– Хорошо. Там веревку положили, она в катушке, не смотри что тонкая, уж всяко крепче твоих мочалок будет. Ножом она плохо режется, но режется, нож выдержит, не бойся испортить. Это тебе наши спецы передали, они с аборигенами чаще разговаривают, просили сказать. Не сдохни в лесу, больше посылать некого. Верни Болтливую Отвертку, хорошая девчонка, веселая. Сам бы за ней пошел, но точно сдохну, а её всё равно не выручу.

Кочка кивнул головой и пошел на улицу. Охота было посмотреть, как спускается коробка с припасами. «Здоровая рожа» проводил его взглядом, потом кивнул головой, соглашаясь со своими мыслями, и отключился.

**

Столб из света налился красками и осветил всё небо. Из самой высокой высоты появилась совсем крохотная коробка и стала очень быстро спускаться, через очень короткое время она врезалась в здание и исчезла под крышей. Кочка рванул посмотреть, что от нее осталось, но никакой разрухи не застал. Открылись дополнительные двери и оттуда стали вытаскивать коробки поменьше. Вообще-то Кочка не ожидал, что коробка с неба будет больше него, но там помещались даже истуканы и не нагибались, чтобы не удариться о потолок. В самом низу всей этой кучи была длинная коробка и именно ее оттащили от ворот первой.

Что с ней сделал истукан, Кочка не понял, но коробка сломалась и появились сани. Добротные, но… голые. Даже дна не было. Затем на них стали навешивать чехлы и кожи, сани обрастали и наконец стали похожи на рабочий инструмент. Кочка ткнул истукана и спросил, где взять еду. Тот, как всегда молча, принес и подал небольшую коробочку. Показал, где ткнуть, и поставил на землю. Кочка ткнул и отскочил. Коробочка зашипела и задвигалась снизу. Потом оттуда пошел пар и запахло съедобным. Кочка отломал крышку и понюхал. Вроде пахнет нормально. Оттолкнул горячую коробку девкам, ворочающим носами под шкурами, и проследил, чтобы они начали есть, пока горячее. Затем отломал от другой коробки крышку и вытащил сухую массу. Откусил от нее и почмокал губами. – «Ничё так, жрать можно». – Закинул в рот половину, как сказала здоровая рожа, и основательно разжевал. Вышел во двор и закинул в рот пригоршню снега. Затем еще чуть, и наконец почувствовал, что рот наполнился влагой. Еда с неба основательно сушила рот.

Потом еще несколько раз выходил за снегом и наконец разобрался сколько воды нужно после такой еды. Живот набух и голод решил не подавать голос. Видать, нашел чем заняться.

– Эй, железяка, иди сюда. Всю еду доставай, коробки выкидывай в костер, еду в саночную сумку. Да вытряхни ты из нее всё. Коробки точно брать с собой не буду. В лесу выкинуть некуда, а костер разводить буду редко. Шевелись, врежу щас.

На картинке опять появилась «здоровая рожа» и заулыбался, увидев как Кочка шпыняет дроидов.

– Абориген, как еда?

– Из навоза сделана. Но вроде сытый, сейчас посмотрим, насколько хватает. Пока беру вместе со своими запасами.

«Здоровая рожа» засмеялся и отключился. Зато на картинке появился начальник, только вид у него был очень потрёпанный. Как будто убегал от хищников, дня три по свежему снегу.

– Кочка. Разденься и встань в скаф. Это вон… погоди, сейчас дроид, истукан то есть, покажет.

Кочка в очередной раз скинул с себя всё что было и встал в нечто, больше похожее на внутренности человека. Как будто боевым топором располовинили, а теперь нужно туда войти. Обувка сразу начала сходиться сзади, и одежда затягивала человека внутрь. На сердце было неспокойно, но на Кочку смотрели и сыто порыгивали девки, уж они-то точно считали, раз он туда залазит, значит безопасно, поэтому пришлось не вздрыгивать от этой напасти и делать вид, что ничего необычного он не делает.

– Сейчас твоя одежда работает на энергии, но это временно, чтобы не объяснять, как одевать его. Мои научники сказали, с этим будет проблема. Санитарные клапаны внизу, открываются прикосновением руки в нужных местах. Не бойся, сами не откроются.

– Я и не боюсь, я не знаю, что за клапан и зачем он нужен. Ты мне лучше скажи, как штаны снять, по нужде.

Карти тяжело вздохнул и на экране появилась картинка Кочки в костюме. Он задевал пальцем, где-то возле задницы, и потом отворачивался и садился возле ямки. Девки прыснули и спрятались под шкуры от взгляда Кочки. Тот потыкал в показанные места и нашел всё что нужно. Хмыкнул и остался доволен. Задница не замерзнет, а то, пока он планировал оставить длинную куртку дома, а вместо нее взять еще запас еды.

