Рассвет… Пожалуй, лишь вдали от дома осознаешь вечность, начинаешь ее чувствовать. Розовые отблески играли на небосводе, и, казалось, весь мир, словно восточная танцовщица, отбрасывает с лица вуаль. Так же чуть кокетливо и стыдливо. Я замерла на самом краю леса, боясь спугнуть тишь и красоту… Но вот взошло солнце, запел где-то на опушке соловей, застрекотали кузнечики, а в чаще леса глухо ухнул филин, и снова стало тихо. Тихо, как в могиле. Вернувшись назад, подальше от края леса, я присела на землю рядом с Адамантине, он не спал и хотя выглядел измученным, но уже не бредил.
– Доброе утро. Тебе лучше? – спросила я его.
– Да. Спасибо. Где мы?
– Я не знаю. Это какой-то лес. Он появился на горизонте, когда, … когда тебя ранили.
– Блуждающие леса здесь не редкость…
– Поясни…
– На границе часто происходит всякое… леса появляются из ниоткуда, а потом исчезают, время течет иначе… всякое… случается, – ответил парень, морщась от боли. – Помоги мне встать.
С моей помощью, Адамантин поднялся на ноги. Прислонившись спиной к стволу дерева, он стоял, закрыв глаза, несколько минут.
– Ты как?
– Все в порядке, – едва не теряя сознание прошептал он.
– Я вижу… Так, давай-ка, присядь.
– Все… в… порядке… правда, – уже теряя сознание прошептал раненый, сползая на землю.
– Лучше? – спросила я, уложив его снова.
– Кажется много крови утекло, – побелевшими губами прошептал Адамантин, – мне не выбраться. И скоро они найдут нас, выследят…
– Кто?
– Тени, … слуги Джестера.
– Как нам спрятаться? Должно же быть хоть что-то…
– Магия… на которую у меня нет сил… Я умею… отводить глаза… недругам. Как учил отец…
– Да… это хорошая магия… думаю, что я тоже кое-что умею. И смогу помочь тебе, если позволишь – исцелить твою рану. Этому меня тоже учил мой отец… Позволишь?
– Тебе нужно позволение… как это… странно.
– Прошу… только ты сможешь спасти нас.
Ведьма… – он улыбнулся снова, – но выбора у меня нет. Я молю об исцелении и позволяю тебе…
Сознание оставило его снова, но для меня это было уже неважно, я получила разрешение на вторжение в его разум и теперь могла исцелять.
Мои пальцы осторожно коснулись его плеча и, закрыв глаза, я видела, как срастались мышцы, как возвращались силы.
– Эй, – Адамантин тронул меня за плечо и я вышла из транса.
– Как ты? – спросила я его.
– Почти в порядке. Спасибо.
– Хорошо.
– Тихо! Слушай! – он резко напрягся. Чутко прислушиваясь он сидел несколько минут, а потом вдруг взглянул на меня с болью во взоре и едва слышно прошептал: «Поздно. Они нашли нас…» В тот же мог что-то удушливо-тяжелое навалилось на меня, вторглось в мой разум, подавляя и сминая волю, как конфетный фантик. А потом наступила темнота… Ни звуков, ни мыслей, ни образов…
Боль и холод привели меня в чувство. Вокруг было темно, но постепенно глаза привыкли и начали различать окружающую обстановку. Каменные стены, решетка, отгораживающая каменную нишу от узенького коридорчика и узкое – с ладонь – оконце, высоко под сводами. Это была самая настоящая средневековая тюрьма. А я – пленница. В конце коридора послышались шаги, а по стенам заметались кровавые отблески факелов. Кто-то приближался. Инстинкт самосохранения подсказал мне, что лучше притвориться бесчувственной. Неизвестные конвоиры прогрохотали сапожищами по каменным плитам, потом послышался лязг металла и грохот падающего тела. В мою камеру заключили еще кого-то. Прошло несколько минут, прежде, чем звук удаляющихся шагов окончательно смолк. Прислушавшись и убедившись, что покой и тишина восстановлены, я осторожно приблизилась к моему новому соседу и тронула его за плечо.
