Глава 4

Алихан

Площадка для посадки вертушки находилась со стороны дворовой части фасада. Этот кусок территории был скрыт от обзора со стороны дороги самим зданием, а также высокой каменной изгородью, что несомненно порадовало Аиду, едва она поняла, что направляемся мы не к воротам и автомобилю, на котором я сюда приехал, соответственно покидать посольство собираемся иным способом. Правда, за приближением самого вертолёта она следила с настороженностью.

– Прежде не летала на таких? – догадался.

Девчонка отрицательно помотала головой.

– Не приходилось, – помолчала немного, после чего одарила меня взглядом, полным сомнения. – Ты сказал, я тебе подхожу. Но если в действительности это не так? – прищурилась, заинтересованно склонив голову набок, прямо, практически с вызовом глядя в мои глаза. – Ты ведь меня совсем не знаешь. Ко всему тому, что мы обсуждали, во мне полно и других качеств, которые вполне вероятно могут тебе не понравиться. Что тогда? Разведёмся?

Усмехнулся. Вспомнил о том, как быстро и сравнительно просто получил от неё согласие на брак. В этой хорошенькой головке совершенно точно блуждали какие-то свои сакральные мысли, иначе бы времени потребовалось куда больше, как и доводов. Дочь посла практически не сомневалась, приняв всё то, что я ей озвучил, и это казалось… нет, не странным, но заставляло сомневаться уже меня самого. Не в принятом мной решении. Я никогда не сомневаюсь, всегда поступаю так, как считаю правильным, невзирая на мнение окружающих или какие-либо сопутствующие обстоятельства, пусть при этом некоторые считают такое поведение признаком эгоизма. Возможно, тогда, в кабинете её отца, мне стоило подобрать формулировку помягче, но что уж там, не силён я по части охмурения женщин, да и, учитывая состояние самой девчонки, вряд ли бы сработало. Насколько слышал, она несколько часов провела, неподвижно сидя в углу, глотая беззвучные слёзы, когда стало известно о судьбе Александра. От этого теперешнее подобие её хладнокровия выглядело ещё более подозрительным, как и тема, которую она завела.

Но всё то про себя.

Вслух же:

– Разведёмся? – отзеркалил её вопрос.

Даже не надейся…

– Ну, да, – смутилась Аида. – Разве нет?

Повторно усмехнулся. И промолчал. Не стал травмировать её психику ещё больше. По крайней мере, не сейчас.

– И всё-таки? Мы же совсем не знакомы, – не сдалась моя новоиспечённая жена.

Жена…

Непривычно.

А ещё дождь пошёл…

И сильный.

– Для того чтобы узнать человека, вовсе не обязательно общаться с ним, – отозвался, стаскивая с себя пиджак. – Например, для того чтобы узнать тебя, достаточно лишь раз взглянуть, – высказался и накинул пиджак на хрупкие плечи, пока их обладательница совсем не промокла.

Хотя это вряд ли спасло её волнистые локоны, за считанные секунды ставшие мокрыми и облепившие симпатичное личико. Хорошо, вертолёт к посадке пассажиров оказался готов.

– К тому же, целиком и полностью узнать человека фактически невозможно, так что, как по мне, это напрасная трата времени, – продолжил я разговор, взяв собеседницу за руку, поведя ближе к вертолёту. – Иногда мы и сами себя не знаем. Могут пройти долгие годы, а потом, прогнувшись под те или иные обстоятельства, человек изменится до неузнаваемости.

На телефон пришло сообщение, и я отвлёкся. Аида не ответила. Внутрь лётного средства залезла сама, без моей помощи. Прижалась к спинке пассажирского сиденья и прикрыла глаза.

– Сядем сразу на территории аэропорта, там нас будет ждать чартер, – сообщил ей, продолжая уделять внимание своему гаджету, пока вертолёт взлетал.

Потратил минут десять. Перед тем, как покинем Эр-Рияд, было необходимо уладить ещё несколько дел. И зря я привычно сосредоточился на своём, позабыв о том, что теперь не один и отвечаю не только за себя. К тому моменту, как вся моя переписка и общение закончились, моя спутница по-прежнему вжималась спиной в кресло, зажмурившись, цепляясь за ремень безопасности дрожащими пальцами. Дышала при этом коротко и отрывисто, словно ей катастрофически не хватало воздуха, вся побледнела.

– Аида? – позвал, пытаясь понять, что именно вызвало такое состояние.

Не отреагировала. Даже после того, как я обхватил её за плечи, разворачивая к себе.

– Аида! – позвал требовательно, слегка встряхнув.

