Глава 7. Наркодилер

Зайдя в подъезд, я поднялся к квартире Коляна и позвонил в звонок. Из-за двери послышался шорох, через глазок никакого движения видно не было. «Старый шифровальщик», – подумал я. Колян в силу своей профессии сильно опасался определенных гостей, и, в общем-то, небезосновательно. Наши «органы», хотя и выполняли роль скорее рэкетиров, время от времени вспоминали о своих прямых обязанностях, но обычно это заканчивалось шмоном без ордера. В случае нахождения даже незначительных доз шмали вымогали бабло, причем вечером того же дня эти самые бравые ребята могли барыжить тем, что нашли в другой части города, или долбить все, что изъяли, самостоятельно. В общем-то, в нашем городе все знали всех по определенным темам, и всем прекрасно было известно, что в соседнем доме на 7-м этаже жила тетка, которая сама бадяжила порошки, практически неприкрыто возила ингредиенты, но почему-то ее никто и никогда не трогал. Колян, видимо, был сильно рангом послабей, так как он тоже мутил и бадяжил, но в объемах гораздо меньших и с качеством существенно более высоким, но, похоже, все, что он зарабатывал, тут же тратил, и потому крыши у него не было как таковой, но и особой конкуренции он не представлял. Я про себя решил: если через кого и налаживать поставку плодов в нашем городе, так исключительно через Коляна. Он знал все основные каналы и к тому же был один из немногих моих друзей детства, которому я доверял, возможно, больше, чем себе самому, ну еще и потому, что Колян был существенно умней меня по многим вопросам. Если бы не трагедия с родителями, он сто процентов был бы уже как минимум кандидатом наук, химических либо физических: и к той и к другой области знаний он питал симпатию.

– Зда-аро-о-ово-о, Лё-о-охха-а, ну как, тебя попусти-и-ило-о-о? – растягивая гласные, спросил Колян, открывая дверь.

– Нормально всё, Коль, у меня для тебя подарок есть, – сказал я, вытаскивая из кармана плод. – Вот, хочешь попробовать?

– А что-о-о это? Я лимо-оннчики не очень, ты-ы же знаешь, я каннамастер.

– Это офигенная вещь, мне тут из Африки привезли, это какой-то хитрый манго с эффектом маракуйя! Ты попробуй. И если сможешь, проведи анализ действующего вещества, я могу достать таких очень много, есть хороший канал. Но мозгов и знаний у меня на то, чтобы это потянуть одному, нету. Вот, у меня два плода, один на, съешь, прочувствуй: отходосов от него нету, а эффект тебе понравится. К утру жду в гости, приходи, я тебе второй плод отдам. Если что – еще мотнусь за ними.

Коля с подозрением уставился на меня:

– Лёхха, какой, на фиг, манго-о-о с Аффрики, и при чем тут маракуйя? Ты что мне-е-е тут пари-ишь?

– Да ладно, Коль, не очкуй, попробуй, он вкусный! А эффект тебя впечатлит, поверь мне!

– Ну ла-адно, давай! А когда и как его жра-а-ать?

– Да просто схавай его в спокойном месте и передавай привет Вселенной!

– Ну хорошо-о-о, я всосу сегодня, правда, во мне каннабиса пять водников, не поплохеет?

– Не думаю, Коль! Я после 1,5 пузыря сожрал, и отпустило за 4 часа, он еще лечит похмелье и отходосы с других моментов. В общем, тебе понравится.

Приятель забрал плод, все еще с большим недоверием, и закрыл дверь на все замки. Коляна было достаточно легко вычислить: когда он был пустой и на хате не было ничего криминального, дверь в его квартиру не закрывалась. Судя по тому, что сегодня было заперто, каннабис у соседа был не только в теле, но и в тайничках, которые он не показывал никому.

Я поднялся на свой этаж и понял, что все-таки сна черный плод меня не лишил и что подушка – это мой самый любимый девайс в этом мире и предмет мечтаний. Закрыв дверь квартиры, я хотел было сразу пойти и завалиться спать, но все-таки неделю без душа, в грязных носках было слишком даже для меня. И я пошел в ванную, снял с себя всю одежду и запихнул ее в стиральную машинку, заодно положив туда все самое грязное и дурно пахнущее белье, которое было разбросано поблизости. Засыпав стирального порошка, запустил самую длинную программу. Корзина для белья при этом осталась тоже забитой доверху. Завтра мне предстоял поход на рынок за чистой майкой и какими-нибудь брюками, так как все, что я постираю сегодня, завтра с утра будет хоть и чистым, но совсем мокрым, и потому придется потратить остатки средств на одежду. Глаза слипались и мысль побыстрее упасть в кровать не оставляла мою голову, но все-таки я совершил целых два подвига: постирал руками четыре самых похожих носка, двое трусов и повесил их сушиться на змеевик. Утром будет хоть какое-то чистое белье. После чего залез в душ, испытав великое блаженство от струящейся горячей воды. Помыв голову и тело остатками шампуня, я вышел из ванной и, стуча зубами, закрыл окна, которые распахнул днем, чтобы проветрить и выгнать вонь от протухших пельменей. Голый и замерзший, я быстро добежал до кровати и нырнул под одеяло. Секунд 30 дрожал, согреваясь, в выстуженной квартире, и еще столько же в моей голове сумбурно проскакивали картины безумной недели…

Проснулся, как мне показалось, через мгновенье – от стука в дверь и звонка. Нехотя поднявшись, я подошел к двери и увидел в глазок Колю.

