Виктория
Сердце колотилось в груди как бешеное. Ничего не слышала, кроме этих ударов, отражающихся в ушах, подобно набату, предвещающему катастрофу, пока я со всех ног неслась вдоль раскидистых апельсиновых деревьев. То и дело казалось, ещё миг – двухметровый амбал догонит и заставит поплатиться за содеянное.
Очень-очень горько!
Честно говоря, и самой не верилось, что решилась на такое: поднять руку на мужчину. Вернее, ногу. И что уж там, не «на», а очень даже «под» или «между».
Но ведь заслужил, бессовестный!
Не стоило с этим озабоченным извращугой разговаривать. Как очнулась, сразу стоило вспомнить, чему учила в детстве мама, и не болтать попусту с подозрительными дяденьками, а сваливать в одном исключительно верном направлении – то есть домой.
Раз уж моей сумки при мне не было, и, как следствие, документов, финансов, средства связи тоже не имелось, главное, обзавестись хотя бы телефоном. Мне и одного звонка хватит. Остальное всё решаемо. И девочек найду, и деньги на дальнейшее передвижение, и в том, как так всё получилось, тоже разберёмся. Совместно с португальской полицией и российским консульством.
Единственное, что действительно огорчало, потому что уже никак не исправишь… Прости меня, Ди, за твой брошенный на жестокий произвол судьбы «Louis Vuitton»! Обещаю, я тебе ещё лучше куплю!
Тем более что ведущая прочь с территории виллы дорога уже показалась. Осталось совсем немного, и я точно отсюда… Нет, того факта, что я добралась до ворот, к сожалению, оказалось недостаточно для обретения свободы. Они ж закрыты. А забор высоченный. Как назло, даже толком не за что зацепиться, чтоб подтянуться и залезть повыше, после чего банально перемахнуть через него. Между прутьями мои сорок пять килограмм тоже не протиснулись.
– Гадство! – выкрикнула в досаде, пнув выкрашенное чёрной краской препятствие, как никогда остро ощутив себя самой настоящей пленницей.
Несложно догадаться, что забор – круговой, куда ни пойди, всюду одно и то же. Впрочем, никогда не узнаю наверняка, если не удостоверюсь в своём предположении. Деваться-то всё равно некуда. Раз уж побег не получился, то будем играть в прятки по методу партизан: искать другой выход во имя победы в этом нелёгком раунде, при этом стараясь не попадаться. Ещё было бы неплохо чем-нибудь вооружиться. Жаль, сколько ни осматривалась по сторонам, ничего более-менее подходящего не находила. Кругом высились деревья, да зеленела аккуратно подстриженная травка, а подходить близко к вилле я не рискнула.
Не ветки же ломать, в самом деле?
Хотя можно и сами апельсины использовать в качестве снарядов. Для предварительного обстрела с расстояния в целях ослабления вражеских сил, так сказать.
Нервно хихикнула, представив картину, как я сперва шмаляю в амбала спелыми фруктами, а потом отбиваюсь от него палкой, и тут же опасливо заткнулась. Такого здоровяка если только бревно проймёт. И привлекать лишнее внимание тоже не стоило бы. Тем более что спустя шагов двадцать вдоль кованого препятствия, испортившего мне жизнь, донеслись чьи-то голоса. Что особенно напрягло – мужские. А вскоре показались и владельцы этих голосов.
Четверо мужчин в синих комбинезонах, переговариваясь между собой на португальском, несли здоровенные корзины, чьё содержимое с расстояния моего укрытия было не разглядеть. Укрылась я, конечно же, за деревьями. Где ж ещё тут прятаться? Благо, кроны у них раскидистые, достаточно низкие, и листва густая.
Незнакомцы как показались, так и прошли мимо, занятые болтовней. Однако едва я собралась вздохнуть с облегчением, возобновив священную поисковую миссию, как до меня донёсся ещё один мужской голос. Этот я узнала сразу, несмотря на то что вещал он на португальском. Снова мурашки по коже пронеслись от этого вкрадчивого баритона. И то, что обращался амбал не ко мне, тоже не особо успокаивало.
