Большой сп (и) орт #2001

Из большого спорта люди уходят по-разному. Митяй честно отыграл несколько сезонов в Красноярске, Чите и Братске, но долгой спортивная карьера не стала. В Читу уехал третьим вратарём, в итоге стал первым, и команда вышла из первой лиги в высшую. Казалось бы, вот он успех, но тут в команду пришёл новый тренер, пришлось переезжать в Братск. И вновь бесконечные поездки по сибирским городам, игры, вновь выход из первой лиги в высшую… Полное ощущение дежа вю без особого развития. А хотелось-то играть дома, в «Енисее», в родном городе, в родном районе, на родном стадионе… Мечта всё не сбывалась и не сбывалась, а потом пошли травмы и вечный спутник провинциальных спортсменов – алкоголь… Спортивный сезон – бесконечная последовательность повторяющихся событий, которые на третий год Митяю изрядно наскучили. Шанс показаться легендарному тренеру «Енисея» Сергею Ломанову был, но, вместо марта, Митя появился на стадионе к маю, а таких опозданий не прощает никто… Почему вместо марта всё затянулось до мая? Потому что у молодого спортсмена было очень много друзей. Пока со всеми погуляешь, вот тебе и два месяца прошло.

Так, всего-то в 21 год Митяй стал ветераном спорта. На первый взгляд, это было большой неудачей, но, спустя много лет, сам Митя говорил, что лучше закончить спортивную карьеру в молодом возрасте, когда ты ещё можешь переключиться по жизни и успеть получить другую профессию. Ушедшие из спорта лет в 35 мужики, как правило, ничего больше не умеют, и идут работать детскими тренерами за жалкие гроши. Великая страна платит в прошлом великим спортсменам совсем невеликие деньги. Или вы считаете, что они от больших перспектив идут в разного рода депутаты?

Из хоккея с мячом Дмитрий Шилов ушел, но, по его собственному признанию, великий Сергей Ломанов снился ему ещё два года. Смотрел скептически так и говорил прямо: «Нахрена ты мне в мае нужен? Надо было в марте приходить, Митя!..» Снился ли Митя Сергею Ломанову? История об этом умалчивает.

Зато профессиональный спорт дал Мите возможность отдать воинский долг Родине в спортивной роте. Не «в штабе писарем» отсиделся, конечно, но и не в горячих точках. Денег в той же Чите солдату-спортсмену выделяли 2600 рублей в месяц, это примерно 100 долларов по тогдашнему курсу. А литр разливного местного пива стоил в то время 18 рублей… Вот и считайте, сколько витаминов и минералов мог получить организм молодого бойца-спортсмена из всенародно любимого напитка. А ещё в спорте Митя получил бесценный опыт общения в мужском коллективе, опыт, который можно получить только в казарме, в бане, на тяжёлой работе и в спортивной раздевалке. Там, где как в песне Ивана Дорна, не надо стесняться. Там, где что ни слово, то подъёбка, где все вещи принято называть своими именами, а ничего не придумать в ответ на словесный выпад приравнивается к позору. Школоте, как говорится, не понять.

#2011

Многие опускаются на финансовое дно, потому что не хотят работать и верят в то, что заветные деньги должны упасть в карман как-то внезапно и сразу. Тем более, что перед глазами детей девяностых был пример их родителей и бабушек-дедушек. Отдавшие всю жизнь стране люди выходили на пенсию почти нищими, а капитал их состоял в основном из приятных воспоминаний о советской юности и разного рода болячек.

Отношения Человека и Работы в России могут стать предметом для долгого и внимательного исследования. «Где бы ни работать, лишь бы не работать», «Работа дураков любит» – наш народ в своём отношении к работе определился давно. Сейчас почти все мечтают быть топ-менеджерами, олигархами или депутатами, то есть молодым людям интересно, прежде всего, участие в процессе распределения благ, а не участие в процессе этих самых благ создания. А зря. Работа, конечно, дураков любит, но этим же дуракам от любви очень многое даёт. Знание жизни, понимание меры своих сил, умение брать ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе. То, что можно узнать только на практике. Рабочей практики у Мити в жизни было много. Да она и не прерывалась – кто своими руками много лет по утрам детям катки заливал? (Тут про «заливал» зрители видеоблога сами пошутят, все ж с чувством юмора).

