«Нюхавший порох» и «видавший виды» персонал с военных судов всегда высоко ценился, особенно в исследовательском флоте, да и караванщики с торговцами платили немаленькие деньги за их умения и навыки. Первыми увольнялись пилоты и канониры, а за ними потянулся и персонал вспомогательных служб. Последний из могикан – ШДББ 74-4 «Несокрушимый» – сумел сохранить лишь небольшую часть своего экипажа и прибыл к границам внешних колоний для обеспечения свободы торговли и правопорядка с минимальным количеством персонала, необходимого для обеспечения жизнедеятельности корабля. Ноэто была семья: небольшая, но крепкая. Ветеранов, сохранивших верность дредноутам, также приписали к «Несокрушимому», едва покрыв минимальное штатное расписание. К примеру, во флоте только ремонтная смена составляла тридцать шесть человек: по три смены за вахту плюс еще двадцать человек на отдыхе. Сейчас на ШДББ 74-4 осталось всего двадцать восемь инженеров. Правда, и «Несокрушимый» практически все время лежал в дрейфе у транспортного портала системы – ворот в цивилизованный мир – как фильтр, абсорбируя в себя всю грязь и мерзость анаптаниумных приисков. Правда, канонирами укомплектовали почти полностью. Зато следователей и оперов прислали почти по количеству возможного десанта, переделав под их нужды почти все свободные помещения и часть летного ангара.

Хотели и мастерскую со складом ремкомплектов раскурочить под СИЗО и хранилище вещдоков, но Серафим отстоял. Так нежданно полученный внеочередной офицерских чин (примитивная замануха, предназначенная привлечь бывших военных в патрульную службу с ее мизерным по сравнению с гонорарами наемников окладом) сделал его первым офицером после капитана – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Тем более что капитаном назначили сынка высокопоставленного чинуши, якобы сосланного в порубежье за гигантские карточные долги и развратное поведение.

Кейдж Уильям Турвольд – обычный избалованный деньгами и властью сопляк, не привыкший получать от жизни ничего кроме удовольствий и проводящий большую часть времени в психотропном раю наркотического опьянения, предаваясь созерцанию танцев богинь под музыку богов, наслаждаясь плотскими утехами со жрицами любви, практически переехав в роскошные апартаменты Нового Вегаса. А это все требовало средств, гигантских средств.

И, естественно, ему было по фигу все кроме денег и собственных амбиций. На счастье Березкина «Несокрушимый», они не включали. Да и рутиной он не интересовался. Зато таможенно-пошлинные вопросы решал сам, а некоторые из них требовали если не силового решения, то давления как минимум. Поэтому он с энтузиазмом отнесся к восстановлению боевой мощи «Несокрушимого». Сам же Серафим к финансовой стороне «таможенных» вопросов касательства не имел, да и не стремился, чем и вызвал расположение со стороны капитана, хапавшего всем чем можно все что можно урвать, а потом и вовсе возложившего груз ответственности на Серафима, официально утвердив его в должности первого помощника. А сам вернулся к прошлому, проматывая дивиденды в ближайших казино, живя по старой привычке на широкую ногу, утопая в роскоши и блаженстве, сетуя на отсталость сервиса на этой богом забытой окраине владений Альянса.

Вообще порубежье Аттического траверса всегда было местом неспокойным. Внешняя граница систем Альянса имела сеть порталов, соединяющих ее с цивилизованным миром. Два из них располагались в густонаселенных секторах Гаммы Аида и Сигмы Близнецов и надежно перекрывались боевыми станциями и сторожевыми эскадрами Пятого флота Альянса. Здесь же, в системе Ро-Аргуса, все только начиналось. Открытие богатых залежей анаптаниума – руды содержащей нулевой элемент – почти сразу у поверхности в системе Феникса спровоцировало новую золотую лихорадку. Срочно начали терраформинг на двух планетах в системе Гидры и одной в соседней системе Медуза. Сам Феникс планет хоть как-то пригодных для жизни не имел. Космическую базу и топливные и сырьевые склады смонтировали в непосредственной близости с ретранслятором. Тут же и лег в дрейф «Несокрушимый», взяв под контроль как сам ретранслятор, так и межсистемные прыжковые порталы.

Пока инженерная служба внутренней безопасности и патруля возводила опорные пункты и базы непосредственно в системах, главная роль миротворца и примирителя легла на ШДББ 74-4.