Явно обо мне ябедничал, потому что мужики враз свои корзины побросали, после чего помчались в ту сторону, откуда я прокрадывалась ранее. А ещё немного погодя кипиш разросся до таких пределов, что мою бедовую голову искало уже не меньше пары десятков рабочих. Они то и дело перекрикивались между собой, бегая туда-сюда, так что многих из них мне «посчастливилось» узреть лично. Я даже грешным делом подумала о том, чтоб так и обосноваться в своём укрытии. Не особо жарко, не замечает никто, комары не кусают, покушать тоже есть…
Чего ещё от жизни надо?
Разве что…
В туалет. Угу.
Очень-очень надо, между прочим!
Так что из укрытия пришлось выбираться. Осторожно, воровато оглядываясь по сторонам, стараясь ступать как можно бесшумнее, чтобы и дальше оставаться незамеченной, я скрепя сердце временно отложила свой незамысловатый план побега, вынужденно сосредоточившись на более неотложных потребностях.
Туалет я пошла искать, в общем.
Не то чтоб мне в других условиях не облегчалось – я не особо привереда, но совершенно не хотелось, чтоб меня из-за этого обнаружили в самый неподходящий момент, пока пребываю в интересном положении с голой задницей. К тому же, поразмыслив немного, успокоила свои нервишки тем, что внутри виллы я вполне могла бы раздобыть телефон, тогда не придётся противостоять амбалу самой, тем более он уже не один: со всеми ними мне точно не справиться. Пусть правоохранительные органы разбираются и меня спасут заодно.
А вилла оказалась воистину шикарной!
Фасад, облицованный гладким литьевым камнем, буквально сверкал в свете солнечных лучей. С той стороны, откуда я подобралась к дому, виднелись придомовые постройки-одноэтажки и здоровенный бассейн, на дне которого сквозь бирюзовую водную толщу красовалась ассиметричная перламутровая звезда. Полюбоваться, конечно же, не успела. Лишь краем глаза отметила всё это великолепие, тяжело дыша, прижавшись спиной к одной из колонн, что подпирала балюстраду, ведущую на второй этаж виллы прямиком с улицы.
Здесь народ не носился из стороны в сторону в поисках моей персоны, было совсем тихо, поэтому я окончательно обнаглела, взобравшись по ступеням. Пригибалась, конечно, чтоб не спалиться. Зато потом едва не завопила от радости, когда одна из балконных дверей оказалась приоткрыта, и мне без особых усилий удалось пробраться внутрь… чьей-то спальни.
Балкон я за собой тихонечко прикрыла. На затвор. Комната ничем не уступала первому впечатлению от внешнего облика виллы. Сдержанно дымчатые тона лишь придавали особого шика широченной постели с высоким мягким изголовьем, так и маня отдохнуть в одном из кресел, парно расположенных у панорамного окна, укрытого полупрозрачными шторами. И я бы обязательно поддалась такому соблазну, как минимум, чтоб хотя бы на секундочку проверить, правда ли мебель настолько удобная, как видится, но зов природы – сильнее. Благо уборная в наличии тоже имелась. Я это обнаружила со второй попытки. Сначала в гардеробную по ошибке залезла, двери-то одинаковые. Та, к слову, оказалась пуста, что тоже несомненно порадовало. Раз нет личных вещей, значит, нежилая, а значит, и риск был относительно минимальным.
Возвращалась я из уборной просто в прекраснейшем расположении духа: вдоволь умылась холодной водой, поправила волосы, заплела их в высокий хвост, чтоб не мешались (тут сработала привычка, выработанная за последние годы в режиме автоматизма – на запястье у меня всегда в запасе простая чёрная резинка, если вдруг придётся незапланированно и срочно надевать белый фартук), а также поправила на себе одежду, как смогла. Как ни прискорбно признавать, всё же прав тот амбал, душ мне точно не помешал бы. Но наглеть до такой степени я всё-таки не стала. Переключилась ко второму пункту из списка насущных дел: поиск средства связи.
В самой комнате ничего такого не было, поэтому, предварительно прислушавшись к тому, что происходит по ту сторону деревянной преграды, ведущей в основную часть дома, я аккуратно повернула ручку, почти бесшумно приоткрыла дверь, прислушалась снова, удостоверившись в тишине, и только потом высунулась в коридор… чтобы тут же взвизгнуть от откровенного ужаса, широко распахнутыми глазами уставившись на бесстыже-скучающую физиономию амбала, левым плечом подпирающего стену коридора.
