Большую часть дороги в Хвалынь. Михаил молчал. Ольга его не тревожила, ей было о чём подумать. Когда по обеим сторонам трассы показались меловые горы, она не сдержалась:
– Миш, посмотри какая красота. Три часа едем и всё поля, поля, мелкие островки леса, сейчас картинка поменялась. Сказочная картинка: белые горы, сосны, ели… Швейцария, да и только… Миш, чего мы так срочно сорвались в Хвалынь?
– Там родился Петров-Водкин7… – буркнул Исайчев.
– Понятно… Тогда нужно было ехать на велосипеде, любимом транспорте живописца.
– Копилка, не обижайся, я прокручиваю наш последний разговор с Мизгирёвым-старшим и не могу понять: откуда такая агрессия. Он почему-то не хотел, чтобы мы ехали в Хвалынь. Почему? Не назвал ни одной фамилии с кем можно поговорить о Софье. Почему?
– Ну, мы же едем в Хвалынь. Там и выясним. – Ольга улыбнулась, глядя на сведённые к переносице брови мужа, и поёжилась, в салоне становилось холодновато. – Думаю оттого, что Хвалынь его и его детей колыбель, а в колыбели дети не только гукают и улыбаются, они там ещё… Может быть, он не хочет, чтобы мы так глубоко ныряли?
Михаил, заметив зябкое движение супруги, дотронулся до тумблера, включил печку.
– Спасибо, дорогой! – Ольга погладила лежащую на руле руку мужа. – Предлагаю начать с директора школы.
– Какой школы? Все будем обходить.
– В Хвалыни чуть больше десяти тысяч жителей и две школы. Одна начальная, другая средняя. Не потеряемся!
– Ишь ты! – удивился Михаил, – людей немного, а колоритных личностей косой коси…
– Миш, что ты думаешь по поводу тех эпизодов, в которых Петр Мизгирёв видел «призрак Игната». Меня они смущают… Давай поговорим.
– Давай поговорим, – охотно согласился Исайчев. – Всё, что нам при последнем разговоре описал вдовец бесспорно постановочные эпизоды… Вспоминай! Например, последний: у Софьи неожиданно ломается машина и Мизгирёву пришлось подвозить жену до работы, то есть из усадьбы они выезжают вместе. На перекрёстке женщина с коляской зажигает светофор «по требованию». Профессор тормозит, пропускает прохожую. Естественно, они смотрят по сторонам. 7:30 утра. Сумерки. И вдруг, именно вдруг, Софья видит, как в кафе рядом загорается свет в обзорной витрине. Внезапная вспышка привлекает внимание. За стеклом Лель в костюме парашютиста. Он машет им красной банданой, из его головы течёт кровь…. Ну чем тебе не театральная мизансцена?!В ней заняты минимум трое- четверо актёров.
– Ну?
– Что ну? Давай разберём эпизодик по косточкам. Первое: женщина с коляской в 7:30 утра, в сумерках, странно? Куда она в такую рань с ребёнком?
– В молочную кухню, например, – Ольга игриво потрепала Михаилу волосы, – вы, майор, ещё не были молодым папашей, а когда станете, поймёте – молочные кухни как раз в это время начинают работать.
– Тогда вы, молодая мамочка, на её месте должны знать, что рядом со светофором, в который она тыкала пальцем, имеется автобусная остановка. Ближайшая молочная кухня на пятом километре от того места, где она собиралась переходить дорогу и в этом случае ей пересекать её не нужно, нужно просто сесть в автобус. Можно предположить, что она хочет прогулять ребёнка и совместить приятное с полезным. Ты хочешь возразить именно так? Принимаю и это. Опять спрашиваю: зачем она переходит дорогу? Объект, к которому она стремится, на той же стороне.
Ольга сложила ладошки лодочкой и восхищённо воскликнула:
– Класс! Когда успел проверить?
– Вчера и успел.
– Не предполагаешь, что у этой женщины могла быть любая другая причина вывезти ребёнка в 7=30 утра?
Михаил картинно, добавляя в речь одесского акцента, воскликнул:
– Будет вам, дамочка, не расчёсывайте мне нервы. Шобы так всё сошлось, надо слишком стараться! Тут тебе и младенец, и кафе, и призрак с разбитой башкой! – и сделав серьёзное лицо, продолжил, – давай дальше косточки ворошить. Человек, который придумал эту сценку, точно знал – Мизгирёвы сегодня поедут не каждый в своей машине, а вместе. И время выезда он тоже знал. Очевидно? Очевидно! Когда ты за рулём видишь на переходе женщину с коляской, что делаешь?
