Конечно, Элиза никому не могла рассказать, что именно и почему ее беспокоит, а единственный человек, который слушал, как она абстрактно жалуется на жизнь, был Миша, ее коллега, ученый, занимающийся изучением тех самых нерентабельных дыр в космосе, которые гарантировали ей работу. Хотя «слушал» не самое, вероятно, подходящее слово для их общения. Скорее позволял ей высказаться, пока сам увлеченно продолжал работать.
Приготовив себе чашку кофе, она отправилась к нему в лабораторию. Работа с цифрами занимала у нее часа два в день, остальное рабочее время она проводила самым нерабочим образом. После того, как она поделилась всеми своими недавними несчастьями, не упоминая при этом истинную причину этих злоключений, она по отработанной схеме принялась выслушивать Мишу о последних его достижениях в исследованиях.
– Видишь, что это? Конечно, не видишь. Потому что это черная дыра, – восторженно рассмеялся Миша, тыкая в огромный черный монитор на стене, который передавал изображение с телескопа находящегося на крайней точке одной из отдаленных планетных систем. «Тонкий научный юмор», – решила Элиза.
– Есть у меня новая и уже теоретически доказанная гипотеза, что с другой стороны черной дыры находится белая дыра. Сейчас объясню, как эта штука работает. Черная дыра засасывает в себя вещество. А из белой выходит антивещество. И соответственно наоборот: то, что было антивеществом, пройдя через черную дыру, выходит в виде вещества из белой дыры. Условно назовем Вселенную со стороны черной дыры Черной Вселенной, а со стороны белой дыры – Белой Вселенной. Белая Вселенная состоит преимущественно из антивещества, обладает противоположным зарядом, четностью, и там идет отрицательное время (то есть ход времени обращен вспять). Это то, что мы ученые называем CPT-Вселенной. Моментом образования Белой Вселенной считается тот момент, когда Черная Вселенная полностью перекочует в Белую. Как это происходит? Чем больше вещества попадает в черную дыру, тем сильнее расширяется горизонт событий2 не только черной, но и белой дыры (ее границы). При вхождении в горизонт событий время замедляется и потом останавливается в точке перехода в белую дыру. Или, по крайней мере, так кажется со стороны. А потом идет вспять.
Черная Вселенная перекочевывает в Белую, и Белая Вселенная как пузырь надувается с другой стороны черной дыры, существуя по факту в горизонте событий белой дыры. Время в Белой Вселенной идет вспять, а значит, с момента образования (т.е. когда Черная полностью перекочует в Белую) Белая Вселенная сужается, а не расширяется. Ты же знаешь теорию Большого взрыва?
– Конечно, – лениво ответила Элиза. После своего кислотного путешествия она несколько потеряла интерес к науке.
– Так вот, сузившись до точки соприкосновения с черной дырой, вся антиматерия из Вселенной белой дыры, сжатая «донельзя», сталкивается с небольшим количеством вещества из космоса черной дыры и происходит огромный взрыв. Образуется новая Вселенная преимущественно из антивещества в этот раз, так как оно преобладало на момент взрыва. В центре новой Вселенной также образуется черная дыра (разрыв пространства-времени, образованный взрывом). Только теперь всё будет наоборот. Вселенная белой дыры, то есть CPT Вселенная, теперь будет состоять из вещества, а Черная Вселенная из антивещества.
Все повторяется и следующая Вселенная (то есть уже третья в нашем примере) будет снова из вещества. А CPT-Вселенная снова из антивещества.
– Как сложно… Но как тебе удалось это выяснить?
– Пока только по формулам. И описанная мной система – это лишь одно из измерений нашей Вселенной. Помнишь, я тебе в прошлый раз как-то рисовал? То, что похоже на знак бесконечности.
По сути, состоит Вселенная из вещества или антивещества не имеет значения. Это всего лишь слова, подмена понятий никак не влияет на ощущения времени и пространства живыми существами. То есть обе Вселенные правильные и обе логичны даже вне зависимости от того, с какой стороны дыры они находятся и какая Вселенная является изначальной, а какая ее двойником с обратным ходом времени. Вот тебе банальный и глупый пример. В нашем мире существует гравитация и нам кажется логичным, что если мы не держим предмет, то он летит вниз к земле. А у жителей СРТ-Вселенной будет логичным и оправданным существование какой-нибудь антигравитации. Для них будет естественным, когда предметы летят к тебе в ладонь, если ты протягиваешь над ними руку. Хотя на самом деле, причина тут даже не в гравитации, а просто в обратном ходе времени.
– Но ведь черных дыр много! Она не одна…
– Все галактики по отдельности так делают. Потом впадают в черную дыру Вселенной. Вселенные впадают в центр космоса. Такая вот бесконечная матрешка, бесконечно выворачивающаяся наизнанку. Каждый раз, конечно, вероятно, Вселенная развивается по разным сценариям и так до бесконечности.