А порубежье жило своей обычной жизнью, мало чем отличающейся от жизни старателей в далекие годы золотой лихорадки. Конечно, персональный роботизированный экскаватор не сравнить с мотыгой золотоискателя, но, как и тогда, стоило работяге найти что-то мало-мальски ценное, тут же тащил это к ближайшему перекупщику, а на выручку погружался в океан удовольствий на борту космокурорта с соответствующим громким именем «Нью-Вегас». Но как только баланс возвращался к нулю, его тут же выбрасывало на берег прямо в кабину экскаватора. Сюда же, в порубежье, стекалась вся разношерстая шобла жуликов и проходимцев – от мошенников и сутенеров до наемников и киллеров. Так что работы в патруле было выше крыши, старались разгрести хотя бы тяжкие и особо тяжкие, но и на них персонала не хватало. А через ретранслятор широким ручьем лился поток жаждущих в одночасье разбогатеть искателей удачи. Были среди них и профессиональные артели, но в основном новички, и понятия не имели не то, что в минералогии, но и куда их занесло, тоже весьма смутно представляли. Некоторые простофили и до карьеров добраться не успевали, чуть ли не добровольно опустошая свои карманы под заманчивые песнопения местных проходимцев.

Столетия сытой жизни, когда война стала лишь громким словцом, грозой, бушующей где-то там, очень и очень далеко, отбили у жителей среднего сектора Альянса само понятие осторожности. Инстинкты, заложенные природой, затупились, и их место заняли самолюбие и знание собственных прав и свобод. Там, в глубине цивилизованного мира, это безусловно работало, но тут, в порубежье, где лучшим аргументом в споре с оппонентом все еще был старый добрый бластер, это служило очень дурную службу. И очередной лошара, профукав все свое имущество в первые пять минут пребывания в зоне прииска, пополнял армию недовольных работой патрульной службы, строча кляузы и жалобы на «некомпетентный» персонал «Несокрушимого». У избалованных изобилием сытой жизни больших мегаполисов буквально срывало крышу от того, что у него, такого всего прямо из себя суперпуперного, соблаговолившего почтить своим присутствием столь дикие места, какие-то местные плебеи отжали все его имущество, обобрав до нитки. От покорения Европы Цезарем, через завоевание Сибири Ермаком, до освоения Дикого Запада и, конечно, колонизации Великого Космоса насилие – огнем и мечом, а позднее и крупнокалиберным патроном – возвышало отчаянных головорезов., Грубых и неотёсанных Убийц и разбойников, никогда не отличавшихся силой интеллекта, прозванных позже первооткрывателями, пионерами и первопроходцами, над сторонниками цивилизованного решения проблем. «Победителей не судят!», «Цель оправдывает средства» – красные слова, оправдывающие убийства, грабежи и насилие. Однако надо все-таки отдать должное операм и штурмовикам патруля, державшим хрупкое равновесие между преступлениями и наказанием, не давая погрузить порубежье в хаос анархии, подчас превращая операцию по задержанию в показательную экзекуцию зарвавшихся проходимцев, перегнувших палку терпения местных представителей порядка.

Вот так некогда могучий дредноут превратился в своеобразный таможенно-патрульный форпост, вечно кишащий обиженными и обделенными гражданами. Гудящий несмолкаемый улей, который для офицера инженерной службы Серафима Бенедиктовича Березкина, всю жизнь проведшего в тишине космоса, стал настоящим адом. Приходилось мириться с толчеей в коридорах, гоготом и гвалтом разношерстных раздосадованных старателей, строчивших кляузы друг на друга все тридцать часов космических суток. Плюс к этому чрезмерная загруженность ангаров, превратившихся в «Космопорт неиссякаемых слез», где подчас стартовало и садилось до трех-четырех судов всевозможных размеров – от катера до пассажирского лайнера, с новыми искателями удачи, прибывшими за регистрацией и получением разрешения на работу.

Селектор, вновь моргнув зеленым огоньком, огласил рубку дежурного. На этот раз голос Мэри был серьезным

–Челнок со спецпредставителем Альянса запрашивает посадку в VIP- зоне.

– Кого несет нелегкая? – Гарв не упускал возможности ляпнуть что-нибудь в общий канал.

– Сажай его, там разберемся.

– Вас поняла.

Селектор замолк.

– Так все-таки, что вас тревожит? К чему все эти усиленные меры безопасности, поднятые щиты и активированные барьеры?

В обязанности ИИ входило также и слежение за психическим здоровьем экипажа. И тем паче командного состава.

–Сегодня тоже был сон. Правда, не дверь, стучали в окно. Но суть та же. Что-то пыталось проникнуть… Может, это тот самый VIP…

Аларм систем дальнего обнаружения разорвал обыденность, царившую в рубке старшего офицера. Березкин с разбегу плюхнулся в боевое кресло, подключая разъемы, соединяющие его мозг напрямую с системами корабля. Ощущение собственного тела исчезло. Теперь он был «Несокрушимым», лежавшим в дрейфе, а ИИ превратилась в альтер-эго, фильтр, отделяющий важное от посредственного. Она очищала воздух, следила за давлением, помогала диспетчерам принимать и отправлять корабли, жила обычной жизнью корабля, выделив из общего гигантского потока причину тревоги, материализовавшись в красивую женщину лет тридцати в сером мундире патрульной службы. «Черная униформа флота была красивее», – мелькнуло в голове. – «Мне она тоже больше нравилась».