Стильный оранжевый… жилет #2001

У сибирских мужиков традиционно очень сложные отношения с начальством. Сказывается и то, что в Сибири как-то сразу не прижилось крепостное право, и то, что в советские годы начальники стояли на вышках с автоматами, а мужики без особого энтузиазма смотрели на эту картину с обеих сторон колючей проволоки. Вообще, чем дальше от столиц, тем быстрее тезис «Всякая власть от Бога» меняется на тезис «Начальник – это такой же дурак, как ты, просто ему повезло». В части отношения с руководством Шиловы полностью поддерживали сибирские традиции. Дед Митяя работал егерем в заводских угодьях на Красноярском море, отец тренировал вратарей в хоккейном клубе «Енисей», и у обоих бывали, выражаясь мягко, трения с руководством. О них мы ещё расскажем, а пока вернёмся к несладкой жизни бывших спортсменов.

После безвременного окончания спортивной карьеры Митя сам, без ведома родителей, устроился на работу в отдел благоустройства и озеленения администрации Ленинского района Красноярска. Сначала думал пойти начальником, но не взяли. Предложили должность попроще… Совсем попроще. Если вы когда-нибудь видели людей в оранжевых жилетах, которые машут мётлами и лопатами, кронируют деревья и занимаются прочей так себе оплачиваемой работой на свежем воздухе, то вы прекрасно понимаете, что в словаре антонимов рядом со словом «Богатство» должна быть фотография работника отдела благоустройства и озеленения администрации Ленинского района города Красноярска. Зато на такую работу брали даже без высшего образования и платили пусть мало, зато стабильно. Так надел наш Митя оранжевый жилет и пошёл воевать с деревьями и кустарниками. Война продолжалась недолго.

Во всякой истории интересна, прежде всего, её концовка. Вот и у первого крестового похода Митяя за благоустройством родного района была трагикомичная развязка, о которой стоит рассказать. Начнём, пожалуй, так: ничего не предвещало беды, в Красноярске стоял тёплый весенний денёк, с утра парням в оранжевых жилетах было дано задание – укоротить ветки на нескольких тополях. Оригинальностью задание не блистало, и коллеги, не особенно торопясь, выехали к несчастным деревьям и приступили к работе.

Весенние красноярские тополя напоминали скелеты ведьм или насмерть перепуганных чудовищ. Обрезка паралитичных дендроидов больше напоминала карательную медицину и реально делала невозможное – с каждой процедурой страшные и жалкие растения начинали выглядеть ещё более страшно и жалко. Такие экзекуции ежегодно шли по всему городу и считались «украшением». Но работу не выбирают, и бригада мастеров продолжала неспешно открамсывать от полупроснувшихся пеньков их только-только собравшиеся зацвести прутики.

Вдруг на дороге показалась белая «Волга», которая резко затормозила у рабочего «ЗиЛа» с протянутой ввысь люлькой на стреле. В люльке на высоте третьего этажа сидел Митя с секатором и не без интереса наблюдал, кого же это к ним принесло. Из «Волги» выскочил мужичок в помятом костюме и таком же состоянии.

– Вы тут что, совсем охренели?! – заорал мужичок, – Вы, вообще, где должны быть?!

«В Голливуде мы должны быть», – подумал Митя, – «пить коктейли с Тарантино». А вслух сказал:

– Не надо так кричать!

Получилось громко. Со стороны даже было немного похоже на то, что Митя издевается.

– Что?! – заорал мужичок. С высоты третьего этажа он казался маленьким и совсем не страшным. А секатор он какое-никакое, но всё же оружие. Так что Митяй испытывал странное спокойствие, которое с каждой секундой бесило мужичка ещё больше.

– Я говорю: не надо так кричать, мы всё слышим!

– Да пошли вы на хер! Слышат они! Чтобы через 15 минут были на Юности!

Улица Юности шла параллельно легендарному «Красрабу», и её, с определённой долей лирики, действительно можно было назвать улицей юности Митяя и многих его друзей. Но из песни слова не выкинешь: на претензию мятого дядьки Митя ответил примерно так:

– Сам иди на хер! Тут закончим, через час туда приедем, что там за час случится-то?

Если бы у мужичка был пистолет, Митяй собрал бы всю обойму.

– Как твоя фамилия?!

– Шилов.

– Шилов, ты уволен!

При таких странных обстоятельствах Митя познакомился с заместителем главы Ленинского района. Обычно такие знакомства простым людям бывают чем-то полезны, но Митяй как-то сразу понял, что его встреча с властью в будущем ему совершенно не пригодится.

Что ещё стоит запомнить из этой истории? Пожалуй, то, что сдача оранжевого жилета и секатора происходит менее торжественно, чем сдача полицейского значка и пистолета в голливудских боевиках. И то, что семейная традиция Шиловых была продолжена. С начальством в очередной раз как-то не сложилось.

