– А ты знаешь что-нибудь об этой пристройке? – указал я на место, откуда мы только что пришли.

– Да, это когда-то была школа-интернат для детей-сирот, но она уже давно закрыта. Говорили, что вся программа финансировалась какой-то богатой дамой, и та, судя по всему, передумала вкладывать деньги или случилось что-то еще, точно не знаю, – пожала плечами она. – В итоге школу прикрыли и с того момента эта часть здания не используется.

– Странно, вроде бы здание в хорошем состоянии, – удивился я. – Не похоже, что его никак не используют.

– Да, вообще об этом здании ходило много всяких странных историй.

– Да? Каких? – с интересом включился в беседу брат.

– Говорили, что дети, которые здесь обучались, были не совсем нормальными, кто-то даже утверждал, что они и сиротами не были, – таинственно произнесла она. – По слухам, в здании произошло несколько несчастных случаев, один мальчик погиб.

– Ого, а можно где-то об этом узнать поподробней? – мне было безумно интересно разузнать все.

– Ну, это же только разговоры, не думаю, что они завязаны на каких-то фактах, – усомнилась Софи. – Но если ты так интересуешься историей, я могла бы допустить тебя к архиву школьной газеты. Я – наш главный корреспондент и имею туда постоянный допуск, – с гордостью указала на себя она.

– Буду очень тебе благодарен, – кивнул я.

– Спасибо за краткий экскурс, – поблагодарил Стас.

– Не за что, – улыбнулась она. – Кстати, как вам первый учебный день?

– Пойдет, – ответил я. – Надеюсь, дальше будет сложней, иначе я стану засыпать на ваших уроках.

– Ты самоуверен! – возмутилась она.

– Не считаю это плохой чертой характера.

– Еще бы, – одобрительно покачала головой она.

– А я надеюсь, что будет немного теплее, – сказал слегка озябший Стас.

– Ты бы прикупил пару теплых вещей для начала, – посоветовала Софи, указав на его осенние кеды и куртку, – здесь все-таки не тропики.

– Спасибо, походу на сегодня это будет не последний совет, – недовольно ответил тот.

– Что это с ним? – недоумевая, взглянула на меня она.

– Не бери в голову, – отмахнулся я. – Вас с Кати кто-то заберет?

– Нет, мы с ней поедем вдвоем. Кати частенько подвозит меня до дома.

– У нее есть права?! – выпучив глаза, спросил Стас.

– Да, ей недавно исполнилось 18, – обыденно ответила Софи, покосившись на него.

– Значит она старше нас всех, – констатировал я, сдержанно улыбаясь брату.

– А когда тебе исполнится 18? – поинтересовалась у меня Софи.

– 16 января.

– Оу, совсем скоро, – заметила она. – А тебе Стас?

– Мой день рождения в августе, – нехотя, ответил тот.

– Значит у вас разница всего в восемь месяцев, но как тогда…

– София! – неожиданно раздался голос позади нас.

Мы трое обернулись. Голос принадлежал темноволосому парню высокого роста и спортивного телосложения. Казалось, я его уже видел в нашем классе.

– Ты теперь у нас работаешь экскурсоводом для новеньких? – ехидно спросил он.

– Чего тебе надо, Игорь? – раздраженно бросила она.

По ее реакции я понял, что к данному типу София не испытывала симпатию, скорее даже наоборот.

– Я хотел узнать, не видела ли ты Дэна сегодня, он пропустил тренировку.

– Он оформляет Визу с родителями.

– Ммм, точно, я и забыл, – лукаво посмотрел он в нашу сторону.

– Это все что ты хотел? – сухо спросила она.

– Может, тебя подвезти? – предложил парень.

– Нет, спасибо, я жду Кати. Мы вместе поедем домой.

– Странно просто, что ее до сих пор нет, – все никак не отставал он.

Этот парень уже раздражал и меня. Вся его манера поведения излучала пренебрежение, невежество и, на мой взгляд, еще недостаток ума.

– Что-то еще? – попыталась закончить разговор Софи.

– Намекаешь мне уйти? Хорошо, – нехотя ответил он, раскачиваясь на месте. – Вообще-то Софи, ты могла бы проводить время со своими настоящими друзьями вместо того, чтобы шататься с малознакомыми азиатами. Подхватишь еще какую-нибудь заразу, – язвительно бросил он.

