень стремительно. Я не видел ужаса в женитьбе, хоть изначально ее и не планировал так скоро. Яна была на три года младше меня – не такая уж и большая разница. Когда мы познакомились, дальше первого секса дело не пошло, а спустя пару-тройку лет она мне показалась более интересной. Ее жалостливый рассказ о том, как ей не повезло с бывшим парнем-абъюзером и как она мучилась, подогрело во мне необъяснимое чувство «чокнутого принца-защитника». Захотелось уберечь девушку от неадекватного товарища.

Все закрутилось, завертелось… А потом и приумножилось. Надеюсь, все происходящее – к лучшему.