Кого застал Цезарь

Сведения Плутарха, как они ни интересны, мало говорят нам о галлах как таковых: разве что они были воинственны, легкомысленны, любили выпить и у них были вожди со своенравным характером.

Самое полное описание Галлии и галлов дал в середине I века до нашей эры великий ее завоеватель – римский полководец Гай Юлий Цезарь (102—44 годы до нашей эры) в своих «Записках о Галльской войне». Некоторые сведения оставили нам Тацит и другие римские историки – правда, в их годы Галлия была уже нивелированной провинцией империи. Что-то находим у византийских авторов. Много и хорошо поработали археологи. Картина складывается следующая.

Галлия состояла из нескольких явно выраженных частей. Цизальпийскую Галлию – ту, что «по сю сторону Альп» (если смотреть с итальянской колокольни), лежащую на этрусских в прошлом землях, римляне называли еще «Галлия тогата», или «одетая в тогу». Ее обитатели рано попали под власть Рима и были почти полностью романизированы – усвоили латинский язык, восприняли культуру. Они первыми из неиталийцев получили права римского гражданства, со временем знать даже стала избираться в сенат. Правда, сказать, что здесь полностью переняли римские обычаи, римский образ жизни, нельзя – что-то от исконного племенного уклада сохранялось. Тем не менее «галлы, одетые в тогу», по большому счету, вне римской державы себя не мыслили. Их знать, копируя рабовладельческие повадки римских патрициев, видела в этом свидетельство своего подлинного величия, а не «утрату национального достоинства».

Нарбоннская Галлия (юг и юго-восток нынешней Франции) тоже шла по пути романизации, но ко времени Цезаря продвинулась по нему не так далеко: она попала в зависимость от Рима незадолго до начала Галльской войны. А когда попала, стала называться Провинцией (отсюда происходит «Прованс»).

Наконец, Трансальпийская (Заальпийская) Галлия, или «Галлия косматая», «Галлия, одетая в штаны». Та Галлия, что до середины I века до нашей эры гуляла сама по себе. Это почти вся современная Франция, Бельгия, часть Голландии, Швейцарии, левый берег Рейна. В ней, в свою очередь, различали несколько частей. Юго-Западная, между Пиренеями и рекой Гаронной, была населена племенем аквитанов (почему и известна до сих пор как историческая область Аквитания). Аквитаны были не чистыми кельтами, они изрядно смешались с уроженцами автохтонных иберийских племен (исконно проживавшими здесь неиндоевропейцами). Центральную часть занимали чистокровные галльские племена. На востоке, где сейчас приальпийские кантоны Швейцарии, жили гельветы – как и аквитаны, вобравшие в себя кровь древних местных народов. На севере, между Секваной (Сеной) и Рейном стационарным боевым лагерем расположились племена белгов. Они вели непрекращающуюся войну с зарейнскими германцами.

С германцами в теснейшем контакте находились и многие другие племена, особенно на севере и востоке Галлии. С одной стороны, это были беспокойные соседи, да и галлы зачастую были не прочь их побеспокоить. Но, с другой стороны, существовали и более конструктивные взаимовлияния – политические, экономические, культурные, религиозные, родственные, наконец. Так что давно отмечено значительное сходство жизненного уклада германских и галльских племен. Насчет белгов до сих пор ведутся споры, кто они в большей степени – германцы или кельты. А нацистские измерители черепов установили, что у обитателей северной Франции более выраженные нордические черты, чем у немцев.

Влияние античной цивилизации этрусками и Римом не ограничивалось. С давних пор (около 600 года до нашей эры) в Галлии обосновалась греческая колония Массилия (современный Марсель). Долгое время поддерживались отношения с Карфагеном: этот могучий финикийский город-государство имел владения на Сицилии и на Пиренейском полуострове (но к концу III века до нашей эры был повержен Римом).

Многообразны были связи с родственными кельтскими племенами, особенно теми, что за Ла-Маншем – на Британских островах. Самого высокого уровня культуры достигли тогда ирландцы.

* * *

Во времена Цезаря галльское общество было уже резко неоднородным. Вот что читаем в его «Записках»: «Во всей Галлии существуют вообще только два класса людей, которые пользуются известным значением и почетом, ибо простой народ там держится на положении рабов: сам по себе он ни на что не решается и не допускается ни на какие собрания. Большинство, страдая от долгов, больших налогов и обид со стороны сильных, добровольно отдается в рабство знатным, которые имеют над ними все права господ над рабами. Вышеупомянутые два высших класса – это друиды и всадники».

Всадники – племенная верхушка, представители сильных родов. Те, кто мог позволить себе воевать на коне (по этому признаку выделялась знать многих народов. Впрочем, галльская кавалерия хоть и использовалась впоследствии в римской армии, но ставилась ниже германской, тем более фессалийской и сирийской).

Из этих аристократов образовывались советы старейшин, выдвигались племенные и военные вожди. Это были вроде бы и выборные должности, но интриги, закулисная, а то и силовая борьба при избрании были не менее острыми, чем в Риме в худшие времена. Каждый всадник был окружен свитой зависимых от него амбактов (по римским понятиям – клиентов) и рабов. Они и были одним из главных орудий борьбы за влияние и власть.