– А ну-ка, повтори? – мгновенно закипел я и подошел к нему ближе.

– А у тебя что, слух отшибло? – вызывающе ответил парень.

– Еще пару слов и слух придется лечить тебе, приятель, – вступился Стас.

– А ты значит, ручная собачка этого умника? – указывая на меня, обратился он к Стасу.

– Ребята, успокойтесь, не нужно переходить на грубости! – попыталась встать между нами обеспокоенная Софи.

Я едва сдерживался, дабы не врезать этому типу по наглой физиономии. Мои кулаки уже чесались. Стас тоже был на взводе. Если бы не присутствие девушки, я бы давно разрешил эту ситуацию.

– Я лишь сказал, что они разносят заразу, и нормальным людям рядом с вами делать нечего. Поэтому, отойди от них, Софи, – резким движением перетянул на свою сторону ее он.

Она схватилась за его руку и быстро освободила свою. Было видно, что данное действие причинило ей некоторую боль. Это стало последней каплей моей сдержанности! Я с силой толкнул его в грудь, так что парень отступил на несколько шагов назад, и взглядом дал понять, что готов поставить его на место. Через пару мгновений он уже летел с кулаками на меня, и мы сцепились. Стас и Софи отступили в сторону. Одновременно с этим подошло несколько человек и окружило нас. Оказавшись зажатым между двоих по виду борцов, я старался вырваться, но попытки мои были тщетны. Перед моим лицом мелькала раздраженная физиономия Игоря, который бросал в мой адрес угрозы и проклятия. Стас стоял рядом со мной, пытаясь меня освободить, но его постоянно оттаскивали на недоступное к нам расстояние. Я уже приготовился принять удар и закрыл глаза, но удара не последовало. Я почувствовал у самых своих губ уже знакомый аромат цветов и свежести. Открыв глаза, я увидел практически вплотную, стоящую ко мне спиной, Софи.

– Остановитесь! Вы сошли с ума? Хотите, чтобы вас исключили под конец учебы из гимназии? – пригрозила она.

Все внимательно за ней наблюдали. В ее голосе не было и толики неуверенности и кротости, которую я слышал до этого. Она излучала силу и твердость. Стас, стоявший рядом, резко отпихивал державших меня парней и когда ему это наконец удалось, отвел меня из центра круга в сторону.

– Что вы взъелись на этих ребят? Они ничего вам не сделали. Они такие же, как мы и ничем не отличаются, и уж точно не заразны! Расходитесь, нечего тут толпиться! – скомандовала Софи, а затем обратилась к Игорю: – Что ты вытворяешь, Игорь? Сколько можно уже ко всем цепляться? Или ты считаешь себя каким-то особенным, кому дано право кого-либо оскорблять? Да ты только и делаешь, что нарываешься на драки! Это ты чем-то болен! Сходи к мозгоправу, я уверена, что ему будет, чем с тобой заняться на годы вперед.

– Да пошла ты! Защищаешь всякий сброд, – бросил он и повернулся к нам. – А с вами мы еще увидимся, азиатики.

Во мне опять забурлила кровь, и я ринулся в его сторону. Софи все же успела меня остановить.

– Посмотрим, что на это скажет Дэн! – крикнул он, скрываясь за углом здания.

– Извини, я предупреждала, что у нас полно неадекватных ребят, – виновато произнесла она.

– За что ты извиняешься? Это этому придурку нужно извиняться перед тобой! – все еще кипел от злости я.

– Ну, просто он мой знакомый и не полез бы к тебе, если бы меня не было рядом.

– Поверь, он нашел бы другой повод. Я знаю таких ребят. Тебе не стоило вступаться! – недовольно сказал я.

– И что бы ты делал? – удивленно посмотрела она на меня.

В этот момент появилась Кати.

– Что происходит? – спросила она у Стаса, спокойно наблюдающего за происходящим, сидя на лавке.

– Да вот, наблюдаю рождение страсти, – шутливо ответил он.

– Оу, это интересно, – поддержала она и присела рядом.

– Я бы сам прекрасно справился с этими недоделанными придурками! – убеждал я Софи.

– Да уж, конечно, ты бы справился! Тебя бы просто избили на моих глазах.

– Ничего бы подобного не случилось! Я контролировал ситуацию.

– Неужели нельзя просто сказать спасибо? – недоумевая, произнесла она.