– Колян, пять секунд, сейчас оденусь!

Я зашел в ванную, снял со змеевика наполовину высохшие трусы, натянул их. Открывая дверь, еле успел отскочить: сосед забежал в квартиру возбужденный и взбудораженный.

– Брателло, это чума, этот твой фрукт, ну просто чума! Ты мне паришь насчет манго – это не манго, я перерыл всю ботаническую «Википедию» на druge, это не фрукт. Точней, это фрукт, но неизвестный – из съедобных и не очень. Но трип! Братан, это супер, я надеюсь, у тебя еще есть такое удовольствие? Лёха, скажи вообще, сколько есть? Это же можно парить! Это круче грибов! Желудок в норме, не выворачивает, я даже позавтракал, прежде чем к тебе бежать.

– Тихо, Коль, тихо! Плоды есть, и в изобилии! Могу доставить практически любое количество, склад недалеко от Канева. У меня с собой есть один, и могу еще привезти, если тебе хочется! Проблема только в том, что ты же из трипа выходить не захочешь. Так и зависнешь тут у меня!

– Да, братан, это, конечно, засада, трип настолько сладок, что заскочить туда хочется всеми фибрами души. Давай мне второй, а потом я займусь реализацией того, что ты принесешь, ну еще изучением действующего вещества, с твоего позволения.

– Колян, я знал, к кому обратиться, я надеялся на твой научный потенциал.

– Лёха, только у меня вопрос: как бы лабораторию тут у тебя временную поднять? У меня нельзя: за моей хатой, по ходу, наблюдение, а ты вроде алкоголик, у тебя можно поначалу, но потом нужно будет сваливать, если серьезное что-то мутить. Нас тут быстро выкупят.

Я отдал второй плод из вчерашних запасов. Колян все-таки человек с фантастической силой воли, несмотря на то что пробитый наркоман. Я видел, как в его глазах горит огонь желания сожрать этот плод без остатка, но он сходил на кухню, принес ножик и тарелку, которую даже помыл и вытер (я старался не думать, обо что). Взяв плод, он разделил его на 3 части и сказал:

– Вот, одну захаваю, вторую тебе, а третью после выхода буду изучать в своей лаборатории.

– Колян, ты посмотри по веществу, можно, чтобы не целыми толкать, так-то тебе не жалко, а мне чтобы тоннами его не таскать?

– Лёх, не волнуйся, в норме все будет, я прямо сейчас на себе эксперимент поставлю по минимальной дозе. Чую я, не простой это плод, ох не простой! А ты старый лукавый черт, Лёха. Ну ладно, потом все что нужно мне расскажешь.

– Хорошо, Коль, а дай мне ключи от твоей «бэхи», я быстро смотаюсь.

– Лёх, зайди ко мне в хату, там ключи на входе сразу, как войдешь. Только не дави, там маслосъёмкам уже хана приходит, масло жрет.

Оставив клиента наедине с плодом, я спустился на первый этаж и зашел в его квартиру. Видать, раз Колян оставил квартиру открытой, его утро было крайне продуктивным и он уже успел все палево куда-то вывезти. Я нашел ключи и пошел к его машине. Старая «бэха» времен начала перестроечных годов, битая-перебитая, латаная-перелатаная, но все-таки «бэха». Я любил это авто, оно уже стало обязательным атрибутом нашего двора, куда его вкатил Серега в 2003 году, машину уже не новую, но настолько крутую для того времени, что у всех просто свело голову. Серега был, как тогда говорили, из «новых русских». В начале нулевых он прибился к бандосам и начал стричь бабло. Ну и вот, когда по нашему городу рассекали только «Запорожцы» с «Москвичами», он прикатил на этой крутой тачиле. Серегу грохнули спустя год, и машина пять лет стояла, как своего рода его памятник. Он хоть и был бандитом, но в своем дворе вел себя по-дружески, и теперь так же по-дружески относились к его машине: за 5 лет с нее не открутили даже зеркала! В итоге Колян, у которого в это время тоже начала появляться «мелочишка», договорился с матерью Серёги и переоформил автомобиль на себя. Ездил он не так много, за машиной следил по мере поступления свободных денег. Все вместе мы отправлялись на ней в выходные купаться в пригород. Эта машина была нашим общим достоянием, хоть и числилась де юре за Коляном.

Сев на потертый и продавленный кожаный диван, я вставил ключ в замок зажигания и, вздохнув, повернул его. Мотор подумал пару секунд и завелся. Все-таки «БМВ», несмотря на почтенный возраст, он и есть «БМВ». Немецкие агрегаты были действительно настоящими машинами. Вроде бы в современном мире автомобили выпускали все кому не лень, но все равно немецкие машины оставались самыми лучшими. Из выхлопной трубы валил сизый дым – насчет маслосъёмных колпачков Колян был прав. На коврике пассажирского сиденья стояла баклажка с маслом, но датчик масла пока что не горел – значит, подливать не нужно.

