– Театральный плотник. Прибежал на крик. Нашел его уже таким. Потом сбежались остальные. – Детектив достал из папки лист бумаги. – Вот список всех, кто был в театре седьмого числа после десяти вечера. Директор Фарлан сразу же послал за врачами, но было поздно. Прибывший доктор констатировал смерть от потери крови. Вот его заключение. Затем кто-то, слава богу, догадался вызвать полицию. Я прибыл туда в начале двенадцатого ночи, осмотрел тело и место. – Бирн вручил комиссару папку. – Все здесь, сэр. Завтра приедут жена и старший сын покойного – они навещают родственников.

Бреннон положил поверх отчета краткое описание жертвы. Джозефу Темплу было пятьдесят три года; и сорок лет он провел в театре. Женой его являлась бывшая актриса, которая родила ему четверых детей. Они собирались вернуться от родичей к премьере спектакля «Царь Иолай» с Темплом в главной роли. Бреннон понятия не имел, почему этому придают такое значение, но Фарлан, судя по протоколу допроса, сокрушался так, словно отмена премьеры пустила по миру и его лично, и весь театр.

«А может, и пустила, – подумал комиссар. – Денежки-то за билеты того, придется вернуть».

Осталось выяснить, имеет ли к этому отношение какой-нибудь человек, или дело в голодной нежити.

– Ладно, дочитаю у себя. Что говорит Лонгсдейл?

– Что это, несомненно, след от укуса вампировидной твари, – ядовито сказал Кеннеди. – Якобы в природе встречаются создания, высасывающие из людей кровь, чем продлевают собственную жизнь.

– Существуют кровососущие летучие мыши, я читал в одном журнале статью какого-то натуралиста, – земетил Бирн. – Он даже опубликовал зарисовки укусов.

– Я не спорю относительно летучих мышей, юноша. Хотя для того, чтобы высосать столько крови, явно понадобится как минимум сотня мышек. Я всего лишь протестую против термина «оживший мертвец», которым…

– Так, хватит, – решил комиссар. Отчаянная борьба патологоанатома за научный взгляд на трупы его уже утомляла. – Где Лонгсдейл сейчас?

Бирн кашлянул и потупил единственный глаз.

– У вас дома, сэр.

– Чего?! Это еще с какой стати?

– Он сказал, что вы нуждаетесь в защите, и поехал… ну, защищать.

– Твою ж мать, – прошипел Натан. Вот только этого ему не хватало! Ведь полез даже без спроса!

– Но он оставил отчет для вас на столе, – торопливо сказал Бирн. Как будто это могло утешить!

С другой стороны, раз Джен сказала, что вампиры его выследили, то так оно и есть. Причем ведьма не отправилась к Лонгсдейлу, а так и караулила комиссара, сидя в приемной. Правда, Натан не понимал, с какой стати его выслеживать и тащиться следом аж в столицу.

– Ладно, – буркнул он. – Еще какие повреждения?

– Несовместимых с жизнью нет, – сказал Кеннеди. – Есть предсмертные следы борьбы: синяки и ссадины на руках, плечах и коленях, на боку слева – след от падения на пол. Но умер мистер Темпл от большой потери крови. – Патологоанатом хмуро уставился на дырочки в шее жертвы. – Прокус произведен двумя длинными острыми клыками, я готовлю вам слепки. Еще кое-где есть царапины от когтей.

– Ты проверял эту хрень у них над сценой? Лонгсдейл сказал, что для гнезда нежити – самое оно.

Кеннеди тяжело вздохнул и прикрыл труп простыней.

– Да, сэр, – хмуро подтвердил Бирн. – Там лазила какая-то пакость, оставила много царапин на дереве. Еще мы нашли много клочков кожи и почти целый парик из темных волос. Но принести не смогли – все это расползлось в пыль от первого же прикосновения.

– Понятно. – Бреннон взял у старичка отчет о вскрытии и сказал: – Бирн, отправь кого-нибудь по больницам вокруг театра. Пусть спрашивают, обращались ли к врачам пациенты с жалобами на слабость, головокружение и потерю крови. Я съезжу в театр, потолкую с директором. Если Лонгсдейл объявится, пусть ждет меня здесь.

– Думаете, сэр, это существо уже кого-то кусало?