#2011

А что же друзья? Их было много, в один момент рядом были одни, в другой момент – другие. Не менялись только самые старые и проверенные – друг детства Максим Назаров, одноклассники Андрей Глазков («Дрюня») и Слава Николаев, которого с октябрятских лет называли «Слава КПСС». Всемогущая КПСС со временем развалилась, а Слава остался. Все они, как и Митя, занимались спортом, но в профессионалы не пошли, отдав предпочтение учёбе в том же Цветмете и САА – Сибирской аэрокосмической академии, которая меняла названия каждые пять лет, зато находилась в двух автобусных остановках от родной школы. Митяй же поехал по «Красрабу» в другую сторону и с помощью родителей устроился на легендарный завод «Красцветмет», производивший золото, серебро, платину и прочие остро необходимые в народном хозяйстве металлы.

ОАО «Красцветмет» #2003

Получить работу на Заводе цветных металлов всегда считалось в Красноярске большой удачей. Новых людей на предприятие брали редко и неохотно, выбирая новичков чаще всего из своих заводских династий. Из-за этого «Красцветмет» получил в народе меткое прозвище «Тёщин завод». Впрочем, работа на производстве благородных металлов никогда не была лёгкой и вреда здоровью наносила не меньше, чем всякая прочая металлургия.

Престиж работы на заводе после распада СССР не упал, как на других производствах, а даже вырос. В 90-е, когда деньги вовремя платили только чиновникам и рэкетирам, на Цветмете не только сохранили все социальные «аппендиксы» вроде Дворца культуры и собственной базы отдыха, но и продавали работникам акции. Перед другими заводами Красноярска в это время стояли грузовики с водкой и сахаром. Ушлые ребята меняли продукты на ваучеры и постепенно прибирали к рукам бывшую социалистическую собственность. А «Красцветмет» каким-то чудом остался в краевой собственности и платил налоги в бюджет края. Многие говорили, что этим чудом был директор Владимир Гулидов, избранный трудовым коллективом в 1988-м и погибший в странной автокатастрофе в 1999-м, но наша история совсем не о таких глобальных материях, а об одном простом работнике ОАО «Красцветмет» Дмитрии Шилове.

Конечно, земным раем должность разнорабочего на заводе не была. Те, кто работал «в периметре», на основном производстве, получали в несколько раз больше. Если Митяю платили около 12 тысяч рублей в месяц, то специалист основного производства получал и 30 тысяч, и даже больше. Там, внутри, плавили золотые и платиновые слитки, в ювелирном цеху изготавливались драгоценные украшения. Но ни одного грамма драгметаллов нельзя было вынести через проходную, так что, если какая-то дама заходила на территорию в золотых серёжках, то гулять ей теперь в красивом виде предстояло только на территории завода… Митяй же трудился «за периметром», совмещая скучные трудовые обязанности формата «принеси-разгрузи» с чтением книг по маркетингу и рекламе. Это его по-настоящему увлекало, тем более, что выпивать на работе строго-настрого запрещалось.

Вместе со всей страной Красноярск отошёл от шока девяностых, и стало понятно, что в России чего только нет – торговли нормальной нет, рекламы нормальной нет, товаров хороших раз-два и обчёлся. В книгах Митя встречал как новые идеи, так и то, что он считал само собой разумеющимся: важность общения, умение ставить перед собой цели и достигать их, понимание того, что хорошие деньги зарабатываются не на заводе, а в собственном бизнесе. Митя уже тогда стал задумываться о чём-то своём, но все рассуждения заканчивались обычно в каком-нибудь баре или с пивком на лавочке. Если бы да кабы – сколько таких почти «бизнесменов» и почти «успешных людей» протирают штаны в пивных и на детских площадках наших городов? Пьют они при этом порошковую жидкость, которая не имеет к настоящему пиву никакого отношения. Так что, обманывает их жизнь даже в этом. Печально, господа-товарищи…

На заводе появился у Митяя новый друг – Санёк. Санёк был парень простой: холостой и весёлый. С ходу вписывался во все движухи и, как мог, прожигал свою молодую жизнь (насколько позволял заводской оклад, конечно). Книжек Санёк не любил, разве что немудрёные детективы и фантастику, но для преодоления тягот заводского быта такой приятель был просто находкой – и сам анекдот расскажет, и над твоим посмеётся. Ну, а старенькая Сашкина «Тойота» не раз выручала Митяя в самый нужный момент. У многих друзей под жопой есть машина, но далеко не каждый подвинет свои нижние полусферы чтобы ей поделиться.