Затем картинка Кочки еще крутилась и обвешивалась небольшими сумками с припасами и оружием. Наконец Кочка забеспокоился и начал глазами искать само оружие. Уж больно внушительно оно смотрелось на картинках.

Оружие лежало отдельно в ящиках и истуканы боялись к нему подойти. Видимо до них тоже довели, что так делать нельзя. Только забыли сказать, что до обмена оружие может брать любой, а вот после обмена – это уже последний в твоей жизни глупый поступок.

Кочка показал, чтобы открыли, и удивился короткой ручки молота. На картинке она была длинной. Возмутиться не успел, так как взял его в руки. Ручка мгновенно увеличилась в размерах и удобно легла в руку. Даже вторую руку было куда разместить, хотя Кочка никогда и не орудовал двуручной дубиной. Всегда одна рука на добивании была, с ножом или так, самостоятельным аргументом.

Посмотрев на картинку, Кочка сунул молот за спину через бок, и ручка укоротилась, как только отпустил. Еще раз выхватил, вроде удобно, и сунул ее через плечо, не сразу попал в крепление, но приноровился, она сама как-то притягивалась и приклеивалась. Еще поработал над подвесом, немного поменял затяжку и остался доволен. Ножи были вместе с поясом, и легли сразу на свои места. Рукам было удобно, но длину немного не угадали. Нужно было чуть короче, слишком широко нужно разводить, чтобы вывести из-за спины. Хотя, может опять регулировкой подправится.

На обычные ножи для разделки он даже не обратил внимание, с ними можно освоиться уже в процессе разделки. Даже если они плохие, как-нибудь разделает боевыми. Кощунство, но коли придется, то сделает. Еще были две рукояти, выглядели, как запас к молоту, но оказалось, что это два отличнейших копья, удлиняющихся, как только их брали в руку. Кочка влюбился в них с первого хвата. Разместил их на поясе и поприседал, поправился, перетянулся и остался доволен. Охапку, видимо метательных, копий даже рассматривать не стал. Просто подержал в руке, приноровился к балансу и закинул в сани. Заодно примерил лыжи, закрепленные на бортах. По привычке оглянулся на картинку, но ничего не увидел. Сам скинул лыжи из зацепов и встал в крепления. Под весом крепеж намертво вцепился в ногу, а вот снять не удалось. Тут без картинки никак. Оказалось, нужно ударить по наростам на обуви, которые убирали снегоступы, они убирали и крепления лыж.

Покрутил наросты и полюбовался на чудо небесной конструкции. Снегоступы были удобные и совсем легкие. Даже шипы были, чтобы в горку идти. – «Удобная штука. Когда придет, нужно такие бате с мамкой заказать. Наверно денег хватит». – Кочка покачал головой своим мыслям. – «Он становился слишком модным, в селище не поймут его, скажут – зазнался». – Сбил снегоступы обратно в обувку и топнул ногой. – «Готов».

Оглянулся и прихватил за зад голых баб, крутившихся возле него, разглядывая диковинку, поднял их и понес в сторону улицы, те заверещали и вырвались, удрали под шкуры. Удивившись тому, что руки почувствовали упругие задницы, как будто хватанул голой рукой, а не полностью укрытой теплой перчаткой ладонью. Улыбнулся своим похабным мыслям и пошел к саням.

Мясо погрузил и раскидал по сумкам. Часть сумок развешал на своей новой одежде и остался доволен, сани можно оставлять достаточно далеко, еды с собой много. Веревка для подвеса была слишком тонкая и неудобная, но прочная, он подвешивал на ней четыре большие туши, и она выдержала. Звенела от натяжения, но держала. Кочка даже дергал ее, выдержала, только ветка сломалась, по башке получил, но остался доволен веревкой.

***

– Вот, смотри Кочка, это карта местности куда она упала. Узнаешь места?

– Не галди, дай сообразить. Это что?

– Тут овраг большой, дальше гора.

– Туда упала? Тогда не иду.

Карти даже опешил от такого заявления.

– Нет, не туда, а что? Туда не сможешь пройти? Моё начальство просит узнать, что там, наши датчики ничего показать не могут, до поверхности большие искажения, не разобрать ничего, только очертания.

– Скажи своим старшим, пусть идут в жопу. Туда нельзя – Смерть.

Карти усмехнулся.

– Обязательно передам, вот как есть, так и передам. Наша Фолка вот тут. Надеюсь, сюда сможешь?

