Глава 4

На открытой веранде уютного кафе в самом центре Бухареста, рядом с церковью святого Дмитрия, временами отрывая взгляд от «New York Times» и лениво разглядывая проходящих мимо туристов, он чувствовал себя в безопасности. Странное чувство, ведь опасность – то, что окружает его постоянно, составляя основу жизни. Это мощный наркотик, доля едкого перца, которым приправлена его судьба.

Доставая из сумки коробку кубинских сигар, человек вновь устремил взгляд на остановившуюся невдалеке группу туристов. Русские? Похоже. Он прислушался. Нет, характерное пшиканье выдавало уроженцев близкой Польши.

Туристы, кругом туристы с жадными до впечатлений глазами. Сейчас эта толпа ринется к дворцу Чаушеску, этому циклопу, этому грандиозному монстру, гигантскому творению бывшего диктатора Румынии. Люди будут охать и ахать, удивляясь величию и роскоши знаменитого архитектурного комплекса, крупнейшего здания Европы.

Человек в чёрном плаще любил оживлённые места, где можно оставаться незаметным и быть тайным соглядатаем жизни других людей. Хотя люди для него лишь винтики, простые и понятные, примитивные механизмы, послушные его воле.

Холёной рукой, украшенной массивным перстнем с чёрной эмалью и бриллиантом, он потянулся к зазвонившему телефону.

– Слушаю тебя, – недовольство и досада отразились на его лице.

Минуту он молча внимал голосу в телефонной трубке.

– Значит, наследница уже в Москве? И ты девки неопытной испугался? Делай, что сказано! Наши планы не меняются. Всё! – он захлопнул крышку телефона, бросил в пепельницу сигару.

Последнее маленькое дело, и он, человек с репутацией самого ловкого, удачливого рейдера, уйдёт на покой. Начиная с девяностых, с мутного времени неразберихи и вседозволенности, он заработал на рейдерстве более чем приличную сумму. Была пара очень крупных заказов, но гонорар того стоил. В итоге он богат, и хотел бы остаток жизни провести в Европе. Пока он устроился тут, в румынской столице, где редко прячутся от правосудия не ладящие с законом люди. Здесь его будут искать в последнюю очередь, значит, ему сюда.

Последнее маленькое дело… Екатерина Светлова, женщина, которая так обидно смеялась над ним, когда он, нелепый в своём смущении, говорил ей о любви. Он боготворил её, свою первую любовь, мучительную и дикую, посылал цветы и подарки, сходил с ума. И так же страшно возненавидел после, когда она предпочла его другому, более успешному, более настырному. И поклялся когда-нибудь отомстить. Не успел… Но он не оставлял незавершённых дел. Точка должна быть поставлена. Это не обсуждается.

Поднявшийся ветер закрутил на тротуаре осеннюю листву. Человек в чёрном плаще встал, махнул официанту, ожидающему его сигнала, положил под пепельницу купюру и, туже закрутив на шее шарф, по набережной Дымбовицы направился в отель. Он любил останавливаться в Шератоне и в этот раз не изменил своей привычке. Немного подремлет на белых простынях перед вечерним походом в казино. Человек в чёрном плаще жаждал азарта, холодком пробирающегося к сердцу, жёсткого противостояния с другими игроками, внутреннего ликования в душе от крупного выигрыша. И победы, окончательной, безоговорочной победы перед тем, как он покинет это царство больших денег, роскоши и респектабельности, где опытные крупье ловко играют на человеческих слабостях и страстях.

А в далёкой Москве другой человек, сидя за столом в большом, современно обставленном кабинете, растерянно смотрел на замолкший мобильный телефон. Вот и поговорили. Когда же закончатся эти криминальные истории, в которые по неопытности втянули его? Конечно, он важный источник информации, которому пока что всё сходило с рук. Пока! Но мало кому фартит вечно. И с этой девчонкой не всё так просто устроить.

Вздохнув, звонивший наконец-то положил телефон на стол, достал из шкафа серебряную фляжку с коньяком, сделал пару глотков этого благородного напитка. Подцепил пальцами золотистый кружок лимона, лежащего рядом на блюдце. Стало теплей и немного спокойней. Ну, что ж, вот теперь он полностью готов принять следующего посетителя.

* * *

Евгений вышел на улицу, громко хлопнув дверью. Отказали! Ему отказали в кредите уже в третьем банке. Как заёмщик, он, видите ли, неблагонадёжен. Конечно, Женькина официальная зарплата не слишком высока, в адвокатской фирме, где он работает недавно, новеньким много не платят. Но такая ситуация носит временный характер, доказывал он, призвав на помощь всё своё красноречие.

Налетевший ветер заставил парня запахнуть куртку, охладил его горячие щёки. Женька направился к метро, всё ещё мысленно споря с этим противным рыжим парнем, который разговаривал с ним в банке.

Чёрт, чёрт, чёрт! Ну почему так всё нескладно? А как бы хотелось ему небрежно, вскользь ввернуть в разговоре с Аней, что он взял кредит на покупку квартиры и будет просить её помочь в подборе вариантов будущего жилья.

Их любовь сейчас в самом разгаре, в самом цвету. И Евгений уже думает о будущем. Совместном будущем. Но зачем красавице и умнице Анне безлошадный жених? Да, ему нужна собственная квартира, это не обсуждается. И желательно побыстрей! Он ещё не рассматривал вариант с ипотекой, а надо бы. Раз задумал – своего добьётся, вырвет своё у этой жизни.

