– Все хорошо, – прошептал я. – Мы вовремя успели.

– Ты бы оставила нас снаружи? – нахмурился Га-нор.

– Не говори глупости, приятель. – Несмотря на бледность, Лук не утратил былой разговорчивости. – Просто вначале мы своим ушам не поверили. Помоги мне. Надо подвинуть шкаф обратно к двери. На всякий случай.

С той стороны слышались удары и хрипение. «Народу» по наши души пришло много. Я начал всерьез опасаться, что дверь не выдержит.

– Есть что-нибудь выпить? – После коротенькой заварушки в горле окончательно пересохло.

– Могу предложить только реску, но не думаю, что она пойдет нам на пользу.

Я только сейчас увидел Гиса.

Гонец сидел на полу, по-восточному поджав под себя ноги, и кутался в свой видавший виды плащ. Рядом с ним лежал широкий тесак в потертых бордовых ножнах и серо-зеленая дорожная сумка.

– А ты как здесь оказался?

– Вышел в коридор. Затем мертвяки появились. Заскочил в ближайшую комнату и заперся. Оказалось, что тут были госпожа и Лук.

– Ага, ага, – пыхтя подтвердил солдат, тащивший вместе с Га-нором шкаф. – Если бы не гонец, мы бы так ничего и не узнали, лопни твоя жаба: дверка-то была распахнута.

– Интересно, что происходит? – тихо спросил я у Лаэн.

– Сама хотела бы знать. Чтобы поднять столько мертвых, требуется колоссальная сила.

– Такое уже случалось. – Гис, как оказалось, был не прочь побеседовать. – Только очень давно. Говорят, когда умирает очень сильная Ходящая, идут не менее сильные дожди. Так было во время смерти Сориты, например.

– Где же здесь связь? – не поняла Лаэн.

– Когда носитель очень сильного Дара умирает насильственной смертью, то после его ухода часть магии не исчезает, а растворяется в мире. Она и вызывает дождь.

– А мертвецы тут каким боком? – надулся Лук. – Они что, словно грибы, после дождика из земли полезли?

– Говорят, когда во время Войны Некромантов погибли Холера и Лихорадка, весь следующий месяц то тут, то там в землях Империи поднимались целые кладбища.

– Хочешь сказать, что, когда умирают Ходящие, идут дожди, а когда Проклятые – поднимаются мертвецы? – догадался Шен.

– Так говорят старые легенды, – пожал плечами Гис. – Правда, есть маленькое несоответствие – в последние пятьсот лет никого из Шести не убили.

А я тут же вспомнил женщину, с которой мы расправились в Песьей Травке. Выходит, Гис прав.

– Откуда вы все это знаете?

– Старые сказки, госпожа. Когда всю жизнь путешествуешь, многое узнаешь. Иногда это бывает полезным.

– А в сказках не говорится, когда мертвецы отправятся по могилам? – с надеждой поинтересовался Лук.

– К сожалению, нет. Просто в какой-то момент это происходило в разных местах, а затем стихало. Ну и Ходящие, вестимо, помогали.

– Ну, нам на Ходящих надеяться не приходится, – отрезал я. – Будем справляться собственными силами. Вот что я хочу вам предложить…

– Аккуратнее. Не шуми, – прошипел Шен.

– Да уж стараюсь, лопни твоя жаба. – Лук спускался последним и с явным трудом.

Как я и надеялся, ворота, ведущие с улицы во внутренний двор, где находились подсобные помещения и конюшни, оказались закрыты. В них конечно же кто-то тарабанил, но не слишком активно и пока безуспешно.

Мы безо всякого труда выбрались через окно и слезли по трубе, было невысоко. Пока лекарь помогал спуститься солдату, все остальные делали то, о чем договорились заранее. Я прикрывал Га-нора, который в это время укреплял дверь, ведущую в трактир. Еще не хватало, чтобы в самый неожиданный момент кто-нибудь приперся по наши души. Лаэн и Гис отправились в конюшню. Я надеялся, что лошадей на всех хватит. Иначе возникнет очень неприятная ситуация. Всерьез не хотелось никого здесь оставлять. Даже Целителя.

– Сделано, – вернулся Га-нор. – Не уверен, что ее не снесут, если поднасядут.

– К этому моменту я постараюсь быть уже далеко. Лук, ты цел?

– Никогда не понимал людей, залезающих в чужие дома через окна, – стараясь восстановить дыхание, пропыхтел он. – Как и вылезающих из них, впрочем.

– Ты просто не вошел во вкус.

Вопреки моим ожиданиям он улыбнулся и подмигнул.

К нам подбежал Гис:

– Нужна помощь, чтобы оседлать лошадей. Вдвоем мы провозимся слишком долго.