Правда, Цезарь, возможно, несколько сгустил степень отчуждения социальных слоев, на самом деле их отношения были более патриархальными – что, как правило, наблюдается в сообществах, недалеко ушедших от родоплеменных. Но чисто формально римский клиент, к примеру, отличался от своего галльского собрата тем, что не только сам принимал обязательства по отношению к господину, но и тот отвечал ему тем же. Обедневший же галл поступал в услужение без всяких договорных условий – на его стороне могло быть только обычное право.

* * *

Мы видим, что заносчивость и задиристость «петухов»-галлов были отмечены римлянами уже при первой серьезной встрече. Позднее и греки, и римляне отмечали их как черту национального характера: галлы «страшно сварливы». Сцепятся, к примеру, два соседа, и тут же, глядишь, в схватку вступают и жены. «Которые сильнее их и голубоглазы… целая толпа чужеземцев не справится с ними, особенно когда, гневно откинув голову, скрежеща зубами и размахивая белоснежными и могучими руками, начнут они наносить удары не слабее ударов катапульты… Голос у большинства звучит резко и угрожающе, спокойно ли они говорят или сердятся».

Галльская знать, следуя своему темпераменту, постоянно вела междоусобные стычки: это было образом жизни аристократов. Уметь биться и достойно встречать опасность и гибель считалось высшей доблестью. И с боем взять у соседа то, что нравится, – тоже.

Со временем знатные господа для набегов и обороны перестали ограничиваться услугами своих вооруженных клиентов – те большую часть времени были заняты по хозяйству, а потому вояками были неважными. Стали обзаводиться постоянными дружинами, члены которых тоже становились своего рода знатью.

В таких условиях народное собрание простых общинников мало что могло значить: оно сходилось все больше для проформы, потому что «так повелось». В основном все заранее решали советы знатных людей. На них им худо-бедно приходилось договариваться и по поводу своих усобиц. Хотя бы потому, что для выяснения внешнеполитических отношений требовались совместные действия: межобщинные, межплеменные, а то и более глобальные столкновения происходили постоянно.

Галльский лучник (бронза)

Такие условия существования определяли характер галльских сельских поселений. Археологи часто находят группу строений, окруженных дубовой стеной и валом – это было жилище местного сильного человека и его присных. Здесь же могло укрыться все окрестное население со своим скотом. Случалось, что крестьянские поселения, разрастаясь, сами обзаводились стенами – становились тем, что спустя века получит название «бургов». Но было еще и довольно много свободных землепашцев и скотоводов, живших обособленными «большими семьями».

Удивительно, что при таком уровне конфликтности Галлия была высокоразвитой страной, богатой и густонаселенной. В ней проживало, по разным оценкам, от 15 до 20 млн. человек – плотность населения была близка к италийской. Хотя велики были различия между отдельными племенами – как в материальной культуре, так и в общественном устройстве. При этом не следует преувеличивать римское или греческое влияние. Галлы и сами достигли многого, так что некоторые прирейнские племена могли быть более «продвинутыми», чем те, что поближе к Средиземноморью.

Сельское хозяйство во многих отношениях даже превосходило италийское. Галлам были знакомы колесный плуг, коса, жнейка. Наиболее ценными домашними животными (помимо коня, разумеется) у них считались свиньи. Свинопасы были в почете, ими были даже всеми почитаемые герои эпоса. И в цене были дубовые рощи – в них хрюшки нагуливали на желудях сало.

* * *

Главными центрами общественной, культурной и экономической жизни племен были оппидумы – города, крупнейшие из которых занимали площадь в несколько квадратных километров. Их окружали мощные «галльские стены» – сложные конструкции из толстых деревянных балок, скрепленных длинными железными гвоздями.

Дунум состоял обычно из нескольких кварталов, разделенных улицами. Отдельно жили мастера по металлу – кузнецы и литейщики. Владение металлом было у галлов на высочайшем уровне, они давно были знакомы с железом и добывали его в рудниках. Мы и о галльском изобразительном искусстве судим по неплохо сохранившимся до наших дней металлическим изделиям. Зачастую они изукрашены сложными узорами, из которых возникают не то люди, не то фантастические существа; или более реальные, но тоже замысловато стилизованные звери. Люди – пучеглазые, удивленно взирающие, иногда с завивающимися в огромные кольца невероятными усами.

Для нужд металлистов были устроены специальные подземные водоводы. Мастерские, построенные из бревен и глины, были заглублены, дверь выходила на улицу – изделия продавались по месту их появления на свет.

В других кварталах жили ювелиры, стекольщики, гончары. Мастера по дереву строили большие и малые суда, изготовляли разного рода повозки, искусно владели бочарным ремеслом. Кожа, текстиль – все это с успехом производилось и выделывалось в Галлии.

В особом «рыночном» квартале велась оживленная торговля – как внутренняя, так и внешняя: с Массилией, Карфагеном, этрусками, Римом. Было уже развито денежное обращение (хотя единой общегалльской монеты не было).

Отдельно располагались городские усадьбы богатых и знатных галлов – большие дома из дерева и камня, в которых могло быть до тридцати комнат с крытым двором в центре. Если простые горожане жили большей частью под соломенной крышей, то кто посостоятельнее могли позволить себе римскую черепицу.

Племенным центром племени паризиев была Лютеция на Секване (Сене) – думаю, не надо объяснять, во что этот оппидум со временем разросся.

* * *