Она вздрогнула и, наконец, открыла глаза.

– Что с тобой?

Да, дебильный вопрос. А ещё не менее дебильное ощущение того, что это я виноват. В том, что не заметил сразу. В том, что не знаю, что с ней происходит сейчас. В том, что не имею не малейшего понятия, как это исправить.

Посттравматическое состояние?

Уровень стресса сказывается?

Или же…

– Ты боишься летать? – нахмурился, перехватил её за запястье, стараясь разобрать частоту пульса.

– Голова кружится. Немного, – солгала девчонка.

Взгляд на мне так и не получилось у неё сфокусировать. А в мою руку, когда я отстегнул её и убрал ремень, вцепилась до такой степени, что ногти оставили полосы на коже.

Твою ж мать!

– Сажай вертолёт! – приказал пилоту, перетаскивая жертву панической атаки к себе на колени.

Сердце у неё колотилось, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Да я и сам, не сказать, что сумел оставаться спокойным. Прижал её к себе покрепче, уговаривая дышать глубже и концентрироваться на моём голосе. Вот только ни черта это не помогало. Лишь когда пилот нашёл место для посадки, а я вытащил девчонку на улицу, под проливной дождь, та притихла и начала дышать ровнее.

– И вот как с тобой разводиться? – озвучил риторический вопрос. – Тебя же и на три минуты без присмотра оставить нельзя.

То жених незваный объявится, то приступ самоотверженности нагрянет, который до самоубийства доведёт…

К тому же, на мой голос Аида по-прежнему не реагировала, словно в оцепенение впала.

Шок…

Ну, ладно.

Шок, так шок!

Как там было?

Çivi çiviyi söker…^[2]

Аида

Меня трясло, как конченную наркоманку в период ломки. Едва ли я достаточно надёжно соображала, пока жалась к мужчине, а пальцы в полнейшем отчаянии цеплялись за его рубашку, подобно утопающему за спасательный круг. Всегда люто ненавидела летать и жутко боялась высоты. Подумала, в этот раз справлюсь, ведь не так уж и далеко, совсем ненадолго придётся подняться в воздух. Не сумела. Даже в битве с самой собой проиграла.

– И вот как с тобой разводиться? – озвучил Алихан. – Тебя же и на три минуты без присмотра оставить нельзя, – то ли отругал, то ли поиздевался.

Ответила бы, но кислорода в лёгких до сих пор катастрофически не хватало, словно кто-то упорно давил на грудную клетку, мешая нормально вдыхать и выдыхать. Немного погодя мой воздух вовсе закончился. У меня его беспощадно отобрали. Захватив мои губы в плен. Не спрашивая дозволения. Жадно. Властно. Умопомрачительно… Сладко.

Интересно, это нормально, если кажется, будто падаешь с огромной высоты, хотя под ногами твёрдая земля?

Падаешь…

И падаешь.

Бесконечно…

Должно быть, мне стоило сопротивляться. Или хотя бы запротестовать, попытаться оттолкнуть. Но я об этом потом вспомню и подумаю. Сейчас весь мой мир сосредоточился на чужих губах, что прижимались к моим, умело лаская, пробуждая мириады мурашек по коже, толкая в ту самую пропасть, куда я падала снова и снова, несмотря на сильные руки, удерживающие в крепких объятиях.

Жаль, как внезапно настигло, также и закончилось…

Поцелуй прервался. Чувство падения исчезло.

Впрочем, Алихан не отодвинулся.

– Тебе лучше? – поинтересовался он тихо.

Подцепил сгибом пальцев за подбородок, приподнимая, вынуждая смотреть ему в глаза, продолжая поддерживать одной рукой.

– Ага… – выдавила из себя.

Восприятие окружающего, правда, возвращалось. Медленно. Рывками. Вместе с моим затихающим сердцебиением. Вместе с появившейся возможностью дышать, а не задыхаться. Вместе с холодными каплями дождя, что я, наконец, ощутила. Несколько из них поймала ртом, стараясь дышать глубже, размереннее, заодно думать об этом самом дожде, а не о случившемся поцелуе. На мужчину тоже старательно не смотрела. Задрала голову ещё выше, уставилась на тёмное небо.

– Точно? – непонятно чему усмехнулся мужчина.

– Не уверена, – призналась честно.

Пальцы, прежде касающиеся моего подбородка, скользнули к щеке, погладили, чуть задержались, а после устроились на затылке, вынуждая снова смотреть на того, кто по-прежнему не отпускал от себя.

– Тогда ещё немного постоим тут, – отозвался Алихан, склонившись ещё ближе.