– Притормаживаю загодя.
– Правильно! Определяющим в твоём предложении слово «загодя». Человек в кафе, исполняющий роль Леля, увидев знак, а знак – это движение коляски по переходу, начал готовиться к своей сцене. Он заметил остановившуюся машину и дал отмашку «включить свет». Так!
– Ну?
– Не ну, а так! Дальше они видят в витрине то, что видят. Цель достигнута, сцена сыграна. Что было потом ты знаешь: Софья уходит в истерику, Пётр напуган. У актёров появляется время убрать декорации. Проходит около получаса, Мизгирёв опомнившись, бежит в кафе. Оно закрыто! Он стучится в витрину – там никого! Тогда Пётр соображает и бежит к чёрному ходу. Там открыто, кухня работает. Но повар говорит, что в зал пройти невозможно, так как все двери на охране и открыть их может только администратор. Он будет к 9:00.
– Ну?
– Опять, ну! Иго – го! – засмеялся Михаил и шутливо щёлкнул жену по носу, – Первое: почему не завелась машина Софьи. Кто постарался? Второе: кто предупредил женщину с коляской, о том что машина выехала? Кто эта женщина с коляской? И, главное: кто человек в витрине стопроцентно похожий на Леля?
– Совершенно уверены мы можем быть только в одном – Ольга в ответ на щелчок по носу дёрнула мужа за мочку уха, – один из них обретается в усадьбе Мизгирёвых. Кто?
– Пока не знаю, но желающих испортить Софье жизнь там предостаточно, наследила она много, считаю на пальцах: отец Петра Мизгирёва – раз. Он не любит невестку… Анна – компаньонка – два. Эта не любит всё человечество и нелюбовь тянется из юности… Водитель Софьи – три? Водители чаще всего не только не испытывают нежных чувств к своим работодателям, но и не уважают их по причине большой осведомлённости нюансами их жизни. Прислуга: домработница, повар, садовник и две девушки на побегушках тоже особой любви к своей хозяйке не питали. Каково бегать по звону колокольчика? Особое внимание нужно уделить Верочке «внедрёнышу». Она в усадьбе специалист по пыли, а следовательно, допущена до каждого уголка. Далее, охрана три человека. Итого двенадцать! Это только ближайший круг. Продолжаем анализировать… Как исполнитель оказался в зале кафе? Помещение охраняется, там везде на дверях датчики. Я специально позвонил во вневедомственную охрану и узнал – в тот день помещение сняли один раз в 9:00, то есть ровно за час до открытия, как и говорил повар.
– Значит, человек оставался в кафе и его там закрывали. – Ольга достала из корзинки с провизией термос, отвинтила крышку, спросила, – Когда уборщица приходит на работу утром или вечером?
– Ой! Молодец! Кофе хочу, как говорит капитан Васенко, аж скулы сводит. – Исайчев изобразил на лице сведённые скулы, получилось смешно. – Уборка производится вечерами. Администратор ждёт и по окончании запирает всё сам. Ключи только у него.
– Подумай, если уборка делается тщательно, может женщина не заметить присутствия постороннего в зале?
Михаил согласно кивнул:
– Может сделать вид, что не заметила, но в этом случае она участвует в спектакле. Причём не заметила она ни одного, а двух человек: кто-то по отмашке главного героя, чтобы высветить витрину, включил свет в зале.
– Паркуйся, кофе огненное, обваришься. – Ольга развернула бутерброды, и в салоне вкусно запахло котлетами. – В этом случае, как они вышли?
Михаил, погасил скорость машины, осторожно вывел её на обочину, нажал тормоз. Принимая из рук Ольги чашку с напитком, продолжил размышлять:
– Заведение на людном месте. Они дождались, когда в зал придут посетители и по одному просочились… Свободно лицедеи могли выйти только в случае участия в их спектакле не уборщицы, а администратора. Хотя при разговоре со мной он так конкретно пил сердечные капли, и так боялся потерять работу, что наиболее вероятно всё же уборщица. Она как раз уволилась через три дня после спектакля…
– Хорошо, – задумалась Ольга, – а если предположить, что Пётр дождался прихода администратора и вошёл в кафе вместе с ним. Если бы он начал обыскивать зал?
