Бронзовая баллада
Не будучи альфонсом
У благосклонных муз,
Ценил парнишка бронзу –
Таким его был вкус.
Бетон архитектурный,
И мрамор, и гранит,
И прочий гипс халтурный –
Не признавал на вид.
Он как дрянной философ
Мир чёрно-белый чтил,
Но бронзовых колоссов
Почти боготворил.
Бронзоволицых фурий,
Бронзоволобых лиц,
Пред коими – по дури –
Почти что падал ниц,
Считал почти Иными,
От них чего-то ждал,
И чуть ли не живыми
Себе их представлял.
Ох, будет-будет литься
На бронзовые лица
Прозрачная водица –
Плач бронзовой души.
Любая небылица,
Что в голове теснится,
Быть может, испарится,
Счудить её спеши.
Твердят ему: не может
Души иметь металл,
Скопцам бронзовокожим
Бог живизны не дал.
Парнишка ж оппонентам
Ответствовал, язвля:
Зачем на постаменте
Им жизни кренделя?
И жизнь как таковая
Колоссам тем зачем?
Их вечность согревает,
Взнося над бытием.
Вне времени сознанье
Бронзоволицых див,
Не видят наши тщанья,
Не слышат их мотив.
За это вневременье
Их, дескать, и люблю.
И ваши поученья
Уж как-нибудь стерплю.
И будет-будет литься
На бронзовые лица
Прозрачная водица –
Плач бронзовой души.
Любая небылица
На сайтах и страницах
На многое сгодится, –
Вникай и не спеши.
Народ почухал репы,
А паренёк не глуп.
Как не звучит нелепо,
Что он – бронзоволюб.
Но мы-то знаем точно,
Лишь мрамор и гранит
Любви достойны прочной,
Их бронза не затмит.
Мы к извращенья всяким
И бронзовой любви
Относимся двояко –
От «вау» и до «фи».
Порой отводим взгляды,
Порой вперяем взгляд,
Порой мы им не рады…
А впрочем, как хотят.
И будет-будет литься
На бронзовые лица
Прозрачная водица –
Плач бронзовой души.
О, как же часто лица,
В которых бес вселится,
Городят небылицы
Из разной формы лжи.
И я проснулся… Фу ты,
Приснится же фигня.
Ведь, пусть и на минуту,
В неё поверил я.
В затишье перед бурей
Пойду гонять чаи.
Бронзоволицых фурий
Не нужно – есть свои.
* * *
В неком чёрно-жёлтом мире
Некий многоцветный кот,
Людям зря глаза не мыля,
Потихонечку живёт.
И не понимает то, что
Уродился не как все;
Что его соседям тошно
Видеть цвет во всей красе;
Что он, кошкин сын, простите,
Даже какает не в тон,
В этой мерзости не видя
Несомненный моветон;
Что он, видом будоража
Чёрно-жёлтый полусвет,
И не сожалеет даже,
Что несёт народу цвет.
* * *
Мне говорят, что осень – не тоска,
Что осень как процесс – не умирание,
А лишь незавершённая строка
И некое природы засыпание.
Скажите это бабочке лесной,
Скажите это листику дубовому,
Что вскоре лес проснётся, и весной
Природный цикл завертится по-новому.
Но только лист и бабочка умрут.
Не чувствуя себя частями целого,
Их индивидуальности уйдут
В заоблачные плёсы малоценного.
Но ценен человек для нас весьма,
И ценен мир его самосознания,
Его мечты, стремления, желания
Накопленные навыки и знания,
Которые бездушная зима
И осень жизни рушат – не без тщания.
Об этом думали и вы, наверняка,
На бренность бытия при том доса́дуя.
Вот потому осенняя тоска
Меня красою увядания не радует.
Две строфы невосхищения осенью
1.
Ангелы осени больше похожи на дьяволят:
С виду красивые, пышные, яркие, милые.
Осень – не столько чистилище, сколько дорога в ад,
Из красоты – в пустоту, из веселья – в унылое.
2.
Осень золотая, золотая осень –
Можно так и этак, слух – он есть не просит.
Осень с золотинкой, осень-золотуха,
Золо осень тая – всё едино слуху.
* * *
I carried my soul, limp and lifeless
To the feet of Him who knew every pain
And laid her there to rest
Hoping He'd bring her to life again
–amelia
Свою безвольную, безжизненную душу
Сложу к ногам Познавшего печаль.
И буду ждать с надеждой обнаружить,
Что оживит её Он невзначай.
–амелия
Дуновение скромности
Мир наш, да, не безупречен,
Но чудесен и красив.
Как прекрасного предтечи
Мы, поэты, души лечим,
Разгоняем депрессив.
Рифмой, сильными словами,
Радостно ли, грустно ли,
Сухо иль со щегольствами,
В прыткой пляске с бубенцами –
Мир ярчи́м без у́стали.
31.10.2019
Нафотошопленная осень
Ярка, прекрасна, хороша.
