II

Остаток рабочего дня прошел без инцидентов. Декстер успокоился и вновь вернулся к своим дурным привычкам и пессимистично-угрюмому настроению. Не потому, что его что-то расстраивало, а потому, что в таком угрюмом, саморазрушающем настрое ему было вполне комфортно. Это была его личная норма. С утра он тоже был угрюм, и был таким же недовольным при встрече с двумя крестоносцами, но это было не то. Ему не было комфортно. Что-то терзало и тревожило его больше обычного, да так, что даже сигареты не спасали, а благодарность хозяина бара вдруг ужалила его куда-то в самое нутро. Он вдруг становился максимально уязвимым и терял контроль над собой и своей угрюмой маской. Как будто в этот миг он превращался в самого себя, того маленького мальчика пяти лет, когда ему сообщили о гибели родителей. Когда он не мог ничего сам и был максимально уязвим. Но Декс считал, что его настоящее «я», это угрюмый юноша с мешками под глазами из-за вечных недосыпов, с сигаретой в одной руке и бутылкой виски в другой, нацеленный на саморазрушение как тела, так и души. В таком «я» ему было комфортно. Он медленно уничтожал себя, но мог контролировать этот процесс, так чтобы реально не умереть и всегда двигаться к заветной цели, не достигая ее. Этот контроль и предсказуемость финала давали Декстеру покой.

Отработав три часа, Декстер завернул в ближайшую забегаловку перекусить. Пожалуй, единственное, что нравилось Дексу во власти ордена – это их взгляд на работу. По каким-то там их «догмам», каждый Гражданин обязан был заниматься деятельностью. И эта деятельность делилась на личную и общественную. Под общественной подразумевалась обычная работа где-либо. Декстер отдавал свой «общественный долг» нянчась с двухметровой металлической детиной. На это, по правилам вездесущего ордена, отводилось от четырех до восьми часов. За четыре часа работы платили 75 процентов от возможной оплаты, за шесть часов 100 процентов, а за восемь – 125 процентов. Декс работал в патруле шесть часов, имея возможность прерваться на полчаса на обед. Если же, он сталкивался с какими-то правонарушениями, то мог задерживаться на дольше, и тогда оплата за этот день шла по расценкам восьмичасового дня. Впрочем, главное было не в этом. А в «личной деятельности», как ее называл орден. Из двадцати четырех часов суток – восемь отводились на «здоровый сон», а значит оставшиеся расчеты шли лишь из шестнадцати часов. Так, отработав на «общественной деятельности», Гражданин был обязан отдохнуть равное количество часов, а затем получить выходной на «личную деятельность». Так Декс и работал. Спал он, конечно, не сколько было положено, но это было уже его личное дело. Затем, он работал шесть часов в патруле, а после получал десять часов «свободного времени», слагаемые из шести равных работе и еще четырех оставшихся, что были «свободными». Следующий же день полностью отводился под «личную деятельность», что для Декса было просто обычным выходным, который он тратил на просмотр телика и походы по «злачным» заведениям. После чего, цикл повторялся.

Подойдя к уличному терминалу популярной бургерной, Декстер кивнул андроиду.

– Постой в сторонке, ПиДи, – произнес он, указывая рукой в сторону. – у меня обед.

Андроид, услышав командную фразу, послушно шагнул к бордюру и застыл, перейдя в состояние ожидания. Декс, в свою очередь, коснулся терминала и стал выбирать, чем же он хочет пообедать. Подавляющее большинство кафе и ресторанов работали по автоматическому принципу. Люди только готовили и передавали заказ клиенту. Принимал же заказ, практически всегда, автоматический терминал. Декс, пробежавшись глазами по меню, выбрал себе бургер с курицей и газированный напиток. Как только он подтвердил заказ на экране тут же выскочило табло, с указанием количества калорий заказа, состава, а, главное, с указанием о нездоровой пище. Газировка и бургер – было не самым полезным питанием, но Декса это не волновало. Он быстрым нажатием, не читая, убрал всплывшее окошко и приложил карточку к принимающему оплату терминалу. Тут же появилось другое окно с фамилией и инициалами, а также сумма заказа, списанная с его счета – 280 Кредитов. Не так много для его зарплаты, если бы не множественные коэффициенты, что сильно урезали его зарабатываемые средства. Декстер фыркнул, увидев остаток на счету: 3 800 Кредитов. Девятнадцатого числа была зарплата, а следующее начисление только пятого числа предстоящего месяца. На эти деньги ему придется прожить остаток времени. «Идиотские цифры!» – выругался про себя Декс, направляясь к окну выдачи. С учетом времени работы, его зарплата должна быть весьма внушительной. Как у того же Винсента. Однако, из-за пассивности Декса, индекс симпатии Граждан вносил слишком сильные коррективы в его доходы. Так, в среднем, его зарплата должна колебаться в районе двадцати тысяч кредитов, что, в целом, довольно сносно. Но, у Винсента, из-за его «добропорядочности» и «заинтересованности» зарплата выросла почти вдвое. «Тьфу! – фыркнул Декс, запивая бургер напитком. – Бесит, до невозможности!» А вот у Декстера, напротив, из-за упавшего на минимум индекса симпатии – зарплата упала до жалких двенадцати тысяч. «Ну и черт с ним, – выругался юноша про себя, прожевывая пищу, что камнем падала в желудок. – проживу как-нибудь!»