– Это где две реки сходятся? Сюда смогу. Но тоже опасно. Дважды был, дважды еле живой уходил. Зато теперь знаю, что ожидать. Зверь там умный. Вот смотри, всё что за этой чертой, отдельная граница. Граница в заграничье. Туда нельзя никак. Если до нее зверь с тобой играет, когда он, когда ты, то за границей весь лес против тебя. Даже растения ядовитый шип бросают, любой грызун кидается, сдыхает, но кидается, червяк норовит сожрать, насекомые весом пытаются задавить, но не пустить. Теперь понимаешь?

Карти даже к картинке приблизился, как будто вылезти из нее хотел, уже внизу.

– А не преувеличиваешь, Кочка? Такого не бывает.

– Нет, не вру. Даже не всё рассказываю. Там страх в душе поселяется, кто послабее, бежит без оглядки, не удержишь. Случайные люди дотуда вообще не доходят, а тут, как срываются, как есть бегут, с оружием, без оружия. Прямо в пасть к зверю бегут. Не вру.

– Я понял тебя. Слава Сеятелям, нам туда не обязательно. Наверно, не случайно капсулу в последний момент мотануло в другую сторону, заботится о ней Создатель. Даже удивились. Ладно, это тебе не интересно. Обрати внимание на ручки ножей для обихода. Они все из специального состава, искру дают, если потереть друг о друга, надолго хватит. Вместо камня и кресало можешь использовать. Это на случай, если наладонник не сработает. Понимаешь, какое дело. Мы решили попробовать тебе немного энергии оставить. Когда ходишь, специальный экранированный аккумулятор заряжается. Он совсем маленький и безумно навороченный, должен выдержать. Для нагрева наладонных пластин достаточный. Нужно же было тепло от твоих ладоней до биметалла передать. Если перчатку не снять, то биметалл не сработает, учти. Вдруг перчатки подведут.

Кочка посмотрел на свои ладони в перчатках и понял, что им лучше не доверять, всё остальное проскользнуло мимо сознания. Он коснулся в начале кисти специальных выступов, и перчатка разъехалась на ладони. Верх прикрыт, а ладонь голая. – «Так тоже пойдет».

– Так вот, соедини перчатки и подержи немного вместе, они нагреются и подожгут мелкий мусор, который можно зажать там. Так костер и разведешь.

Кочка вновь натянул перчатки и хлопнул ими. Подержал немного и даже рот раскрыл, когда ладошка цвет поменяла. Оголил одну руку и прижал палец к горячему. Пошел дым и от пальца запахло. – «Добро, даже сырое загорится».

Карти с ужасом смотрел на дымящийся палец дикаря и на его ухмыляющуюся бороду.

– Кочка, учти, что аномалия вытягивает энергию, не факт, что работать будет.

– Да за ради увидеть такое, уже хорошо. Откуда привычка то возьмется, не боись Каарти, не привыкну.

Кочка попробовал потереть ножи между собой и увидел добротную искру, достал из сумки растертую траву и запалил ее. Прибежавший истукан пшикнул на костер внутри помещения холодной струей, и Кочка, возмущенный его поведением, поднялся, но бить не стал. – «Загорелось же, и так понятно, что работает, этот нахал наверно не специально мешается».

– Возьмите под личный контроль &$$#%_# дроидов, их сейчас абориген разберет, чего тогда делать будете? Самих вниз отправлю, @%##$% *@%$#$#&. *** Ой, прости, микрофон не выключил.

– А? Так ты же не по-нашему говорил, я и не понял, чего ты там булькал.

– Это я не тебе говорил, сказал, чтобы истуканов к тебе не подпускали, строгий ты к ним.

Кочка пожал плечами – «чего строгий, пусть не лезут»

– Навигацию не отключали, может будет работать, а скорее – нет, но, протестировали на малых токах сигнал от маяка капсулы, вот его возможно увидеть, на лицевом экране скафа. Там, на капсуле, батарея реакторного типа, как у тебя в скафе, только мощнее, иногда потенциал успевает накапливаться, и сигнал пробивается сквозь помехи, специально импульсным сделан, электроники там минимум, сломаться нечему. Вроде бы. Но всё равно особо не рассчитываем, короче, лишним не будет.

Кочка не обратил внимание на бормотание Карти, тот, видимо, совсем уж о своем говорил, понятно через слово. Кто-то кому-то мешает, а другой, а может этот же, чего-то пробует. Ерунда какая-то. Набор слов.

– Я ухожу сегодня. Выйду затемно, хочу посмотреть, как новая одежда переночует, чтобы вернуться не далеко было.

