Но Катя знала и то, что студия была не просто рабочим офисом, но и очередным экспериментом умнейшего и хитрого Соломона Абрахансона. Недаром в студии создавались комфортные условия для труда и отдыха, да и сотрудники подбирались с сильным творческим уклоном. Непостижимым образом, а возможно, благодаря физическим законам или особым свойствам пространства и материи, которые еще не были в общедоступной базе знаний человечества, энергия людей, тепловая, магнитная или бог знает какая, словно по волшебству, преобразовывалась в обыкновенное электричество. Происходило такое преобразование при помощи загадочного полимера, который монтировался в крыши и стены зданий студии и домов, в которых жили сотрудники студии.

Мощность производимой энергии Катя и Музыкант измерить, естественно, не могли. Для них это казалось таинством, чудом, в которое, если и не представлялось возможным поверить, но пришлось принять, как данность. Соломон от разговоров на эту тему уклонялся, и Музыкант догадывался, почему: все нетрадиционные начинания в области энергетики встречались в жизни с традиционной коррупцией, продажностью, деньгами, властью и прочими негативными проявлениями устройства социума.

Соломон предпочитал представать перед общественностью в образе богатого чудака, одержимого нелепыми, подчас бредовыми идеями, которые, однако, без труда претворялись в жизнь. Но, тем не менее, за Соломоном Абрахансоном наблюдала не одна секретная служба, то и дело внедряя в его окружение своих агентов. Соломон нередко предупреждал об осторожности Музыканта и Катю. И сам ходил по краю пропасти, пытаясь до поры до времени явно не затрагивать меркантильные интересы высокопоставленных чиновников и руководителей. И все-таки, несмотря на опасность, это было чрезвычайно интересно и увлекательно: прикасаться к тайне, которой окутана деятельность Соломона Абрахансона, как к лезвию бритвы – Кате и Музыканту нравилось.

Во время организации работы студии, они познакомились с одним из помощников Соломона – молодым парнем, Сергеем. Не менее загадочным человеком без прошлого и настоящего. Впрочем, Соломон только таких и приближал к себе – преданных делу и независимых ни от кого людей.

Они легко подружились, и Катя считала, что и Сергей, работая на Соломона, может только лишь догадываться об истинных замыслах экспериментов Абрахансона и целях его деятельности. Соломон был волком-одиночкой, и все, кто оставался с ним, постепенно становились такими же, часто говорила Катя Музыканту.

Когда работа студии наладилась, Соломон попросил найти надежного управляющего. Музыкант понимал, что на горизонте скоро возникнет новое задание. Через неделю с температурой неожиданно свалилась Катя. А Музыканту пришлось срочно выехать в Китай на одно из энергетических предприятий Соломона. Там запускалась крупнейшая станция в мире по производству электроэнергии из возобновляемых источников: солнца и ветра одновременно. Катя поначалу интересовалась тем, что затеял Соломон в Китае, расспрашивала Сергея, который уехал туда, но потом бросила это занятие ввиду недостаточного понимания физики. При этом, она подозревала, что и в Китае, как и в студии, скорее всего, есть тайный «подтекст», и обычная энергетическая станция является частью чего-то более масштабного.

Руководить студией Соломона остался Виталик, деловой и смышленый парень, с которым они познакомились и подружились несколько месяцев назад, пересекаясь по рабочим вопросам.

* * *

– Вы не могли бы нас оставить? – Виталик почтительно обратился к Коростылеву после приветствия. Катя оглядела бывший кабинет Музыканта: стол переставлен из угла к окну, кресла заменены на более широкие. Виталик, из-за своей располневшей комплекции, перестал помещаться в обычных. Второго, Катиного стола, в кабинете не было. А на стене появилась огромная плазменная панель.

– Да, – кивнул Коростылев. – Я побуду в холле на первом этаже, выпью кофе.

Виталик поманил Катю пальцем к себе и придвинул ноутбук:

– Вот что мне удалось нарыть. У Соломона очередная идея-фикс – подарить электричество людям. На земле разбросаны разные области с уникальным сочетанием климатических особенностей. Эти места имеют свойство накапливать энергию, которая, можно сказать, цепляется за них и останавливается. При помощи специальных установок энергия захватывается, и ее зацепившиеся куски приходят в движение, затем перенаправляются на определенные станции или спутники. Образуется своеобразный комплекс. Требуемые установки нужно запустить именно в тех областях. А дальше – опять нечто непонятное: они работают, как стартер автомобиля. Как только заработает весь комплекс, работа установок становится ненужной. Остается только забирать у него излишки энергии. И все. Причем, забирать надо обязательно. Иначе накопленная и сконцентрированная энергия раскрутится и покинет пределы земной атмосферы за счет особого ускорения. В этом эксперименте использованы все свойства пространства: солнечная энергия, энергия ветра, магнитное поле земли, проницаемость…

– Остановись, – попросила Катя, поморщившись.