– Эй, Вы живы?
– Сомневаюсь, – ответил мне знакомый голос.
– Феликс? Бог мой, Фил, ты ранен. Позволь, я помогу…
– Пустяки. Мелочь, не идущая ни в какое сравнение с… тем дерьмом в которое мы влипли!
– Мы выберемся. Ведь с нами и раньше случались неудачи.
– На этот раз всё хуже. На много хуже…
– Вы правы, молодой человек! Даже не представляете, КАК правы! – вдруг зазвучал голос.
– Кто здесь? – откликнулся Фил.
– Адамантин? – неуверенно окликнула я.
– Да, это я… какая ирония…
– Прости, что я не…
– Забудь. Это уже в прошлом.
– Как нам выбраться? Ты же колдун, должно же быть что-то…
– Надеюсь, что смогу помочь… Подойди поближе к решетке и вытяни руки через прутья.
Я подчинилась.
– Ты ведь дружишь с огнём, не так ли? – в его голосе звучала неподдельная уверенность. Ответить я не успела. В ту же секунду мои руки охватило зеленое пламя. Но оно не сколько не обжигало меня.
– Сожги решётку! – приказал он мне. Обхватив руками прутья я подожгла их. Огонь распространялся молниеносно. Вскоре пролом оказался достаточным, чтобы пролезть в него.
– Скорее, иди ко мне, – прошептал мой знакомый. Его голос слабел и я поспешно прижимала свои горящие ладони к решётки его каземата, стараясь её сжечь. Огонь угасал всё быстрее и вскоре потух совсем. Мне удалось прожечь лишь небольшое отверстие, через которое мне всё же удалось протиснуться. Подбежав к узнику, я нашла его прикованным к стене. Он был без чувств. Пришлось несколько раз ударить его по щекам прежде, чем он очнулся. Открыв глаза, парень глубоко вдохнул и на некоторое время задержал дыхание.
– Тебе лучше? – спросила я его.
– Да, но моих сил уже не хватит на то, чтобы вновь вызвать колдовской огонь и сжечь оковы. Зато у меня всё ещё есть силы, чтобы отвести глаза стражникам. Это даст тебе и твоему другу время уйти подальше от этой тюрьмы.
– Мы не оставим тебя здесь! Ты же погибнешь.
– Возможно, а может быть и нет. Главное, я спасу тебя! Поклянись, что доберешься до Цитадели Морей и встретишься с Владыкой Этранжером любой ценой!
– Клянусь…
– Теперь слушай меня внимательно, Ольга! Всё совсем не так, как думали странники, вроде тебя. Параллельные миры существуют и их много, но в единстве прямой есть лишь две параллели: Реальность и Инферно. На любом временном отрезке, в любой временной точке они параллельны. Вы – странники переноситесь по временной прямой реальности. И так было всегда, но однажды случилось непредвиденное – между двумя параллелями образовался коридор и всё пошло наперекосяк. Почему так получилось, я не знаю, но я знаю, что мы должны исправить это… наш мир стоит на грани катастрофы. Властелин Ночи – Джестер – расправил свои крылья над нашим миром. Грядёт война и вся надежда лишь на моего отца – Владыку Этранжера. Однажды он уже спас этот мир, еще до моего рождения. Он никогда не рассказывал о той войне, но я слышал о том времени от стариков, бывших в те года юнцами. Мой отец… живет безмерно долго, некоторые подозревают, что он бессмертен, а я думаю, что он просто сильный колдун. Джестер охотится на странников, потому что они подобны моему отцу. И ему нужен я, потому что я тоже наполовину такой. Однако сейчас моя жизнь не столь ценна как твоя и Феликса. Я отведу страже глаза, а вы двое выбирайтесь из темницы и бегите, что есть сил на юг. Я знаю где мы – это пограничная крепость, совсем рядом отсюда есть старый замок. Там вы сможете раздобыть коней и провизию. Скачите во весь дух, не останавливайтесь. Держите путь на юг, к аббатству святого Патрика. Там вы снова сможете сменить коней. И