– На это имеется бендешка8 уборщицы, где она хранит мётлы, швабры и прочую бытовую химию. Причём отвечает за это материально. Следовательно?
– Следовательно? – повторила Ольга.
– Бендешка запирается на ключ как извне, так и изнутри. Во! Теперь понятно?
– Теперь понятно! Давай дальше…
Михаил дожёвывал второй бутерброд, протянул жене пустую чашку:
– Ещё, пожалуйста! Спасибо. Итак… Пётр утверждает, что из головы Леля лилась кровь, но когда он вошёл в зал там было чисто.
Ольга выполнила просьбу мужа, налила кофе, протянула чашку, усмехнулась:
– Небольшая премудрость и я так сумею… Пол не запачкали? Пищевой целлофан расстелили. Если его свернуть, получится небольшой комочек, в ладошке поместится… – Ольга, причмокнула, отхлебнув маленькими глоточками кофе.
– Пётр утверждает, – в задумчивости продолжал Михаил, – Лель был абсолютно похож на Игната, те же русые волнистые волосы.
– Может быть, парик. – предположила Ольга.
– … те же голубые глаза… Хотя здесь стоп! От машины до витрины кафе метров десять. Откуда цвет глаз?
– … от верблюда! Забыл? Профессор сказал «они блеснули голубизной». Может, отблеск от стен, портьер…
– Невозможно! – парировал Исайчев, – стены кафе желтовато-коричневые, портьеры вишнёвые…
– Линзы! Они как раз могут блеснуть. – уверенно заявила Ольга.
– Точно! Линзы! – обрадовался догадке жены Михаил, – линзы ярко-синего цвета. Им нужно было, чтобы супруги Мизгирёвы заметили цвет глаз. Отсюда их неестественный, отчаянный цвет. Молодец. Копилка!
– Служу России и майору Исайчеву! – вскинула ладонь к виску Ольга. – И с прыжком призрака Игната из окна дома тоже много вопросов.
– Трюки, трюки, – уверенно заявил Михаил и тронул машину с места. – Хотя нам совершенно неважно, как они их устраивают. Нам важно узнать, кто он такой и почему это делал. Зачем – понятно.
– Мцыри, ты загнул, – усмехнулась Ольга. – Зачем и почему равнозначные вопросы. Он вёл её к последней черте.
– На первый взгляд, равнозначные, но вопрос «почему?» обращён в прошлое, а «зачем?» в будущее. У Софьи была точка отсчёта – минута, когда она полоснула лезвием по руке. Всё, что было до неё прошлое, а после короткое, но будущее. К будущему призрак подвёл её, а «почему?» нам нужно заглянуть в берендеево минувшее. Именно там имеются факты, среди которых один определял причину её действий. В нашем расследовании есть три версии: первая – Софью намеренно толкнул на самоубийство человек, играющий роль Леля. Слишком долго и хорошо он ставил пьесу под названием «Призрак Леля». Он хотел напугать её до смерти и добился своего. Страх, как причина самоубийства. Возможно, то что я видел в ванной комнате, завершающая сцена спектакля. Исполнитель главной роли мог не бывать в Хвалыне, но быть хорошо осведомлён о нюансах её биографии. Версия вторая: сам спектакль, как действие, не производил на Софью должного впечатления. С её характером плевать она хотела на все спектакли. Тогда допустимо предположить, что сами воспоминания о неком Леле, ваша женская неизбывная тоска по нему породили в ней желание покончить с собой. И третья, самая фантастическая – её физически убил человек, играющий роль Леля. Причём в основе его поступка лежат отнюдь не эмоции, а чисто материальный интерес. Софья была далеко не бедной женщиной.
– То есть ты хочешь сказать, что по третьему варианту предложенной тобой версии версии, это не самоубийство? – Ольга всем корпусом развернулась к мужу, – Улики? Где улики Мцыри? Насколько я знаю, их нет. Не загоняй себя и следствие в тупик… Что ты творишь?