Получалось, пока я там… То он тут… Тупо ждал меня, так, что ли? И как только нашёл?!
– Да ну нахрен! – сорвался нехитрый итог с моих уст уже вслух, а я резко потянула дверь спальни обратно.
Жаль, реакция у амбала – быстрее. Опять. Хотя нет, вру. Совсем-совсем не жаль. Наоборот. Я почти улыбалась, когда стены виллы огласил очередной мужской вопль, потому что я этой самой дверью со всей дури прижала ему ногу, пока он пытался мне помешать избавиться от него.
– Foda-se!
Надо будет потом у девочек поинтересоваться, что это значит. Не в первый раз слышу. И не только это. Он много чего ещё выговаривал на своём родном, мне непонятном. И я, конечно, вполне могла ошибаться, но, судя по всему, мужик матерился. Громко, с расстановкой, сверкая гневным взглядом, пока я ещё несколько разочков ему по ноге ударила дверью в новых попытках её закрыть. Не закрыла. Зато амбал умудрился распахнуть полотно шире, подставив под очередной удар не только ногу, но и плечо. Плохо, вместе с плечом не просунул свою дурную голову, а то б я и её ему прищемила с превеликим удовольствием. Глядишь, столько бы возиться тогда не пришлось. Тем более что…
– Да успокойся ты уже! Хватит! Прекрати! – почти сдался амбал, неожиданно перестав ломиться в спальню.
Я тоже притихла. Но от двери не отлепилась. Я ж если не буду её собой подпирать, то он в любой момент может снова проявить свою быструю реакцию и оставить меня без единого шанса.
– Или что? – поинтересовалась воинственно.
Послышался обречённый вздох. Но, вопреки ему, заговорил со мной хозяин виллы вполне миролюбиво и даже почти дружелюбно.
– Виктория, – начал он мягко. – Ты же – Виктория, верно?
– Да. Виктория. Можно просто Ви, – отозвалась я неохотно.
– А я – Габриэль, – выдал амбал спустя небольшую паузу всё так же дружелюбно. – Добавил бы, приятно познакомиться, но будем честны друг с другом, приятного в нашем знакомстве вышло мало, – последовала ещё одна короткая пауза. – Может, начнём заново? Отойди от двери.
– С чего бы? – бросила я угрюмо.
– Мы же взрослые цивилизованные люди. Так давай прекратим этот балаган и просто поговорим, обсудим ситуацию, найдём какой-либо компромисс и обоюдное решение проблемы. Не будешь же ты в самом деле бегать от меня по всей вилле до самого заката?
Вот тут я задумалась.
– А почему только до заката? – заинтересовалась невольно.
И, кстати, не зря!
– Доберманов спустят с цепи. Ты потом ко мне сама как миленькая добровольно прибежишь, – хмыкнул он, при этом настолько беззаботно, что я в который раз искренне пожалела о том, что дверь Габриэль полез открывать не собственной головой.
А ещё повторно задумалась над его предложением.
Впустить или не впустить?
Внутренний голос подсказывал не верить, не вестись на столь лестное предложение. Я ж этого мужика совсем не знаю. Вдруг обманывает? Правда, этот же внутренний голос позорно затухал перед тем фактом, что амбал – относительно милое создание в сравнении с четвёркой голодных злых доберманов, с которыми мне придётся повстречаться. От них палкой и апельсинами вряд ли отобьёшься, как и дверью. Почему именно четверо псов – понятия не имею, но фантазия нарисовала именно такое количество тех, кто меня закусает до смерти, пока я буду дальше в поисках спасения носиться по чужой территории. И телефон не раздобыла…
А вот запасной выход из спальни у меня имелся! Так что соблазн послать Габриэля к чёрту на кулички, а потом всё же скрыться (хотя бы в другом помещении), никак не отпускал. Вот я и мучилась раздумьями, какой из вариантов – более подходящий. С минуту мучилась – так точно. Амбал тем временем терпеливо ждал. И дождался.