Один из недостатков полного слияния – врать в момент подключения невозможно, как перед Богом. Искусственный интеллект чувствовал все. Даже количество тромбоцитов в крови, разносящих молекулы кислорода по клеткам.

Космос через призму приборов и сенсоров выглядел грациозно: богатая цветовая гамма, прозванная среди пилотов «Божественным взором», отображала энергетические потоки, гравитацию, радиацию, почти все известные спектры излучения, искажения самого пространственно-временного континуума, все, что может хоть как-то повлиять на судьбу корабля. Сейчас безмятежность космоса нарушали непривычные энергетические выбросы вблизи с ретранслятором. Семь сигарообразных кораблей, разорвав пространство, вынырнули из Божественного океана в непосредственной близости от перевалочного пункта Альянса. Странным было само путешествие кораблей сквозь пространство без использования портала или ретранслятора. АИИДА среагировала молниеносно.

– Поиск подписи по всеобщему реестру судов Альянса.

–Подпись не обнаружена.

Инициация запроса «свой – чужой»:

–Чужой.

Пурпурный цвет выделил агрессоров на общем фоне. Серафим отменил все посадки, закрыл ангары, активизировал маршевые и маневровые двигатели, а канониры один за другим оживляли свои батареи, устремляя жерла орудий в сторону незваных гостей.

– Судно патрульной службы Альянса ШДББ 74-4 «Несокрушимый», приказываю выключить двигатели и лечь в дрейф для досмотра.

Сигарообразные эсминцы, игнорируя приказ, разворачивались в боевой порядок, мгновенно произведя залп противокорабельными торпедами, которые дельфиньей стаей устремились они в сторону «Несокрушимого». Информация лилась прямо в мозг. Здесь же Серафим отдавал свои приказы прямо в мозг подчиненного персонала.

– Маневр уклонения. Системам ПРО: огонь по готовности.

Длинным столбцом поползли отчеты командиров звеньев и служб.

Бой в космосе – явление очень скоротечное, и выигрывает его тот, у кого обмен информации и приказами идет быстрее. Мощь ИИ тоже играет гигантскую роль в этой игре в угадайку. Артиллерийские системы ведут огонь по местам возможного нахождения противника в ближайшем будущем. Варианты считает оружейный сервер, исходя из приписанного к батарее вооружения; стрелок выбирает из предполагаемых вариантов.

– Твою мать, конденсаторы накрылись. Теряем мощность!!!– матом проорал начальник звена инженеров.

Вспышка, и почти молниеносное журчание перегруженных барьеров: несколько смертоносных лучей впились в левый бок.

– Повреждение обшивки, пробоин нет, но броня перегрелась.

системы пожаротушения распыляли жидкий азот, стараясь сохранить структуру корпуса в районе попадания.

– Турболазеры, мощность 120 гигаватт, залп в ответ, барьеры ослабли до 40%. Начать ротацию по часовой. – Скомандовал Серафим.

Тут же бэк вокалом АИИДА запрашивала поддержку ВКС Альянса.

– Мэй Дэй, Мэй Дэй, всем, кто слышит. Ретранслятор Ро-Аргуса атакован превосходящими силами, противник не опознан, приняли бой.

Серафим развернул корпус, укрывая поврежденные барьеры от возможного повторного удара, выбросив в сторону врага контейнеры с толченым стеклом и металлическими шарами – своеобразную «дымовую завесу».

–Главный калибр. Цель захвачена.– отчеканил канонир.

– Залп!– почти проорал Березкин.

Дредноут вздрогнул, ответив огнем всех четырех орудий главного калибра. Сто килограммовые чушки обеднелого урана разогнанные до субсветовой скорости устремились к цели.

Яркая вспышка затмила свет голубого гиганта – местного светила.

– Есть попадание. Два из семи уничтожены, один поврежден.– Доложила группа радарного слежения.

Четверка нападавших перестроилась в боевой ромб и начала сближение, а один звездолет продолжил движение в сторону жилого комплекса и складов.

–Отделение, множество высокоскоростных объектов, предполагаемая цель – жилой комплекс и Нью-Вегас.– ужас звучал в голосе главного наблюдателя. Выбора не оставалось. Десятки тысяч поселенцев и шахтеров были сосредоточены в жилых комплексах.

–Турболазерам: заградительный огонь.

– Сделав залп, мы не удержим дистанцию с агрессором— сухо констатировала АИИДА.

– Исполнять!!!– Проревел Серафим.