– Всё бы вам, дамочка, ручками потрогать? Я, как сказал один знакомый еврей, личность творческая: «Хочу, творю, хочу, вытворяю» Слушай внимательно. В тот роковой вечер Софья вернулась с работы поздно. Пётр привык к её вольному графику и возвращения супруги в полночь или позже были для него обычным делом. Он её не ждал, лёг спать, тем более, что уже в Исландии они спали в разных комнатах. Остальные домочадцы тоже почивали. Все кроме охраны. Они-то и сообщили мне время прибытия хозяйки. Она подъехала к воротам без тормозного визга и бибикнула не как всегда, несмотря на время суток, победным сигналом «Спартак чемпион!», а жалким одиночным бибком. Уже не похоже на Софью… Даже охрана была удивлена тем, что хозяйка в этот вечер не обозначила себя «пупом» Земли.
– Почему ты решил, что мадам была на работе? – уточнила Ольга. – Может…
– Не может! – оборвал жену Исайчев. – Я видел запись с камер наблюдения у здания, где её фирма арендовала офис. Софья села в машину и через тридцать минут была дома. В этом гнезде, помимо её компании ещё около десятка организаций. Охрана здания утверждает, что хозяйка фирмы «Нас не догонят!» вышла в этот день последней и позже всех. За час до её отъезда строение покинули двое посетителей: мужчина и женщина. Стражник говорит, что это были именно посетители, потому как ранее он их не видел. Но куда и зачем они ходили, он точно не знает. Почему и где задержались тоже. На записи наблюдения высокий плечистый мужчина в сером комбинезоне и бейсболке. Женщина небольшого роста тоже в комбинезоне и бейсболке. Камеры висят высоко, лиц за козырьками кепок не видно. Такое ощущение, что они в рабочей одежде. По записи в журнале посещений это мать и сын Татищевы. Входили, по их версии в косметический бутик за очередной порцией товара.
– Откуда информация, что это мать и сын?
– В графе записано: Пелагея Татищева с сыном в «Мирра люкс». Уточняю: записи о посетителях делаются со слов самих посетителей. Зачем пишут? Для меня загадка. Поэтому фамилия может быть взята с потолка.
– Мишка! – закричала Ольга, – поворот на Хвалынь пропустил!
– А ты куда смотришь? – гаркнул в ответ Исайчев.
– Я, как всегда, влюблённо смотрю на тебя, – скуксила виноватое лицо Ольга. – Останавливайся. Пока ты будешь разворачиваться, я сбегаю в лесок. И не ори, чуть не описалась…
Ольга резвыми скачками скрылась в придорожном лесу. Обратно шла медленно, вальяжно, набрала целую горсть переспевшей малины. Машина была пуста. Через дорогу в сосновом бору мелькала белая рубашка мужа и слышался его радостный крик: «Эх ты! Эх ты!»
– Мишка! Я тут! – крикнула Ольга,
Перебегая дорогу, Исайчев с воодушевлением потрясал огромными белыми грибами:
– Видишь, Копилка, какие поросята здесь водятся! Надо место заметить. На обратном пути грибов наберём.
– Уже! – хмыкнула Ольга
– Что уже? – не понял Михаил.
– Пометила…
Михаил отбросил в разные стороны грибы, ринулся обнять жену, но увидел в её руках горсть темно-вишнёвых ягод, притормозил:
– Это что?
– Тебе малинка, дорогой! – елейным голосом проворковала Ольга.
– Та-а-ак! – подбоченился Михаил, – отравить хочешь? Кто ест ягоды у дороги? Ты что, никогда в деревне у бабушки не жила? Брось сейчас же!
– Ой! – пискнула Ольга, бросила ягоды в кювет, виновато проронила, – Забыла…
– Дурочка ты у меня всё-таки…
Усаживаясь в машину и, пристегнув ремень, Ольга припомнила:
– Татищевы? Знакомая фамилия.
– Знакомая. – согласился Михаил, – у нас по маршруту был поворот на Татищево, внимательная ты моя… Это районный центр нашей области. Там воинская часть стоит.
Исайчев взглянул на Ольгу, заметил, как на её лицо опустилась тень и ясный до этой минуты взгляд стал непроницаемый. Обычно так бывает, когда она пытается о чём-то вспомнить, но не может.
– Копилка, ты что? – Михаил легонько толкнул жену в бок. – Ещё были какие-то графья или князья Татищевы. Я не силён в российской истории.
О проекте
О подписке