Однако, стоило мне окунуться в сонную темноту, как меня снова охватил странный сон. Очутившись между дремой и явью, я вспомнила все до последней детали. Мне стало так страшно, что я заставила себя вырваться оттуда, открыть глаза.
Ночное небо, звезды, еще тлеющие ветки… все в порядке.
– Все в порядке? – спросил Арланд.
– Можно я задам тебе глупый вопрос? – спросила я, поворачиваясь к инквизитору.
– Только если очень глупый, – он улыбнулся.
– У вас в поместье есть человек, которого родители называли Мышонком?
Инквизитор медленно повернулся ко мне. Он долго и пристально смотрел на меня, прежде чем ответить.
– Почему ты спрашиваешь?
– Мне приснился странный сон. Там был Дейк и ребенок, похожий на Сеймура, – рассказала я. – Почему-то я называла ребенка Мышонком. Или кто-то другой называл, кем я была во сне.
– Дурацкий сон, – проговорил Арланд и лег ко мне спиной. – Спи.
– Ты не дашь мне чего-нибудь? Стоит мне закрыть глаза, я снова вижу все это, – попросила я.
Инквизитор молча сел и стал рыться в своих сумках. Найдя то, что искал, он подошел ко мне и вручил небольшую бутыль. Попробовав, я узнала напиток, который он дал мне в нашу первую встречу, когда на меня напала Дороти.
– Что это? Отличная штука! – сказала я, делая добрый глоток.
– Святая вода, – уклончиво ответил Арланд. Но то, что я пила, не могло быть водой.
– Разумеется, – фыркнула я, возвращая ему флягу.
Когда я передавала ему флягу, случайно коснулась пальцами толстых перчаток. По коже побежали мурашки, я не знала от чего: возможно, из-за чар, которые были наложены на его одежду. Возможно, из-за чего-то другого.
Арланд сделал вид, что ничего не заметил, и вернулся к себе.
Меня кольнуло странное, незнакомое чувство. Я легла спать, чувствуя себя на редкость паршиво. Однако, страшные сны меня больше не преследовали.
На следующий день мы продолжили путь, теперь мы ехали, не останавливаясь и не сворачивая. Али и Арланду пришлось толкаться вдвоем на белой кобылице, а я ехала одна, ехидно ухмыляясь, поглядывая на них.
Наш путь лежал по прямой и не сворачивал к постоялому двору, где мы должны были остановиться прошлой ночью, потому до «Лошадиной Косынки» мы добрались быстрее назначенного срока. Уже в два часа дня мы были на месте, что несказанно радовало, учитывая, что ночь получилась довольно рваной. Быстренько отыщу вещицу, нужную Лорену, и завалюсь досыпать.
Этот постоялый двор от прочих отличала только оригинальное название и вывеска, с которой посетителям кокетливо улыбалась серая лошадь в яблоках и в голубой косынке в белый горошек. В остальном он был как две капли воды похож на прочие, у меня даже возникло дежавю.
Разобравшись с лошадьми, мы зашли в зал и заказали комнаты. Оставив вещи в спальнях, мы спустились в зал, чтобы пообедать. Али, не имевший за душой ни гроша, но зато обладавший неиссякаемым обаянием, уговорил инквизитора оплатить ему обед, а меня – выпивку.
В спокойной обстановке мы разговорились.
– Так кого ты ищешь, не пойму никак? – спросил Арланд у сказочника, когда тот закончил рассказ о своей судьбе.
– Кудеяра! Он же приехал на материк подвиги совершать, а какие будут подвиги, если о них никто не споет? Да и пропадет он здесь без меня, как пить дать пропадет! Наивное дитя из царской семьи, ни порядков здешних не знает, ни правил. Его в первый же день обманут и обчистят, мага простодушного…
– Гхм. Судя по тому, что ты рассказывал про его мамочку, простодушный он вряд ли… – хмыкнул Арланд.
О царице Охмараги мы уже такого наслушались, что при одном упоминании о ней представлялся бог хаоса и смерти, пришедший на землю в таком странном обличии.
– Брось, царица при более близком знакомстве милейшее существо в мире! – отмахнулся Али. – Главное не пялиться на ее длинные уши. А они, скажу я вам, с локоть, да еще торчат в обе стороны! Ну, так о чем я? – он сделал большой глоток из кружки и откусил от своего куска мяса. – Кудеяр с такими родителями света белого не видел, все учился. Сын легендарных героев просто не может быть слабаком! Но одно дело занимать свое законное место на пьедестале сильных мира сего, и совсем другое – жить среди людей! На Кудеяре ведь не написано, что он сын правителя Охмараги, здесь его за одну только внешность заклюют, не то что не прославят! Без меня он здесь не справится и славы ему не видать, как своих ушей!… Хотя нет, уши-то он свои как раз видеть может, хе-хе!
