Он уже поверил, что Таня будет жить на Малабаре – столько, сколько разрешит ей русский бог. А потом, сама того не заметив, она безмятежно перейдёт в рай, отсюда ведь близко, и разница почти неуловима.
На бетонном блоке, ограждающем шоссе, Герман увидел ящерку – голубого геккончика. Герман присел на корточки. Геккончик, подёргивая горлышком, смотрел на человека с укоризной, – не загораживай мне солнце, отойди на шаг, места, что ли, мало? Конечно, бог есть, понял Герман.
Но Герман не соглашался сдаться. Да, бывает, что солдат не в силах победить врага, пускай даже он в сражениях руки-ноги себе переломал, зубы выбил и чуть не сдох; однако всё равно – любой ценой! – солдат должен спасти дорогих ему людей; и солдатского бога, который раньше выручал в самом безнадёжном бою, уже не интересует, возможно это или нет.
Танюша сопротивляется тьме – но слабенько: Вечная Невеста как заколдованная, как заворожённая потихоньку уходила на гибельный зов. А что он? Он просто солдат, который остался один в поле: армия разгромлена, командир убит, оружия нет. Он бессилен. Он не вернёт Тане молодость, не вытравит память, не вылечит душу, даже ребёнка ей не заделает – хотя на такое-то солдаты всегда были героями…
Ребёнок оправдывал всё. Оправдывал мужа-алкаша. Огромную жопу. Дурное настроение. Образование в восемь классов. Опоздание на работу. Кандидатуру мэра. Старую шубу. Скандал в поликлинике. Тариф сотовой связи. Отсутствие машины. Все неудачи ребёнок превращал в победы, потому что неудачи объяснялись жертвами во имя ребёнка
Конечно, Владик врал. Он всегда врал женщинам, чтобы побыстрее добиться секса. Он начинал говорить о самом главном, делал заход с самыми сильными аргументами – убеждал, что влюблён, уверял, что хочет жениться. Это было очень тупое враньё, лобовое, – но почему-то почти всегда оно действовало. Женщина соглашалась лечь в постель, а Владик укреплялся в убеждении, что все бабы дуры, а он – умный, ловкий и неотразимый
В живом Кощее не было ничего потустороннего. Он вообще был дурнем из колхоза. Но вот теперь он ушёл туда, за поворот, и узнал то, чего здесь и академики не знают. По какому признаку можно понять, отчего смерть увела именно Кощея, а не его, Немца? Смерть словно бы подошла так близко, что непременно должна была кого-то взять, а тупой Кощей обозвал её сукой… Что дальше делать, чтобы уцелеть без Кощея, который больше не прикроет?
Танюша не понимала, почему Анжелка изводит её столько лет. Она никогда не переходила Анжелке дорогу, не сделала ей ничего дурного, ни разу не ссорилась с ней. Если бы Танюша знала причину Анжелкиной злобы, то всё исправила бы в своём поведении. Но причина была неизвестна, и Танюше оставалось лишь плакать от бессилия и обиды, терпеть и отступать.