– Коней на всех хватает? – с замирающим сердцем спросил я.

– Да.

– Уже идем.

Животные чуяли мертвых, были в поту и мелко дрожали, но, хвала Мелоту, слушались. Мне досталось широкогрудое черное чудовище, которое я тут же обозвал Жеребцом. Зверюга вела себя спокойнее, чем все остальные, и это внушало надежду, что я смогу усидеть на ее спине.

– Что теперь? – Лаэн задала тревожащий меня вопрос.

– Надо открыть ворота.

– Блестяще, Лук! Ты в состоянии это сделать?

– Не уверен. – Он нервно облизал губы. – Ты поможешь нам, Лаэн?

– Я?!

– Ты же умеешь. – Солдат умоляюще посмотрел на нее. – Неужели Ходящая не разнесет их заклинанием?

Я увидел, как брови Гиса поползли вверх.

– Кто тебе сказал, что я Ходящая? – изумилась она.

– Ну, или Огонек. Мы с Га-нором видели, как в деревне ты наслала ураган на Сжегших душу.

Вот те на! Оказывается, наши друзья знают куда больше, чем мы думали.

– Ты ошибаешься, – неожиданно мягко сказала Лаэн. – К сожалению, я не Ходящая и даже не Огонек. И ничем не могу нам помочь. Думаешь, если бы я умела хоть что-то, то мы бы тут сидели?

– Я думаю… – начал было Шен, но я оборвал его. Заговорил со всей возможной уверенностью и спокойствием:

– Ворота надо открыть. Это сделаю я. Но если там будет слишком много мертвых, нас прижмут и сожрут прямо здесь. Вместе с лошадьми. Не дадут вырваться. Их внимание придется отвлечь. Думаю, следует разделиться на два отряда и до городских ворот прорываться по отдельности и разными дорогами. Первая группа отвлечет на себя тех, кто рвется сюда. Надеюсь, твари побегут за ними. Они не слишком умны.

– Тот, кто поскачет первым, очень рискует. – Гис задумчиво поглаживал морду своей кобылы. – Но придется это сделать. Я с тобой, парень, благо хорошо знаю городишко. Смогу вывести.

– Я тоже с вами, – вызвалась Лаэн.

– Нет.

– Но…

– Нет! – отрезал я. – Ты будешь с Га-нором, Шеном и Луком. Это не обсуждается.

Мое солнце зло сверкнула глазами и с яростью сцепила зубы.

– Я поеду с тобой и Гисом, – неожиданно сказал лекарь. – Вам потребуется помощь.

Ого! Не ожидал, что он решится.

– Хорошо. Так и сделаем. Давайте не будем больше тянуть.

– Нэсс. Надо поговорить, – окликнула меня Лаэн.

Мы дождались, пока остальные покинули конюшню.

– Что ты делаешь? – В синих глазах плескалось целое озеро обиды.

– Пытаюсь спасти тебе жизнь. Не перебивай! Слушай! Со мной ты будешь в большей опасности, чем с ними. Га-нор сейчас более надежен, чем я. Он опытный рубака, с ним не пропадешь. Да и Лук, несмотря на легкомысленность, парень не промах. Один я тебя не защищу. Ни Гис, ни Шен не помощники, а только обуза. С солдатами у тебя есть шанс вырваться.

– А у тебя? – Она, опустив уголки губ, смотрела в пол. – У тебя есть этот шанс?

– Есть. Но тебя не должно быть рядом, – озвучил я жестокую правду. – Один я полечу быстрее ветра и буду защищать только себя, больше ни на кого не отвлекаясь. Если ты поедешь со мной и что-то случится, я не смогу бросить тебя. В итоге мы останемся в этом проклятом городишке навсегда.

Она знала, что это так, и понимала, что я предлагаю разумный вариант, чтобы мы оба смогли выжить.

– Ты прав, хоть мне это и неприятно слышать. – Она отвернулась, скрывая слезы. – Только очень прошу, не останавливайся, если гонцу или лекарю понадобится помощь. Помни правило гийянов.

– И не подумаю. – Я обнял ее. – Каждый сам за себя. Все будет хорошо. Держись поближе к рыжему. Он не даст тебя в обиду. А я прорвусь. Должен прорваться.

– Эй, вы уснули там? – появился взволнованный Лук. – Пора. Скоро рассвет.

– Идем, – сказал я, поцеловал жену и разорвал объятия. – Будь осторожна.

– И ты. Постарайся выжить.

– Приложу для этого все усилия, – усмехнулся я. – Эй! Не грусти. Все будет хорошо. Неужели ты думаешь, что я оставлю тебя надолго? Если все получится, то мы встретимся за городскими воротами.

– А если нет? Если с тобой что-то случится?!

Я вздохнул:

– Мы с тобой и не из таких ям вылезали.