Хотя прежде казалось, куда уж ближе…

Чувство неловкости теперь буквально захлёстывало!

– Прошу прощения, – повинилась. – За… – нет, не за поцелуй, а за то, что привело к нему. – Я… кхм… боюсь высоты, это правда, – натянуто улыбнулась.

Стальной взор стал темнее.

– Если ты боишься высоты, почему сразу не предупредила? – неожиданно властным тоном произнёс собеседник. – Ты хоть понимаешь, какой опасности подвергла себя? – всё-таки принялся отчитывать.

Обречённо вздохнула. Зато от мужчины отодвинулась. Обернулась к вертолёту, что дожидался нас в считанных шагах.

– Не хотела беспокоить лишний раз такими пустяками, – буркнула в своё оправдание.

Слабоватое, конечно.

Но такая я уж, какая есть.

– Зато теперь ты знаешь, почему я выбрала дистанционное обучение. Постоянные перелёты – это не для меня, – криво усмехнулась, направившись обратно к лётному транспорту.

Мужчина что-то проворчал себе под нос о маленьких несносных девчонках, которые наивно верят в себя по делу и без, после чего пошёл за мной следом.

– Ты вся промокла, – продолжил ворчать, оглядев меня с головы до ног, и стянул с моих плеч свой пиджак.

Хорошо, что он до сих пор на мне был. Блуза под ним осталась практически сухой. Чего не скажешь о рубашке Алихана. Тонкая ткань стала полупрозрачной, облепив широкие мускулистые плечи, сильные руки, и… и зачем я вообще об этом думаю?

Не смотреть!

Ни в коем случае!

Ты разве тупая, Аида?

До некоторого времени, считалось, что нет…

Тогда что сейчас происходит с тобой?

Будто других проблем в жизни нет. И они обязательно прибавятся, если и дальше буду продолжать в том же духе.

– Мы не полетим дальше? – удивилась, вопреки мысленному приступу самобичевания, осознавая, что пилот продолжает бездействовать.

Просто ждёт… чего-то.

– Нет. Не летим, – подтвердил мою догадку Алихан, больше не глядя на меня, уделяя внимание своему телефону, через который отправлял кому-то сообщение. – Дальше на машине поедем. Скоро прибудет. Надо немного подождать.

Согласно кивнула. И в сторону дороги оглянулась. Та была практически пуста, лишь изредка неторопливо проезжали одинокие легковушки, что принесло заметное облегчение. Ко всему прочему, не хватало, чтобы из-за моей дурацкой фобии люди Валида аль-Алаби нашли нас здесь и устроили Алихану новые неприятности.

– Не беспокойся, посадка незапланированная, вряд ли кроме моего окружения ещё кто-либо узнает о нашем местоположении в ближайшее время, – разгадал ход моих мыслей сидящий поблизости.

Телефон он отложил. Принялся заново меня изучать. Чувство неловкости, закономерно, быстренько вернулось.

– Что? – не выдержала его пытливого взгляда.

– Тебе нужно переодеться. И поесть, – пожал плечами Алихан. – А ещё хорошенько выспаться.

Не сказать, что он был не прав. Это если бы меня волновало собственное состояние.

– У меня в сумке есть снотворное, – махнула рукой на свой багаж. – Приму его, чтобы во время предстоящего полёта не случилось повторного приступа, – тоже пожала плечами, после чего вовсе отвернулась.

Хотя вряд ли это спасало от ощущения его пронзительного взора. И чего разглядывает постоянно?

Или же я становлюсь слишком мнительной.

– Хм…

Секунда прошла, а за моей спиной послышался звук расстёгиваемой молнии, после чего упомянутая мной сумка самым бессовестным образом подверглась тщательному досмотру, в результате которого в руках Алихана оказалась упаковка с таблетками. Её он также тщательно изучил. Он – изучал. Я – тихо фигела от демонстрации мужской наглости.

– Обладают сильным снотворным эффектом, – услышала я от него то, что и так знала. – При приёме подобных препаратов быстро формируется зависимость, и через некоторое время происходит ухудшение сна, – добавил хмуро, банку с таблетками мне не вернул, окончательно себе присвоил. – Ты не будешь их принимать, – вынес вердиктом.

Степень моего офигевания лишь увеличилась.

– Они продаются по рецепту. И раз уж рецепт у меня есть, соответственно, имеются медицинские показания к необходимости их приёма, – выдвинула я встречным замечанием.

Вышло довольно враждебно. Впрочем, собеседник мягкостью тоже не отличился.