Но организм другого просит:
Апреля требует душа.
Причём, глубокого апреля –
В цветах и зелени травы,
Не звонкой, радостной капели –
А освежающей листвы.
Не робких – из проталин – взглядов
Подснежниковой мишуры,
А полноценнейшей отрады
От разнотравия игры.
…Пока ж под смурь и серость неба
И срывы первого снежка
Хотеть в апрель весьма нелепо,
Но мысль о тёплых днях сладка.
P.S. Чтоб осени окаянство
К октябрьским чертям забыть,
Мы двери в апрель сквозь пространство
И время должны пробить.
Ноябрьское цветение хризантем
Мороз и холод отступили
И в потеплевшем ноябре
Сплин с меланхолией почили
На настроения одре.
Погоды путанными стали:
Июль холо́ден, тёпл сентябрь,
Порадовавший нас вначале
В конце испортился октябрь.
И стала как-то забываться
Погоды норма. Какова
Была она назад так двадцать
Иль сотню лет от Рождества?
И помнится, в моих широтах,
Отнюдь не северных, порой
Снег в сентябре вполоборота
Ломал шутя деревьев своды
С непожелтевшею листвой.
* * *
Не всё есть подвиг и забава,
Но если применить пиар,
То можно сотворить удава
Из червяка. Как аватар.
И будет червь, суровый, грозный,
Вертеться, извиваться, чтоб
Народ, пугливый и нервозный,
От страха чувствовал озноб.
Чтоб ужас вытеснил брезгливость,
Застопорив наверняка
Желание топтать, ретивость
Давить удавочервяка.
* * *
Счастье дарованных свыше
Радости и упоения
Чувством, что ты рядом дышишь,
Что ты моё вдохновение.
* * *
Блеснёт искринкою слеза:
То ли со сна, то ли от мысли,
Что не додумалась вчера
Под едкий сыр и кислый рислинг.
А что за мысль, что за сыр,
К утру всё как-то подзабылось.
То ль в сыре было много дыр,
То ль дыры в памяти скопились.
Осталась только бирюза
В дрожащем уголочке глаза –
Неиспаримая слеза
От сырно-винного экстаза.
Мозг всё ненужное забыл –
Одно лишь память сохранила,
Что рислинг несколько кислил,
А мысль – явственно горчила.
* * *
Памяти Владислава Марковича Иллича-Свитыча – советского лингвиста-компаративиста, внесшего большой вклад в развитие славянской акцентологии и ностратической теории. Погиб от наезда автомобиля, не дожив до 32 лет. С отсылкой к повести Аркадия и Бориса Стругацких «За миллиард лет до конца света».
Получается, что
очень опасно это:
Изучать
ностратический праязык,
За миллиард лет
до конца света
К грани познанья
подъехав впритык.
Владислава И́ллича-Сви́тыча
гений
Грани умел-таки превозмогать,
Если Вселенная
без всяких сомнений
Не дала ему глубже
её познавать.
Новогодние предчувствия
1.
На Новый год возможно всё:
И чудо, и чудачества;
И радости; и «ё-моё!»
От вин плохого качества;
Маринование мясца,
Нарезка мясо-сырная,
Шашлык, дрожанье холодца,
Закусочка обширная;
И наслаждение едой
До майонезных коликов;
И нескончаемый запой
Домашних алкоголиков;
Крик собутыльников, табак,
Сопивники, сохлебники;
Инфаркт у кошек и собак
От шумной пиротехники;
Гулянье, музыка, танцпол
Везде – в домах, на улицах,
На площадях, в садах, у школ –
Повсюду, где танцуется.
Ночь новогодняя резва,
Гуляньем будоражится…
Но в ней всё меньше волшебства…
Иль это мне так кажется?
2.
На фабрике Дедов Морозов
В декабрьские дни суета,
Запарка, горячка, неврозы
От всеприсутствия льда.
Весь год простоявший конвейер
Сейчас, надрываясь, гудит.
По ленте его словно веер
Из баб белоснежных труси́т.
Из них там, как из заготовок,
Используя снежный остов,
Добавив немного обновок,
Ваяют морозных дедо́в.
Справляют им красные шубы
И валенки им раздают;
В меха рукавичек грубых
Их чистые руки суют;
Вручают огромные шапки,
На лица – от старых щедрот –
Им тщательно клеят накладки
Из ватных усов и бород.
Репризы и песенки спамят
Им в мозг, как пекут пирожки,
А в оперативную память
Записывают стишки.
А после, когда костюмеры
С гримёрами лоск наведут,
То Дедов Морозов курьером,
По точкам заказов везут.
Вот только не к каждому Деду
В комплекте Снегурка идёт.
Ну, разве что, если в смету
Поставки она попадёт.
А так этих девочек снежных
Креачат в соседнем цеху
Из льда карамелек нежных
И шубок на тонком меху.
И видится нам в новогоднем
Предпраздничнье дорогом
Предчувствие сказки сегодня
И отрезвленье потом.