– Тогда у меня был Дар. Теперь же я беспомощнее младенца.

– Поэтому я и хочу, чтобы ты держалась поближе к северянину. Ты же знаешь это племя… А если не удастся выбраться, не жди меня и не ищи. Направляйся сразу в Альсгару. Встретимся у Ворчуньи и Пиявки. Если не появлюсь через неделю после твоего приезда, бери деньги и плыви в Золотую Марку. В Харог. Не тяни ни в коем случае.

– Ты найдешь меня?

– Конечно. Где бы ты ни была.

– Береги себя, Серый.

– Береги себя, Ласка. Все будет хорошо.

Мы бок о бок вышли из конюшни, ведя за собой лошадей. Га-нор и Лук уже были в седлах. Лаэн, напоследок коснувшись моей щеки губами, отправилась к ним. Я подошел к Гису и Шену, уже стоящим у ворот. Передал Жеребца на их попечение:

– Я быстро.

– У нас нет времени!

– Ждите! Побери вас Бездна!

И они не стали спорить. У меня было еще одно незаконченное дело. Следовало кое-что сказать северянину. Он, увидев, что я иду к нему, спрыгнул с лошади. Высокий, жилистый, угрюмый. Надежный, как стена.

– Как только мы выскочим, действуйте, и что бы ни случилось, не обращайте на нас внимания. Будем справляться собственными силами.

Он кивнул:

– Удачи.

– И вам. Позаботься о моей женщине.

– Не волнуйся. В отличие от гийянов, у моего народа другие правила. Мы своих не бросаем.

– Все же у тебя очень хороший слух, – хмыкнул я.

На время я решил «забыть» о том, что еще он мог слышать.

– Не жалуюсь. – Он был серьезен.

– Если с ней что-нибудь случится, тебе тоже лучше умереть. Иначе я достану тебя даже из Бездны. Мы поняли друг друга?

Он долго-долго смотрел мне в глаза, а затем едва заметно наклонил голову:

– Я выведу ее.

Не сказав больше ни слова, рыжий вернулся в седло. Удивительный все же народ – северяне. Знают, что некоторые люди большие сволочи, но если считают их своими, помогают даже во вред себе. Остается лишь благодарить судьбу, что послала нам с Лаэн такого человека.

Я подбежал к сотрясающимся от ударов воротам. Засов был тяжелым, но мне удалось снять его одним движением. Ударив ногой по створкам, я опрометью бросился назад и влетел в седло.

Створки разошлись, и во двор начали вваливаться первые покойники. Я гаркнул и вбил каблуки в лошадиные бока.

Длина двора позволила животным взять более-менее приличный разбег. Жеребец первым врезался в толпу, раскидал широкой грудью замешкавшихся, еще нескольких подмял под себя. В нос ударил запах свежей крови и одуряющего зловония. Промелькнули и сгинули оскаленные морды, светящиеся глаза.

Мы вырвались и поскакали по темной улице. За нами с хрипами и рычаниями бросились несолоно хлебавши охотники до свежей человечины. Надеюсь, что Га-нор, Лаэн и Лук уйдут без проблем. Я прижался к шее коня и даже не подгонял его. Животное само хотело оказаться как можно дальше от покойников.

Кобыла Гиса оказалась проворной лошадкой, и теперь гонец скакал впереди, показывая нам дорогу. Я мало что запомнил из этой бешеной скачки. Непроглядная тьма, мельтешение теней, темные силуэты с зелеными глазами, зарево неизвестно откуда возникших пожаров. Трижды нам заступали дорогу, и трижды мы прорывались. В последний раз мертвецу удалось вцепиться в стремя гонца, но тот рубанул мертвяка тесаком.

Когда Гис внезапно осадил лошадь, я увидел, что улица впереди перекрыта. Целая толпа мертвецов ломилась в какой-то дом. Видимо, там еще был кто-то живой. Один из покойников увидел нас и бросился вперед, позабыв о прячущейся за стенами добыче. За ним двинулись еще трое, а потом вся толпа заколыхалась и пришла в движение.

– За мной! – Гис направил лошадь в переулок.

Я боялся, что Жеребец споткнется, и тут-то мне и придет конец, но Мелот миловал. Впереди появились распахнутые настежь городские ворота и небольшая освещенная факелами площадь. С соседней улицы, преследуемые несколькими десятками мертвецов, на взмыленных лошадях вылетели трое всадников. Они не смотрели по сторонам и поэтому не видели нас, скачущих к воротам с противоположной стороны. За какие-то уны люди пронеслись через площадь и вырвались из города. На душе сразу же стало необычайно легко. Лаэн выбралась из смертельной ловушки. Толпа покойников даже не подумала продолжать погоню. Твари бросились к нам.

