Глава пятнадцатая

Шесть здоровых лоснящихся на свету лошадей стояли впряженные в закрытые сани у высокой лестницы замка. Агнесс вынес на руках сам бургомистр, бедняжку Ясмену позади тащили на носилках двое лакеев. Вокруг собралась целая процессия из стражи и слуг. В глазах многих застыл испуг и напряжение, но каждый при этом не желал предстать перед очами Верона трусом. Именно поэтому кроме старшего капитана Роберта с отрядом воинов в латах и отважных тетушек, хлопочущих над Агнесс, добровольцами в поход в ведьмино логово вызвался чуть ли не весь штат замка. Энтузиастов набралось очень много, все они столь яростно и красноречиво били в грудь и уверяли в своей готовности отправиться умирать в страшный лес, что в результате отъезд затянулся еще на добрых два часа. А тем временем жизнь постепенно затихала в пострадавших девушках. Весь этот нескончаемый поток преданности прервала вспышка гнева самого Верона, приказавшего ехать только самым необходимым людям.

В число таких необходимых людей без сомнения входил сэр Керан, вестник богов, «его мудрейшество» грозный волхв Диодус и я. Мне даже выделили отдельную лошадь. И теперь мы с животным таращились друг на друга в легком недоумении. Наездница из меня та еще, и скакун хорошо это чувствовал. Оглянувшись вокруг с немой мольбой в глазах, быстро поняла, что никто не спешит помочь ведьме в овладении тонким искусством залезания в седло. Остальные всадники уже были готовы, неизменные охранники-верзилы насмешливо скалили зубы над моими тщетными попытками сесть в седло.

– Смотрите-ка, ребята, а ведьма мало того, что глупа, как гусыня, так еще и неуклюжая, – гоготал во все горло Тарин и остальные дружки подхватили его смех. Чтоб им лопнуть, этим тупым дубинам.

Не на шутку разозливших, я в десятый раз попыталась вставить ногу в стремена, но лошадка мудро рассудила, что такая всадница ей ни к чему, и решительно отступила в сторону, презрительно фыркнув. К тому времени я уже порядком выбилась из сил, в предыдущие неудачные разы я успевала вытащить сапог из стремени, прежде чем лошадь отойдет, но в этот раз, каблук зацепился, меня потащило, сапог соскользнул с ноги, и я неуклюже плюхнулась прямо на снег, чем вызвала очередной взрыв хохота. Желающих поглазеть на мое унижение стало намного больше.

– Животное чувствует дурной дух! Его не обманешь! – послышалось из злорадствующей толпы.

Ярость взвивалась внутри черным пламенем. Ага, дурной дух, значит! Ну сейчас вы увидите настоящую заклинательницу зверей!

Уверенным движением вынимаю застрявший сапог, обнимаю скакуна за морду и заглядываю в фиолетовую влажную глубину глаз.

– Послушай, я знаю, что тебе доводилось возить куда более искусных наездников, но именно сейчас мне нужно добраться до замка. Иначе две прекрасные ни в чем неповинные девушки умрут.

Лошадка загнула острые уши и качнула мордой, словно соглашаясь с моими доводами. Несколько ободренная такой реакцией животного, я осторожно погладила жесткую гриву и шею.

– Смотрите-ка, не иначе как заговор наводит на животинку, – раздались шепотки вокруг.

– Околеет кобыла после такого, как пить дать!

– Гляньте-ка, лошадь приняла ведьму! – ахнул кто-то, тыча в меня.

А я тем временем тайком сунула в рот лошади кусочек яблочного пирога, который припасла изначально для себя в дорогу, и пока скакун довольно работал зубами, забралась-таки в седло. Так хотелось сделать это как можно изящнее и проворнее, но получилось, как получилось. Хорошо уже, что снова не упала на потеху толпы.

– Отлично, – тихонько выдыхаю и обхватываю ногами бока лошади, пальцами цепляясь за поводья.

– Во имя пяти богов, капитан Роберт, Керан, помогите уже ей! – раздался раздраженный приказ бургомистра, все это время напряженно наблюдавший за мой. Он уже давно сидел верхом на черном как ночь породистом скакуне рядом с повозкой, облаченный в дорогой плащ, подбитый мехом белой лисицы, и выглядел величественно и грозно. Чуть позади стояли капитан стражи Роберт, Диодус и белобрысый вестник, в зеленых глазах которого читалось снисходительное презрение по отношению к такой странной неумехе, как я. В самом деле, в этом мире, где единственным верным способом передвижения были лошади, казалась странным подобная нерасторопность.

Первым поспешил выполнить приказ своего господина капитан Роберт. Резво подъехав ко мне, он ловко схватил поводья и привязал их конец к своему седлу. Вот теперь можно было трогаться в путь. Я напоследок еще раз окинула взглядом толпу, но убедилась, что Клода нет. Интересно, почему он не поехал? Мне хотелось поблагодарить хранителя древних фолиантов. Все же, если бы не его поддержка, я была бы давно мертва. Глаза невольно заскользили и по бело-серому фасаду замка, в одном из окон которого я вдруг увидела крошку Мирей. Девочка грустно улыбалась и махала мне ручкой, и я улыбнулась ей в ответ.

Длинная процессия выехала из широких ворот замка и потянулась по улицам уже проснувшегося Клерстара. Стук копыт заглушал толстый слой снега, покрывавший мощенную дорогу, а обильно смазанные свиным жиром полозья саней скользили плавно и бесшумно, дабы не нарушать покоя прекрасной дочери бургомистра. Горожане приветствовали появление своего правителя глубоким благоговейным поклоном и молитвами о здравии госпожи, плевки же через левое плечо адресовывались мне.

Лошадка послушно семенила ногами за капитаном, и я наконец смогла расслабить напряженные руки и ноги и как следует рассмотреть город. Сошедшие словно со старинных гобеленов аккуратные домики венчались черепичными крышами, из которых, словно пни, торчали толстые черные трубы. Такой же черный дым вырывался из их нутра и делал снег вокруг серого оттенка. Да, именно шапки снега и наросты льда повсеместно были главным украшением Клерстара.

Широкая улица, по которой двигалась процессия, по всей видимости служила главной транспортной артерией города, то и дело груженные телеги с бочками и мешками спешили отъехать в сторону и очистить путь. Кудахтанье кур, лаянье дворовых собак, плач детей, доносившийся из приоткрытых ставней домов, любопытные взгляды толстых лавочников – с живым интересом я отмечала каждую деталь этого старинного города, давно забывшем, как выглядит солнце и чистое голубое небо. Как же мне хотелось иметь рядом доброго собеседника, готового ответить на многочисленные вопросы, что так и вертелись на кончике языка. Но ехавший чуть впереди капитан Роберт казался человеком суровым и молчаливым, стражники тупыми и насмешливыми, а к Керану, чей злой острый взгляд то и дело впивался мне между лопаток, я бы не обратилась с подобными расспросами даже если бы мне за это обещали свободу.