– Раз оно растет, сбрасывая кожу и меняя когти, – то, значит, ест. Меня другое беспокоит. – Натан снова взглянул на тело под простыней. – Лонгсдейл знал, что в театре засел вампир. Чаще всего консультанту хватает трех-четырех дней, чтобы прикончить нежить: выслеживание, засада и конец. Так почему же в этот раз у него не вышло?

* * *

Бреннон оперся подбородком на сцепленные пальцы и уставился в отчет консультанта. По негласному уговору между консультаном и шефом полиции, со всеми случаями нападений нежити и нечисти, если это происходило не по вине ее создателя или призывателя, Лонгсдейл разбирался сам. Казалось бы, кончина Джозефа Темпла относилась именно к таким случаям. Но комиссару что-то не давало покоя, да и Лонгсдейл был определенно чем-то встревожен. Это не только читалось между строк в его отчете; он бы не стал посылать вдогонку Натану ведьму, если бы не оказался серьезно обеспокоен.

«Может ли какой-нибудь человек натравить нежить на недруга? На соперника за роль, например? Это же не ифрит, черт побери, а, в сущности, тупые голодные твари, мало чем отличающиеся от животных».

Он вспомнил пятерых бааван ши в поезде и поежился. Бреннон отдавал себе отчет в том, что, не появись на месте действия ведьма, все кончилось бы весьма плачевно. Но зачем вампировидным так целенаправленно выслеживать именно его? Какая им разница, кого есть?

«Почему в таком случае они не бросились сразу? – нахмурился комиссар. Ведь, если бы не это странное промедление, Джен нашла бы только пару обескровленных трупов. Однако нежить не кинулась на добычу, хотя могла. – Что их удерживало?»

Некто, расправившийся с Темплом при помощи нежити, вполне мог отправить своих ручных тварей разобраться с тем, кто чуть что – начнет расследование. Вопрос лишь в том, по силам ли человеку подчинить себе вампировидных?

Однако задать его можно было только Лонгсдейлу, и, поскольку консультант отсутствовал, Бреннон встал и взял шляпу, чтобы ехать в театр. Он крайне смутно представлял себе тамошние нравы. Кто его знает, может, дело не в конкуренции за главную роль – иногда для убийства достаточно того, что у жертвы был поганый характер. «Или родичам не терпится наложить лапу на завещание».

Но даже если бааван ши действовали по чьему-то приказу, почему они не убили сразу? Мысль Бреннона прервал стук в дверь, и на пороге появился Лонгсдейл. На лице консультанта и морде пса отразилось такое облегчение, что комиссару стало неуютно.

– Вы целы! – вместо приветствия воскликнул Лонгсдейл, и долг вежливости взял на себя пес, приветливо помахав хвостом. – Рейден, дворецкий, мне доложил, но, скажите, вас не оцарапали? Не укусили?

– Нет, к счастью, я держал их расстоянии револьверного выстрела. Я собираюсь в театр. Вы со мной?

– Да. – Лонгсдейл недоуменно нахмурился: – Но зачем? Джозефа Темпла убили вампиры.

– А мог кто-нибудь подчинить их себе? Чай, не ифрит, а?

Консультант задумался. Натан вышел из кабинета и запер дверь. Ведьма караулила на лестнице и без спросу двинулась следом за комиссаром, не спуская с него глаз. Черт знает что!

– Вообще это возможно, – сказал Лонгсдейл. – Для меня, – подчеркнул он, и Натан изумленно вздрогнул:

– Для вас?!

– Я могу подчинять себе примитивную нежить. Но я, как вы понимаете, не совсем типичный обыватель.

Пока комиссар размышлял об услышанном, они сели в экипаж, Джен взобралась на козлы, щелкнула вожжами и направила гнедую пару к театру.

– Вы подозреваете, что это сделал кто-то из вас? – наконец спросил Бреннон. – И потому так вокруг меня скачете?

– Нет! – вскричал Лонгсдейл. – Никто из консультантов не станет…

– С чего вы так уверены? Вдруг кто-нибудь свихнется? Или передумает и сменит сторону? А?

– Это невозможно, – твердо возразил Лонгсдейл. – Консультанты не могут заключать союзы с нежитью и нечистью.

– Почему? Что вам мешает?

– Потому что это нельзя.

– Отчего нельзя? Вам кто-то запретил? Каким образом?