Поэзии яркие краски
Скрывают прозы утиль.
Мы страстно желаем сказки,
Но обретаем быль.
3.
Пусть Дед Мороз щеголеватый,
Неутомимый бородач,
На год две тысячи двадцатый
Преподнесёт молодцевато
Две тыщи двадцать вам удач!
4.
Всем Дедам Морозам, увы, суждено
Ходить в меховых полушубках.
При нынешнем климате видится «но»:
В них жарко, как в душегубках.
А нужно и тёплую шапку носить,
И валенки, и рукавицы.
Не так же, как Санта, задохликом быть,
Кургузым и бледнолицым.
Им, Сантам, не стыдно в ночных колпаках
И куценьких телогрейках
На крыши взбираться и впопыхах
Всех хэппиньюевить елейно.
А Деду Морозу положено быть
Неспешным, солидным, спокойным,
В дома с поздравленьями чинно входить,
Подарки дарить достойно.
Так что тепло из-под шубы его,
Все – добрые – его страсти
Лишь подогреют то волшебство,
Что он нам подарит на праздник.
* * *
Сегодня зима может птичкою
Отметить в своём чек-листе
Пусть мизерное, но наличие
Снега, что лёг не везде.
Он даже не снег – пыль снежинная
Что чуть осветлила простор,
Покрыв сединою мышиною
Редкий сосновый бор,
Где тени от сосен милуются:
На светлое лечь – им за честь.
И белые мухи на улице
От этого ярче, чем есть.
Ну, что же, глядишь, и насеется
К утру помаленьку сугроб.
Не стоит, правда, надеятся
На новогодний озноб.
Согласно прогнозу в наличии
Предвидится твёрденький плюс.
Чек-лист разукрасить птичками
Зиме я помочь не берусь.
* * *
Обычный взгляд в обычное окно,
И строк родится враз полным-полно.
Собака или кот мелькнули, чем
Всё это не сюжеты для поэм.
А уж грозы искренье и бабах –
Здесь матерьяла на роман в стихах…
* * *
Невозможно до конца высказаться,
Если многое просто не сказано,
Если только стараешься вырваться
Из пространства противопоказанного…
* * *
Дети!
Когда родители говорят
мыть руки,
Мойте –
не стоит отнекиваться
и такать.
Мойте фрукты и овощи также,
чтобы потом
в му́ке,
Бедствуя животом,
жидко не какать.
В ночь, когда отключили свет
Огни автотрассы за редким леском
Блистают, горят, веселятся;
Врываясь, шутя, в незашторенный дом,
По стенам бесцветным струятся.
Чудят… И десятками камер-обскур
Рисуют, как будто кистями,
Сосновых стволов фантастический сюр,
Играючи светотенями.
Те тени вначале размыты, потом,
Зуммируясь до деталей,
Проносятся ярким полукольцом –
Такой себе планетарий.
Плюс встречных авто дополнительный свет
Ещё подгружает сюра –
И мчатся навстречу подобьем торпед
Сосновых видений фигуры.
Машины разъедутся, тени дерев,
Пронзившиеся взаимно,
Рассеются, взгляд на мгновенье согрев
Прокруткою светомультфильма.
И вновь повторится игра на стене –
С другим уже транспортным средством,
Пронесшимся мимо и в спальню ко мне
Забросившим отблеск резкий.
Игра бесконечна, как вечен поток
Гарцующих автотачанок,
Несущихся – с запада на восток,
С востока на запад – рьяно.
И как бесконечен бессонницы лик –
Чем дольше он, тем нереальней –
Но видящий каждый мерцающий блик
На стенах-экранах спальни.
* * *
Грибною мелочью заполнился лесок.
Грибам плевать, что дня через четыре
Две тысячи двадцатый в должный срок
Придёт под бой часов в прямом эфире.
Зима бесснежием запутала грибы,
Сосновый бор, окрестности и дали.
Но соснам что? Обидно, что дубы,
Листву чрезмерно рано потеряли.
И юный – под окном у нас – дубок,
Сейчас стоит несчастный и безлистый.
Листва не может, как грибы лесок,
Заполнить ветви зеленью игристой.
Песня с акронимами
Хоть какое-то потепление
Я ищу в твоём быстром взгляде,
Но не вижу. Опять сообщения
Ты мне коротко пишешь в чате.
Наши встречи казались блефами,
Мы любили друг друга в спешке.
Хорошо, что пока WTF'ами
Не сменились твои FTW'ешки.
Подскажи, как исправить всё, – голосом,
Отвлекись от экрана немножко.
Надоели мне чатов полосы,
Я хочу тебя слышать, крошка…
Даже если мы рядом, ты падаешь
В глубь экранов своих гаджетов,
Вечно селфишься, вечно радуешь
Не меня, для тебя я «Гад же ты».
И теперь себе не балу́ем мы
Сумасбродством отпадных пати,
О проекте
О подписке