– В том случае, если обнаруженная деятельность будет признана реально возможной альтернативой существующей нефтегазовой энергетики, то, думаю, Соломону несдобровать. Никто не допустит, чтобы нефть и газ, которые дают деньги, стали ненужными. Понимаешь? Большим государствам требуется, чтобы от них зависели маленькие. Как рынок сырья и рынок сбыта. Руководителям государств, нефтегазовых компаний и банков нужно, чтобы от них зависело население… Чтобы все люди всегда работали на них. А тут получается, что все это рухнет. Что в итоге?

– Что?

– Ничего хорошего, – задумался Виталик. – Да, если Соломон и сделает прорыв, владельцем-то будет он. А другим магнатам это надо? Они захотят прибрать деятельность Соломона к своим рукам, чтобы продолжать получать прибыль и оставить себе власть, как раньше.

– Я не могу дозвониться до Музыканта, – вздохнула Катя. – И у меня что-то с телефоном.

– Это не с телефоном. За последнюю неделю сотовая связь пропадает регулярно. Интернет постоянно срывается или глючит. А телефоны ведут себя странно. Могут звонить сами себе или менять номера контактов. На днях звоню одной… Одной знакомой, начинаю шутливый разговор и через полминуты осознаю, что на другом конце провода – важный деловой партнер, который оторопело отвечает в ответ на мою речь смущенным кашлем. А то еще могут соединиться несколько незнакомых друг другу абонентов в один разговор, потом кто-то вылетает, кто-то остается… Самый смех состоит в том, что имена или голоса очень похожи на того, кого ты ожидаешь услышать. В общем, говорят, что это перегрузка сети, обещают наладить в ближайшее время. Не обращай внимания. Иногда все нормально работает. Единственная проблема, если делаешь какие-то важные документы, не подключайся к сети и сохраняй копии на съемный носитель, иначе и они могут слететь или видоизмениться. Сергей выходил на связь несколько дней назад, – вспомнил Виталик. – Там что-то в Китае… Завод, что ли… В общем, пока Сергей сказал, что они уйдут в тень. Скорее всего, что-то они сейчас делают. Может, запускают одну из таких установок.

– А я? – не на шутку испугалась Катя.

– А ты, – хмыкнул Виталик. – Ты…

– Да, я. Угораздило меня так заболеть! Вдруг что-то случится с ними?

– Да что у Соломона может случиться?

– Все, что только возможно, – расстроилась Катя.

– И невозможно, – рассмеялся Виталик.

Катя хмуро взглянула на него.

– Я в Китай поеду. Найди мне адрес этого завода. А я закажу билет, – решила она.

– А если Музыкант не в Китае? Что, если он нарочно дал ложную информацию по телефону?

– Черт. Об этом я не подумала, – созналась Катя. – Остается только ждать здесь, когда он про меня вспомнит. Как бы дать ему знать, что я здорова?

– Успокойся. Соломон узнает всегда, все и сразу. Скорее всего, они уже в курсе, но не считают целесообразным связываться с тобой обычными способами телефонной или электронной связи.

– Соломон-то, может и узнает, но какое дело ему до того, что мне необходимо быть рядом с Музыкантом? Он может и оставить Музыканта одного выполнять работу. Соломону никакие чувства неведомы. У него, кроме дела, ничего не существует.

– Что ты, – возразил Виталик. – Музыкант все равно добьется, чтобы ты была рядом, как только появится такая возможность.

– Надеюсь, – огорчилась она, явно почувствовав, что Виталик ее старается успокоить, и что Музыкант давно не звонил Коростылеву.

Работа у Соломона вечно окутывалась сверхсекретностью, сверхопасностью, сверхсерьезностью и тем, чего Катя никогда не любила – сверхнеопределенностью.

Коростылев ждал в машине на парковке около здания студии. Он что-то напевал себе под нос, и настроение его за полчаса разительно поменялось, как заметила Катя.

– Собираем вещи и двигаем в Китай! – сообщил академик.

Улыбка тронула ее, еще бледные после болезни, губы: «Ура! Мы едем к Музыканту!»

– Возьми только самое необходимое и несколько теплых вещей. Добираться придется на попутках и через горы.

– Хорошо, – беззаботно кивнула она, и на всякий случай уточнила: – Через горы, я не ослышалась?

– Можно сказать, мы – альпинисты. Для всех.

– Глупость какая-то. Соломон мог бы сделать любые документы. И вылетели бы самолетом, – дернула плечом Катя. – Зачем идти в горы? Вечно у Соломона все шиворот-навыворот. Коростылев! Ты давно с ним дружишь?

– С кем?

– С Соломоном.

– Соломон не имеет друзей. А знаю я его давно, – ответил Коростылев.