– Спасибо, но я справился бы сам!

Меня бесила мысль, что она думала, будто я нуждаюсь в чьей-либо защите. Я сильный парень и умею постоять за себя. Я бы нашел способ выпутаться из лап тех двоих придурков и показал бы этому Игорю, какой я азиат, азиатским боксом.

– Почему ты так остро реагируешь? Я лишь хотела вас защитить! – возмущалась Софи.

– Я в защите не нуждаюсь, поверь! Это я должен защищать тебя и своего брата! – выпалил я.

Софи замерла в недоумении, потом сделала глубокий вдох и выдох и более уравновешенным голосом сказала:

– В этом все дело? В том, что задето твое мужское самолюбие?

– Что?! – моему возмущению не было предела. – Дело в том, что ты считаешь, будто я бы этого не смог! А я могу еще и не такое! И меня бесит, что ты думаешь иначе и считаешь, что можешь защитить… меня!

– Ах, прости, что не дала тебе шанс показать себя в деле! Но я все же думаю, что проблемы решать нужно словами, а не кулаками! Ввязавшись в драку, ты был бы ничем не лучше Игоря! – презрительно бросила она.

Я в негодовании покачал головой. Почему она меня не понимает? И почему так злится на меня? Я повернул голову в поисках брата и увидел довольные и любопытные лица Стаса и Кати. Они вальяжно расположились на скамейке и, не скрывая интереса, наблюдали за нами с Софи. Для полной картины им не хватало только попкорна.

– Что вы делаете? – все еще пребывая в раздражении, спросил я их.

– Смотрим, – невинно ответил Стас.

– Вам что больше нечего делать? – поддержала Софи.

– Нет, – невинно ответила ее подруга.

– Поехали домой, – скомандовала София Кати.

– Григорий уже ждет нас минут семь, – заметил Стас и указал на «бэнтли» в двадцати метрах от парковки.

– У вас что, собственный водитель? – прыснув от смеха, спросила Кати.

– Ага, – с неким пафосом ответил брат.

– О, это очень самостоятельно, – съязвила Софи, показушно улыбнувшись мне при этом.

Затем она взяла под руку Кати и, резко потащила ее в противоположную сторону. Та лишь успела помахать нам на прощание. Я кипел от негодования. Проследив за их маршем к машине, мы со Стасом также направились к своей.

– Ты ее слышал, Стас? – обратился я к брату, когда мы уже сидели в машине. – Она нас защитила!

– Ну, вообще-то она права, – спокойно ответил брат. – Если бы она не вступилась, мы были бы втянуты в драку и, возможно, нас бы исключили из гимназии, судя по этим пунктам.

Стас перелистывал папку, которую нам сегодня вручил директор.

– Решил ознакомиться, на всякий случай, – пояснил он. – Так вот за драку и телесные повреждения учащемуся или сотруднику гимназии полагается исключение.

– Нас бы не исключили! Это завязал тот парень, – с сомнением возразил я. – А Софи не понимает всей ситуации.

– Скорее наоборот. Да и что ты взъелся? Тебя действительно задевает, что за тебя вступилась девчонка? – заискивающе посмотрел на меня брат. – Я бы на твоем месте был польщен. Она за тебя вступилась, хоть толком и не знает. Это говорит о том, что либо она – Мать Тереза и на стороне всех нуждающихся и обделенных, либо ты ей нравишься, и она не хочет, чтобы кто-то подпортил твое симпатичное личико!

Стас засмеялся. Его слова заставили меня задуматься.

– Думаешь, я ей нравлюсь? – пытаясь скрыть свою заинтересованность, спросил я у него.

– Определенно брат! – лукаво улыбнулся тот в ответ и отвернулся в сторону.

На какое-то время мы погрузились каждый в свои мысли. Я взвешивал все сегодняшние события и пытался расставить по полочкам свои ощущения от произошедшего. Но все было настолько сумбурно, что в конечном итоге я снова запутался и решил оставить самоанализ до лучших времен.

Меня насторожило молчаливое поведение брата. Это было не в его стиле о чем-то размышлять про себя. По большей части все беспокойства он изливал вслух и вообще любил поговорить.

– О чем ты задумался, Стас? – отвлек я его.

Он нехотя повернул голову, и я заметил толику расстройства на его лице.