тогда путь ваш проляжет на юго-запад. К океану. В Цитадель Морей – город-замок… на берегу океана… Я буду скрывать вас столько сколько смогу и пущу погоню по ложному следу, но все же по пути никому не доверяйте и не признавайтесь в том, кто вы такие. Лишь Владыке ты сможешь раскрыть тайну… хотя, думаю, для него это не будет тайной. Он узнает вас без единого слова… Но кто бы не спросил вас в пути, говори, что вы двое – посланники Adamantine Tulipe. При звуке этого имени перед вами распахнуться любые двери. Возьми это кольцо – оно будет подтверждением твоих слов, – он снял с пальца и протянул мне тонкое золотое колечко с алмазом в форме тюльпана. – Это кольцо ты отдашь лично королю. И никому другому. И, если не встретишь меня в крепости, то передай Этранжеру, что его сын остался верен долгу до конца. … И ещё – возьми вот этот медальон. Это мой тебе подарок, – он снял с шеи красивый медальон на тонком кожаном шнурке и протянул его мне. – Помни, пока на тебе этот медальон, все миры подвластны тебе. Они в твоих руках. Ты сможешь понимать какие угодно языки и говорить на них, будто бы это твои родные. Теперь иди. Возьми своего друга за руку и просто подумай обо мне. Поспеши.
– Подожди-подожди, почему Владыка узнает меня без слов? Как его настоящее имя? Ты же знаешь! Скажи!
На лестнице в конце коридора послышались шаги стражи.
– Скорее, Ольга. В нишу у поворота коридора. Спрячьтесь там. Скорее, молю.
– До встречи в Цитадели, – прошептала я, спешно протискиваясь через прутья решетки.
Мы с Филом стояли в нише у поворота, когда мимо прошли тюремщики. Один из них едва не коснулся меня плечом, но магия Адамантина была сильна и нас никто не заметил.
– Нам надо спешить, – шепнула я напарнику. Он только кивнул. Мы выбрались из казематов никем не замеченные и поторопились оставить крепость позади. Сумерки скрыли нас. Повезло, что мы выбрались из темницы на закате, по солнцу было несложно определить стороны света. Избрав южное направление, мы с Филом торопливо зашагали по полям.
Мы шли почти всю ночь, стараясь держаться верного направления. В этом нам сильно помог компас, который нашелся во внутреннем кармане куртки моего напарника. В пути мы почти не разговаривали. Однако, я сочла необходимым спросить Феликса о том, как он оказался в темнице.
– После перехода, сразу же, – ответил он. – Меня окружили какие-то тени, типа призраков и все… дальше ничего не помню, как под наркозом. Очнулся в тюрьме… в камере пыток. Они лопотали на каком-то непонятном диалекте. Что-то вроде гэльского. Почти ничего не было понятно.
– Ты же переводчик. И вроде гэльским владеешь.
– Ну вроде…
– А чего они хотели?
– Спрашивали о какой-то «чистой крови». Вампиры что ли? Только откуда в прошлом взяться вампирам?! И потом… я многое повидал, но этих созвездий я не узнаю. Где мы, черт подери.
– В Инферно.
– Прости?
– Тот парень в тюрьме. Мы с ним знакомы. Он местный. Говорил, что эти тени – это какие-то злые сущности, заманивающие странников… долгая история. Одно только мне ясно – главный тут один из нас. И нам нужно встретиться с ним.
– Один из нас? Странник?
– Именно. Мы попали в какую-то параллельную вселенную, где возможно до черта всего и мы тут не одни…
– А об Олеге ты что-то знаешь? – спросил меня Фил.
– У меня к тебе тот же вопрос.
– Боюсь, что ему повезло меньше всех.
– Похоже на то.
Дальше мы шли в молчании, думая каждый о своем. На излете ночи вдали на холме, в молочно-белом лунном сиянии мы увидели замок. Старый замок – так называл его Адамантин.
О проекте
О подписке