Вернувшись с патрулирования, Декс передал своего верного спутника техникам, чтобы те скопировали и отсортировали свежие данные с патрулирования. После этого ему лишь предстояло подписать сформированные отчеты, протоколы и отправиться домой. Наличие андроида значительно упрощало работу полицейского с бумажной точки зрения. Когда Декс переоделся обратно в свои вещи, которые состояли из простых темных брюк, кофты и пальто, и был готов уже подойти к секретарю чтобы чиркнуть на свеженапечатанных бумажках один раз, даже не читая, к нему подошла девушка-секретарь. Это была темнокожая, худенькая девушка с короткими темными волосами и милым личиком, лет двадцати. Она начала работать тут недавно, вероятно, стажером у главного секретаря, и Декс еще не знал ее имени.

– Эм… Извините… Мистер Шоу? – запинаясь и, явно, смущаясь от того, что вошла в раздевалку без стука, спросила девушка. – меня зовут Аманда… простите еще раз… вас ждет мистер Стоун… в своем кабинете…

– Ничего страшного, Аманда, я уже оделся, – как мог ласково сказал Декс и улыбнулся ей, хотя весть, что она принесла, вряд ли его порадовала, – я сейчас к нему поднимусь, только подпишу отчет.

– Эм… дело в том, что мистер Стоун ждет вас до того, как вы подпишите бумаги…

Неприятные предположения пронеслись в голове Декса.

– Что ж, раз так, тогда я поднимусь сейчас, – вновь улыбнулся Декс девушке, но в этот раз получилось нелепо. Впрочем, она не виновата, что его вновь будут отчитывать о качестве его работы.

Ему было не впервой оказываться на ковре перед начальником и выслушивать о себе нелестные слова, но всегда все заканчивалось хорошо, поскольку Роберт Стоун, глава этого полицейского департамента, не мог, почему-то, долго злиться на своего подопечного. Может быть из-за того, что Декс был сиротой и Стоун относился к нему как к своему сыну. Не самому умному и не самому способному, но все же как к сыну, пытаясь подарить мальчишке хоть какого-то «отца». Однако в этот раз Декс чувствовал, что все так хорошо не закончится. Еще бы, дважды за день общаться с всевластными фанатиками – такое явно не к добру.

Кабинет Стоуна находился на последнем этаже 8-ми этажного здания полицейского участка. Для наиболее эффективного строительства все здания в полисах возводились небольшими по площади фундамента, но сильно вытянутыми вверх. Кабинет Стоуна был прямоугольной формы, входя в него, Декс сразу упирался в Т-образный стол на конце которого сидел сам Роберт, а вытянутая часть предназначалась для сотрудников. Справа от входа тянулся ряд панорамных окон, в которых виднелся вечерний город, укрывающийся под красноватыми лучами склонившегося к горизонту солнца. Начальник – полноватый мужичок зрелых лет, с залысиной на блестящей голове и небольшими, но добрыми глазами, сидел во главе стола и делал что-то в своем компьютере. За спиной Стоуна виднелась дверь, ведущая в более мелкий, но более уединенный кабинет. На столе у Роберта стоял тончайший экран компьютера, не самый новый, но достаточный чтобы справляться с огромными потоками данных ото всех сотрудников и андроидов.

– Заходи, Декс, присаживайся, – достаточно добродушно проговорил Стоун, что насторожило Декстера еще больше. – и будь добр, расскажи-ка мне, что там за история… с пылью, кажется?

– А, разве ПиДи не составил подробный отчет? – спросил Декс, присаживаясь за стол почти на краю, подальше от своего босса.

– Его отчет лишь наполнен статусами «противоречиво» и «передано Ордену», – растянуто объяснял Роберт, жестикулируя. – ты же знаешь, машина, что с нее взять? Я хочу узнать, по-человечески, что там произошло.