– Нельзя, – повторил Лонгсдейл. – Мы охотимся и убиваем. Не договориваемся, не защищаем нежить и нечисть. Никогда.

– Неужели вы так уверены, что никто из ваших коллег не переметнется – ради выгоды, скажем?

– Нет. Никогда. Никто из нас.

Комиссар пристально на него посмотрел и отстал. Порой ему казалось, что кто-то намерено внедряет в головы таких консультантов блоки, которые не позволяют им делать элементарные для других вещи – например, интересоваться своим же прошлым. Если, конечно, кто-то и впрямь создает таких охотников из людей. А Натан так и не смог найти подтверждения этой идее. Иногда она казалась ему совершеннно дикой, но иногда – как сейчас – он глядел на Лонгсдейла и думал, что в ней есть смысл…

– Вы считаете, что кто-то натравил бааван ши на Темпла? Но зачем?

– Из каких-нибудь шкурных соображений или по причине острой личной неприязни, – ответил комиссар. – А вы что считаете?

– Я считаю, – процедил Лонгсдейл, – что бааван ши не полагается быть настолько живучими, чтобы удирать от меня по крышам среди ясного дня.

– Погодите! Вы же в своем отчете написали, что настигли…

– Конечно, настиг! За кого вы меня принимаете? Я профессионал и с двумя в театре разобрался. Я о том, что солнечный свет смертелен для вампировидных низшего класса. Для всех – кроме этих двух.

– Вот оно что, – пробормотал Бреннон. – Вы убили двух вампирш, но одна все-таки уцелела…

– Я зачистил их логово, – покачал головой консультант. – Это обычная процедура: после охоты уничтожается логово. Театр был чист и защищен амулетами, заклятиями и геронами. А вчера, – сквозь зубы закончил Лонгсдейл, – от них уже не осталось и следа.

– Разве вы не должны были почувствовать, что кто-то разрушает вашу защиту?

– Я почувствал, но был за чертой города – у меня возникла срочная работа на кладбище в заброшенной деревне. Я успел вернуться к приезду полиции и осмотреть тело. Джен уже ехала за вами, так что… проклятие! Мне следовало остаться и караулить у театра! Я бы взял этого типа на месте!

– Вы же не знали.

– Не знал, но должен был догадаться! Бааван ши не принимают солнечные ванны в летний полдень, и я обязан был разобраться, откуда у них иммунитет к солнечному свету!

– Как вы узнали, что они за мной проследили?

– После охоты я отправил к вам домой Джен, она учуяла их следы. Странно. Это нехарактерное поведение для низших вампировидных. Слишком осознанное.

Экипаж остановился перед театром. Старик-привратник оклеивал черным кантом афиши. Бреннон потер баки.

– Что вы будете делать? Я про безопасность театра.

– Посмотрим, – отозвался Лонгсдейл. – У меня в запасе есть пара фокусов.

«Может, его вообще закрыть? – подумал комиссар. – Попутно проверить всех сотрудников насчет контакта с магией – наверняка гадит кто-то из своих».

Пес первым поднялся по ступенькам. Проходя мимо серых колонн, Бреннон заметил старые следы от шрапнели и пуль. Их намеренно сохранили, и когда Натан приблизился к медной табличке рядом с дверью, то понял почему. Оглядевшись, комиссар нашел и мемориальную доску из черного мрамора.

– Здесь когда-то погибло немало людей, – заметил Бреннон. Пес погладил лапой мрамор. – Я не участвовал в боях за эти кварталы, только слышал, как их обстреливали.

Лонгсдейл приложил ладонь к стене и прикрыл глаза.

– Удивительно, – пробормотал он, – как мало в Блэкуите нежити и нечисти, если учесть, сколько людей погибло тут совсем недавно.

Комиссар кашлянул:

– Это из-за миссис ван Аллен?

– Да. Эти вампировидные тоже зародились не здесь, а пришли откуда-то со стороны. – Натан уже хотел спросить, как вампировидные вообще зарождаются и почему, но консультант открыл глаза и деловито сказал: – Однако здание тут ни при чем. Оно не является дурным местом, если вы об этом.

– Интересно почему? Вон же сколько погибших. Как вообще можно разобраться, почему одно место делается дурным, а другое – нет?