– Думаешь, Кати действительно не будет воспринимать меня всерьез, когда узнает, что я младше ее на два с половиной года?

– Честно, Стас, я не знаю, – попытался уйти от ответа я.

– Но ты ведь говорил, тогда перед уроком, что когда она узнает, я останусь в проигравших. Значит, ты действительно думаешь, что у нас ничего не выйдет? – расстраиваясь все больше, говорил он.

Мне захотелось его поддержать и успокоить.

– Ты же знаешь мое мнение по поводу всех этих отношений и чувств. Я не верю в непредвзятость и исключительность одного человека к другому, в том, что каждому предназначен кто-то свой и существует любовь, за которую нужно бороться. Но ты не такой, ты мечтатель и не боишься впускать в свой мир людей и веришь во все то, во что не верю я. И я знаю, если ты не попробуешь, то будешь себя потом упрекать за трусость. Поэтому не думай о моих словах касательно этой девушки. Если ты чувствуешь, что у вас все получится – действуй и не бойся быть собой. Если она не глупая, то оценит все твои достоинства и не станет приписывать к недостаткам твой возраст, – закончил я, удивившись разыгравшейся во мне сентиментальности.

– Спасибо, брат! Ты мой самый лучший друг, – поблагодарил меня Стас, приобняв за плечи. – В тебе это тоже все есть: вера в людей, в преданность, в отношения, вера в любовь. Когда-нибудь ты осознаешь это, – в надежде посмотрел он на меня.

– Завязывай Стас, я сейчас расплачусь, – приложив руку к груди, шутливо парировал я.

Он толкнул меня в бок и засмеялся, вернув к себе прежнюю уверенность, но я знал, что он говорил серьезно. Я не был уверен, что мои убеждения когда-либо поменяются, но решил с ним не спорить в этот раз.

– Ну, так и что ты решил делать с Кати?

– Не буду пока ей ничего говорить, пусть узнает меня получше, – мечтательно ответил он.

– А как же форма?

– Придумаю что-нибудь.

Мы подъехали к нашему дому. На крыльце сидел озабоченный чем-то Лекс. Казалось, он дожидался нас.

– Что-то вы долго, – сказал он, когда мы поравнялись с ним.

– Решили немного осмотреть окрестности гимназии, – ответил я.

– Отец только что уехал, вернется через несколько дней.

– Как уехал? – спросил Стас. – Куда?

– По делам, в Лондон, – пояснил он.

– Почему он сам нам не сказал? – поинтересовался Стас.

– Вас не было, а он спешил. Срочное дело на работе.

– Отчего у меня всегда такое ощущение, будто ты знаешь больше, чем говоришь? – заметил я.

– Оттого, что у тебя богатая фантазия, Шерлок, – с насмешкой ответил Лекс, открывая нам парадную дверь и пропуская вперед.

Брат зашел за нами и, очевидно, не желая продолжать разговор, прямиком направился в свою комнату. Лекс никогда не давал прямых ответов. Это качество он унаследовал от отца.

– В последнее время Лекс какой-то странный, ты не находишь? – обратился ко мне Стас, когда мы остались одни.

– Возможно. Мне кажется, папа посвящает его в свои дела, связанные с компанией. С нами он вряд ли будет это обсуждать, – предположил я, обремененный теми же сомнениями что и младший брат.

– Он ведь даже порвал со своей последней девушкой, Зафирой, кажется. Я не помню момента за последние несколько лет, когда бы у него не было девушки.

– А ты ведь прав, я давно уже не слышу этих надоедливых звонков, и Лекс не делится очередными победами, – удивился я. – Да, с ним явно что-то происходит.

Как обычно в семь часов вечера мы поужинали в семейном кругу, поделились друг с другом впечатлениями от первого учебного дня и разошлись по своим комнатам. Я порылся в интернете в надежде узнать что-либо о таинственном корпусе, построенном моей матерью, но не нашел ничего нового. Последней инстанцией оставался архив школьной газеты. Но поможет ли мне с ним Софи после сегодняшнего инцидента? Скорее всего, она еще злится на меня. Надо будет извиниться перед ней завтра.

Я посмотрел на время, было почти одиннадцать часов вечера. Я решил зайти к Стасу перед сном и немного приободрить его. Когда я вошел он что-то переворачивал в шкафу.