– Да… там… – начал Декс, понимая, что воспоминания ему даются с трудом из-за неприязни ко всему произошедшему. – паренек какой-то неместный… нажрался чего-то… вот хозяин и поднял бучу…

– Это понятно, дальше то что? – начиная постепенно терять терпение, перебил его Стоун. – причем там Орден? Почему ты не решил вопрос сам, если робот определил нарушение как первый уровень?

Декстер начал понимать к чему все шло.

– ПиДи решил, что нарушения не было, что я должен был сделать? Отпустить его? – начал повышать голос Декс, но до крика еще не дошло, – Он же был под несертифицированным веществом! Это нарушение…!

– Запрещено изготовление, хранение и сбыт! – почти криком парировал Стоун. – употребление – не наша забота! Ты должен был отвезти парня в клинику, накачать ингибиторами и допросить, а не Ордену его спихивать!

– Вот пусть орден и занимается этим, – почти себе под нос пробубнил Декс. Он вдруг превратился в мальчишку, которого отчитывают за хулиганство. – они у нас всесильные, самые правильные и справедливые. Они пусть и решают эту спорную ситуацию…

– Она не была спорной, – спокойно ответил Стоун и повернулся в сторону панорамных окон. – а Орден теперь может указать на твою не… – он пытался подобрать правильное слово, чтобы не обидеть Декса.

– На мою бесполезность?

– Декстер, мальчик мой, – вновь повернулся к нему Роберт и слегка придвинулся, хотя их все равно разделяла огромная длина стола. – ты кажется не понимаешь, что ты сделал. Они за продуктивность. Если они вынуждены решать такие мелочи за тебя, значит тебе не место в полиции…

– Что ж вы меня не уволите? – с вырвавшейся из голоса тоской, спросил тихо Декс.

Роберт тяжело вздохнул.

– Потому что я знаю тебя. Если я тебя уволю, чем ты займешься? Пропьешь и прокуришь всю свою оставшуюся зарплату и все. Они же лишат тебя статуса, Декстер! Статуса, Декстер! А статус Гражданина – наше все.

Декстер опустил голову и уставился в стол.

– Может там мне и место, – проговорил он про себя.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? – рассердился Стоун, чуть привстав. – Тебя же сделают Жителем Полиса! И все! Ты знаешь, как чутко они относятся к этому! Только Гражданин на что-то может рассчитывать, а Житель…! Черт! Да, даже у рабов в древности больше прав было, чем у Жителей Полиса!

Декстер нахмурился и опустил голову, не найдя что сказать.

– Слушай, это не шутки, – вновь повернувшись к окну проговорил Роберт после некоторой паузы, – я тебя ни за что не уволю, не позволю тебе сгинуть, но они… Они все могут, все контролируют… Если они отдадут такой приказ, я…

– Я знаю, мистер Стоун… – подняв голову и встретившись взглядом с Робертом, проговорил Декс. – ко мне приходил один сегодня утром… из правящей семьи…

На лице у Стоуна явно появилось удивление с примесью страха и сочувствия.

– Что он сказал…?

– Предложил, что-то… Я пока не знаю, что… Меня ждут завтра в храме…

Наступила мрачная тишина. В новом государстве на граждан выпадала одна очень важная обязанность. Они должны были осуществлять полезную для общества деятельность. Если ты вдруг лишался или не мог найти работу, или просто не хотел работать, тебя лишали статуса Гражданина и через месяц, если ты все также сидел без работы, тебя забирали крестоносцы. Куда и для чего никто не знал. Декстер видел это один раз через камеру на своей входной двери. Его сосед напротив начал спиваться, потерял работу и через месяц он видел, как пришли двое в плащах. Без лишних слов они вскрыли дверь и уволокли беднягу куда-то. С тех пор квартира напротив так и пустует, хотя прошло уже года три.

– Прояви участие, – первым прервал молчание Стоун. – съезди в тот Храм, в который забрали парнишку. Покажи, что ты заботишься о гражданах, как и подобает полицейскому…

– Спасибо вам, мистер Стоун, – проговорил вяло Декстер, вставая из-за стола. – мне пора, скоро уже стемнеет, а завтра мне не выйдет отоспаться… – на последней фразе он вяло улыбнулся.

– Если что, позвони мне, Декстер, может мне удастся за тебя заступиться…

Декс лишь кивнул на это. Он спустился вниз к секретарю, расписался за отчет, как обычно, не читая его, и вышел на улицу. Похолодало и поднялся неприятный ветер. Он медленно побрел в сторону станции. Или клуба. Или бара. Он сам еще не знал. Если бы его спросили куда он идет, он бы ответил: «Прямо».