– Ладно, хорошо. Я отойду, – согласилась я вслух, попутно прикидывая количество секунд, которое мне придётся потратить на то, чтоб добраться до балконной двери и воспользоваться ей как средством отступления на случай необходимости. – Но и ты зайдёшь внутрь не сразу! – предупредила строгим тоном, потянувшись к лампе, которая стояла на комоде у стены.
Ничего более подходящего в качестве средства самообороны ближе не нашлось.
– И когда я могу войти, в таком случае? – между тем угрюмо отозвался Габриэль.
Мне эта скорая смена интонации в тот же миг не понравилась. Но поздно. Я же, чтоб до лампы дотянуться, от двери отошла. Выждала секунды три. Лампу в руках перехватила удобнее. И к балкону аккуратненько попятилась.
– Сейчас, – заявила важным тоном.
Он же про цивилизованность и всё такое говорил.
Что ж…
Попробуем.
Дверь распахнулась беззвучно. А может, я просто-напросто не услышала никаких посторонних звуков, потому что собственное сердце заколотилось слишком часто и громко, преимущественно был слышен только этот ритм. Амбал застыл на пороге, окинул меня придирчивым взглядом с головы до ног и обратно, немного задержал внимание на лампе, которую я крепко сжимала. На его губах расплылась подозрительно довольная ухмылочка.
– Что? – не удержалась я от вопроса.
– Да так, ничего особенного, пытаюсь прикинуть, каким именно образом ты собираешься это, – кивнул на лампу, – на мне использовать.
– И как? Получается?
Не то чтоб было особенно интересно, но всё же… вдруг у него идеи актуальнее моих окажутся?
– Пока не очень, – признался с фальшиво прискорбным вздохом Габриэль.
Честно говоря, я и сама пока не определила, на какую часть его тела готова покушаться на этот раз. До головы-то с высоты своего роста точно не достану. И вряд ли он будет столь любезен, чтобы предоставить мне стремянку.
– Ничего, будешь наглеть, скоро узнаешь, у меня с фантазией получше твоего, – откровенно соврала я, продолжая пятиться к балконной двери.
Так и прислонилась спиной к холодному стеклу. Только потом остановилась. А ещё рот открыла. От удивления и возмущения одновременно. И всё потому, что…
– Хм… Раз уж зашла речь о фантазии, должен признаться: доберманов у меня нет, – оповестил с новой, непонятно с какой стати жутко довольной ухмылкой Габриэль.
– То есть как нет? – насторожилась я.
– А вот так, – пожал он плечами. – Нет. Не было никогда. И не будет. Я вообще не любитель разводить домашнюю скотину.
Тут я поняла, что «запланированные» переговоры не состоятся. Как и то, что их вообще никто не планировал.
– То есть обманул? – прищурилась подозрительно.
– Обманул, – не стал отрицать мужчина.
– Какое разочарование, – съехидничала я ответно.
Ничего подобного, разумеется, в помине не было. Хотя всё равно обидно.
– Это было первым, что пришло на ум, чтобы тебя хотя бы немного вразумить и остановить, – произнёс Габриэль. – Надоело бегать за тобой по всей вилле. – Он замолчал, позволяя в полной мере усвоить весь спектр его коварности. – К тому же совершенно не хотелось выбивать эту дверь, впечатывая тебя в стену, – добавил снисходительно. – Всё-таки симпатичная мордашка. Будет жаль, если испортится, – заявил он в довершение, шагнув вглубь спальни.
Моментально не по себе стало!
Особенно в тот момент, когда я поняла, что балконный затвор не срабатывает, его заело – никакого пути к отступлению у меня нет. А всё потому, что кое-кто успел запереть дверь с той стороны и оставил ключ в повернутом состоянии в замочной скважине…
Гадство!
– Куда-то собралась? – услужливо поинтересовался Габриэль, продолжая двигаться в моём направлении.
Расстояние между нами становилось всё меньше и меньше, а нервничать я начинала всё больше и больше.
– Ты такой догадливый, – съязвила в расстройстве. – Учти, я тебя не только засужу и упрячу за решётку, ещё и прикопаю где-нибудь, если ты ещё хоть раз своими грязными ручонками ко мне снова притронешьс-с-с… – не договорила я.
О проекте
О подписке