– И где ты его искать собираешься? – спросила я, отпивая из своей кружки. – Куда ты дальше поедешь?
– Искать его где, не знаю, а собираюсь я в Генсенгт. Там скоро ярмарка будет, мне подзаработать надо.
– Ты же говорил, что у тебя от повелителей деньги еще остались, разве нет? Ты не положил их в какой-нибудь банк торговой гильдии… что-нибудь еще?
– Какой «банк», какая «гильдия», смеешься, что ли? – насмешливо фыркнул Али. – Да и когда я тебе это рассказывал? Три месяца назад! Что от этих денег могло за два месяца остаться?
– Они держались у тебя уже достаточно давно, ты сам сказал.
– Мало ли что я сказал!? Я в каждой таверне рассказываю о том, как на Охмараге сенари голышом ходят, и, представь себе, говорю это совсем не для того, чтобы мне верили! Я же сказочник, мне свойственно приукрашивать вещи ради глубины образа… Но хватит обо мне. Ты сама-то куда собираешься? И вообще, что ты здесь делаешь, все никак не спрошу?
– Мы с Дейком нанялись охранять местную графиню от привидений, срок нашей службы – до самой ее смерти. Как только огласят завещание, мы уедем. А потом… Дейк в Генсенгт собирался, наверное, тоже туда двинемся.
– До самой ее смерти? – поморщился Али, незаметно утаскивая у Арланда из тарелки кусочек мяса. – Долговато как-то…
– Врачи говорят, что ей остается совсем не так много, – вздохнула я, опять прикладываясь к кружке. – Нас наняли для того, чтобы мы сделали ее последние дни спокойными.
– А как ты оказалась здесь и без рыцаря?
– Один из членов семьи попросил меня найти что-то на этом постоялом дворе. Сейчас закончу отдыхать, пойду что-нибудь поищу.
– А что надо найти?
– Понятия не имею! – я пожала плечами. – Мой работодатель гениален и задания у него гениальные: найди там, не знаю, где, то, не знаю, что!
– А ты, инквизитор, куда? Давай со мной в Генсенгт?
– Я не смогу оставить Бэйр, пока она не вернется к рыцарю. Куда она, туда и я, – покачал головой Арланд.
– То есть, ты вернешься в поместье? – удивилась я. – Я думала, тебе уже пора отправляться в Орден.
Арланд только покачал головой.
– Ясно все с вами, – вздохнул Али. – Ну ладно, удачи вам тогда. Я-то сейчас уже пойду. Пешком оно дольше, чем на лошади, так что мне расслабляться нельзя, меня ноги кормят. В общем, спасибо за обед, белобрысый, я пошел! С тобой, Бэйр, еще встретимся, задом чую. До свидания!
Встав из-за стола, сказочник похлопал по плечу Арланда, обнял на прощание меня и бодренько направился к выходу, его красные одежды из шелка разевались на ветру, как крылья бабочки.
– Забавный он, – заметил Арланд, когда Али скрылся из виду.
– Да не то слово, – фыркнула я. – Ладно, надо думать, что искать будем.
– Разве дядя Лорен не оставил тебе никаких подсказок?
– Он сам ничего не знает, – вздохнула я. – Я полагаю, это должно помочь ему в его поисках. Карту, где было отмечено это место, оставил Маггорт Сенгайз, тот пресловутый маг, испортивший кровь в вашей семье.
– Очень верно подмечено, – усмехнулся инквизитор. – Значит, это он спрятал здесь что-то. Что может оставить маг? Какую-нибудь книгу или амулет.
– Но за столько лет эту вещь наверняка бы нашли. Как можно спрятать что-то на постоялом дворе, чтобы это пролежало здесь несколько сотен лет и не попало к кому-нибудь в руки?
– Наверное, он спрятал это в месте, куда никто не заглядывает.
– Такого места просто не существует! – вздохнула я. – Может, когда он прятал, этого двора здесь и не было вообще!
– «Лошадиной Косынке» вот уже триста лет, между прочим! Трактир благословлен самим серафимом! – заметила служанка, забирающая у нас пустые кружки.