– И в чем смысл?
– Послушай, я физик, а не философ экзистенциалист. Откуда мне знать, в чем смысл?!
– Но я не понимаю! Почему так происходит? Это не поддается логике! Зачем с другой стороны еще одна Вселенная?
– Ей самой и поддается! Никто ведь не отменял закон сохранения энергии. Энергия не может просто исчезнуть в никуда (то есть в черной дыре) и ниоткуда появиться. Именно на законе сохранения энергии и теореме Нётер зиждется Белая Вселенная. В мире должно быть равное количество материи и антиматерии. И это равновесие достигается благодаря белой дыре. Если бы вещество и антивещество были в равном количестве с одной стороны, то они бы взаимоуничтожились, то есть аннигилировались.
– Но какая сила заставляет планеты отталкиваться от белой дыры и занимать свое положение в антивселенной? Гравитационное отталкивание?
– Нет. Просто время. Отрицательное время, которое идет вспять.
– Глупость какая. Время не может быть силой…
– Еще как может и ею является, когда речь идет о Вселенских масштабах и пространственно-временной ткани. Я тебе, более того, скажу: абсцисса, ордината и аппликата – тоже показатели силы. Проще выражаясь – это силы стяжения (растяжения) пространства.
– Либо ты гений, либо псих. Я никогда не думала об этом с такой точки зрения. Хотя по сути это совсем не противоречит общей теории относительности… Хорошо. Но откуда изначально взялась эта самопоглощающаяся и возрождающаяся дыра?
– Ну знаете ли! Не на все вопросы есть ответы даже у меня. Если может существовать неизвестно откуда взявшийся бесконечный космос, почему не может существовать ниоткуда взявшаяся бесконечная дыра?
– В общем, кто-то просто сделал дыру в пространственно-временной ткани, и мы теперь развлекаемся здесь, умирая и рождаясь, – подвела итог Элиза. – Прямо вечный двигатель Вселенских масштабов… Еще бы уменьшить его до земных размеров…
– А разве круговорот веществ в природе не является прекрасной моделью вечного Двигателя?
– Может, вы, Михаил, и будущее предсказывать умеете? – с сарказмом добавила Элиза, чтобы ее друг перестал умничать.
– Может, и умею. Но это имеет малую практическую пользу для общества. Как только провидец рассказывает будущее – оно меняется, ведь в новом будущем его участник теперь обладает другими знаниями, а именно знаниями о своем будущем. Всё это очень зыбко.
Они погрузились в свои мысли на несколько секунд тишины.
– Ты сказал, что там время идет вспять, то есть можно вернуться в прошлое? – робко спросила Элиза
– В том смысле, в котором ты себе это представляешь, нельзя. Параллельная Вселенная, или та же СРТ-Вселенная, – это будет по факту другое пространство, другое время и другая жизнь, – он увидел, как Элиза резко погрустнела. – Поверь, тебе это не надо. Я не знаю, почему ты хочешь вернуться в прошлое, но всё, что происходит здесь и сейчас – всё к лучшему.
Очередной день в офисе не предвещал ничего необычного. Вова проявлял обычное равнодушие к Элизе. Всё те же страдания, всё те же мысли и никаких идей, как можно изменить ситуацию. А даже если и приходят такие идеи, то вечные сомнения в том, нужны ли эти изменения и стоит ли бросить всё на произвол судьбы, которая так любит портить все её планы.
Элиза сидела и даже не старалась изображать усердную работу, она просто читала книгу. В кабинете, кроме Вовы, никого не было. А он сам знает, что работы нет, так что изображать для него усердного сотрудника ей не требовалось, тем более что он сам сидел и выбирал новые шмотки на интернет-сайте с супербыстрой доставкой. Расправившись и посоветовавшись с Элизой насчет фасона новой куртки, он неожиданно загадочно улыбнулся.
– Элиииз?
– Что?
– Тут в общем такая ситуация… Я должен сегодня вечером отвезти ребятам фен, а еще я брал для себя Лизу, – Элиза, уже подкованная в сленге, знала, что эксцентричная девушка по имени Лиза – это ЛСД, а фен – не что иное, как амфетамин. – Но внешне они трудноотличимы. Порошок и порошок. Я вроде взял с собой амфетамин, чтобы передать им, но вот сейчас не уверен. И проверить я сам сейчас не могу, потому что мне трудно будет отмазаться, если это окажется кислотой – меня тут совсем никто не знает. А тебе достаточно сделать один звонок и отпроситься. Я если что посажу тебя в такси, и отправим тебя домой. Но я и так почти уверен, что это всего лишь амфетамин, и ты, скорее всего, даже не почувствуешь его действия от такой маленькой дозы.