– Эй, ты там клад, что ли, ищешь? Не разнеси этот антикварный шкаф! – шутливо предостерег я.

– Я ищу свою синюю рубашку, и, кажется, я ее забыл в Бангкоке, – показалась голова брата из-за дверцы шкафа.

– У тебя полно других рубашек.

– Эта была счастливая! В ней я выиграл кубок по экстремальному катанию в прошлом году и сдал экзамен по химии! А ты ведь знаешь, какие у нас с химией отношения, – ответил он, все еще копаясь в груде вещей за дверцей.

Я прошел вглубь комнаты, так чтобы было видно брата.

– Что за фигня на тебе одета? – рассмеявшись над его внешним видом, спросил я.

Стас крутился, оглядывая себя с ног до головы взглядом полной беспомощности. Тусклая темно-синяя гамма его брюк и рубашки убивали в нем всю индивидуальность, а безразмерная форма брюк придавала еще и комичности. Данный цвет также не шел к его лицу, как и фасон рубашки к его худощавому, но мускулистому телу.

– Ты тоже думаешь, что это убого? – в панике посмотрел он на меня. – Как я буду это носить каждый день?

Стас покрутился передо мной и разочаровано развел руками:

– Эта форма – полнейшая безвкусица!

– Это – форма? – я еще раз оглядел брата.

– Прикинь!

Стас обреченно плюхнулся на кровать.

– Я думал, что если не буду надевать этот свитер, – он достал вязанный синий кардиган в красную полоску, – и надену свою синюю рубашку, то будет незаметно, что я одет в форму, но нет! Это убожество ничем не скроешь!

Стас поднял ноги и вытянулся во весь рост на кровати, уткнувшись в подушку.

– А вообще, если присмотреться, то она не так уж и плоха. Ты привыкнешь к ней, – пытался хоть как-то приободрить его я.

– Я не хочу привыкать к этой робе! Я хочу носить свои вещи, эти мне не нравятся! – возмущался он.

– Вспомни Шанхай. Там мы все ходили в форме. И ничего, – настаивал я.

– Тогда мне было двенадцать! – завопил брат. – И единственным моим желанием было – кататься на роликах в парке!

– Что ты заладил как девчонка, – уже более строго произнес я. – Вся гимназия ходит в этой форме и ни один парень или девушка еще не умерли от этой обязанности.

– Вся? – с негодованием посмотрел он на меня. – А вот и не вся! Тебе не нужно ее носить, Кати не нужно ее носить! Всем 11-классникам не нужно ее носить! – снова завопил он.

– Что вы опять раскричались, на ночь глядя? – спросил Лекс, остановившись в дверях комнаты младшего брата.

– Стас, отказывается носить форму гимназии, – пояснил я.

– У вас тоже дурацкая форма? – обрадовался Лекс.

– Посмотри, – привстал с постели Стас, чтобы Лекс мог осмотреть его.

– Ты забыл свитер, – бросил ему на колени кардиган я.

Стас с силой швырнул в меня подушку.

– Если тебя это успокоит брат, у меня форма не лучше, – ответил Лекс и развернул из-за плеча вешалку с одеждой, на ней висела еще более мрачная форма с гербом гимназии №32 на груди.

Мы все дружно засмеялись.

– Как же мне повезло! – радовался я, все еще заливаясь смехом. – Мне ничего из этого не придется носить!

– Почему это? – спросил Лекс.

– По правилам нашей гимназии выпускной класс освобожден от этой обязанности, – самодовольно пояснил я.

– Ах ты, жук! – завелся Лекс. – Ты как знал куда идти!

– Ну, ты можешь успокаивать себя тем, что ты учишься среди лучших! – подтрунивал над ним я.

– Ну, держись! – пригрозил Лекс и накинулся на меня с целью скрутить и повалить на пол.

В помощь к нему присоединился Стас. Вместе они меня обездвижили и нацепили поверх моей одежды свою безвкусную форму. Было довольно весело, мы трое умирали со смеху, катаясь по полу и натягивая поочередно друг на друга предметы школьной одежды. На какой-то миг я снова вернулся в детство, к тем временам, когда мы затевали всякие подколы и розыгрыши. Я ощутил, как дороги мне были мои братья, несмотря на все наши различия и споры. Когда же веселье утихло, я вернул им их одежду, и мы разошлись по своим комнатам спать.