В принципе, мой замысел был абсолютно прост: нужно было найти подходящее место недалеко от дома, но уже за городом, где я буду переходить в Радужное на постоянной основе, чтобы там людской трафик был минимален. Ну и продумать, в чем все-таки перевозить плоды. В руках или в пакете они мялись и теряли товарный вид. Идея пришла быстро: найти на рынке ящики от польских яблок или других фруктов и в них складывать свои «райские яблочки».

Подъехав к рынку, я припарковался и добежал до контейнера с мусором. К счастью, пустые ящики из-под яблок лежали на самом верху. Хорошо, что контейнер еще не увезли и он со вчерашнего дня был набит пустой тарой и отходами с рынка. Взяв четыре пустых ящика, я вернулся к машине, побросал их в багажник и поехал к окраине города.

По улице Шевченко вдоль берега Днепра я отъехал от города на два километра и нашел то, что искал. Рядом с дорогой была утрамбованная полянка с остатками разрушенного шлагбаума, припарковавшись на ней, я вышел. С дороги машины не видно, если починить шлагбаум, то вообще будет идеальное место. Я заглянул в Радужное и перешел. Место тут было удачное: рядом с поляной в Родном в Радужном тоже была полянка, вокруг которой росло много плодовых кустарников. Я вернулся к машине, достал коробки и пошел заполнять их товаром.

Обычно первыми меня приветствовали кома-пауки, а в прошлый раз я вдобавок наткнулся на огромного таракана и стал свидетелем жестокой расправы первых над вторым. Сегодня меня ждала встреча похлеще. Огромный паук косиножка, мой детский страх и ужас, возвышался над кустом! Ростом это чудовище было чуть выше меня, и количество ног было явно больше восьми. К счастью, как и все встреченные мною в этом мире насекомые, существо не проявило ко мне ровно никакого интереса. Страха у него я тоже не наблюдал. Паук стоял над кустом и хоботком втягивал мякоть фруктов. Причем я обратил внимание, что в основном он высасывал бледно-розовые плоды, обходя другие цвета стороной. Ну, на вкус и цвет, как говорится…

Таким образом, эволюция в Радужном протекала своим чередом, и я тут был чужим, что тем не менее давало некоторое преимущество: меня тут никто не хотел съесть, по крайней мере пока, хотя могли бы это сделать легко. Например, таракан, которого на моих глазах сожрали кома-пауки, сам по себе достигал внушительных размеров, и будь он плотоядным и заинтересуйся мной, убежать от такого создания не было бы ни малейшего шанса. Его скорость перемещения была колоссальной. Я уж не говорю про комариков, которые просто обдирали любого в считанные секунды. Вот и третий житель Радужного тоже игнорировал мою персону, флегматично и медленно поглощая плоды один за другим.

Отойдя подальше от длинноногого паука, я разложил коробки около куста. И тут почему-то вспомнил, что в очередной раз забыл почистить зубы и позавтракать – утреннее появление Коляна отвлекло меня от этого процесса, и я к нему больше не вернулся. Хорошо, что хоть вчера я принял душ и постирался. Нужно будет срочно выгрузить белье из стиральной машинки, а то, когда забудешь про него и оставишь на какое-то время внутри, запах убийственный.

Завтрак в виде персиков выглядел вполне себе вкусным. Я набрал синеватых плодов и съел пару штук, выплевывая косточки странной кубической формы. Слабая надежда и одновременно небольшой страх в ожидании трипа успели меня посетить. Чем дольше я «прозябал» без эффекта опьянения, тем больше утверждался во мнении, что эльф не такой уж и плохой: по сути, он действительно спас мне жизнь. Спустя сутки после возвращения я это хорошо прочувствовал. Конечно, вопрос внутренней пустоты и необходимости ее заполнения все еще стоял передо мной в острой форме, и чем-то нужно было себя озадачивать. Вот только чем? Ну, для начала реализуем замысел по строительству системы сбыта нового наркотика, тут Колян мне поможет. Подзаработаем бабла, а потом уже, может, и другие цели появятся. Не хотелось признавать, но я был в ужасе от самого себя, так как, лишившись презренной привычки бухать, не мог найти другого смысла в жизни. Ведь вроде же не считал себя таким уж запойным алкоголиком, но огромный пласт моей жизни принадлежал алкоголю и иже с ним. Он заменял мне большую часть амбиций и устремлений. Ну, было еще желание… инстинкт продолжения рода, но и тут без алкоголя все казалось слишком уж скучным и каким-то неправильным. Меня наполнила злость на самого себя от осознания того, что я опустившийся человек, типа нашего дворового Парика с его дружками. Разница между нами только одна: я ходил на работу и бухал только 2 или 3 дня в неделю, а они – по мере поступления денег. Нет, все-таки я должен выработать цели! Благо теперь у меня есть такой вот дивный талант хождения между мирами. Правда, кому и как о нем можно рассказать? Даже Коляну это нужно сначала показать, а только потом он мне поверит.