Уговаривать Элизу долго не пришлось. Последнее время ей было всё безразлично, и даже такое приключение годилось, чтобы слегка встряхнуть ее окаменевшее от постоянной боли сердце.
Прямо в кабинете, который не закрывался на ключ, Вова насыпал на ее столе дорожку и свернул для нее купюру. Неожиданно дверь резко распахнулась. Они едва ли успели прикрыть порошок листом бумаги, а Элиза продолжала держать в руках свернутую купюру. Это оказался курьер, привезший заказанные Вовой элементы гардероба. Элиза с Вовой старались сохранить невозмутимые выражения лиц. Этот парень вполне мог считать своим долгом сообщить начальству о своих подозрениях, если его взгляды на «то что правильно» соответствовали общепризнанным нормам.
Пока курьер отвернулся, распаковывая товар для примерки, Вова жестами проиллюстрировал фразу: «Ты дура, убери купюру!». Он примерял вещи прямо в кабинете. Элиза давала советы и помогала оценить, насколько хорошо на нем сидит та или иная вещь, усердно скрывая свои переживания из-за белого порошка, лежащего у нее на столе. А если еще кто-нибудь зайдет? Кто-нибудь из сотрудников или начальства. И ему что-нибудь потребуется из документов на ее столе? Вообще, директор ее департамента любил просто пройтись между столами, наугад вытаскивая какую-нибудь бумагу из кипы и спрашивая, что это. Возможно, он хотел таким образом запугать любителей откатов. Но факт оставался фактом – чем дольше порошок находился под пустым белым листом, неестественно лежащем на ее столе, тем выше были ее шансы социально погибнуть.
Курьер ушел, Вова проверил коридор, и Элиза, рискуя улететь в красочную и непредсказуемо пугающую галлюциногенную страну, втянула носом злосчастный порошок.
Они ждали. Прошло минут двадцать, и Элиза не заметила никаких изменений. Это оказался все-таки амфетамин. С облегчением выдохнув, Вова насыпал себе дорожку побольше. И оставшийся день прошел у него в приподнятом настроении. На Элизу и ее настроение наркотик не оказал никакого воздействия, и она решила, что улучшенное настроение Вовы – это скорее самовнушение.
Ближе к вечеру он ворвался в кабинет и начал прыгать от счастья.
– Помнишь, я тебе рассказывал про свою подругу Леру и ее мужа из Министерства космических полетов?
– Нууу? – Элиза терпеть не могла, когда люди вместо того, чтобы выложить всё, что они хотят сказать, говорили какую-нибудь краткую фразу и непременно ждали, чтобы ты их начал расспрашивать о продолжении. Обычно она назло молчала, изображая полную незаинтересованность, но в этот раз ей очень уж хотелось знать продолжение.
– Они спонсируют проект Михаила! Они подписали все необходимые документы и выделили кучу денег на это! Этих денег хватило бы, чтобы послать два корабля к черной дыре! Но мы, конечно, пошлем только один, плюс откатик для мужа Леркиного и нам тоже. Квартиру, наконец, куплю! Мы даже тебе выделим какой-нибудь бонус, Элиза, может, даже на недорогую машину хватит!
Разрываемая желаниями: послать его и вежливо ответить, – она просто улыбнулась и изобразила, что очень занята, уткнувшись в монитор компьютера. Откаты в принципе будут возможны, только если она красиво это оформит по документам.
Элиза часто «скрывалась» от Вовы в кабинете у Миши, слушая его пояснения к последним исследованиям и отвлекаясь, таким образом, от собственных мыслей.
– Люди долго искали красивые формулы, чтобы описать мир и жизнь, но проблема в том, что люди сами придумали все математические формулы и физические показатели. Их нельзя найти, потому что в природе их не существует. Подумай, когда в детстве мы играли в футбол, – Миша на секунду запнулся, осознавая, что перед ним лицо женского пола, но решил не отходить от намеченного плана своей речи, – когда мы играли в футбол, разве мы стояли перед мячом, производя расчеты угла, под которым надо ударить, и силу удара, чтобы попасть в ворота? Нет, мы смотрели на ворота и прикидывали, что нужно слегка повернуть ступню, чтобы мяч полетел в нужную сторону и ударить немного посильнее. Когда мы делили одно яблоко на двоих, мы просто делили его пополам. Мы не знали, что половина это одна вторая, правильная дробь, и мы не взвешивали каждую половину до грамма. Но бесспорно, чтобы без труда владеть и оперировать простыми понятиями, нужно понять все тонкости и суть предмета. Грубо говоря, нужно осознанно дойти до самого верха, чтобы вернуться на самый простой нижний уровень и быть Богом.