Квартира – его план А. Есть ещё и план Б – стать известным, высокооплачиваемым адвокатом. С маленького шага в осуществлении этого плана Евгений и начнёт свой сегодняшний рабочий день.

В офисе, как всегда – полный кавардак. Звенели, не переставая, телефоны. С нужными и ненужными бумагами, от стола к столу бегала, звеня многочисленными браслетами на запястьях, хорошенькая практикантка Людочка; задумчиво и важно, покусывая карандаш, восседал за угловым столом толстяк Гаврилов. Отрешённый от внешнего мира, он сочинял очередную блестящую речь в защиту обвиняемого, складывая в логические цепочки неопровержимые доказательства его невиновности. Рядом Ермолаева, строгая дама бальзаковского возраста, уткнула в компьютер близорукие глаза, читая вслух неизвестно кому новости об изменениях в законодательстве.

– У себя? – Евгений остановил пробегающую мимо Любочку, махнул головой в сторону кабинета шефа.

Она кивнула, потом, наклонившись к самому уху парня, обдав его запахом фруктово-ванильных духов, беззаботным и лёгким, прошептала:

– Но барин зол, как сто чертей.

«Да я сегодня и сам разозлён не на шутку», – подумал Евгений и, постучавшись, вошёл в кабинет Шуйского. Именно это звучное имя украшало вывеску на солидном здании, где разместился их офис. «Шуйский и партнёры» – солидно, привлекательно, благонадёжно.

– Чего тебе? – подняв голову от бумаг, недовольно спросил шеф.

– Аристарх Владиславыч, – Евгений всегда боялся запутаться, произнося его имя, наградили же родители сыночка. – Аристарх Владиславыч, подключите меня к какому-нибудь серьёзному делу. Я не подведу.

Шуйский нахмурил свои знаменитые брови, над которыми не пошутил только ленивый. «Сейчас разорётся», – подумал Женька, ставя невидимую стену между собой и собеседником, пусть слова отскакивают от неё, как горох. Этот психологический приём, позаимствованный в какой-то умной книге, не раз выручал его.

– Ладно! – неожиданно согласился Шуйский. – Подключайся к делу актрисы Лангольц. Будешь работать в паре с Гавриловым. Он мозговой центр, на тебе пиар. Мы должны на этом деле здорово поднять свой рейтинг. Стать чуть более известными. А может, и не чуть…

Евгений просиял, вот это повезло, так повезло!

– Пятнадцатого на НТВ ток-шоу устраивают по этому громкому скандалу, нас приглашают. Иди пока, изучай ситуацию, ещё вернёмся к этому разговору.

– Аристарх Владиславыч, спасибо!

Выскочив из кабинета, Женька издал боевой клич, заставив всех повернуться в его сторону. Его положительные эмоции, как стрелка спидометра, зашкаливали и требовали выхода. Такой неожиданный подарок судьбы! Он должен выжать максимум из этой ситуации.

А ситуация была непростая. Красавица-актриса Яна Лангольц разводится со своим супругом, успешным бизнесменом Бариновым, уличённым ею в неверности. Скандалы и рукоприкладство закончились тем, что Баринов нанимает человека, который должен плеснуть кислотой в лицо актрисы. К счастью, она увернулась, но кислота сильно обожгла руки. Лангольц требует половину имущества, хорошего наказания для мерзавца и моральный ущерб в миллион долларов. Баринов всё отрицает.

Евгений, переговорив с Гавриловым, засел на компьютер. Надо просмотреть в сети новые домыслы и сплетни по этому делу. Конечно, он на стороне Яны, для актрисы лицо значит очень много, если бы оно пострадало, крест на карьере ей обеспечен.

Как зыбко всё в этой жизни! Нелепая случайность, и ты за бортом, ненужный и забытый. Любуясь идеальным овалом лица, высокими скулами и пухлыми губами актрисы на фото в её инстаграме, Евгений задумался о превратностях судьбы.

* * *

– А я тебе говорила, Надь, самый простой способ подчеркнуть свои достоинства – это сходить в парикмахерскую, – сказала Анастасия, стоя за спиной своей новой подруги, которая разглядывала себя в зеркало, ошеломлённая произошедшими с ней переменами.

Да, всего лишь визит к парикмахеру, а эффект сумасшедший! Подчёркнуто небрежные локоны цвета горячего шоколада, уложенные талантливой рукой мастера, блестели в ярком свете одного из залов модного салона красоты. Неброский макияж удачно подчеркнул глаза, добавил аристократизма лицу, лишив его наивной простоватости. Идеальная линия бровей была верхом совершенства. А губы? Неужели это её губы? Такие красивые, а она и не замечала…

– Надежда, очнись!

Девушка не отвечала, потрясённая до глубины души. Ещё немного, и она расплачется от шикарного вида голливудской красотки, глядящей на неё из зеркала.

– Вечером в кафе проверим, всё ли у тебя нормально с внешним видом, – сказала Настя, улыбаясь.

– В кафе? – у Надежды, наконец-то прорезался голос.

– А ты предлагаешь проигнорировать такое замечательное событие? Обязательно отметим.