– Спасибо за информацию. С элем повторите, пожалуйста, – попросила я. Кивнув, служанка удалилась, покачивая бедрами.
– Значит, Маггорт замаскировал это что-то под совершенно обычную вещь, – продолжил Арланд, не без труда оторвав взгляд от бедер служанки.
– За триста лет любую вещь могли убрать или выкинуть, – возразила я. – Здание наверняка перестраивалось.
– Может, после любой перестройки эту вещь возвращали на место?
– Хммм… Знаешь что? Кое-какую вещь действительно могли не менять столько лет! Пошли проверим вывеску?
– Пошли!
Встав из-за стола, мы направились на кухню, чтобы договориться с хозяйкой или хозяином об осмотре.
– Что-нибудь пропадет – выпотрошу! – пообещал суровый мужик, со знанием дела разделывая тушу неизвестного мне большого животного.
Выйдя на улицу, мы с инквизитором стали думать, как осмотреть высокую вывеску с изображением лошади в голубой косынке.
– Может, я тебя подсажу?
– А как же твое слабое здоровье? – я усмехнулась.
– Ты не выглядишь такой уж тяжелой, думаю, не надорвусь.
– А, может, лучше лестницу найдем?… – предложила я, когда инквизитор подошел поближе ко мне.
– Так быстрее, – помотал головой Арланд, бесцеремонно хватая меня и усаживая к себе на плечи.
Кое-как устроившись верхом на инквизиторе, я потянулась к вывеске, изо всех сил стараясь удержать равновесие и не упасть.
– Ну что, есть там что-то? – спросил Арланд, переступив с ноги на ногу.
– Пока не вижу… А вот, есть! Какие-то слова, цифры и буквы на обратной стороне, мелким почерком.
– Читай!
– Э-два, пойти, Д-тринадцать, открыть, НАП-ДО-двадцать, высчитать, К-один, Н-вверх, потянуть… Ничего не понимаю!
– Больше там ничего нет?
– Нет, только фирменный рисунок лошади.
Арланд наклонился так, чтобы я съехала с его плеча на землю, и приобнял, не давая мне упасть.
– Э-два, пойти, Д-тринадцать, открыть, НАП-ДО-двадцать, высчитать, К-один, найти, Н-вверх, потянуть… Что это может значить? – задумчиво произнес он.
– Мне больше интересно, с чем это связано, с этим местом, или с поместьем?
– Надо попробовать расшифровать, тогда поймем.
Вернувшись в зал за свой стол, мы стали думать над шифром, попивая принесенный эль. Для нестандартности мышления, так сказать. Поломав голову где-то минут десять поодиночке, мы решили объединить усилия.
– Может, эти буквы с цифрами обозначают места и предметы, куда надо «пойти» и которые надо «открыть», «высчитать» и «потянуть вверх»? – предполагаю.
– Может. Начнем с первого, Э-два. Что это может быть?
– Мммм… «пойти в экспедицию вдвоем»?
– Куда? Тут не сказано. Потом идет «открыть». Значит, после того, как мы куда-то придем, нужно будет что-то открыть. Открываем мы обычно ящики, шкатулки и двери. А нам надо открыть Д-тринадцать.
– Дверь под номером тринадцать?
– Может быть, кто ее знает? Дальше что?
– Нет, не дальше. После того, как мы пойдем в направлении Э-два, мы откроем дверь под номером тринадцать, допустим. Что такое Э-два, вопрос для особо одаренных?
– Мммм… Этаж второй? – предположил инквизитор.
– Этаж второй, пойти, дверь тринадцать, открыть… НАП-ДО-двадцать, высчитать… Мне кажется, что НАП и ДО это два слова, точнее их первые слоги. Как думаешь?
– И что это могут быть за слова? Кажется, знаю. Нам надо НАПоить ДОмового, которого мы найдем в тринадцатой комнате на втором этаже, двадцать раз, и тогда он расколется, куда и что положил Маггорт? – весело предположил Арланд, делая большой глоток и утирая рот рукавом. – Ха-ха, неплохо!
– … НАПолнить ДОверху двадцатку? Нет, НАП-ДО-двадцать, высчитать… Высчитывают обычно из чего-то, чего много. Можно предположить, что НАП-ДО-двадцать это что-то одно из того, чего будет много. Причем двадцать может быть как всего вещей, так и номер вещи, которая нам нужна. Хотя стоп! НАП и ДО не указывают на номер и на очередность, нет чисел и цифр, начинающихся на эти слоги. Значит, двадцать – это номер, а НАП и ДО – слова, одно из которых предположительно прилагательное, а другое существительное. Твои соображения?