Башни внешних турелей вращались предательски медленно, разворачиваясь в сторону новой цели. Последовал разряд. Дульные компенсаторы и тормоза заскрипели под мощью извергаемой энергии, а потоки смертоносных лучей устремились на перехват ракет, несущих гибель жилому комплексу. Большая часть этой смертоносной своры была сожжена сразу. Остальные продолжили свой путь.

–Эсминец развернулся для повторного залпа.– отрапортовала АИИДА.

зарегистрированы попадания в жилые корпуса Нового Мира и Нью Вегаса.

–Четверка чужих вышла на дистанцию запуска боевых дронов.

– Приоритет, защита жилых станций. – сухо ответил бывший энергетик.

АИИДА внесла коррективы, и второй залп поглотил ракетоносец, прошив его корпус, как раскаленный прут прожигает лист бумаги. Сдетонировала ходовая установка, расколов крейсер на несколько частей.

Но свое дело он сделал. Несмотря на прицельный заградительный огонь с дредноута и работу станционных батарей, не малая часть ракет все же достигла цели, сея хаос, разрушения и смерть. Больше всего пострадал Нью-Вегас, вообще не имевший защитных систем.

– Внимание рой!! – среагировал Седьмой Грех.

Стая беспилотных истребителей с тяжелым протонным вооружением плотным потоком устремился к «Несокрушимому».

АИИДА переключилась на системы наведения ПВО и ПРО.

Заработали крупнокалиберные многоствольные кинетические орудия, выкашивая в рое истребителей гигантские бреши.

АВИА группа подняла все имеющиеся в ее распоряжении перехватчики.

Беспилотники сошлись в ближнем бою, выкручивая немыслимые фигуры пилотажа. Группа дронов-ракетоносцев чужих, прорвавшись сквозь заслон патрульных перехватчиков, вышла на линию атаки.

–Уходим! – предложение ИИ было наиболее подходящим.

Ольга налегла на штурвал ожидая команды на манёвр. Маршевые Двигатели натруженно взревели, заставляя вибрировать корпус и переборки. Они не раз уводили дредноут с вектора огня.

Кнопка активации закрыла Серафиму почти всю картину «Божественного Взора». Дистанция между кораблем и торпеданосцами, стремительно сокращалась.

–Отказ, энергию на щит, подготовиться к удару.

– Уровень ожидаемых повреждений критический, надо уходить.– неунимался ИИ

– Нельзя! За нами почти две сотни гражданских…

– Есть энергию на щит.– ответило звено энергетиков.

Получив отказ в стыковке, местные суда начали скапливаться в зоне швартовки, но первые же залпы заставили их кинуться врассыпную, а после ракетного удара по жилому комплексу все дружно устремились к ретранслятору, стараясь держаться в кильватере ШДББ 74-4, закрываясь им словно щитом. Уйди «Несокрушимый» с линии атаки, ракеты чужаков разметали бы всю эту флотилию, а это тысячи жизней. Березкин верил в крепость брони своего судна, и не мог поступить иначе.

– Паш, дело за тобой.

АИИДА подключила свои сервера передав управление Анискину.

Залп не заставил себя ждать.

Служба ПВО поставила помехи пытаясь сбить траекторию ракет уведя их в сторону.

Но курс сбить не удалось.

– Ракеты управляемые!!! – прокричала в голове мысль Павла. И тут же заработали ротационные кинетические пушки, выпустив в сторону противника высокотехнологичные тепловые ловушки, облако кинетических снарядов и ракеты-перехватчики.

Вынырнув из облака бушующей энергии ракеты противника рассыпались на множество самонаводящийся зарядов.

– Твою мать, разделяющиеся… – прорычал Анискин.

Артиллерия ПВО огрызнулась шрапнелью. Поглотив часть боеголовок.

– Плять слишком много. Картечь кончилась…

Пробив щиты, тяжелые протонные торпеды с кумулятивными боеголовками впились в броню, АИИДА ахнула.

Серафим заскрежетал зубами: болевые ощущения помогали осознать тяжесть полученного урона, он был просто колоссален. Заряды сдетонировали, затмив все ярчайшей вспышкой. Плавилась броня, горели проводка и переборки. Дикая боль заставила закрыть глаза.

Серафим попробовал проморгаться и восстановить визуальные функции «Божественного Взора», но световой след от вспышки не исчез. Глаза жгло, а свет давил на сетчатку сквозь закрытые веки. Левую сторону туловища пронзила ужасная пульсирующая боль. Необычная тяжесть наполнила тело.

– Он жив! – крик раздался прямо над ухом. – Сир Апраксис жив!

Чьи-то сильные руки подняли Серафима, он попытался открыть глаза. Но боль снова отключила сознание. Березкин провалился в небытие.