Лонгсдейл прочел текст на медной табличке и ответил:

– Возможно, в данном случае потому, что этот дом стал укрытием и защитой для множества людей. Они уцелели. Поэтому причина появления вампиров не в этом здании. Если бы я догадался выследить их, узнать, откуда они пришли…

– У вас будет шанс. – Бреннон потянул массивную дверь за длинную витую ручку. – Одна-то еще вполне себе здравствует. Имейте в виду, Фарлан будет не в восторге от нашего визита.

Первое, что они заметили в фойе, – стол, утопающий в цветах, за которыми едва был виден портрет Темпла. Несколько человек, мужчин и женщин, тихонько перешептывались поодаль; директор театра, опираясь на трость, стоял перед столом и смотрел на портрет тяжелым, печальным взглядом. Наконец, вздохнув, Фарлан отвернулся и увидел комиссара с консультантом.

– Добрый вечер, – холодно сказал директор. – Чем обязан?

– Соболезнуем, сэр. – Бреннон кивнул на портрет. – Вы дружили?

– Я знал Джозефа Темпла всю жизнь. Хотя дружить с ним было нелегко, он появлялся был там, где требовалось быть в трудную минуту. Это все, что вы хотели узнать?

– Нет, сэр. Мы можем поговорить наедине?

– О чем? – Фарлан смерил взглядом сперва комиссара, потом Лонгсдейла. – О том, насколько неоценимой оказалась ваша помощь?

– Я приношу извинения, – с глубокой серьезностью сказал Лонгсдейл.

– Можете унести. – Директор захромал в глубь узкого коридора. – Вашими извинениями его не вернуть.

– Тем не менее то, что убило Темпла, все еще здесь и по-прежнему опасно. – Комиссар без приглашения последовал за Фарланом. – Оно может напасть и на других людей.

Фарлан вошел к себе, добрался до стола и с облегчением опустился в кресло.

– Что вы предлагаете?

– Вы можете закрыть театр на некоторое время?

Эта идея директора не вдохновила.

– Вы в своем уме? – гневно осведомился он. – На что, по-вашему, будут жить все эти люди? – Он потряс бухгалтерскую ведомость. – Или вы считаете, что актеры питаются светом рампы?

Бреннон даже не знал, что такое рампа, но довольно мирно сказал:

– Я же не имею в виду навсегда. На несколько дней или неделю. Я понимаю, вам надо компенсировать потери из-за отмены спектакля, но все же сейчас лучше в первую очередь побеспокоиться о безопасности.

– Ну, особых потерь у нас нет, – пробормотал Фарлан. – Мало кто потребовал возврата денег за билеты, но… хотя, с другой стороны… – Он задумался, листая блокнот с каким-то расписанием. – Гм, гм… а что вы намерены делать?

Бреннон сел в кресло напротив и спросил:

– Прежде всего, скажите, были у мистера Темпла враги?

Брови Фарлана изумленно поползли вверх:

– Враги? В каком это смысле враги?

– Например, недовольные его завещанием родичи или конкуренты в театре.

– О боже мой, – усмехнулся Фарлан. – За долгие годы в театре я, уверяю вас, видел всякое, но никто не станет убивать за роль. Даже за главную роль в ведущей постановке сезона. Погодите, – вдруг дошло до него, – вы считаете, что это убийство?

– Так считает комиссар, – мягко поправил Лонгсдейл. – Но, вполне возможно, что мистер Темпл просто стал первой жертвой уцелевшей… м-м-м-хм-м-м… уцелевшей твари из выводка, который я, э… ликвидировал.

Фарлан провел ладонью по лбу, задел локтем кипу свернутых на полке афиш, и они с шорохом обрушились на директора. Бреннон подался вперед, машинально сжав рукоять акрама. Пес встал и напряженно втянул носом воздух.

– В чем дело? – резко спросил Фарлан.

– Сидите смирно, – процедил Натан. – Оно не могло уползти далеко.

На стене за стеллажом и на полках виднелись длинные белесые царапины и потеки мутной, полупрозрачной слизи.

– Это остатки сброшенной плоти. – Лонгсдейл уже был на ногах и сжимал зеленый мерцающий трехгранник. – Это не бааван ши.

– А что?

Полосы и потеки плоти тянулись вверх, к узкой вентиляционной шахте под потолком.