Если мы называем прогрессом постоянное усложнение (от простых организмов к сложным, от простых процессов к сложным, от простых элементов к сложным), то для существ Белой Вселенной это, наоборот, постоянное упрощение. Для них упрощение – это не деградация, а развитие. Умение сделать из сложного и запутанного простое и понятное… – повисла секундная пауза. – Вот сейчас мне их мир кажется даже более логичным, чем наш…
Элиза тут же вспомнила свой опыт с ЛСД.
– То есть ты назвал сейчас Богом того, кто может разложить белый цвет на все цвета, а потом все цвета упростить до белого. Того, кто может из ничего дойти до крайней степени сложности, создать всё, а потом за ненадобностью убрать все сложности и вернуться к «ничего».
– В общем, суть ты уловила верно. Так вот с измерениями всё абсолютно также. На самом деле у нас куда больше свободы, когда мы находимся в одном измерении, а не как сейчас в нескольких сразу. В одном измерении нас практически ничто не ограничивает. Времени нет, и мы можем находиться в любой точке пространства. Но чтобы этим пользоваться, нужно познать все измерения, нужно знать о существовании «других точек и пространств». Мы не можем осознанно передвигаться во времени, не зная о его существовании, например. Также и с другими измерениями.
И именно на основе этого простого и гениального знания мы разработали способ вернуть нашего путешественника назад, – он ехидно похихикал. – Еще одна разработка, которую должен будет впервые испытать на практике наш смертник. В момент перехода из одной Вселенной в другую, любое тело сжимается до точки. То есть непроизвольно остается только в одном измерении. И, я подозреваю, что именно в этот момент тело – если оно не потеряет разум – становится практически всемогущим и может передвигаться в любую точку времени-пространства.
– Разве тогда не оказалась бы куча инопланетных цивилизаций уже давным-давно всемогущими?
– Да, сама подумай, кто ж в здравом уме сам полезет в эту дыру? Туда попадают только по несчастной случайности или закономерности… Но в любом случае неподготовленными и уже мертвыми, – он опять похихикал. – Наш путешественник должен быть живым на момент перехода. И в этом пока что заключается самая большая сложность. И отсюда вытекает единственная и главная оставшаяся проблема – найти добровольца, согласившегося бы поучаствовать в полете в СРТ-Вселенную. Шансы вернуться критически малы. Но мы никогда не сможем продвинуться дальше в исследованиях, если не заглянем по ту сторону Вселенной. Пока что это всё лишь теория…ничем не подтвержденная математическая теория.
– Почему бы для начала не послать робота или животное? – удивилась Элиза.
– Животное не сможет особенно поделиться впечатлениями и осознанно перемещаться в пространстве-времени, а как будут реагировать электронные мозги, мы не можем даже предположить. Да и ты представляешь, сколько стоит послать корабль к ближайшей черной дыре? Это тебе не прогулочная поездочка до Марса! Если операция будет провалена из-за тупого робота, переставшего правильно функционировать, мы, вообще, потеряем всех спонсоров, в том числе в лице правительства. Главным аргументом в пользу того, чтобы выделить нам деньги на этот полет, было обещание послать туда человека. Разумеется, в докомплектации с животными и роботом.
Две недели Элизу ничто не тревожило. Вова улетел в отпуск на Бали и совсем не стремился напомнить о своем существовании. Только один раз он написал ей, потому что у него закончились наличные, которые он взял с собой, и он попросил Элизу перевести ему деньги на банковскую карточку. В отпуск он отправился со своей старой подругой. И по приезду не скупился на подробности их сексуальных изощрений. Но больше всего он восхищался сёрфингом.
– Да, это просто потрясающе! – подтвердила коллега Элизы, которая вошла в кабинет в разгар оды сёрфингу. Элиза и не подозревала в своей скромной коллеге любительницу адреналина. – Когда ты плывешь на доске, а на тебя движется эта огромная волна, дико страшно, но дух захватывает… Ты борешься с океаном и, когда ты покоряешь волну, ощущение такое, что ты покоряешь стихию. Как будто что-то неподвластное человеку стало подвластно тебе.
– Может, мне тоже попробовать… – вслух задумалась Элиза. Адреналин помог бы ей отвлечься от душевных мук и бесконечной скуки.
– Обязательно!
– Попробуй! И лучше на Бали, там всегда есть волны.
– Да, лучше всего на Бали, – наперебой твердили коллега и Вова.
В этот же день Элиза включила вечером онлайн радио и услышала песню, в которой советовалось пожить немного на Бали, чтобы вернуть душевное спокойствие. «Пожить – это как-то слишком кардинально… Может, для начала съездить в отпуск, посмотреть, что это место из себя представляет?!».
Элиза скорее была движима желанием вновь сбежать подальше от Вовы и всех переживаний. Но это неважно. Главное, что она хоть иногда прислушивается к знакам, которые я ей посылаю. И через неделю она отправилась на этот безмятежный остров.
О проекте
О подписке