Карти замолк на полуслове. – «Абориген его всё равно не слушал, скорее всего и не понимал, всё что он ему говорил. Разговаривая с ним, нужно было контролировать свою речь и говорить только то, что имело значение в их языке, иначе добавлялись новые не переводимые слова, а абориген не воспринимал их вообще никак, может просто игнорировал, но, скорее всего, его разум не воспринимал непонятные ему значения, у них не было опыта общения с иностранцами вообще, а значит и опыту привнесения новых слов неоткуда было взяться. Процесс адаптации шел крайне медленно. Хотя, такой и задачи не было, до сегодняшнего дня. К ним вообще относились, как к неразумным дикарям, и воспринимали всю эту затею, как игру. Особой нужды в продуктах с их планеты не было, приятно есть натуральное мясо, но обходиться без него не критично. Тем более, что местный белок необходимо было дополнительно перерабатывать, снимая не свойственное для человека Содружества воздействие местных излучений».

– Кочка, мы будем видеть тебя не всегда. Когда будешь в пределах своей деревни, даже на связь сможем выйти, если, конечно, энергии твоего костюма хватит. Ты меня понимаешь?

– Орать будете что ли?

Карти усмехнулся, представив такую картину.

– Костюм нас услышит и тебе скажет, мы тебя тоже услышим тогда, наверно. Раньше связь была нестабильна, но была. У тебя сейчас минимум электроники, связь в том числе, она ломалась в последнюю очередь, есть шанс, что будет работать. Да и не вытащишь эту электронику из бронескафа полностью, это считай часть материала.

Кочка всё с большим недоверием смотрел на обновки. – «Уж слишком часто шел разговор о поломках. Если одежда порвется, то придется мастерить прямо в лесу, очень неприятное занятие. Не любил Кочка шить, дубину сделать, это да – мужское занятие, а костюм латать…, но и дырявым дальше не пойдешь, мало ли что в дороге, там каждая частица тепла нужна. Иной раз, даже по малой нужде на руки ходил, чтобы согреть хоть немного».

В итоге решил вообще никуда не отходить от станции. Завалился спать в ближайшем сугробе и проспал до самого утра, так и не разжигая огня. Новая одежда прекрасно держала тепло, даже утром не пришлось расшевеливать сгибы. Иногда сгибы шкур застывали и могли сломаться, особенно если намокали, оттаивая возле костра. Вот и приходилось время тратить на их приведение в норму.

Он выбрался из сугроба и на рефлексах начал шарить рукой в поисках наглазников от солнца. Это была совсем простая конструкция из коры дерева с узкими прорезями для глаз и веревочки, поддерживающей наглазники на месте. Раздосадованный, что в новой одежде все привычные места для хранения мелочи отсутствуют или переместились, вдруг осознал, что солнце не слепит. Прозрачная на вид маска отсекала яркие лучи утреннего солнца и, ещё более ослепительные, блики снега. Он даже поднял маску и тут же закрыл глаза рукой, затем вновь опустил её и улыбнулся. Новые свойства костюма ему начинали нравиться.

Больше не затягивая начала большака, он подхватил сани и тронулся с места без обычной раскачки. Сани не примерзли к насту, хотя с вечера он вытаскивал их из теплого помещения. Поправил полупрозрачный чехол поверх всей длины саней и, не оглядываясь, пошел в сторону заграничья.

***

Первую короткую стоянку планировал сделать ближе к полудню, нужно было словить живность и поесть сырого мяса. Так сытнее и для здоровья полезно, не будет болезни зубов в дальнем переходе. Он всегда начинал дорогу с сырого мяса, лучше печени, мелкого зверька. Это уже становилось традицией и негоже её нарушать, до сегодняшнего дня такое начало большой дороги приносило удачу – он всё еще жив. А по мнению Кочки – это удача. А как иначе? В любом случае, его это устраивало и он рассчитывал оставаться живым подольше.

**

Организм перешел в боевой режим, и встретившихся на дороге людей он практически не замечал, как будто деревья на пути. Даже не реагировал на приветствия. Это было нормальным явлением в обычных условиях, и никто бы особо не беспокоился махнули ли ему на приветствие в ответ, зимой на улице старались не разговаривать, особенно опытные охотники, но не в этот раз. Охотник-пограничник был совершенно неузнаваем и люди с интересом сокращали дистанцию, и лишь затем коротко взмахивали рукой, узнавая. Слух о том, что Кочка понадобился станичникам быстро разошелся, и люди уже сами додумали зачем и куда он пошел, но точно знали – это большак, не иначе. Значит обратно в заграничье пойдет. Знать правду было необязательно, всё уже надумано, потому и не спрашивали. – «Да и нарваться можно, рука у Кочки шибко тяжелая, на любое «куды», можно в голову получить. Не любил Кочка, когда дорогу обкудыкивают».