– Пока еще не знаю. Но предпочитаю выяснить, пока оно не выросло.

– Эй! – прикрикнул Фарлан. – Что вы вообще несете?!

– Куда ведет эта щель? – Бреннон ткнул кинжалом в вентиляционную решетку. Директор театра обернулся, недоуменно нахмурился и потянул руку к потекам бледной массы.

– Не трогать! – рявкнул Лонгсдейл. Фарлан отдернул ладонь и запоздало возмутился:

– Что за тон вы себе позволяете?

Пес протиснулся мимо него к стеллажу и понюхал следы нежити, потом лизнул и злобно заурчал.

– Вы должны немедленно убрать отсюда всех живых, – вежливо, но непреклонно потребовал Лонгсдейл.

* * *

– Разве это нельзя просто оттереть тряпкой? – спросил Фарлан; пес и комиссар оттеснили его к двери, но он успел откуда-то вытащить пистолет. Интересно, зачем директору театра оружие?

– Нельзя. – Лонгсдейл протиснулся к стеллажу, провел кинжалом над слизью и макнул в нее палец. Фарлан тихо запыхтел, и Бреннон не стал испытывать его терпение:

– Вы хотя бы примерно можете прикинуть, что это?

– Это ткани зародыша, – ответил консультант. – Но я пока не знаю, что из этого зародыша вырастет. Вампировидные на начальной стадии все одинаковы… – Он задумчиво облизал палец. – Но этот недавно ел. Видимо, питался Джозефом Темплом.

– Что значит – питался? – дрогнувшим голосом уточнил директор.

– В вашем театре появилось гнездо вампировидных хищников, – пояснил Лонгсдейл, прежде чем Бреннон успел вклиниться со своим здравым смыслом. – Я перебил взрослых особей, но, видимо, детеныш при зачистке гнезда уполз и спрятался.

– Поэтому вам лучше вывести отсюда всех людей, – добавил комиссар. Фарлан вытащил из кармана платок, вытер лоб и покосился на царапины и слизь. Выглядел директор театра почти таким же несчастным, как Кеннеди при словах «потусторонняя сущность».

– Ладно, – пробормотал директор. – Сейчас организуем, – взял трость и похромал прочь.

– Кусач, ты бы приглядел, – вполголоса позвал Бреннон. Пес поразмыслил, кивнул и бесшумно выскользнул из кабинета. А ведь весит собака наверняка под двести фунтов…

– Что из сказанного вами – правда? – спросил комиссар, подходя к консультанту.

– Всё. – Лонгсдейл переставил к стеллажу директорское кресло, влез на него и посветил кинжалом в узкое вентиляционное отверстие. – Чтобы вырасти в нечто определенное, этой твари надо есть. Думаю, на поиски еды она и ушла.

– Но почему оно не прыгнуло на Фарлана?

– Потому что я здесь. Нежить чует, кто опасен.

Бреннон вздохнул. Не слишком-то лестно это для него прозвучало.

– А вы сможете установить, управляет ли кто-нибудь этим существом?

Лонгсдейл посмотрел на него сверху вниз.

– Вы все же полагаете, что к этому причастен человек?

– Может, и не человек, – пожал плечами комиссар. – Однако вы сами говорили, что вампиры почему-то стали устойчивы к дневному свету. Значит, кто-то им помог. Вероятно, этот же кто-то разорил вашу защиту театра.

Лонгсдейл спрыгнул с кресла и окинул Бреннона скептически-оценивающим взглядом.

– Ладно, – пробормотал консультант, – я же, в конце концов, буду рядом… Идемте.

Натан довольно редко участвовал в охотах Лонгсдейла за нежитью – именно потому, что мог выступать разве что в роли наживки; но это, черт возьми, просто оскорбительно!

Они снова оказались в лабиринте узких коридорчиков, но консультант двинулся вперед весьма уверенно, пояснив на ходу, что изучил архитектурные планы театра. Бреннон мог только позавидовать такой памяти. Его мысли вновь вернулись к вампиршам из поезда. Они обещали куда-то его увести – куда? Или это просто вампирская присказка? Но что, если им и впрямь было дано поручение не съесть его, а увести?

«Чушь, – встряхнул головой Бреннон. – Слишком необоснованное предположение. Эх, хорошо бы эту тварь сперва допросить, а потом уже того… ликвидировать».