– Проклятье! – Гис натянул поводья, заставив легконогую лошадку встать на дыбы. – Не проскочим!

Он был прав. Мертвецы полностью перекрыли выход. Думаю, даже на полном скаку у нас не было никаких возможностей прорваться через ворота. В такой толпе лошади так или иначе потеряют ход, а это сейчас смерти подобно. Против стольких противников мы не выстоим.

– Есть другой выход?! – Шен дышал так же тяжело, как и его конь.

– Да. За мной!

И опять пришлось петлять по улицам и удирать от тварей, которых язык не повернется назвать людьми. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что перестал их бояться. Так всегда бывает, когда страшного слишком много. Страх сам себя сжигает. Происходит пресыщение. Ты уже не чувствуешь ничего, кроме тупой усталости. Слишком привык, хотя, понимаю, как могут звучать мои слова со стороны. Но привыкнуть можно ко всему. Даже к толпам мертвых.

Кажется, мы проехали Плешь насквозь. Вылетели на темную улочку, никого не встретив, доскакали до ее конца и оказались на большой площади, служившей местным рынком.

Гонец придержал животину, начал осматриваться.

– Куда теперь? – спросил я.

– Помолчи. Дай подумать.

Небо уже порядком посветлело. Между пустых деревянных рядов рыночных прилавков серебрились тонкие нити тумана. Лошади фыркали и переступали с ноги на ногу.

– Река близко, – прошептал Шен.

– И кладбище, – сплюнул Гис. – Мы выехали не там, где я рассчитывал.

– Не стоит волноваться. Все кладбищенские обитатели сейчас в городе. А уйти по реке это реальный шанс выбраться из котла.

– Постараемся обойтись без купания, здесь недалеко дорога в поля. – Гонец развернул лошадь: – За мной!

Я бы мог возразить и рискнуть, отправившись дальше в одиночку, но не стал. Гис явно знает, что делает. К тому же пока мы вместе, выжить проще.

Вновь улица, вновь неупокоенные. Мы неслись, ни на что не обращая внимания, я следовал сразу за гонцом, Шен за мной. Иногда приходилось прорываться. Здесь очень помогала мощь коня и прихваченный из комнаты Шена ским. Судьба меня берегла, я не упал, никто меня не стянул с коня и даже не цапнул. Не знаю, кому раньше принадлежал Жеребец, но он оказался хорош. Если выживу, куплю ему целый мешок овса. Не жалко.

Мы петляли, виляли, путали следы, пытались стряхнуть «с хвоста» то и дело наседавших на нас покойников. В какой-то момент я понял, что так смущало меня в последние минки. Больше не было слышно стука копыт за спиной. Холодея, обернулся и не увидел ничего, кроме тройки порядком отставших от нас покойников.

Шен пропал. То ли замешкался и пролетел поворот, когда мы свернули, то ли что-то случилось с его лошадью, то ли выбили из седла. В любом случае, его с нами больше не было.

– Гис! – крикнул я. – Шен отстал!

Гонец кивнул, показывая, что услышал, но не остановился. Понимал, что искать парня на темных, кишащих мертвыми улицах бесполезно. И его не найдем, и сами пропадем. Выберется своими силами или умрет, теперь мы не властны над его судьбой. Мой попутчик знал это точно так же, как и я, так что даже не оглянулся.

Сожалел ли я, что щенок пропал? Да. Пожалуй. Несмотря на всю дерзость и гадкий характер, он был не так уж и плох. Во всяком случае, нас с Лаэн лекарь дважды спас, так что буду надеяться, что ему повезет пережить эту ночь.

Спустя короткое время мы вырвались из города и, нахлестывая лошадей, бросились прочь по запыленной дороге, ведущей в холмистые поля. Что же, я не ошибся в Гисе. Он смог вывести меня живым и невредимым. Проскакав еще немного, мы натянули поводья и, привстав на стременах, посмотрели на кутавшуюся в утреннюю дымку Плешь. Если бы не пожары, то ничто не говорило бы о трагедии, свалившейся на городок.

– Не будем задерживаться, парень. – Лицо Гиса блестело от пота.

– Сможем обогнуть город и выйти на Альсгарский тракт?

– Не думаю, что это разумная идея, – покачал головой мой собеседник. – Твои друзья уже далеко. Их надо нагонять, а наши лошади порядком устали. И я не рискну приближаться к Плеши. Пройдем полями. Я хорошо знаю путь. Через пять дней будешь в Альсгаре. Там и встретитесь.

– Как думаешь, парню удалось уйти?

– Я очень надеюсь на это.

По его глазам я видел, что он просто не хочет меня огорчать. Бросив последний взгляд на Даббскую Плешь, я кивнул гонцу, показывая, что можно отправляться в путь.