– В полнолуние, дождавшись полночи, мы пойдем на второй этаж, найдем дверь под номером тринадцать, откроем ее и обнаружим там… – начал Арланд таким голосом, как будто рассказывал страшилку, его лицо и жесты соответствовали голосу. – …И обнаружим там НАПившихся до божественных откровений ДОмовых, и двадцатый из них скажет, куда и что положил Маггорт!
– Арланд, давай нормально. Если не отгадаем, проторчим здесь черт знает сколько! – одергиваю инквизитора, пряча улыбку. Бедолага, кажется, ведет жизнь заклятого трезвенника, или с чего бы его так поперло после пары кружек? – Тебе уже хватит!
– Поживи в Ордене на святой воде, я на тебя посмотрю, – проворчал он, отбирая у меня свою кружку. – Ну ладно. Что это может быть? НАПольные ДОски, ДОрогие НАПильники, НАПисанные ДОговора?
– Ммм… вариант с досками, кстати, хороший. Напильники и договора могут не сохраниться, а вот доски на полу могут хоть и обновляться, но их количество всегда будет одинаковым. Итак, если пойти на второй этаж, открыть тринадцатую комнату, высчитать двадцатую доску на полу… Все сходится. По крайней мере, не так бредово, как все остальное. Давай дальше. К-один, Н-вверх, потянуть. Что-то мне подсказывает, что «Н-вверх» – это «направление: вверх». Надо что-то потянуть вверх, и это что-то К-один. Что можно тянуть вверх и что начинается на «к»?
– Кольцо на крышке тайника?
– Точно, – киваю. – Ну что, пойдем спросим, есть ли здесь комната тринадцать на втором этаже?
– Пойдем, – кивнул инквизитор, залпом допивая все оставшееся в кружке.
– Есть, есть, тринадцатая комната. Ты, ведьма, ее себе взяла. А кто еще их берет, только вы и берете! – «дружелюбно» объяснила нам хозяйка.
Стукнув себя по лбу и послушав насмешки инквизитора, я отправилась в свою комнату.
– Итак. Раз доска, два доска, три доска… Двадцатая доска под кроватью, – понимаю.
– Лезь.
– Почему сразу я? Я не хочу пылью дышать, ты лезь!
– А я не пролезу, – заметил Арланд.
– Что ж вы все мужики такие жирные? – ворчу, ложась на пол перед кроватью. – Жрете много и пьете не в меру.
– Мы? Кто-то еще заставлял лазить тебя под кроватью?
– Дейк как-то уронил свой медальон под кровать на постоялом дворе и заставил меня туда лезть… Я полезла и нашла там… Вот черт! – от сильных эмоций я даже головой о дно кровати стукнулась, пока вылезала.
Ну, конечно, я здесь была, отсюда и дежавю! Мы с Дейком тут ночевали перед охотой на единорога, и я нашла под этой самой кроватью дневник мага, которого звали Маггорт Сенгайз! Потом не до дневника было, я про него и забыла… Забавно, то, что Лорен ищет всю жизнь, я все это время держала в сумке под одеждой.
– Что такое? – обеспокоенно спросил Арланд. – Ты что-то нашла?
– Я ничего не могу сказать, на моих губах печать, – объясняю, сидя на полу и потирая ушибленное место на голове. – Не надо нам ничего искать.
– То есть?
– То есть я в лицо знаю того, кто был на этом постоялом дворе около трех недель назад и стащил то, что мы ищем.
– И как мы теперь выполним задание дяди?
– Я этот кто-то, так что волноваться нечего. Я с собой договорюсь и все отдам.
– Так что ты нашла?
– Не могу сказать, это секрет. Если проболтаюсь – умру на месте, – ехидно улыбаюсь. – Не одному тебе страшными тайнами хвастаться, так ведь?
– Бэйр, не смешно! А Лорену ты что скажешь тогда?
– Я и не смеюсь. На вещице было проклятие, велящее мне никому не говорить о ней и не показывать. А дяде твоему скажу то же самое, что и тебе, – пожимаю плечами.
– Ты же ведьма, неужели не умеешь снимать проклятия?
– Что ты заладил, «умеешь – не умеешь»? – возмущаюсь. – Я наводить умею, а не снимать, так что помалкивай и не ущемляй мое самолюбие лишний раз!
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке